Нити Данталли

Вальсбургский лес, Гинтара. Берег реки Мотт.

Шестнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.

Мальстен и Аэлин бежали несколько часов, переходя на быстрый шаг, лишь когда легкие начинали гореть огнем. Пыл минувшей схватки гнал их через лес, кровь кипела в жилах от мысли, что одна из групп преследователей может настичь их в любой момент. Только когда впереди замаячил берег реки, Аэлин замедлилась. Мальстен следовал за ней по пятам, и, когда она сбавила темп, вдруг ощутил сильное головокружение и дурноту. Он позволил себе немного отстать от попутчицы и внутренне отругал себя за то, что за годы мирной жизни подрастерял форму.

Аэлин остановилась, уперла руки в боки и, глубоко дыша, осмотрела пейзаж, раскинувшийся перед ней.

— Мы приблизились к другому тракту. Сильно свернули с пути. — Она отдышалась и продолжила, не оборачиваясь: — Это река Мотт. Если перейдем ее вброд, то примерно в лиге отсюда будет небольшой везерский городок Олсад. Между Гинтарой и Везером границы открыты, патрулей нет, так что до Олсада доберемся спокойно. Оттуда есть дорога на Фрэнлин, тоже ведущая через лес. Это не основной тракт, но, возможно, так даже лучше. В Олсаде сможем переждать ночь и отправиться в путь. От Фрэнлина нас будет отделять около трех дней в нашем темпе.

Мальстен лишь кивал ей в спину, не в силах вымолвить ни слова от усталости. Он тяжело привалился к многолетнему дубу, приложив руку к левому боку, в котором отчего-то не прекращалась режущая боль.

Ладонь наткнулась на что-то липкое и теплое. Мальстен вздрогнул, отнимая руку, и почувствовал, как тело по очереди обдает волнами холода и жара.

Кровь. Ладонь была вся перепачкана в темно-синей крови.

Проклятье! — выругался он про себя, спеша отереть руку о порванную черную рубаху. В пылу схватки он даже не заметил, когда получил ранение. Он невольно вспомнил генерала Томпса, который отчитывал его за рану на левом боку. Теперь он готов был выслушать ту гневную отповедь тысячу раз, лишь бы это не позволило Аэлин увидеть цвет его крови.

Не сейчас! Боги, только не сейчас...

Аэлин тем временем повернулась к нему с легкой полуулыбкой.

— Кстати, я не поблагодарила вас. Ваша стрела спасла меня от Фалетта... — Она осеклась на полуслове, едва взглянув на него. — Мальстен, что с вами? Вы очень бледны.

Плохо, — отметил для себя Мальстен, но ответил с натянутой улыбкой:

— Ничего, пустяки. Подрастерял былую форму, только и всего. — Он оттолкнулся от дуба и сделал несколько шагов, прикидывая, сколько еще сможет пройти с такой раной, прежде чем рухнет без чувств от потери крови. — Нам нужно двигаться дальше.

Перед глазами вдруг все поплыло, ком дурноты подступил к горлу. Мальстен шумно выдохнул и схватился за ближайшее дерево, чтобы не упасть. Аэлин обеспокоенно ахнула и приблизилась к нему.

— Боги, Мальстен, да вы ранены! — воскликнула она. — Почему не сказали?

Мальстен сдержал усмешку.

— Ничего серьезного, царапина. Ею вполне можно будет заняться в Олсаде. Дойдем туда, и я с ней разберусь. А пока лучше не задерживаться.

Он и сам не верил в то, что говорил: рана была глубже, чем просто царапина, а от бега он потерял слишком много крови, чтобы его хватило на весь путь до Олсада.

Аэлин недоверчиво прищурилась, ее ярко-зеленые глаза оценивающе смотрели на Мальстена.

— Как раз задержаться мы сейчас можем, — не согласилась она. — У нас вполне есть время обработать вашу рану. Преследователи остались далеко позади.

— Мы убили не всех, — настаивал Мальстен.

— Даже если так, один из воинов истекает кровью, второго забила лошадь и, возможно, насмерть. Если они оба и живы, связаться с подмогой у них не получится: я убила их средство связи. Они переговаривались через эревальну. Так что давайте я осмотрю вашу рану.

— Нет! — воскликнул Мальстен, надеясь, что не позволил испугу мелькнуть в своих глазах. Рука невольно скользнула под плащ, чтобы придержать кровоточащий бок, и тогда он понял, что его обман будет раскрыт с минуты на минуту.

Аэлин ощутила, будто земля уходит у нее из-под ног. После первой встречи она сделала вывод, что Мальстен Ормонт человек, потому что видела его кровь. Но на его лице и сейчас были капли крови — явно чужой. В Прите могла приключиться такая же история. А рассказывая о себе, он вполне мог лгать. И пусть Аэлин истово хотела верить ему, объективные доводы говорили не в его пользу.

Аэлин прикинула, сколько времени ей понадобится на бросок стилета. Оружие, спрятанное в правом рукаве, буквально обожгло руку.

— А ваша история ведь казалась такой складной. — Ее голос предательски подрагивал. — В нее хотелось верить.

Мальстен устало покачал головой.

— Леди Аэлин...

— Вы данталли?

Задать этот вопрос оказалось непросто. Аэлин даже удивилась, насколько. Она уже не могла сдерживать дрожь в голосе и сохранять непроницаемое лицо. Она чувствовала, как глаза наполняются слезами, но не понимала, отчего так хочет заплакать.

Мальстен умоляюще посмотрел на нее. Стилет выскользнул из ее рукава.

— Покажите руку, Мальстен, — тихо произнесла она, угрожающе качнув оружием и сдвинув брови. Она уже понимала, что увидит, и все же надежда оставалась. — Покажите!

Мальстен сокрушенно прикрыл глаза и медленно показал правую руку, которой придерживал рану. Вся его ладонь была перепачкана синей кровью.

Аэлин шумно втянула воздух.

— Нет... — выдохнула она.

Мальстен поморщился. Реакция Аэлин ужалила его, как пощечина. Он знал, что так будет. Знал, что рано или поздно она узнает правду, однако подготовиться должным образом так и не сумел.

— Леди Аэлин, пожалуйста... — вновь шепнул он.

Охотница направила на него стилет, хотя понимала, что в любой момент собственное тело может предать ее и оказаться под контролем этого существа.

— Знаю, что вряд ли смогу сопротивляться вашему воздействию, но, предупреждаю, я буду это делать, — низким дрожащим голосом произнесла она.

Мальстен устало вздохнул.

— Я не собираюсь вас контролировать, — сказал он, спокойно выдержав ее взгляд. Вид у него был сокрушенный и будто бы скучающий, как у того, кому нечего терять. — Не собираюсь лишать свободной воли, как это делали данталли в битве при Шорре.

Аэлин вздрогнула, с трудом подавив воспоминания о дорогом ей человеке, чью жизнь унесло то сражение.

— И это говорит анкордский кукловод? — хмыкнула она.

— Я никого свободной воли не лишал, так что не смейте приписывать мне то, чего я не делал! — резко ответил он, тут же напомнив себе, что один раз все же сделал это при дэ'Вере.

Аэлин скептически приподняла бровь.

— Приписывать? О ваших деяниях ходят слухи по всей Арреде!

— Эти слухи — неправда...

— Ваше слово против слов множества свидетелей, Мальстен! — усмехнулась Аэлин. — Чего оно стоит? Вы ведь врали с самого начала нашего знакомства!

— Только о своей природе, — напомнил Мальстен. — И вы должны понимать, почему. Только что вы предлагали помочь мне, а теперь грозитесь оружием, потому что узнали, что у меня кровь другого цвета!

— Как будто дело в цвете крови, — фыркнула Аэлин.

— Что ж, раз я так опасен, у вас есть все шансы сделать то, что не удалось Бенедикту Колеру. Вы можете убить меня прямо сейчас, и сопротивляться я не буду. Вам — не буду.

Аэлин попыталась взять себя в руки.

— Почему? — недоверчиво спросила она.

Потому что просто не смогу причинить вам вред, защищаясь.

— Из-за вашего отца. Я виноват перед ним.

— Что вы с ним сделали? — В ее голосе зазвучала сталь. — То же, что собирались сделать со мной? Убили его?

— Боги, нет! Я послушался его. — Мальстен прикрыл глаза, борясь с головокружением. — Грэг просил меня уйти, чтобы он мог закончить дело. Я уже думал об этом к тому моменту, и его мнение тоже сыграло роль. Я сбежал. Но раз Грэг не вернулся, подозреваю, что он все еще там, где я его оставил.

Аэлин нахмурилась сильнее прежнего.

— Хватит ходить вокруг да около! Что это за место?

— Город Грат, Малагория, — вздохнул Мальстен. Аэлин вздрогнула, вспоминая слова спутника о кхалагари и древнемалагорском языке. — Я не лгал вам о цирке. Это произошло четыре года назад... наша первая встреча случилась именно там.

— Что произошло? — продолжала расспрашивать Аэлин.

Мальстен перевел дух. Перед глазами плыло.

— Грэг пытался меня убить, но... не стал. Это долгая история, но хочу сказать одно: мы с вашим отцом были дружны. Поняв, что он в беде, я действительно захотел ему помочь. Неужели вы думаете, что эта помощь заключалась бы в вашей смерти от моей руки?

— Я не знаю, Мальстен, вы не оставили мне шанса доверять вам.

Аэлин холодно смерила его взглядом. Он прерывисто вздохнул.

— Задумайтесь, леди Аэлин, что за ленивый убийца в таком случае стоит перед вами! Если я желал вам зла, отчего не тронул во время караула, когда вы спали? У меня было множество шансов убить вас или причинить вред, но я этого не делал и не собираюсь. Моя ложь была обусловлена лишь желанием предотвратить то, что происходит сейчас! Я вам не враг, леди Аэлин, пожалуйста, поверьте мне...

Ноги стремительно наливались тяжестью, перед глазами смыкалась чернота. Мальстен покачнулся, чувствуя, что сознание вот-вот оставит его.

— А впрочем... воля ваша, — успел выдохнуть он, чувствуя, что теряет равновесие. Тьма поглотила его, и он рухнул на землю.

Аэлин ахнула и отшатнулась, все еще держа наготове стилет.

— Мальстен? — зачем-то окликнула она.

На миг она испугалась, что анкордский кукловод отправился на Суд Богов, однако, приблизившись, она убедилась, что он еще дышит. И это не упростило ситуацию.

Инстинкт подсказывал, что если и убивать данталли, то лучшего шанса не представится. Неизвестно, почему он не попытался применить к ней свои способности. Возможно, Тарт попросту благословила Аэлин и затуманила ему разум. В таком случае мешкать было нельзя.

Аэлин занесла стилет над лежащим без движения данталли, но вонзить острие клинка ему в грудь не смогла. Что-то не давало ей покоя. У него и впрямь была уже не одна возможность убить ее, но Мальстен их все упустил. Он хотел, чтобы Аэлин ушла и не сталкивалась с людьми Рериха VII. Он пошел с ней к тринтелл, чтобы узнать, жив ли Грэг, хотя мог просто дать наводку на малагорский цирк.

Да, он был данталли... анкордским кукловодом. Чудовищем.

И все же он оставался единственной нитью, связывающей Аэлин с Грэгом Дэвери.

Рука дрожала. Через несколько мгновений мучительных раздумий стилет скользнул обратно в рукав. Аэлин громко выдохнула, понимая, что не может убить Мальстена Ормонта. Ей было трудно признаться себе, что она не хочет этого делать.

Отгоняя от себя навязчивые мысли, Аэлин тяжело вздохнула и поспешила найти укрытие для себя и раненого данталли.