Будь моим смыслом|Турбо

Тревога накатила внезапной волной, сковав ноги, приросшие к полу, и руки, свисающие вдоль тела. Пульс в этот момент подскочил, и удары сердца были слышны в ушах, отдаваясь шумным набатом и заглушая окружающие звуки. В животе неприятно сжалось от тревожного предчувствия, пока Айза продолжала сверлить взглядом входную дверь, в которую раздавался только что ставший пугающим звонок. Она не знала, кто там — может, отец вернулся из больницы, куда ушел на смену перевязок для сломанного носа, может, соседи, но нутром чувствовала — нельзя открывать. Нельзя. Шаг к двери. Нельзя. Ещё один шаг. Нельзя. Айза прижала ухо к двери, положила ладонь на живот, пытаясь успокоить панику, появившуюся с пустого места. Она не понимала, почему ей стало страшно, и почему разум истошно орет не открывать. По спине пробежал табун мурашек, а тело покрылось ледяным потом, стоило услышать чужой, абсолютно незнакомый голос:

— Катя, открой дверь. Это я!

Айза непроизвольно сглотнула слюну, скопившуюся во рту, и сделала глубокий вдох, медленно кладя руку на дверной замок. Щелчок. Тонкая цепочка, свисающая на железе, создала щель в двери, и Айза медленно подняла взгляд на парня, стоявшего перед ней с букетом потрёпанных, уродливых ромашек с согнутыми стебельками.

— Кати здесь нет. И никогда не было, — сухими губами прошептала Айза и прокашлялась в кулак.

Карие глаза парня пугали её, хоть и выглядели обычными, ничем не примечательными, но в глубине темноты они таили что-то животное, неадекватное, от чего стоит бежать и не оглядываться.

— Как это нет? Вот же адрес... — парень, улыбаясь так, будто никогда в жизни не видел печали, протянул ей клочок газеты, на которой каллиграфическим почерком был выведен адрес Айзы, начиная от улицы и заканчивая этажом. — Неужели обманула? Девушка, вы не знаете Екатерину Соловьёву?

— Здесь нет Кати, — повторила Айза, переминаясь с ноги на ногу и не отводя взгляд от глаз незнакомца, и тот поддерживал зрительный контакт, будто гипнотизировал её. — Никаких Екатерин Соловьёвых я не знаю.

Тон Айзы был недружелюбным, настороженным, и парень прекрасно чувствовал это, догадывался, что Айза — девушка не из лёгких, и на мгновение в его глазах вспыхнуло раздражение — он потратит слишком много времени.

— Очень жаль... Тогда возьмите эти цветы себе. Они немного... испортились, — незнакомец протянул букет Айзе, которая всё ещё не сняла цепь с двери, чтобы открыть её шире.

Айза медленно и неуверенно протянула руку сквозь щель в двери, чтобы взять букет, и в этот момент незнакомец болезненно схватил её за запястье, надавив на синяки, оставшиеся после вчерашней встречи с Турбо. Глаза Айзы мгновенно расширились от испуга, а из груди выбился весь воздух — голос в голове язвительно смеялся: «А я предупреждала». Парень же продолжал улыбаться, и с каждой секундой его улыбка всё меньше и меньше походила на улыбку адекватного человека, и хватка на запястье Айзы сжалась настолько сильно, что её глаза заполнились слезами. Как бы Айза не пыталась выдернуть руку, у неё не получалось, и в момент, когда незнакомец резко надавил на дверь, зажимая между ней и стеной руку Айзы, из её горла вырвалось рычание боли. Спустя пару секунд после её рыка снизу раздались тяжёлые спешащие шаги, бегущие по лестнице вверх, и Айза выдохнула с облегчением — спасение близко. Но дикий страх вновь настиг её, стоило ей увидеть, как оба темноволосых кареглазых незнакомца обменялись ухмылками.

— Рамис, делай, я придержу, — слащаво произнес первый незнакомец, продолжая сжимать запястье Айзы, чтобы она не смогла отойти, и его ранее деланно дружелюбный взгляд сменился нахальным, дерзким.

Рамис кивнул и отошёл от двери на пару шагов, затем внезапно и громко ударил по ней ногой — слабая старая цепь, местами покрытая ржавчиной, отлетела, и дверь с грохотом ударилась о подъездную стену. Преграда между Айзой и парнями исчезла.

— Ром, держи её! — вскрикнул Рамис, увидев, как Айза замахивается для удара.

Её рука была перехвачена, и тело Айзы ловко перевернулось, оказавшись прижатым спиной к груди Ромы.

— Отпусти! Пусти, сука! — истерично орёт Айза, раздирая горло и давясь слюной, пытаясь укусить его за плечо и стуча ослабшими от страха кулаками по его рукам, крепко сжимающим её поперёк живота.

— Заткни рот, и всё будет безболезненно, — прошептал Рома ей на ухо, обдав щеку горячим дыханием с запахом ванильного мороженого.

Рамис захлопнул дверь квартиры Айзы, пнул букет ромашек, который они ранее вытащили из мусорного бака неподалёку от общежития в нескольких домах от Айзы, а затем подхватил босые ноги Айзы, чтобы её было проще тащить вниз по лестнице. Именно в этот момент Айза осознала, как же она слаба и беспомощна, и никто из соседей не вышел спасать её, хотя она знала, что многие из них в этот день дома. В груди сражался страх против отчаяния и смирения. Когда Айзу затолкали в зелёный автомобиль, она успела незаметно скинуть с ноги носок, не так давно подаренный отцом; на котором было вышито «А.Ф.Ш.», на случай, если она будет жива и отец приедет домой, заметит яркий зелёный носок на белом снегу и поймёт, что нужно действовать.

В чужой машине пахло противно — смесью сигаретного дыма, алкоголя и чёртового мороженого, но Айза не успела принюхаться — Рамис резко развернул её лицо к себе и впихнул в рот мокрую тряпку, которой явно протирались фары автомобиля — тряпка была с коричневыми и серыми разводами на жёлтой ткани. Локоть Рамиса сжал горло Айзы на грани удушья, пока ее ягодицы находились на его бедрах.

— Тихо. Не бойся. Мы ничего тебе не сделаем, — внезапно зашептал Рамис Айзе на ухо, но смотрел в зеркало у лобового стекла, будто проверял, слышит ли их Рома, крепко сжимающий руль, жующий жвачку и ведущий автомобиль в неизвестную для Айзы сторону. — Твой парень очень плохо поступил с нами, подставил нас. Нам нужен только он. А ты — лёгкий способ вызвать его к нам.

Шепот Рамиса был мягким, будто бы искренним, но Айза не верила ни единому слову и не понимала, о каком парне идёт речь, если всю свою жизнь она провела в гордом одиночестве и практически не контактировала с мужским полом, пытаясь уберечь себя от грязи, которая сама нашла её в лице Рамиса и Ромы. Айза закрыла глаза и беззвучно заплакала, понимая, что попала в чей-то конфликт по чистой случайности и сейчас рискует потерять честь и жизнь.

***

Последнее, что увидела Айза, прежде чем её втолкнули в помещение — тусклая вывеска «Снежинка», и внутри кафе посетителей не было, лишь толпа незнакомых мужчин и тот самый милиционер Лёня, который часто угощал её конфетами и кружился вокруг Фарида Назаровича. Пазл сошёлся в момент, когда Айза заметила, как Лёня спокойно сидит между бандитами, будто ощущает себя в своей тарелке.

— Ты... Ты крыса! Ты что им сказал?! Урод! Гори в аду, мразь! Из-за тебя я здесь! Во что ты впутал меня?! Мой папа тебя убьёт! — рычит Айза, широко раскрывая глаза, пока Рамис тащит её к стулу, стоявшему как трон посреди помещения кафе.

Лёня лишь смеялся, не испытывая вины — в глубине души ему Айза никогда не нравилась, а угощал он её конфетами только чтобы наладить отношения с её отцом, который был главным по делам группировок на районе, а Лёня всегда приносил группировкам, с которыми сотрудничает, информацию о доносах и подозрениях. И в тот день, когда произошёл переполох в кабинете Фарида Назаровича, Лёня стоял за дверью, слушая все показания Турбо и Зимы, и в нужный момент вошёл внутрь кабинета, дав парням возможность сбежать, ведь понимал, что это стравит «Универсам» и «Дом Быта», он будет в плюсе и получит денег, а Турбо совместно с Зимой станут мальчиками для битья Жёлтого. Вадим в этот же момент молчал, осматривая Айзу с головы до ног — на ней темно-зелёная футболка, едва скрывающая черную ткань трусов, и один носок.

— Не того ты выбрала, Айза, — с наигранным сочувствием произнёс Жёлтый и провёл языком по зубам, поглаживая пальцами трубку телефона.

— Кого?! Кого я, блять, выбрала, урод ты сраный?! — огрызнулась Айза, дёргая руками и ногами, чтобы помешать Роме привязывать её к стулу, шатавшемуся при каждом движении. — Вы все — ёбаное стадо ублюдков во главе мудилы! Вы проебались, у меня нет парня и ни с кем из вам подобных я не общаюсь!

Рома, завязав последний узел, поднялся с корточек и встал перед Айзой, сверху вниз пронзая её глаза. А затем резкий удар в челюсть, и голова Айзы отпружинила назад, будто мяч. С губы сразу потекла струя горячей ярко-красной крови, на подбородке начал зарождаться синяк. Айза опустила голову вниз, приоткрыв губы и глядя, как её бедро покрывается маленькими каплями крови с её губы. Место удара пульсировало болью, но было терпимо — Рома бил не в полную силу, и Айза догадывалась, что любое её слово будет провоцировать ещё больше ударов, которые могут оказаться в несколько раз сильнее. Но молчать — это не в характере Айзы. С её разбитых губ раздался тихий смех, а плечи мелко задрожали.

— Если вы думаете, что это сойдёт вам с рук — нет. И вы, и ты, Лёня, будете жалеть о том, что связались со мной. За меня отомстят. А вы просто ссыкло, раз решили влиять на моего мифического парня через меня, а не сразу пошли к нему. Поступок жалкого подобия мужчины, — хрипло и негромко, но слышно для всех бормочет Айза, не сводя взгляд с того, как капли скатываются вниз по бёдрам.

— Чё ты мелишь, а? — Рома сжал подбородок Айзы, чтобы она смотрела на него, и его большой палец вонзился в центр синяка, разрастающегося на её коже. — Твой пацан со своим дружком подставу на нас кинул мусорам, и сейчас он со всей своей шайкой получит то, что заслужил. Нечего было дорогу Жёлтому переходить. Блядский «Универсам» уже полгода мозги нам трахает, а тут мы на тебя вышли. Фраер твой моментально прибежит, если пацан нормальный.

Крики Ромы были настолько громкими, что Айза закрыла глаза и скривилась, демонстрируя свою неприязнь к его голосу. Айза моментально поняла, о чём говорит Рома — «Дом Быта» подумали, что Айза девушка Турбо, ведь именно Турбо и Зима подставили Рому и Рамиса в милицейском отделении, и по задумке «Дом Быта» Турбо со всей группировкой должен прийти в «Снежинку», якобы спасать Айзу, которая на деле не являлась его девушкой, а была той, кто ярче всех ненавидит его. Осознание, как молотком по голове, ударило — Турбо не придёт. Ему незачем спасать Айзу. Он ненавидит её так же, как и она его. Айзу пробило на истерический смех — «Дом Быта» оказались слишком глупыми, и Айзу никто не вытащит отсюда.

Рамис за спиной Ромы скрестил руки на груди и наблюдал то за другом и Айзой, то за тем, как Жёлтый набирает нужный номер телефона.

— Тишина! — грубым приказом раздался голос Вадима.

***

В подвале «Универсама» оказалось всего два человека — Андрей и Лилия, которая, зажав в зубах крышку от перекиси водорода, поливала ею раны на ладони Андрея, периодически вздрагивающего от боли или неожиданности.

— Терпи, казбек, атаманом будешь, — сосредоточенно бормочет Лиля, убрав перекись водорода в сторону и заматывая руку Андрея бинтами.

Андрей только открыл рот, чтобы ей ответить, как в другой маленькой комнате зазвенел телефон, заставив обоих обернуться. Обычно этим телефоном не пользовались, его номер знали только другие группировки, и это заставило Андрея насторожиться. Лилия тоже напряглась, глядя на удивлённые глаза Андрея.

— Пальто, иди ответь! — раздражённо потребовала Лиля, которую выводил из себя звонок телефона.

— Адидас же запрещает без него...

— Иди! Он и так скоро придет!

Пальто тяжело вздохнул и медленно поднялся со скамейки, вытирая ладонь о свитер, и неуверенными шагами приблизился к телефону. Взяв трубку в руку, прислонил её к уху и молча стал слушать собеседника.

— Это Жёлтый из «Дом Быта». С кем говорю? — на фоне голоса Вадима Андрей уловил шорохи, стуки, звук перезаряжаемого оружия и чьи-то тихие стоны.

— Пальто. «Универсам», — тихо, чтобы Лиля не слышала их диалог, ответил Андрей, хмурясь и прислушиваясь не к голосу Жёлтого, а к звукам на фоне.

Пальто начал осознавать, что это не просто звонок — это начало кошмара, который снился ему накануне, и именно такое же предчувствие ощущал и Зима, поделившийся с ним чувствами вчера вечером.

— Адидаса позови.

— Адидаса нет здесь.

Спустя мгновение, как Андрей произнёс это, дверь подвала открылась, и внутрь вошли пацаны и сам Адидас, проводивший тренировку на стадионе, в ходе которой Андрей поранил руку и вернулся в подвал. Увидев Андрея с телефоном, Адидас вопросительно поднял бровь.

— Это что за самодеятельность? Кто там? — Адидас был расслаблен, он не ожидал никаких конфликтов и совсем их не планировал, но стоило ему услышать кличку собеседника, его тело напряглось и натянулось как струна.

Выхватив трубку телефона из рук Андрея, Вова прислонил её к своему уху, отмахиваясь от Марата, который стоял рядом и спрашивал «кто? кто?». Турбо, стоявший рядом с Зимой, облокотившись на стену, ощутил, как сгущается воздух, пока лицо Адидаса менялось и становилось хмурым. А когда взгляд Вовы зацепился за Валеру, тот стушевался — перед глазами возник тот день, когда он подставил Колика и Рамиса из «Дом Быта», но подумать не мог, что до них дойдёт эта информация.

Адидас медленно положил трубку телефона на место и, игнорируя вопросы, подошёл к Турбо и Зиме, которые вжались спинами в стену, почувствовав, что вся правда всплыла наружу, и именно сейчас то, что они так тщательно скрывали, стало известно и Жёлтому, и Адидасу, и откроется для всего «Универсама». Кулак Вовы сжимался от желания ударить обоих, но он понимал, что сейчас не вариант наносить увечья ни одному, ни второму.

— У них девка твоя, — лаконично предупредил Адидас, глядя в глаза Турбо, который пытался отвести взгляд, но не мог.

Лилия издала возмущённое фырканье, подумав, что речь идёт о Даше, но Турбо в эту же секунду подумал совершенно о другой девушке, но она не была его.

— Какая?

— А у тебя их много, что-ли?! — Адидас сорвался на крик, тяжело дыша от осознания, что Валера и Вахит сами вырыли себе могилу.

— У меня нет девок, Вов, — оправдался Турбо, стараясь выглядеть уверенно, даже подбородок задрал, но не заметил, как кусает свою же губу от нервов.

Зима аккуратно толкнул его в бок, привлекая внимание, и когда Валера повернулся на него, Вахит прошептал лишь одно имя, которое выбило почву из-под ног Валеры — Айза. Ненавистная, но ни в чем не виновная маленькая Айза. Турбо сразу представил, что с ней могут сделать в «Снежинке», и по телу прошлись мурашки. Но парень продолжал молчать. Всё зависит только от него, ведь выбор за ним — идти за Айзой или нет. Спасать ту, кого хотел бы убить сам, или нет. Лилия встала рядом с ним, хмуро осматривая его задумчивое лицо, и его молчание раздражало её. Она слышала, что Зима сказал про Айзу, и, хоть Лилия никогда не видела её, почувствовала, как женская солидарность заставляет её говорить.

— И что ты молчишь? Твоя девка там, у них, а ты думаешь, идти за ней или нет? Какой ты мужчина после этого? — толкнув Турбо в плечо, Лиля повысила голос, но внутренне понимала, будь на месте Айзы Даша — она бы не вмешалась.

— Она не моя девка, Лиля! Пообщались пару раз, — Турбо покраснел, когда увидел, что взоры всех парней и даже Адидаса направлены на него одного, и в этот момент он почувствовал себя нашкодившим школьником, которого отчитывают родители. — И чё ты вообще лезешь не в своё дело?

— Если они украли её, значит, она так или иначе с тобой связана, и ты просто не мужчина, раз не способен защитить свою же подругу! — Лиля приблизилась лицом к Турбо, злобно смотря в его глаза. — И на твоём месте я бы поуважительнее общалась с тем, чью еду ты ешь, потому что ты никогда не узнаешь, что я туда могу добавить.

Телефон зазвонил вновь, и Адидас молниеносно ответил на звонок, прислонив трубку к уху. Вместо голосов он услышал лишь пронзительные крики Айзы и просьбы остановиться. Сжав челюсть, Вова протянул телефон Турбо, и тот замер, стоило ему услышать мольбы Айзы о помощи.

Все пацаны продолжали молчать и смотреть на Турбо, кто-то с осуждением, кто-то с ожиданием.

— Если мы не придём туда, нас очкошниками посчитают, — встрял Марат, хмурясь и теребя развязанный шарф на своей шее.

Турбо громко выругался, нервно швырнул телефон в стену и развернулся к выходу, на ходу застёгивая замок кожаной куртки.

— Пошли, пацаны! — скомандовал Адидас, вставляя сигарету в зубы и цепким взглядом глядя на спину Турбо, проверяющего пистолет на поясе брюк.

Дверь подвала захлопнулась за спиной Адидаса, последнего вышедшего, и Лилия, окутанная страхом, тревожностью и никому не сдавшейся женской солидарностью, рухнула на скамейку, сжимая в руках аптечку, которая совсем скоро ей сильно пригодится.