Глава первая
где продолжается повествование о событиях предыдущей части.
1416 год.
Король Вацлав .IV. RAH снимает с себя часть обязанностей и полномочий по управлению страной и перекладывает их на совет Умеренных Чашников, возглавляемый его женой королевой Зофьей.
В Констанце сожжён Иероним Пражский.
Упырь и старуха шли по лесной тропинке, ведя своих лошадей под уздцы. Восходящее солнце просвечивало сквозь резные дубовые листья, окрашивая их золотым сиянием. Тропинку было почти не видно под ногами, но кто-то нарисовал на тонких стволах молодых дубов стрелочки, указывающие на выход к дороге Бенешовке. Скоро, они вышли по указателям к опушке, на которой одиноко росли рябина, куст сирени, низкая пушистая сосенка, высокая лапастая елка, маленький каштанчик и лохматый кипарис.
Пройдя опушку странная парочка выбралась на Бенешовку, где высокий молодой человек и низкорослая седая женщина синхронно вскочили в седла и порысили в восточном направлении. Женщина поддала каблуками в бока своей белой лошади и вырвалась вперед, мужчина засмеялся и погнался за ней. Нагнав её у придорожной часовенки он хлопнул её по плечу, расхохотался и выдал:
-- Štítek* Ainur!
-- Вот пошему ты меня все равно преследуешь? - рассмеялась старуха в ответ, - пошему не можешь забыть, как меня зовут?
* Восклицание при игре в салки, как "пятнашка", однако в чешском языке имеет значение не "запятнать", а "повесить ярлычок".
*** *** ***
Утром 3 февраля 1416 года, на следующий день после Сретения Господня, Борутка уже была в королевском дворце. Стража сразу её узнала и пустила к королю, несмотря на смесь ароматов компостной ямы и лошадиного пота, которыми разило от женщины. Хотя, возможно, это зловоние придавало ей дополнительной убедительности.
На аудиенции король много и обильно пил, но не вино, как обычно, а разбавленный яблочный сок. Услышав о том, что случилось, Вацлав расплакался. Борука не думала, что он способен плакать. Король, боровшийся всю жизнь против козней знати за благо для всего народа, осознавая, что империя стоит на пороге свершений, к которым готовил его отец и к которым он сам готовил почву последние двадцать лет - опустил руки и сдался. Не этого ожидала Борутка. Она ожидала гнева, личных расправ, организованных силовых мер*, но не этого. Что-то умерло внутри Вацлава вместе с Рацеком. Что-то очень важное.
Король не обделил свою чудом выжившую сборщицу налогов компенсацией, а ведь другой за невыполнение служебного долга и на виселицу отправить мог бы. Получив деньги Борутка первым делом посетила чудны'е бани у Карлова Моста, построенные по проекту самого Конрада Кайзера**, где её не только отмыли, но и подлечили. Там же, при банях, она сняла жилую комнату.
Придя в себя пожилая женщина отправилась в Остродек, где её ждал старый, вредный, маленький замок - такой же, как она сама. На её удивление, несмотря на поселившееся в Остродеке привидение, он не рассыпался, не сгорел и не сгнил. Город жил своей жизнью. Всё-таки Борутка смогла создать в когда-то заброшенном, а затем разграбленном предыдущими земанами городке стабильную инфраструктуру: тракт от Влатвы к Посазавью и леса кругом поставляли сырье и пропитание, а старые криминальные связи помогли новой земанше наладить торговлю. Неоценимую помощь ей оказывал и подопечный шляхтич - юноша грамотный и образованный, хоть и рассеянный.
Вернувшись в замок Борутка не застала там ни своего подопечного, ни его беременную жену. Тогда она отправилась в Хоцерадскую церковь к Злоннецкому, которого попросила присматривать за молодой парочкой в свое отсутствие. Там она их и застала. Микеша и погибшую вместе с ребенком во время родов Зофью. На вопрос, почему Зофью хоронят в Хоцеради, а не на Остродекском кладбище, Николай Злоннецкий виновато ответил, что покойная не хотела, чтобы её похоронили вблизи языческого капища. Что ж, её можно было понять, ведь не смотря на всю свою тангрийскую толерантность Борутке тоже не хотелось бы покоиться близ церкви.
* Исторически, гнев, санкции и расправы были, но неизвестно точно, были ли они инициированы еще Вацлавом или уже кабинетом Зофьи.
** Аристократ, инженер и человек интересной судьбы. Работал при дворе короля Вацлава, спроектировал бани у Карлова моста. Попал в немилость короля (за что - неизвестно) и был изгнан из Праги. Бежал в сазавский монастырь, где написал свой знаменитый трактат по военной инженерии "Беллифортис", снабдив его развернутым предисловием, где расписывал, какой Вацлав великий король, почему, и какое восхищение и прочие чувства вызывает у автора трактата. Однако, Вацлав не простил Конрада и не вернул его ко двору. В дальнейшем "Беллифортис" был переписан несколько десятков раз и переиздавался на протяжении более, чем 200 лет, став основным военным трактатом позднего средневековья и раннего нового времени.
*** *** ***
От Хоцерадей до Остродека Микеш и Борутка ехали молча. Женщина старалась не смотреть юноше в лицо, в чем особенно преуспела, когда они спешились, добравшись до замка - Микеш был раза в полтора выше стоящей рядом спутницы.
Борутка проводила овдовевшего юношу до комнаты, которая когда-то принадлежала его деду, и твердым нажатием на плечо пригласила присесть на кровать. Сама женщина подтянула низкий стул от письменного стола и села напротив юноши, начав разглядывать носки своих сапог.
-- Я не знаю, што сказать. Я никогда не была в ситуации, как ты сейшас, - начала она, - если я скажу, што соболезную тебе - это будет недостойной и ненужной ложью. Я могу только предложить тебе помошь делом.
-- Благодарю тебя, - юноша хлюпнул носом. - За все это время ты единственный человек, который не стал мне проповедовать про "лучший мир" и давать непрошенных советов.
Микеш начал разглядывать свою левую пятку и после недлительного молчания смущенно продолжил:
-- Я давно не был на охоте... - пробубнил он, - а хоцерадский ловчий уехал с вами в Кутну Гору.
Борутка громко вздохнула и обхватила лоб руками.
-- Если сейчас не отловить одичавших свиней - они с кабанами летом нам проходу не дадут.
-- Поедем вместе? - спросила женщина, подперев кулаком подбородок.
-- Мне неловко об этом говорить, но сейчас я хотел бы остаться один, - виновато протянул Микеш.
-- Тогда поедем порознь, - произнесла Борутка, встав и хлопнув юношу по плечу.
*** *** ***
Пожилая женщина переоделась в чистое, такое удобное и родное татарское одеяние цвета зимнего неба с набивными белыми медальонами-облаками. Её всегда удивляло, почему европейцы не поддевают под обувь ноговицы из войлока, предпочитая набивку сеном, и почему не придумали свой вариант треухого зимнего колпака, а укутываются в шаперон и надевают сверху валяную шапку, которую так легко потерять на охоте. Цеховые стандарты были ей категорически непонятны.
В таком виде пожилая женщина отправилась на конюшню за пони и на псарню за, как не сложно догадаться, собаками. Гончие семейства Цулей были легендарной породой, совмещающей в себе огромные мощные челюсти, свойственные аланам, выносливость, и инстинкт преследования, свойственный борзым. В пору было сравнивать предков этого преступного семейства с их собаками, а не лупанами - волками, как было принято называть раубриттеров в Чехии. Назвать же собак семейства Цулей прирожденными убийцами, верными своему хозяину, было бы не совсем точно - они, скорее, были живым оружием.
На удивление, в этот день Борутке не пришлось тратить время на то, чтобы вытащить "адских гончих" из кромлеха близ Мижижовицы, к которому их обычно тянуло, как магнитом. Однако, она умудрилась заблудиться. Разбивать стояк в лесу, где играет шурале* было бы глупостью, потому Брутка решила выбраться к замку, ориентируясь на заходящее солнце, не забывая, конечно, по дороге вбивать в каждый пенек и ствол сломанного дерева по клинышку.
Внезапно собаки бросились врассыпную и татарка осталась одна, на пони, посередь зимнего леса. Яркое февральское солнце уже зашло. На горизонте, сквозь лапы елей, проглядывала полная луна. Не успела Борутка удивиться, как в спину ей подул горячий ветер, как будто от огромного костра или пожара. Ветер хрипло выл, складываясь в ушах женщины в слова, звучащие, как потрескивание огня**.
* Татарский прототип лешего; позже, по совместительству стал прототипом идеи дьявола, как творца материального мира. По легенде шурале можно поймать, расщепив ствол дерева, куда тот засунет один из своих длинных пальцев и застрянет.
** "Говорящий огонь", согласно тюркским поверьям - типичный способ связи доброжелательно настроенных "гостей из другого мира" с живущими в этом мире. Перекликается с христианским инфернальным образом явления черта из преисподней.
*** *** ***
-- Выслушай меня, - шептал голос. - У тебя нет другого выхода. Слушай меня.
-- Слушаю, - сдержанным тоном произнесла женщина.
-- Это я не выпускаю собак из кромлеха, - продолжил голос, - это я живу в стенах замка.
-- Мир тебе*, Хонз, - кивнула Борутка, поняв, кто с ней разговаривает.
-- И тебе мира, Айнур, - ответил дух.
Собеседник помнил её имя. Настоящее имя, а не то, которым её, по недоразумению, прозвали в Чехии. В этот момент Борутка поняла, что Йоханнис был не простым уряком**, а кара-неме.
-- Я пытался говорить с тобой в замке, и пытался говорить на капище, - продолжил дух, - но ты гнала меня. Мне и так не просто в этом мире, а ты гнала меня из дому, от себя, от сына!
Борутка зажмурилась от боли - как будто что-то взорвалось у нее в ухе.
-- Знай же, я буду преследовать тебя, пока ты не поможешь мне упокоиться, - настойчиво протрещал кара-неме.
-- Я знаю, пошему ты так дерзок, дух, - ехидно оскалилась татарка, держась за ухо, - ты желаешь мне добра, но творишь зло, глупый христианин! Так ты не добьешься своего. Не угрожай мне, а спроси помоши, или поди на хер и облети землю два раза***!
Ветер с воем пронесся мимо женщины. В ночи повисла тишина. Борутка огляделась и обнаружила себя на участке леса неподалеку от кромлеха.
Выбравшись к капищу она, как и ожидала, обнаружила там спокойно лежащих гончих. Лунный свет озарял Черного Петра**** - один из мегалитов кромлеха, прозванный так людьми за то, что трещины на его обсидиановой поверхности складывались в подобие изображения одоспешенного сарацина. Приглядевшись, Борутка разглядела стоящую у камня в лунном свете знакомую фигуру. Подъехав ближе она убедилась, что это и вправду 13-летний Йоханнис, такой, каким она его запомнила. Мальчишка стоял наклонив голову и разглядывая большие пальцы переплетенных кистей рук.
-- Помоги мне, - голос призрака прозвучал, как свист вздымающегося огня, в который налили масла.
Странно, но вместо облегчения тоска сдавила Борутке горло.
* Согласно тюркским поверьям, если не пожелать мира духу покойного при встрече с ним - он тут же тебя сожрет.
** Дух насильственно убитого человека, обитающий рядом с местом, где лежит его труп, или несколькими местами, где лежат части трупа, если тот был расчленен и распределен в пространстве.
*** Архаичное венгерское ругательство.
**** "Черный Петр" можно перевести так же, как "черный камень".