Клетка.

Хината медленно приходила в себя, рывками возвращаясь в реальность. Дышать было невозможно. Воздух вокруг был густой и вязкий, словно пропитанный гнилью. Каждый вдох обжигал лёгкие, оставляя на языке привкус чего-то прогорклого.

Мир вокруг штормило и шатало. Шум в ушах, набегая волнами, навязчиво, почти болезненно надавливал изнутри. Звуки вокруг казались приглушёнными, как если бы она оказалась на дне болота, где блеклые отзвуки мира едва пробиваются через вязкую топь. Гул был глухой, невнятный, но настойчивый донельзя. Стоны. Крики. Плач. Чьи-то мольбы, прерывистые и хриплые.

Её сознание металось словно в водовороте, не находя точку опоры. К горлу то и дело подкатывала тошнота, застревая внутри удушливым комом. Воспоминания трепыхались ошмётками, пробиваясь сквозь вязкую пелену сознания. Голова раскалывалась от боли, тупой и ноющей, будто по ней ударили чем-то тяжелым и оставил эту тяжесть внутри. Даже биение сердца отдавалось в висках горячими волнами, заставляя сжиматься челюсть.

Она облизнула сухие, потрескавшиеся губы и тут же поморщилась - на языке остался солоноватый привкус запёкшейся крови. Глаза открыть не получалось, веки будто налились свинцом. Хината попробовала собрать воспоминания, но они рассыпались, как осколки разбитого зеркала, мутные и бессвязные. Лишь одно упрямо пульсировало в помутнённом сознании: её всё же поймали.

Осознание случившегося настигло резко. Безжалостно обрушившись на хрупкие плечи. Едва сдержав рвущийся наружу крик, Хината инстинктивно дёрнулась вперёд. Боль вспыхнула тотчас, обжигая. Заставила зашипеть, стиснув зубы. Её руки оказались связаны за спиной в локтях, веревка больно впивалась в кожу, оставляя на ней липкие следы трения. Сердце тут же взбунтовалось. Участившийся ритм с дикой силой забился в груди, разгоняя по венам новую порцию страха. Тревога охватила её, словно ледяная волна, отзываясь по телу крупной дрожью.

Так. Успокойся. Соберись!

Борясь с непереносимой тошнотой, девушка медленно открыла глаза, но мир оставался окутанным тьмой. Ресницы почувствовали ткань плотной повязки, которая полностью лишала малейшего проблеска света.

Темнота внезапно качнулась. Глухой стук, скрип, скрежет. Что-то сдвинулось, проехало по неровностям, заставив её тело подпрыгнуть на жёсткой поверхности. Кто-то зашевелился совсем рядом, издав резкий, судорожный вздох. Затем на неё повалилось тело, придавив рёбра своей тяжестью. Хината вскрикнула коротко и глухо, больше от неожиданности, чем от боли. Воздух вокруг задрожал от ритмичного грохота, будто где-то рядом перекатывали пустые бочки. Пол под ней зашатался, подаваясь в такт этой тряске.

-По... помогите... мне. Пожалуйста, помогите! Я не брала! Я ничего не... не делала! Уааааа... - отчаянно застонал ей в ухо писклявый женский голос, от которого моментально свело дыхание.

Хината попробовала отползти. Скинуть с себя незваную гостью, но связанное тело, онемевшее от неудобной позы, не слушалось совершенно.

Мир снова качнулся. Резко, неровно, заставив её ребра больно упереться в дощатые борта. В тот же миг до сознания донесся знакомый скрип дерева, лязг металлических скреп и мерный топот копыт где-то впереди.

У её дезориентации оказалась причина весомее удара по голове. Она находилась в повозке.

Это объясняло всё: душную темноту, тесноту, странные толчки, от которых пленные переваливались друг на друга. Где-то над их головами, за толстыми стенами, должно быть, сидел возница. А может, и конвоир с ружьем.

Ровный, монотонный стук колёс с каждым качком повозки усиливал ощущение неизбежности и всё же, в этой однообразной тряске, где-то глубоко внутри, зарождалась почти осязаемая искра триумфа. Мысль о том, что однажды сопротивление прикончит мерзких имперских ублюдков, которые, прикрываясь пафосными речами о новом мире, скрывали свои подлые преступления, вспыхнула в её сознании внезапно ярко.

Сделать то, на чём держалась моя никчёмная жизнь. - пронеслась в голове засевшая на подкорках разума идея.

Немного успокоившись, Хината медленно выдохнула. Интересно, что бы сказал её наставник, если бы узнал, как испугалась в первые минуты пробуждения его нерадивая ученица? Хината прикусила губу вспомнив его сердитое лицо. Он был бы зол. Да, определённо он был бы зол крайне. Ведь не смотря на бесконечные тренировки, она всё ещё была беспомощной и слабой.

Усмехнувшись над самой собой Хината тут же скривилась. Громко заскрипев, повозка накренилась и остановилась так резко, что по инерции всех узников качнуло вперед. Они повалились друг на друга, кряхтя и сквернословя.

В миг образовавшуюся в повозке тишину нарушил глухой металлический скрежет . Пленники замерли, с ужасом ожидая то, что их ждёт. Кажется, Хината и сама задышала через раз, когда тяжелая дверь распахнулась, впуская резкий поток холодного воздуха, вперемешку с людским гулом. Каждое движение, каждый звук снаружи казался ей угрожающими и нес за собой смерть. Отовсюду гремели низкие грубые голоса, глухие и хриплые, как у зверей. Хината почувствовала, как по коже пробежал холод. К ледяному дыханию пугающей свободы добавился ещё и страх неизвестности, когда громкий мужской голос скомандовал - «На выход!».  Люди вокруг неё зашевелились, выползая наружу, словно тараканы.

Быстро потеряв терпение от неторопливой возни заключенных, стражники резкими движениями начали выволакивать их силой. Вышвыривать из повозки одного за другим, как какой-то скот. Послышалась возня. Тишина сменилась истеричными криками и отчаянными мольбами о пощаде. Хината почувствовала, как плеть страха вновь обвивает изнутри её горло.

-Вставай! - раздалось над ухом рявканье, тяжёлое, словно раскат грома.

Хинату грубо выволокли наружу, совершенно не заботясь о том, держится ли она на ногах. Босые ступни коснулись камня, холод которого тут же болезненно прошёлся по ним, словно пламя. Пытаясь сделать шаг, девушка пошатнулась - тело, долгое время скованное в неудобной позе отказывалось подчиняться. Равновесие было потеряно, но она всё же удержалась на ногах, едва задев кого-то своим плечом. Тут же острый, свистящий звук разрезал воздух, и её спину обожгла внезапная боль. Удар плети пронзил её задеревеневшее тело. Крик сорвался с губ рефлекторно.

-Я что тебе сказал, тварь?!- вновь рявкнул её мучитель.- Иди!

Звуки вокруг стали глухими, как удары в барабан. Хината слышала, как со всех сторон свист плётей превращается в мучительные выкрики боли, суетливый топот ног и невыносимо угнетающие всхлипы других пленников. Никто больше, однако, громко не рыдал и не пытался просить о пощаде. Атмосфера страха сковала всех без исключения. Растекаясь, словно липкий, пронзительно холодный туман, просачивающийся под кожу.

Мольбы здесь не спасут, а крики лишь усилят боль.

Шершавая ладонь схватила повязку на её лице и быстрым движением стянула с головы.

-Фу, мерзость.- тут же сплюнул стоящий перед ней мужчина увидев её белые, словно молоко, глаза.

Положив ладонь на её макушку, он опустил голову Хинаты вниз и неряшливо растрепал волосы так, чтобы они закрыли ей лицо. Удовлетворительно кивнув, он легонько пошлёпал её по щеке, будто малое дитя. Хината вздрогнула от нахлынувшей ярости, но тут же взяла себя в руки.

-Добро пожаловать в Онкайдо, отребье!- глумливо прокричал сутулый мужчина с тёмными волосами, стоявший в центре образовавших полукруг людей.

Из-под щекочущих волос, Хината незаметно осмотрелась и ахнула. Морозный воздух, неожиданно став тяжёлым, сжал до хрипоты её горло. Вокруг возвышались массивные каменные стены, холодные и неприступные. Огромный двор, вымощенный грубыми булыжниками, заброшенный и темный, словно никогда не видевший ни дня, ни света, был пропитан холодом, пробирающим до костей. Серое осеннее небо, низкое и тяжелое, как крышка гроба, угрожающе нависло над ним.

Когда Хината впервые увидела этот двор, её детские глаза сияли от восторга. Тогда казалось, что покрытые сейчас колкой изморосью булыжники пестрят отражённым светом зари, а стены больше напоминали ей добрые объятия, защищающие от ветра и бурь.

Мама шла, крепко держа её за руку, и в том прикосновении было что-то неизъяснимо тёплое, как солнечный свет, согревающее после долгой зимы.

Тогда Хината была слишком мала, чтобы понимать то, что происходит вокруг. Слишком беспечна, чтобы заметить, как по краям тех мгновений пролегают тени грядущих бурь.

Годы войны научили её дорожить каждым осколком того света и она хранила эти осколки, как драгоценные камни, пряча их в сокровенных глубинах своей души. Забавно, что воспоминания, связанные с этой ужасной тюрьмой, оказались самыми чистыми, самыми запоминающимися. Возможно, потому что они были последними связанными с её мамой.

От непрошеных мыслей у Хинаты защемило в груди. Будто нож прикоснулся к старой ране. Она так оберегла их, так лелеяла. Но время оказалось сильнее памяти. Лицо матери растаяло, став с годами всего лишь размытым эскизом. Хината уже плохо помнила его черты: оттенок глаз или мягкость улыбки. Место под сердцем, там, где обитали воспоминания, со временем утратило всю свою теплоту, став сухим и безжизненным, следом давным-давно потухшего костра.

Хината зажмурилась, позволяя чувству утраты заполнить её лишь на долю секунды, и тут же вновь решительно утопила его в глубинах своей души.

Она обещала быть сильной, несмотря ни на что.

Хината подняла взгляд и серый камень стен, давивший на неё, вдруг утратил долю своей угрожающей мощи. Теперь Хината и сама стала похожей на эту крепость- твёрдой, холодной, способной выдержать если не всё, то очень и очень многое.

Оглядев двор, её взгляд остановилась на других заключенных. Каждый из них казался потерянным и словно неживым. Жалкие души, скошенные тенью безнадежности. И, к счастью, среди них не было никого, кто был бы хоть каплю ей знаком.

Заключенные стояли кучкой, их худые тела дрожали от холода, страха или, быть может, безысходности.

- Ты снова опоздал, Мидзуки. Я вижу, что время для тебя- вещь относительная, так ведь?- ледяной и острый, словно сталь, голос громовым раскатом пробежался по каменным сводам.

У массивных дверей ведущих в здание тюрьмы, словно высеченный из камня, стоял человек. Волны холодного серебра его волос были аккуратно прилизаны. Строгий тёмно-зелёный китель армии страны Огня обтягивал его высокую фигуру. На плечах покоились символы достоинства и власти, отражённые в золотистых нашивках.  Хината сглотнула, чувствуя, как время играет шутку на грани с реальностью - каких-то десять лет назад, вместо этой почти орлиной выправки и монолитной формы, на нём была бы лёгкая и свободная одежда ниндзя. Часть той жизни, которую уже было никогда не вернуть.

-Господин Хидан... - оторопев на мгновение, поспешно поклонился сутулый.

Сперва он посеменил к дверям тюрьмы, но через пару шагов замер и неуклюже затоптался на месте.

-Что с лицом, рядовой? -ухмыльнулся Хидан.- Ты словно призрака увидел.

Мизуки вздрогнул, будто его ледяной водой окатили. Кривя свой рот в неуклюжей приветливой улыбке, рядовой потёр руки, изрядно окоченевшие за время пути.

-Ваше присутствие, господин, -начал он, заискивающе хохотнув и едва не поперхнулся своей же речью. - Ну, это прямо-таки честь! Не ждал. Честно говоря, даже не думал, что вы... ну, лично вот... Встретить выйдите...

Он тараторил, беспрерывно делая нелепые паузы и высматривая надзирателя, как пёс, и судорожно кланялся после каждого слова.

-Ты думал, раз я не вижу, ты можешь позволить себе расслабиться? - холодно прервал его Хидан.- Это уже не первый раз, когда ты опаздываешь со сроками.

Побледнев, Мизуки отчаянно замотал головой в знак несогласия.

-П-погода, господин... дождь лил пару дней подряд и дорога превратилась в грязь, - промямлил он, лишь сильнее сгибаясь под невидимым грузом укора. Он поднял руки перед собой в защитном жесте.- Виноват, больше это не повторится!

- Не повторится... - надзиратель сделал вид, что раздумывает, положив палец к тонким губам,- если ты ещё раз выкинешь подобное, боюсь, я начну сомневаться в твоей надобности в этом мире. Хотя... ты вполне можешь сгодиться в качестве объекта для тренировочной площадки.

Последняя фраза прозвучала почти глумливо, но её вес липкой смолой лег на плечи рядового. Тот затряс головой так усердно, что закрывавшая его лоб повязка съехала набок.

- Отсутствие пунктуальности- черта дурная, - возобновил нравоучения Хидан ленивым, почти отстранённым тоном. - Но от тебя всё равно ничего другого ожидать не стоило. Ведь что глупец, что невежество... вечно найдёт причину оправдаться.

- Я... Господин Надзиратель! Я же ведь всё сделал, как положено! Я привёз их, доставил,- начал оправдываться Мизуки, неуместно рассмеявшись смехом довольно фальшивым и даже жалким. - Только вот...

Губы Хидана изогнулись в полуулыбке, но в глазах остался лёд, будто рядом с ним был не человек вовсе, а нечёткое отражение в мутной луже. Небрежный взгляд надзирателя скользнул вперед, туда, где, словно мусор, собирали разномастных людей. Лица грязные, изможденные: в них отражались чужие жизни, украденные, загубленные.

-Только вот задержался почти на сутки. - закончил он фразу Мизуки.- Привёз, говоришь? Конечно, привёз. Иначе на кой такой ублюдок, как ты, здесь сдался?- проговорил надзиратель, сделав на слове «сутки» особый акцент, будто они стоили дороже, чем само существование Мизуки. - А кого, будь добр ответить, я просил доставлять в эту тюрьму?

Побледнев ещё сильнее Мизуки молча провёл по воздуху дрожащей рукой, показывая сколько пленных смог привезти. Взгляд Хидана потемнел.

-Идиот! -зарычал надзиратель, нависая над рядовым, подобно черному облаку, готовому разразиться ливнем. - Подумать только, ты и впрямь решил, что я захочу тратить свое время на этих жалких крыс, когда мне нужны волки? Повстанцы! Предатели! Твари, из-за которых останки наших товарищей гниют неизвестно где! А ты что сделал? - его голос зазвучал тише, словно шипение змеи.- Приволок мне вот это жалкое, издыхающее стадо.

Надзиратель остановился в центре двора и помассировав пальцами переносицу всё же немного смягчился. Сложив на груди руки он, словно хозяин, озирающий свой скот, скучающим взглядом заскользил по фигурам заключенных. Пленные замерли, опасаясь, что малейшее движение сможет привлечь внимание нового господина. Их тела дрожали, а головы были опущены так низко, что лица еле-еле торчали из под патлатых грив. Чувствовалось, как незримый ужас управлял каждым их жестом и каждым их вздохом. Последовав их примеру, Хината опустила голову ниже, чтобы только не встречатиться с ним взглядом.

-Этих на каменоломню.- небрежно указал Хидан на крепкого вида парней.- А эта ничего,- пнул мыском начищенного до блеска ботинка ногу дрожащей от ужаса блондинки.- Отправь в бордель к Конан.

-Остальных в темницу.- Заключил надзиратель, тяжело вздохнув. -И это всё, ради чего ты приехал? Это... шутка?- вновь зашипел его голос, низкий и холодный.- Ты это называешь выполнением моего приказа?

Надзиратель махнул рукой в сторону пленников, цепляясь взглядом за их понурые фигуры. Его губы дернулись в презрительной усмешке, а глаза, будто два ледяных клинка, метались, в поисках виноватых.

- Сказать, что вы подвели меня - не сказать ничего.- Хидан повёл плечами, его взгляд больше не скользил, а жег, будто прожектор полотно черного ночного неба. - Если этот фарс повторится... - Он сделал паузу, такую же долгую и тяжелую, как перед взрывом, – вы сами окажетесь на том же месте, что эти жалкие твари!

На последней фраза Мизуки почти вскрикнул. Вокруг вновь воцарилось тяжелое молчание. То самое, что рождается прямо перед чьей-то гибелью. Поспешно кивнув, стражники взяли под руки доверенных им заключённых, чтобы увести их с площади. Хидан сделал ещё несколько шагов вдоль пленных и рука стражника, крепко державшего Хинату, дрогнула.

- Что с её глазами?- неожиданно спросил Хидан, медленно переводя на Хинату взгляд.

Стражник, так и не завершивший своё движение, замер. Им не раз случалось доставлять заключенных с травмами, иногда даже не совместимыми с жизнью, но никому до этого никогда не было никакого дела.

-Тьфу ты. Что за отребье...- выругался надзиратель, так и не дождавшись ответа.- Что с глазами, спрашиваю? Ты что мне сюда, уже и калек тащишь?!

Чуть осмелев, стражник отрицательно мотнул головой.

-Ты ей чем в глаза плеснул, тварь?- вновь спросил Хидан без особого интереса в голосе.

-Н...ничем, господин! П...просто её глаза... Девчонка слепая.

- Слепая, говоришь... И на кой ляд мне тут слепая нужна? - раздраженно закатил глаза надзиратель.- За что хоть её взяли то?

-З...за убийство.

-Кого же, позволь узнать? Комара?- глухо рассмеялся Хидан.

-За убийство доктора Якуши Кабуто, надзиратель!- отрапортировал стражник.

Тишина в одно мгновение вновь окутала тюремный двор. Время словно растворилось в ней, а напряжение, напротив, нарастало. Мужчина неспешна подошёл ближе и остановился, сомкнув руки за своей спиной. Высокий. Почти на голову выше, он смотрел на Хинату недоверчиво и странно.

Хината глубоко вздохнула. Её сердце забилось как сумасшедшее, отдаваясь в висках громким и отчётливым эхом, в абсолютной тишине казавшимся почти оглушающим.

-Кабуто, говоришь...- тихий голос прозвучал резко, как удар плети.- Посмотри на меня.

Изобразив мелкую дрожь, Хината прикусила губу.

-Посмотри на меня, милая, - приказал он снова, неожиданно ласковым, мягким тоном. Но даже в этой его мягкости угадывалась плохо скрываемая угроза.

Хината не шевельнулась и тогда его рука медленно протянувшись вперёд, коснулась её подбородка и подняла голову выше. Пальцы надзирателя оказались грубыми и холодными, словно выточенные из местного камня. Вздрогнув, девушка замерла, сохраняя на лице пустую, невидящую маску. Глаза, затянутые мутной пеленой, бесцельно скользили чуть выше его плеча, будто пробираясь сквозь несуществующую темноту.

Надзиратель нагнулся к ней совсем близко. Хината ощутила на своём лице наполненное терпкой мятой дыхание. По спине пробежал озноб. Стоящий перед ней человек вызывал ужас совсем не своей физической силой, а взглядом, наполненным тем самым садистским интересом, от которого хотелось исчезнуть. Тёмные, как дёготь, глаза, заскользили по ней медленно и оценивающе. В них не было даже намёка на сочувствие, только холодная, суровая оценка.

На мгновение капитан скрипнул зубами, будто сдерживая ярость, но затем, к удивлению всех, неожиданно рассмеялся, будто в этой ситуации был скрыт какой-то извращённый повод для шутки.

-Оказывается, ты всё ещё на что-то годишься, Мизуки. - сказал он с напускным добродушием, даже не глядя на мужчину за своей спиной.- Неужели нас всё же почтила своим присутствием крыса сопротивления?

По толпе пробежал шёпот. Кто-то переглядывался, кто-то вздыхал, кто-то тихо усмехался.

Хината застыла на месте.

Прозорливый сучонок, Как же ты...

-И как же зовут тебя, красавица? - с ядовитой насмешкой продолжил надзиратель.

Отпустив, наконец, подбородок, он коснулся её лица. Пальцы мягко заправили выбившуюся за ухо прядь длинных растрепанных волос.

- И не пытайся соврать, девка. Всё равно узнаю.

Хината вздрогнула, но не ответила. Слёзы потоками хлынули из её глаз.

- Может быть, ты ещё и немая? - произнёс Хидан, не обращая на них внимания. - Ааа, не разговорчивая, значит... Прекрасно. Мне это нравятся.

Голос его был сладким, почти игривым, но от слов веяло лишь угрозой. От того, как нахально ведёт себя этот петух, Хината почувствовала яркую вспышку ненависти.

- Я... Ямико Куракава.- пролепетала она дрожащим голосом фальшивое имя.

Хидан хмыкнул и отвернулся.

- Уберите с площади это отребье! - бросил он через плечо, потеряв к Хинате всяческий интерес.

Надзиратель повернулся и направился обратно к массивным воротам, которые с тяжёлым скрипом открывал стражник.

-Г...Господин Надзиратель..., а что делать с этой? -указал он взглядом на Хинату.

-Эту со всеми в блок. Будет время, я лично займусь её допросом.

Его шаги глухо отдавались по каменному полу, уходя всё дальше и дальше в глубину здания. Даже его спина выражала абсолютное презрение ко всему вокруг, столь характерное для него.

Испуганно кивая за ним бросился Мизуки, чем-то напоминая побитую собачонку. Он заискивающе повторял: "Да, господин! Конечно, господин!", словно надеясь, что этим сможет скрыть собственные провалы. Затем, резко развернувшись, принялся командовать охраной, бросая команды грубым голосом, явно желая избавиться от взгляда пленников.

Хината наблюдала за ним сквозь завесу мерцающих слёз. Мизуки был мелким, ничтожным и трусливым на фоне Хидана и, возможно, этим напоминал ей общую природу тех, кто укреплял свою силу лишь через боль других. Сукины дети монархического порядка.

- Вперёд! Давай же, чего встала?! - толкнул её в спину коренастый мужчина.

Она всхлипнула, но подчинилась. Послушные движения тела, будто бы на ощупь, были выверены ей строго, и теперь давались ей по инерции просто. Она сделала шаг, по привычке опустив взгляд в землю. Слёзы отчаяния рвавшиеся наружу из глаз подставной Ямико Хината совсем не сдерживала. Как знать, когда она ещё сможет поплакать вот так свободно.