Чемоданы собраны [Заморожено]

Шесть утра... Долбанные шесть утра! И именно это пришло в голову Азербайджану, когда его разбудили, неприятно толкнув ногой до эффекта "хватит, я проснулся"
— Обязательно было в такую рань подниматься? Или тебе внушили это? — недовольно спросил Азербайджан, садясь за стол на кухне и ставя перед собой пустой чай.
— Ты сам просил разбудить тебя в это время, — довольно спокойно ответил Эстония, смотря в окно. Азербайджанец промолчал и начал пить чай, смотря по сторонам. Сон еще гулял в голове, всплывал частями. И тут внимание Аза привлек эстонский свитер, тонкий и который так и был сеян узором из белых дубовых листьев на темном фоне.
— Твой? — удивленно спросил Азербайджан. Эстония повернулся и показал на рукав. Аз кивнул. Эст снова отвернулся, заметно расстроившись.
— Мой... — не меняя интонации, отвечал Прибалт. Азербайджан не стал спрашивать, что его так задело и только промолчал. Эстония уставился лбом в холодное стекло и прикрыл глаза. За окном было ещё темно, а ночью шёл дождь. Не сильный, но достаточный чтобы местами были лужи. На улице сыро. Дует непонятный ветер. Азербайджан допил чай и сполостнул кружку, после поставив ее на законное место на полку. Он подошёл к Эстонии и осторожно приобнял его.
— Почему ты мне помогаешь?
— Мне не важно кто стоит рядом. Я нейтрален, — ответил Эстония и повернулся к нему.
— Но, ты же боишься. Это уже противоречит.
— Боюсь. Чего-то конкретного. Такого как смерть или одиночество. Помогаю я тебе только ради твоего же блага. Я вижу тебе плохо. И даже как.
— Я... просто... — Азербайджанец взглянул в окно, но его пилили серые глаза брата и под их давлением Аз не мог уже держать краску и волнение.
— Странный ты, — сказал Эстонец.
— На себя посмотри! — возмутился Аз, на что его брат только улыбнулся. Эстония пошел в коридор, где начал одевать куртку. Азербайджан пошел за ним и молча делал тоже самое, иногда поглядывая на второго. Минуту Эстония проверял карманы своей куртки и, что-то там не найдя, недовольно защебетал на своём. Аз приоткрыл дверь и вышел на улицу, за ним Эст.
— На улице сегодня будет хорошо. Но холодно, — сказал Эстония и сложил руки в карманы, — Снова будет дождь.
— Может зонтик взять?.. — робко предложил Азербайджан.
— Не надо.
Эстония пошел к калитке, а Азербайджан за ним, но чуть медленней. Небо было черно-синим и искрилось бедными звездами. Точно после дождя оно казалось блестящим и красивым. Тёмные силуэты кустов, деревьев, забора — обсолютно все укрыли тени. Ещё светился рыжим фонарь на том конце улицы. Азербайджанец несколько раз оглядывался на дом, боясь, что кто-то окрикнит их. Из туманных мыслей его вывел резкий звон об забор.
— Эст! — вскрикнул Азербайджан.
Эстония спрыгнул с забора вниз и повернулся к нему.
— Что?
— Открыть не легче? Зачем через забор лазить?! — возмущася Азербайджанец. Эстония молча смотрел на него и пошел дальше. Аз кинулся к калитке.
— Эй, эй, эй! А я?! Эстония!
— Перелезай, — только и сказал Эстонец повернувшись. Азербайджан успокоился и оглянулся по сторонам. Он никогда не лазил по заборам. Он отказывался ходить на заброшки с друзьями. Он ничего не мог сделать и его попытка перелезть калитку не увенчалась успехом. Для него она казалась высокой. Азербайджан попробовал второй раз и со страхом чуть не припечатался к земле. Но ему помог слезть Эстония. Азербайджан дрожаще обнял его и глаза у него бешено смотрели туда-сюда.
— Я чуть со страха не умер! — сказал он.
— Ты не такой и не дано тебе умереть. Ты не понимаешь, — вздохнул Эстонец.
Оба пошли дальше по дороге. Темно, сыро. По лицу проходил ветер. Азербайджан снова медленно шел сзади и о чем-то думал, иногда вздыхая. Вдруг его резко взяли за руку, сопроводив это "ну что ты там плетешься" и Азербайджан поднял голову. На несколько секунд замерло все внутри, дыхание тоже. Очень чётко это было сказано, пронзительно и спокойно. Даже странно легче стало.
— А куда мы пойдём? — спросил Аз.
— Тебе так интересно? — задал встречный вопрос Эстонец.
— Вдруг ты меня заведешь куда не надо? Мне вообще-то страшно.
Эстония остановился и повернулся. Он отпустил его руку и осуждающе обвел взглядом брата.
— Если ты мне не доверяешь, то смысл мне сейчас куда-то с тобой идти? Мы можем развернуться и обратно. Пожалуйста.
— Я верю... — опустил голову Азербайджан, — Можно ещё о кое-чем попросить?..
— Что ещё? — продолжал злиться Эстония.
— Можно ты не будешь говорить в таком тоне..? Мне морально больно такое слышать... Пожалуйста...
Эстония замолчал и снова осторожно взял Азербайджана за руку.
— Я больше не буду, — сказал Эст. Азербайджан повернулся к нему и они пошли дальше. Опять молчали. Азербайджанец попытался хоть немного удивиться, хоть капельку тихо симпатизировать внешности Прибалта, но у него это выходило очень плохо. Кусается совесть за поступок, который сейчас он совершает. Не понимает Азербайджанец, что может быть такого необыкновенного в Эстонии, чтобы все так крутилось с ног на голову, что он знает, чтобы его так не любили и издевались.
— А что тебе нравится? — спросил Аз.
— Ничего. Не помню, чтобы чем-то увлекался, — не хотя отвечал Эст с нейтральной интонацией.
— Ладно... А ты когда-нибудь думал где будешь работать? — сказал Азербайджан и посмотрел по сторонам, на темные пятна дороги и луж. Эстония молчал. Бледное лицо было серьёзным и недовольным.
— Эст?.. Все в порядке? — спросил Азербайджанец.
— Я не хочу говорить на эту тему, — ответил Эстония.
— Да, хорошо... — сказал Азербайджан и вздохнул, — А ты кого-нибудь любишь?
— Давай будем идти молча, — резко повернулся Эстония и слегка повысил голос, — Я не хочу говорить ни про что, что касается моей жизни! Мне не нравится отвечать на такие вопросы! Хватит все время докапываться!
Эстонец с ним пошел дальше. Азербайджан не понимал, что он такого сказал. Волнение и недовольство Эстонии было теперь прекрасно видно. Он все время что-то говорил себе под нос, жаловался на жизнь будто, глаза часто опускал и переводил на Закавказца. Азербайджан смотрел на дорогу или назад, ловя себя на мысли, что он зря идёт с ним.
— Прости, если обидел... — сказал Азербайджанец.
— Ничего страшного. Все нормально, — сказал Эстония.
— И все таки мне интересно узнать про тебя хоть что-то.
— Я не хочу сейчас говорить про это. Я расскажу позже, — вздохнул Эстонец и посмотрел на небо, — Расскажи о себе. Может мне будет легче тогда знать куда сходить с тобой. Скажи что тебе нравится или где.
— Мне легче сказать, что мне не нравится, — Азербайджан растерялся, но собрался с мыслями, — Мне нравится все, чего у меня никогда не было или не будет.
— Тогда можешь не продолжать. Я и так знаю про это достаточно много.
— Откуда?
— Мне многое говорили. Я не придавал этому значения.
Азербайджан вдруг снова почувствовал ту злость, ту ненависть к Эстонцу. Вспомнил все, что было и все причины по которым он мог его ненавидеть. А ам не зная откуда у себя столько злости, Азербайджан обиженно затаился в себе и прижался головой к эстонскому плечу. Как-то без разницы было как идти. Эстония взглянул на него и провел рукой по щеке брата. Аз взглянул на него и быстро опустил глаза, снова оставаясь под давлением серых глаз.
— Не смотри на меня так... ты меня смущаешь и пугаешь.
— Ладно, — сказал Эст, отвернувшись. Он улыбнулся, отпустил руку Азербайджана и обнял его ею. Азербайджан удивленно посмотрел на него, подняв голову.
— Ты что творишь? — серьезно спросил Аз.
— Это я ещё не начинал, — усмехнулся Эст.
Азербайджан промолчал, уставившись на дорогу, которая быстро менялась. Аз поднял глаза и понял, что они идут к проезжей части. Длинной прямой серой дороге, которая, вроде бы, ведёт далёко в деревню. Он ее прекрасно помнит, ведь по ней много раз ездили на велосипеде в магазин. Может это и странно, а на всех было всего два велосипеда. Один зелёный, другой синий. Кого-то катали на раме, кого-то на багажнике, а иногда три человека сразу. Н о тогда не обходилось без синяков и ссадин. Азербайджан любил так кататься. Но его редко могли брать с собой так далеко. Парень взглянул на Эстонца.
— "А ведь его тоже не брали кататься..." — подумал Аз.

/Flashback/
Азербайджан сидел на скамейке под окном и смотрел на калитку. Вдруг к ней с веселым смехом начал подъезжать зеленый велосипед. Вела его Украина, на раме сидел Армения, а на багажнике Литва, прижимая к себе пакет и держась как можно сильнее за майку старшей сестры. Азербайджан наблюдал как троица заходит в калитку, у которой оставляет велосипед и бежит в дом, радостно отдавая пакет папе. Он гладит всех троих по голове и уходит.  Азербайджан ещё немного посидел на скамейке и пошел к велосипеду. Ему не давали кататься и катать его не особо любили. Говорили, что он маленький, что ему всего лишь десять, и из-за него от папы влетит, если что случится. Катали всех преимущественно старшие. Но Азербайджану было очень обидно, что его редко брали катать. Грузию звали чаще, чем его, хотя Грузия боялся ездить на велосипеде и все это знали. Аз всегда смотрел как его братья и сестры ездят по улице и часто просил чтобы его покатали. Сейчас он сидел на траве и рассматривал его, колеса, спицы, как калитке приоткрылась и зашел Эстония. Он испуганно взглянул на брата и несколько секунд стоял растерянно. Эстония был ездок еще тот. Хуже всех, наверное. Над ним любили посмеяться, ведь он так легко велся на все шутки. Ему тоже десять, почти одиннадцать. То позовут прокатить, а сами уедут, а потом начинают травить шутки про то, что он Эстонец, что он медленный, что везде опаздывает. Эстония молчал или тоже со всеми смеялся, но мало кто замечал как горько он смеется, иногда вытирая глаза от слез и обиды. А бывает возьмут кататься и воспользутся его неосторожностью и страхом. Резко затормозят и Эст падает то с рамы, то с багажника, и над ним начинают злиться, что он неумеха, что даже удержаться нормально не может, что нельзя ему на велосипеде ездить ни одному, ни с кем. И тогда Эстония пешком, иногда прихрамывая, уходит домой и там его глушит истерика.
— Где ты был? Тебя никто не отпускал, — сказал Азербайджанец. Эстония быстро убежал, а Аз за ним. Обоих поймали в доме. Азербайджан сразу же сдал Эстонца с потрохами, что тот ушёл. Эстония молчал и не издавал не звука, даже когда ему припечатало легким подзатыльником, наказали и не выпустили больше из дома. Он все так же смотрел на пол и, не спеша, уходил в комнату. Через час Азербайджан все таки решил заглянуть к Эстонии. Тот, как всегда, без всяких движений лежал на кровати. Азербайджанец подошел к нему и положил ладонь на спину. Дышит. Щеки у него блестят от слез. Значит наплакался и отрубился совсем недавно.
— "Куда он ходил..?" — все думал Азербайджан.
В комнату зашла Литва и разбудила Эстонию. Он посмотрел на Азербайджана и отвернулся, а Литва взяла его за руку и куда-то повела.

Она остановилась с ним в коридорчике, вытерла ему слезы.
— Все, успокойся и не плачь. С тобой всегда все будет хорошо.
Эстония посмотрел на нее.
— Ну? Мы все тебя любим. Ты просто расстроен. Улыбнись, — пыталась она его успокаивать. — Сделай вид, что ничего не было.
— Ты знаешь куда он ходил? — спросил Азербайджан.
Эстония опустил голову и судорожно вздохнул.
— Иди за стол, Аз, — обняла Литовка брата и зло взглянула в глаза второму, — Иди. Не трогай его.
— Но мне интересно, — сказал Азербайджан. Эстония дернулся от сестры и пошел ко всем.
— Эх ты... — прошипела Литва и ушла. Азербайджан пошел за ней. Все сидели за столом молча и так же смотрели в свои тарелки. Слышно было только постукивание ложек.
— Эстония, — посмотрел на него СССР, — если ты не ешь, то можешь спокойно уйти из-за стола голодным. Зачем еду гипнотизировать?
Эстония промолчал и взял в руки ложку. Он без всякого аппетита ел и смотрел по сторонам. Азербайджан все время смотрел на него и его уже грызла совесть.

Вечером Азербайджан ещё раз подошел к нему. Эстония сидел на нижнем этаже, в углу на полу, у табуретки, под лестницей (на тот момент стол туда был ещё не перенесен) в полумертвом состоянии, с неестественно бледным лицом. Азербайджан испугался и начал его пытаться разбудить. Эстония секундно открыл глаза и закрыл их обратно. Азербайджан успокоился и перевел глаза на таблетку. На ней был листок, на котором, наверное, Эстония хотел что-то рисовать, но у него не получилось и весь рисунок был вдоль и поперек хаотично закрашен простым карандашом. В углу только мелкими буквами было: "Mind armastatakse. Keegi vajab mind. Mind ei peta kunagi. Olen kõige õnnelikum. Ma pean naeratama, et mitte karjumist kuulda." Он везде это писал. На всех тетрадках, на обложках, листочках, рисунках, ручкой на ладонях. Перевод был, его когда-то написала Латвия, и все его знали, только точно не понимали, зачем он это пишет: "Меня любят. Я кому-то нужен. Меня никогда не обманут. Я самый счастливый. Мне нужно улыбнуться, чтобы не слышать крик."
/End flashback/

— "А ведь его тоже не брали кататься..." — подумал Аз.
Он посмотрел на Эстонию.
— Можно личный вопрос?
— Ладно, давай, — ответил Эстония.
— Надпись, которую ты писал раньше. Что это было?
— Mind armastatakse. Keegi vajab mind. Mind ei peta kunagi. Olen kõige õnnelikum. Ma pean naeratama, et mitte karjumist kuulda, — тихо сказал Эстонец и снова посмотрел вперед, — Психологические штучки. Пытался наконец признать, что может я не так уж плохо и живу. Литва на каждом шагу повторяла мне, что меня любят. Что у меня есть семья. Там, где я счастлив, где мне не врут, там, где я точно кому-то нужен и меня не бросят. Улыбка тоже как маска... Я одену её и спрячусь от противной реальности, где меня вечно достают и пытаются убить. Мне чужие люди намного родней, чем все вы.
— Потому что они тебя не знают, — объяснил Азербайджанец.
— Мне это не важно. Я могу рассказать про себя все и мне будет проще жить подальше отсюда, с кем-то другими. Эта фраза мне была утешением. Но она была не полной и имела свое продолжение, такое, как: Ma pean naeratama, et mitte karjumist kuulda. Naera, et mitte alandust taluda. Uskuge, et tal on elus mõte. Ja mitte uskuda, et mitte ennast silmusse ajada... Я никогда не осмелился бы написать это. Никогда. Это было буквально все. И так просто, так глупо: "Мне нужно улыбнуться, чтобы не слышать крик. Смеяться, чтобы не терпеть унижения. Верить, чтобы иметь смысл жизни. И не верить, чтобы не загнать себя в петлю." — говорил Эстония, не смотря на брата. Они уже были на полпути от проезжей части, — Что-то ещё?..
— Может ты уже не помнишь, про тот случай... Тот, когда тебе запретили совсем играть на улице. Куда ты ходил..? Я ещё хотел бы узнать...
— Я точно день не помню. Даже что тогда было, — сказал Эстония и задумался, — Я ходил за конфетами. У меня было пару денег. Немного. Но за них я купил достаточно, чтобы угостить каждого минимум как двумя штучками. Я спрятал их, потом в дом проносил. Меня отказались брать на велосипеде и сказали, что если я хочу, то пешком. А я доверчивый. А вдруг предупредили! Нет, не предупреждали, раз меня тогда наругали. Обиднее за конфеты...

/_____/
Эстония сидел в комнате и считал конфеты, делил. Их было так много, глаза разбежались. И когда он полностью убедился, что всем хватит, понес раздавать. С искренней улыбкой на лице и внутренним счастьем он сразу пошел наверх к девочкам и раздал им конфеты. Те радостно приняли сладкое и сказали "спасибо", даже не задаваясь вопросом откуда они. Эстония побежал во двор. Он отдал конфеты Грузии, Армении, Азербайджану. С улыбкой протянул их Кыргызстану.
— Ты специально сейчас подлизываешься? — спросил Кыргызстан.
— Чтобы мы потом поиграли с тобой или катать позвали? — спросил Таджикистан.
— Н-нет... — тихо произнес Эстония, держа конфеты в дрожащей ладони.
— А, я понял, — сказал Туркменистан, — На речку потом проситься будет или чтобы в лес к лягушатнику. Хитрый все таки.
— Нет, я просто угостить... Это вам... — на глазах немного навернулись слезы и Эстония протянул оставшиеся конфеты, — Я просто...
— Ничего не бывает просто так, — сказал Узбекистан.
— Я могу п-положить в комнате... Вы потом возьмете сами...
— Поддачки твои не нужны, — сказал Туркменистан и отвесил ему щелбан. Эстония молчал и смотрел на конфеты в дрожащих руках. Он развернулся и пошел в дом. Но его резко напугали со спины и Эстонец вскрикнул, испуганно повернулся, как-то неудачно шагнул назад и свалился под ноги прямо на, идущего с Россией, Казахстнана. Тот зацепился и с ног до головы на Эста вылилось ведро ледяной воды. Сколько было крика. В мастерской было слышно. Эстония тихо заплакал, хватая воздух. Слезы обжигали щеки. Его не могли успокоить больше полуторачаса. Все его проблемное поведение списали на испуг и шок. Он лежал под одеялом, но поднялся, взял все свои конфеты и понес на кухню. Уже без той улыбки и радости, но он принёс их, положил на стол, за которым сидели все четверо и Казахстнан с Россией.
— Я просто хотел вас угостить... — со слезами сказал Эстония и пошел обратно, так и не узнав какие хотя бы конфеты на вкус. Все конфеты попадали на землю, разлетелись. Собирать их даже не было смысла.
— Эстония... — зашел к нему Россия и положил у телевизора конфеты.
/_____/

— Я тебя не понимаю, — взволнованно тихо сказал Азербайджан. — Как ты можешь все терпеть. Я чаще срываюсь, чем ты.
— Я сам иногда себя не понимаю. Я не могу объяснить тебе свое поведение в той или иной ситуации, — ответил Эстония, отпустил Аза и тяжело вздохнул. В спину дул холодноватый ветер, развивая волнами вялую траву по бокам дороги. Иногда здесь сажают кукурузу. А сейчас здесь выросла трава и проглядывали летом мелкие пестрые цветы. Редкие деревья по краям дороги хрипло скрипели, будто здороваясь. Небо начало синеть утром, а совсем рядом поглядывала дорога. Эстонец остановил Азербайджанца.
— Я сейчас... Пять минут...
Он отошел в сторону к ближайшему дереву и, как-то от некой грусти опершись об него плечом, взглянул вдаль. Азербайджан молча смотрел по сторонам и простоял так минуты две, как вдруг в траве что-то шорохнулось. Он все равно глупо на дороге стоять не хотел и подошел к Прибалту.
— Эст, все хорошо?.. — положил ему руку на спину Аз. Эстония молча перевел на него взгляд и опять посмотрел на траву. Руки у него заметно дрожали не как от сильного мороза и нервов. Глаза он закрывал или прикрывал. Волосы неопрятно спадали на лицо и Эст вечно поправлял их дрожащей рукой за ухо.
— Да... Все нормально, — вздохнул Эстонец и повел за собой Азербайджана. — Пойдем.
— У тебя так сильно дрожат руки. Ты замерз? — заволновался Азербайджан, думая, что на этом конец прогулки. Но на это Эстония лишь подтер правый глаз и пару раз моргнул.
— Нет, совсем нет, — Эстония натянуто улыбнулся, — Ничего страшного, со мной это часто.
— Ты болеешь? — Азербайджан не понимал, — Тебе правда плохо часто? Пойдём обратно. Если тебе станет хуже, то это будет моя вина.
— Все в порядке, — повернулся Эстония и приложил руку до щеки брата, — Я здоров. Мне хорошо. Просто, если вдаль в подробности меня часто пробивает волнение.
Азербайджан молчал и смотрел ему в глаза. Они были уставшие, пустые как те, что потеряли смысл жить. Серые, почти чёрные, холодно разглядывали и смотрели в душу. Хищные, но не пытались съедать жертву, а спокойно отпускали. Аз боялся и с места сдвинуться. И рука у Прибалта была холодная, даже ледяная как у трупа, не в зависимости от кожи, заметно белые, обмороженные. И от них шел странный запах. Знакомый и в то же время неприятный, как прошлое их хозяина. Азербайджан уже где-то с ним встречался, но точно не помнил где.
— У тебя очень красивые глаза, — машинально выдал Закавказец. Эстония ничего не сделал, не сказал. Продолжил стоять на месте, даже не моргая. Азербайджана это уже пугало. Он робко убрал его руку и немного коснулся плеча. Эстония резко отвел глаза в сторону и посмотрел на траву.
— Задумался, — только выдал Эст.
— Я так и понял...
Они снова молча направились дальше. Азербайджан обеспокоенно смотрел Эстонцу в спину, идя сзади. Он с непониманием наблюдал за тем, как Эстония ни с того ни с сего останавливается и потом идёт дальше, пинает первый попавшийся камень, тяжело вздыхает и поправляет волосы. От этого легче не становилось. Азербайджан все больше отдавался размышлениям о чем думает Эстония. А может они думают обо дном и том же? Или хотят пойти обратно, но не могут? Аз задумался и рассматривал куртку Эстонии. Кажется, что он никогда из неё не вырастет. Но внешний ее вид все говорил сам за себя и была она не так уж и изношенна. Будто носили её редко. Азербайджан подошел к нему и, когда Эст опять остановился, положил руки на плечи. Эстония удивленно повернул голову. Что это было? Закавказец вздохнул и уставился лбом в затылок Эстонцу.
— Пошли обратно, — шепотом сказал Азербайджан, — Я вижу тебе плохо.
Эстония ничего не ответил, а только вздохнул. Он отвернулся и посмотрел на руки, после спрятав их в карманы.
— Латвия была права. У меня никогда не будет Именно что-то выбрать...
— Нет, это не правда, — с дрожащей улыбкой повернул его к себе Азербайджанец, — Ты уже много раз что-то выбирал сам. Ты мог не прийти к нам, а уйти, мог не согласиться мне помочь, а отказаться, на что я рассчитывал. И они все не правы, — Азербайджан улыбнулся уже более естественней, без дрожи, и поправил снова спадающие на лицо Эстонца волосы, — Ты хороший. И совсем не наивный. Ты просто специально ведешь себя так, чтобы никто не видел в тебе конкуренцию. От этого и среди чужих людей тебе спокойнее.
Эстония молчал, опустив глаза, а после и голову. Ему было стыдно. Именно стыдно. Ведь это такой ужас, будто его насквозь читают, а из-за этого хотелось снова броситься и убежать. Не куда-то, а было конкретное — в руки любимого человека. Ну, так, чтобы как когда-то, его молча приласкали и все. Это было давно, но было так часто. И ему было плевать на все и всех, на то что у него есть и чего нет. Азербайджан приподнял его лицо и Эст быстро дернулся в сторону, закрывая лицо руками.
— Не надо!
— Успокойся, — сказал Аз, аккуратно подходя к нему, — Я ничего плохого тебе не сделаю.
— Я не хочу, чтобы ты видел, — объяснил Эстония.
— Что? Ну, покажи... я ничего тебе не скажу.
Эстония молчал и думал, и, вздохнув, он повернулся. Ярко и колко, как никогда раньше, на него взглянули и резали взглядом. У Азербайджан сбилось дыхание. Он ничего не мог сказать и так. Всего несколько секунд назад они были серыми и аккуратными, на что теперь, не зная что повлияло, они были яркими, резкими и резали глаза, светло-голубые, как бирюзовые. Они были настолько живыми, настоящими, в них было все и даже чье-то счастье. Они выделялись. Азербайджана пробивало на улыбку. Красивые, настоящие, блестящие и не хитрые. Совсем. Они такие водят лезвием по душе.
— Все равно красивые, — только смог сказать Азербайджан, — Очень.
— Красота требует жертв, — прерывисто вздохнул Эстонец. Аз не стал уточнять каких именно, а просто пошел с ним дальше и через пару минут они уже шагали по асфальту. Азербайджан невольно держал его за руку, которая оставалась холодной. И глаза не менялись. Это немного настораживало.
— О чем ты думаешь? — поинтересовался Азербайджанец, взглянув на него. Эстония, будто проснувшись, быстро поднял голову. Он не посмотрел на него и снова опустил голову.
— Снова чувствую себя одиноко. Иногда мне очень и ласки хочется... И не такой какую подают, а такую как хотелось бы мне. Поэтому и самому горько, и других отгоняю... — ответил Эстония.
— Ясно. Я тебя понимаю, — сказал Закавказец и остановил его. Развернул к себе лицом и обнял вокруг шеи. Эст удивился и его это слегка смутило, поэтому он робко и осторожно обнял брата в ответ.
— Давай ты мне все расскажешь и тебе станет легче. Ты можешь мне верить. Я ничего никому не скажу, — сказал Азербайджан, перебирая пряди волос брата.
— Хорошо... — вздохнул Эстонец.

***

(09:22)
На улице уже рассвело. Все заливалось светом, еще лёгкой оранжевой краской. Разноцветные дома и остановки. Трава, которая спокойно колыхалась у дороги на стихшем ветру, создавала интересные виды. Небо переливалось от голубого до розового и покрывалось редкими облаками. Азербайджан  и Эстония шли по центральной дороге, не упуская асфальта. Эстония шёл тихо и смотрел по сторонам своим привычным серым взглядом. Азербайджан уже выслушал его, ему было интересно и он не скрывал этого, ни своего страха и удивления, ни капли смущения. А Эстонец остался нейтрален и все время было чувство, что ему все ещё плохо. А все таки. Аз немного привык к этой тихой сущности как к тени рядом. Складывалось впечатление, что Эст ничего не слышит и не на что не обращает внимания. Это только нравилось Азербайджанцу. Ведь он все равно понимал — его слушают, потому иногда Эстония мог усмехнуться и поддакивать. Азербайджан повернул его лицом к себе и встретил удивленные серые глаза. Опять пустые и мертвые. Эстония молчал и смотрел на него, а Азербайджан заглядывался, пытался увидеть то, чего там не будет.
— Аз?..
— Что?
— Ты все время на меня очень странно смотришь. Меня это волнует.
— Ну, что я могу с собой сделать? — улыбнулся Азербайджан и поправил ему волосы. Эстония кратко опустил глаза и замер. Его обняли и Азербайджан вздрогнул.
— Ты чего? — спросил Прибалт.
— Да так, ничего, — сразу же, улыбаясь, отвечал Азербайджан. Он тихо вскрикнул и испуганно посмотрел на Эстонию, в бирюзовые глаза. Эст поднял его на руки и теперь так по-хитрому улыбался.
— Опусти меня... — хрипло ответил Азербайджан от страха.
— Ты боишься высоты или меня? — усмехнулся Эстония.
— Я ничего не боюсь. Мне просто не нравится, — сказал Аз и попробовал выбраться. Эстонец немного посмеялся и пошел дальше. Азербайджан молча замер у него в руках.
— "Какой нечеловеческий смех..." — подумал он.
Эстонец так редко смеялся, что казалось, что и смеха-то у него нет, а смеяться он не умеет. То что не умеет это было заметно всегда. Толком ничего не было у Прибалта, включая общения. Внешность была заметно привлекательной, выделялся среди остальных. Но, наверное, характер повлиял на это окружение и мнение о нем и могли считать его менее интересным и симпатичным, находить огромное количество недостатков, и причин не говорить с ним. Улыбка была хищной и страшной. Такая заметная акула. В свое время Эстония кусался. Не долго: чуть больше года и перестал. Очень больно и очень сильно. А потом с осознанием хватался за голову. Кусал не разбирая: и своих, и друзей, и чужих. Это все приходило в стрессовых ситуациях, которые могли устраивать намеренно. Аз смотрел на него не отрывая глаз. Замечал детали лица, которые не видел раньше.
— Отпусти...
— Что ещё? — весело взглянул Эстонец.
— Не смейся больше... Это пугает не меньше... и... улыбайся реже..
Эстония остановился и опустил брата на землю. Он оглянулся и достал из кармана куртки сигарет.
— Ты куришь? — удивленно и, в то же время, будто упрекая, спросил Азербайджан.
— Да, — нейтрально сказал Эстония и поджёг одну.
Тут Азербайджанец заметил одну маленькую деталь: Эстония опять ходил бледный, а глаза приобрели легкую синеву. Про неё спросил Азербайджан. Эстония опустил голову и прикрыл глаза:
— Я не хочу говорить про это. Никогда. Это мое дело и тебя оно не должно волновать, тебя оно не касается, — все ещё нейтрально.
— Хорошо, — сказал Азербайджан и помолчал. — У тебя очень страшный смех. И очень красивые глаза. Ты идеальный пример "внешность обманчива."
— Как хочешь, — ответил Эстония.
— Я никогда не слышал как ты смеёшься.
— У меня было мало поводов даже улыбнуться. Какой там смех. У меня нет чувства юмора. Я не понимаю шуток.
Они шли дальше. Домики, улицы, фонари и редкие остановки. Тем поговорить не было. Азербайджан, шутки ради, в какой-то момент решил напугать Эстонию, из-за чего тот недовольно вскрикнул и начал жаловаться на своем. А глаза его резко "вспыхнули" и сменились светло-синими, но не голубые, и чем дольше он злился, тем ярче они становились. Это пугало и завораживало Закавказца. До него как будто дошло, зачем Эста специально вводили в стресс. Через пару минут Эстония успокоился и снова отошел в сторону. Азербайджан немного подождал и подошел к нему.
— Ты обиделся?
— Уйди... — прошипел Эстония. Азербайджан развернулся и пошел обратно. Он прошел совсем немного и сел на скамейку у одного из заборов и стал ждать Эстонию. Никогда раньше такого не замечал. Но в голове все равно играло то чувство, что так красиво, так неожиданно, аж дыхание подорвалось от вида глаз. И это, по-необычному быстрое, щебетание, так приятно ложилось на слух и не важно, что это со зла. Азербайджан был счастлив. И так же счастливо глядел на небо. Тихо. Эстония же стоял и смотрел на землю, мысли разлетались и он старался привести себя в сознание.

/Flashback/
Эстония сидел на пороге и смотрел на траву. Прерывисто хватал воздух и закрывался руками. Он пошел в дом как только послышались смех и разговоры. Спрятался где подальше и сидел. Так и заснул. Проснулся нормально под одеялом и на кровати. Рядом сидели Грузия и Украина, а в кресле папа. Остальные по комнате где-как сидят и не видно. Все не сразу заметили, что Эстония проснулся. Украина и Грузия играли на полу в камень-ножницы-бумага, а СССР читал некую книгу.
— Есті! — вскрикнула Украина и все обратили внимание. Эстония молча снова закрыл глаза. Его начали гладить по голове, говорить. Но Эстонец не слушал. Ему было сложно что-то понять и в голове все шло кругом. Только потом, ему протянули стакан и он выпил горькое содержимое. Через пару минут все стало в глазах падать, дышать сложно, ног рук не чувствовать. Эстония закрыл глаза и снова начал засыпать. Ему это не нравилось и Эст начал капризничать, говорить, что не хочет спать. Его гладили по голове, пытались успокоить, что так нужно. А он не верил. Сопротивлялся сну и поднялся, сидел на кровати и смотрел вокруг. Становилось ещё хуже. В голове трещало, глаза болели, все трясло. Вокруг все ходили и иногда садились рядом, говорили с ним, а Эстония лишь устало поднимал глаза и снова вздрагивал, сидя на руках у отца.
— Ты должен успокоиться или поспать, — говорил Союз, — Нервная система уже не справляется с тем, как ты её нагружаешь. Ты уже болеешь. Тише, подумай о хорошем.
У Эстонца только слезы навернулись.
— Мне сказали, что я пойду со всеми...
— Куда?
— Играть... — тихо произнес Эстония.
— Во что?
— Во что я захочу... Сказали, я знаю много интересных игр...
— Во что бы ты хотел поиграть?
— Я не знаю. Наверное, в прятки. Или мы бы просто походили со всеми и говорили на разные темы. Я не знаю во что играть. Мне нельзя выбирать за всех. Всем не нравится, когда я что-то делаю и меняю. Моё мнение — это пустой звук...
— Но ты же веришь, что тебя любят?
— Да, — тяжело улыбнулся Эстонец, — Они просто со мной играют. Как с мячом. Кидают, пинают, оставляют, когда надоест. Я часть игры. И я уже могу сделать вид, что рад, потому что мне уделяют внимание.
Все молча слушали его. СССР холодно разглядывал, присутствующих в комнате, детей. Все разошлись к углам, спрятались, чтобы не было заметно того или иного. Про кого именно говорил Эстония — не ясно. Но было видно, Эстонец успокоился и улыбался, а это очень всех пугало.
— Кто тебя не любит, кто обижает. Ты же знаешь, кто не взял тебя играть.
— Знаю, — вздохнул Эстонец, — Но не скажу. Все равно ничего не измениться.
Он больше ничего не сказал. Заснул.
/End flashback/

Поднялся странный ветер, который варьировался от лёгкого и прохладного, до холодного и сильного, неприятно бьющего в лицо. Листья на деревьях тихонько зашелестели. Солнце скрылось за порванными облаками и только иногда подавало знак, что оно не ушло мимолетным светлом и сразу пропадало. Птицы вдруг появились и начали трезвонить, летать над головой. В основном воробьи, в округе которых было множество. Что-то странное творится. А ветер просто высоко. Траву он не колыхает, а кусты и ветки деревьев — да. Эстония выкурил ещё одну сигарету и, затоптав окурок, с опущенной головой не спеша поплелся к Азербайджану. Жестом руки парень подозвал брата идти дальше. Аз пошел за ним. Он виновато молчал, но радостно светился. Эстония старался не замечать всего этого. Любое движение руки Азербайджанца, Эстонец агрессивно воспринимал как еще одну попытку на испуг. Закавказца это начало забавлять и иногда он нарочно резко поднимал руку в его сторону. Эстонию это подбешивало до цвета глаз. Азербайджан сделал движение рукой и Эст раздраженно поймал ее на лету, до писка и дрожи сжав. Азербайджан на ходу то смеялся, то плакал и вырывался.
— Esti, Esti! Zəhmət olmasa əlimi burax!¹ — дрожал Азербайджан.
— Приятно? — спросил Эстония, повернувшись к нему и закидывая взгляд.
— Больно! — вскрикнул Азербайджан. Эстония отпустил его.
— Ладно. Но вследующий раз я не отпущу тебя.
Азербайджанец кивнул и начал гладить кисть, и что-то прочитать. Эстония приобнял его и улыбнулся. Азербайджан ничего не сказал, а спокойно прижался к нему, спрятав руки в карманы. Пройдя часик другой, они дошли до начала новой дороги. Она казалась длинней. Даже, можно сказать, бесконечной! И вела не ясно куда. За горизонт. Не очень приятно было бы ломать об неё ноги.
— Нам туда?.. — спросил Парильти.
— Нет, — Эстония кивнул в сторону, — Туда.
Слева была другая дорога. Без асфальта и вала куда-то в лес. Азербайджану сразу не понравилось и он высказался. Эстония промолчал. Не улыбнулся, не двинулся, не посмотрел на него, не вздохнул. Ему было нечего сделать. Аз удивленно взглянул на него, не понимая его тишины. Эстония выглядил грустно. Он повел брата по дорожке. Азербайджанец посмотрел в сторону, на голое поле и пасмурное небо. Но нейтральность Эстонца ему все равно ему не нравилась.
— Скажи что-нибудь другое, — слегка прищурился Азербайджан.
Эстония отпустил его и сложил ладони по карманам куртки, взглянул на пыльную дорогу и продолжал так же тихо и нейтрально.
— Другое... — немного гордо, будто фыркая или насмехаясь, повторил Эстония и замолчал. Прошло минуты три, он начал, — В бледном месячном свете ты со лба смахнешь мечту бледнее света. Не находит места моя судьба. Твой дом огромный стоит без ответа. Это туч суета у темной реки — прочь убегают, шальные. Мы дети тревоги и тоски, мы свистящие крылья ночные...²
Азербайджан опустил глаза. Эстония пусто и холодно посмотрел на него.
— Что-то не так?
— М.. Все нормально. Я ожидал не этого...
— Я буду молчать, — Эст отвернулся и смотрел вперед. Плечи расправил и больше не смотрел на брата.
— Мне не нравится, что ты все время молчишь. Ты практически никак не реагируешь на мои слова или предложения. Ты ничего не делаешь! Что ты этим добиваешься?!
— Ты не внимателен к своим словам. Мне нельзя говорить грубо, смеяться, быть нейтральным, моя улыбка тебя пугает, весёлый настрой — это тебе тоже не нравится. Мне нечего сделать тебе или сказать. Ты все мне запретил.
— Нет... Не так! Я не говорил этого! — вскрикнул Азербайджан. Эстонец промолчал.
— Скажи что-нибудь!
— Что?
— Что хочешь, — ответил Аз, вытерев глаза, — что угодно. Мне без разницы. Я тебя не понимаю. Ты ведешь себя как не человек! Как робот! Только говорить надо, что ты будешь делать. Это пугает, это бесит! Ты издеваешься!
— Я не хочу издеваться над тобой.
Азербайджан взял его за локоть, резко остановил и, за воротник притянув к себе. Ну, Эстонец офигел как никогда не офигивал. Все видел, все знал, но не это. Азербайджан хотел что-то сказать или сделать, но так же резко, как и схватил его, он отпустил Эстонию и тупо упёрся лбом в плечо брату.
— Прости... — выдавил он.
— Это было.. неожиданно? Я не хочу слышать какое-то объяснение. Ладно?..
— Может это и к лучшему. Забудем и пойдём дальше, — сказал Азербайджан и посмотрел в голубые глаза Прибалта, — Ты боишься.
— Нет, я шокирован.
Азербайджан обнял его и на спину опустились руки. Его в ответ заключили в объятья и Аз посмотрел на пыльную дорогу. Ему было никак. Ни радости, ни капли смущения или страха перед ним не было. Закавказец открывал для себя будто что-то новое. Приходил к одному выводу. В Эстонию нельзя влюбиться. Никак. Ни каким способом. Его невозможно любить. НЕВОЗМОЖНО. Это глупость и яркие фантазии, если кто-то прям так сильно его полюбил. Замечательный актёр лишь разыгрывает свои отношения с ним. Азербайджанец отпустил брата и пошел дальше. Эстония за ним.
— Я уже тебе задавал этот вопрос, — сказал Парильти, — Ты кого-нибудь любишь? Мне хотелось бы получить ответ.
Эстония молчал и закидывал глаза направо и налево. Он мялся на месте.
— Тебе кто-нибудь нравиться? — повторил Азербайджанец.
— Нравится. И что? — резко и немного зло сказал Эстония. — И нравится, и люблю, и встречались, и расстались. Что тебе с этого?!
— Я только спросил. Не надо злиться.
— Все нормально... — тихо сказал Эстонец и посмотрел на небо. Белое, серое, пасмурное. Лесок после дороги не был таким уж и густым. Сквозь него была видна хорошо поерашенная станция и железная дорога. Парни бегом перешли мостик к станции и быстро посмотрев расписание, прыгнули в первую же электричку. Оба нашли свободное сиденье и уселись на нем. Эстония у окна, Азербайджан рядом. За окном поплыли пейзажи. В основном сплошной хвойный лес. Так неожиданно по стеклу полетели быстрые размытые полосочки.

— Дождь пошёл, — прокомментировал Эст.
— Хорошо бы контроллеров не было... Долго? — вздохнул Аз и улегся на сиденьи, положив голову на колени Эстонии.
— Прилично, — мечтательно ответил Эстония, смотря в окно и, сам того не замечая, улыбаясь. Азербайджанец несколько минут полежал и заснул. Эстония не сразу это заметил. Потом он гладил брата по голове, боку, рукам. Ему становилось тепло и приятно одновременно, чего никогда он при себе не замечал, а страх перед ничем просто ушел. И его следы — бледность и синева глаз — тоже. Непонятное волнение ещё преследовало парня, но чувствовалось меньше. Намного меньше. Колеса отстустукивали знакомый ритм. Пейзаж за окном не менялся, не считая станций. Капли размывались за окном. Эст тоже под давлением этой атмосферы закрыл глаза и заснул. Время очень незаметно проходит. Эстония разбудил спящего брата и сказал, что скоро конечная. Азербайджан не до конца проснулся и поудобнее устроился на плече у Прибалта.

— Не спать, — усмехнулся Эст.
— Я и не собирался, — сонным голосом ответил Аз. Эстония погладил его по плечу и помог подняться, после пойдя к выходу. Парни вышли на каком-то полупустом вакзале и Эстонец, схватив брата за руку, наугад пошел налево. Азербайджан ещё не проснулся и даже легких ветер не приводил его в сознание. Эстония ходил лестницами, коридорами, залами, успел разбудить Азербайджана, посадить его в зале ожидания и снова куда-то свалить. Азербайджанец удивленно смотрел по сторонам, зевая и соображая, что сейчас было. Пару объявлений, подозрительных шагом, свет за окном. Необычно спокойная атмосфера для часу дня. И чего-то не хватало. Эстония взялся из неоткуда и сел на соседнем сиденье, весь запыхавшийся, но радостный.
— Лабиринты! — объявил он, протягивая, завернутый в пленку, бутерброд.
— Вакзал, дешёвые бутерброды, — перевел глаза на руки Эстонии, — Чай — полная химия, халявный проезд в вагоне электрички. Одним словом — романтика.
— Не тринди, — сказал Эстония. Азербайджан развернул бутерброд и ему протянули пластмассовый стаканчик с чаем. Оба сидели и обсуждали всякий бред вокруг себя, попивая холодный горький чёрный чай и поедая по бутерброду с колбасой. Проведя в зале ожидания не больше получаса, парни пошли дальше. Они вышли на улицу и гуляли по городку. Улицы, которые могли продолжаться бесконечно, невысокие дома максимум в пять этажей, куча мелких магазинчиков и рединькие парки. Азербайджан от балды дурачился и вис на Прибалте, которому откровенно было все равно и катал его на спине. Они ходили везде и сколько угодно. Бегали, гонялись друг за другом, обнимались. Будто не видели друг друга много лет.

(

17:34)
Азербайджан и Эстония сидели на крыше одного из домов. Небо ярко освещало игристое солнце. Азербайджан сидел прижавшись к брату. Он был уже весь измотан этой прогулкой, но ему как ребёнку ещё очень хотелось идти гулять. Эстония молчал и смотрел в сторону вокзала, держал в руках свою куртку. На небе тихо плыли белые облака и блестели лучи сонца. Азербайджанец вздохнул и прикрыл глаза.
— Долго мы ехали?
— Уже пойдём, Парильти. Пока дойдём, пока доедем...
Они медленно пошли к вокзалу. Снова улицы, фонари зажигались, магазинчики, парки. Люди, машины проезжали. Азербайджан шел с ним за руку, счастливый. Эстония продолжал быть нейтральным и послушно топал рядом. Складывалось впечатление, что Эст ничего не слышит снова. Азербайджанец и Эстонец посмотрели на время и побежали поскорее на станцию. Они искали ту платформу, чуть ли не падая с лестниц, блуждая в коридорах. По надписям табличек они позже смогли найти место. И сели на свободную лавочку отдохнуть. Двери электрички ещё были закрыты. Эстония откинулся на ее спинку в углу и хотел отдышаться, Азербайджан немного прилег на него, сидя рядышком и весь красный от бега закрыл глаза.
— Ты такой классный, — сказал Азербайджан.
— Как хочешь, — Эстонии было сейчас не до этого.
Азербайджан посмотрел на время и лег обратно. Сейчас он ни о чем не думал, просто обнимал Эстонца, иногда проводя пальцем по узору листьев на свитере. Эстония ничего не говорил. Он уставшим взглядом смотрел на брата и водил рукой у него в волосах. Аз поднялся и спокойно сел рядом. Он посмотрел по сторонам, кратким взглядом, закусил нижнюю губу. Двери электрички, как змеи, зашипели и открылись. Эстония и Азербайджан поднялись в вагон и сели где-то ближе к выходу. Азербайджан смотрел вниз и потом повернулся к Эстонии.
— Эст, — вздохнул он, — Можно, я попрошу тебя...
— Допустим.
— Можешь отказаться, я не настаиваю. Мне просто уже все равно на то, что будет дальше с моим пониманием и восприятием... Вообщем... Я не просто так спрашивал тебя кого ты любишь. Не просто так...
— Чего тебе надо, — нейтрально произнес Эстония.
— Поцелуй меня, пожалуйста... — ровно и твёрдо произнес Азербайджан и сразу же рассчитывал на отказ, когда увидел как посинела радужная оболочка глаз брата. Он выглядил спокойно и, казалось, совсем холодно, но внутренний мир вроде бы наоборот.
— Если тебе не хочется и не можешь, то не надо... Честно... — тихо сказал Азербайджан. Эстония отвернулся и присел на краю сиденья. Аз вздохнул, сложил руки и смотрел в окно.
— Я-то могу. Мне труда не составит, — сказал Эстония. — Но тебе будет не сложно потом смотреть Узбекистану в глаза? Может быть, ему будет все равно, но не тебе.
— Я не знаю... Мне и так страшно.
— Я рассказывал тебе свою историю. Теперь давай ты, — Эстонец сел рядом, Азербайджан забрался ему под руку и начал рассказывать, поглядывая на стекло. У них впереди ещё два часа.

***

(19:34)
Стемнело. Мальчики выскочили на знакомой им станции и, не дожидаясь пока состав отъедет, спустились под мост. Азербайджан спустился к темной воде и осторожно сидя на склоне, водил рукой по стекающей воде. Эстония же пошел под мост и сел на плитке закурив.
— Почему мы не идём домой? — вскинул голову Азербайджанец.
— Мне надо подумать, — объяснил Эст, смотря на воду. — Ты ведешь себя так спокойно. У тебя в глазах радость. Такое чувство — такая роскошь. Да я не говорю, что не могу ощущать радости. Просто... я слишком сильно принял твою историю и мне кажется, что я был с тобой, я был тобой.
— Бросай курить, — фыркнул Азербайджан и снова посмотрел на воду. Эстония молчал и выкинул сигарету.
— Аз, — позвал Прибалт. Азербайджан поднялся и подошел к нему. Эстония посадил его у плитки, отдал телефон и посмотрел на небо. Темнота поглощает все. Только фонарь при станции освещал вокруг и отражался в мутной поверхности воды.
— Если я не прийду через полчаса или чуть больше на минут десять, двадцать, иди домой, — сказал Эстонец, испугав своим веселым взглядом брата. — Ma tulen tagasi³.
Азербайджан ничего не сказал, а только покивал и Эстония куда-то убежал. Но не через полчаса, не через час и даже не еще пару минут Эстония не вернулся. Азербайджана брал страх и истерика. Он позвонил Литве, единственный знакомый номер в телефоне. Рассказал все как есть. Девушка долго молчала и сказала идти ему домой. Азербайджан было уже начал говорить, что его нельзя оставлять, но в трубке раздался резкий и недовольный голос Грузии:
— Иди домой, быстро.
Азербайджан отключил звонок и быстро, напуганно побрел домой. Он все время оборачивался. Никого.
— "Я провел с ним практически целый день... Я не могу его оставить..." — Азербайджан остановился и повернулся. Он посмотрел на черные ветки деревьев, которые шатались на ветру. Идти не хотелось. Слишком робкой и пугливой была душа и Азербайджан, чуть ли не с закрытыми глазами, через силу пошел туда. Но мысли вернуться все равно гнали назад, один единственный шорох уже был причиной.
Пыльная дорога, чернота неба и земли. Аз затерялся в собственном страхе и выборе. Он остановился посреди дороги и безнадёжно позвал Эстонию. Истерика. Страх. Слезы. И домой совсем не хочется. Ещё рано.
— Estoniya! — ещё раз крикнул Азербайджан.
— Хватит кричать! — раздалось сзади. Азербайджан заметно вздрогнул и замер. Это вообще незнакомый голос. Холод пронизывал тело, пропал дар речи.
— Не пугайся, — более естественней, нежней произнес умеренный между писком и басом голос. Азербайджан посчитал его вполне красивым, приятным. Всплывал родной образ весны и лета, настолько было убедительно. Азербайджан успокоился и повернулся.
— Эст...
— Й-я, — спокойно улыбался Эстония. Азербайджан не мог понять этой разницы: сейчас он выглядит счастливым и весёлым, улыбался вполне светло, он был живой. По-настоящему живой. Рядом с ним стоял высокий, такой же бледный парень, смотря не по дружески в сторону Азербайджана.
— Ты опять заикаешься? — спросил Азербайджан.
— Нет! — усмехнулся Эст.
— Это кто? — Азербайджанец не осмелился подойти.
— Финляндия. И я люблю его, — сказал Эстония и подошел к брату. — Прости, что я так долго...
— Меня позвали домой. И тебе надо быть со мной. Пойдём, пожалуйста...
— Я не могу его бросить тут так. Погуляем и пойдём.
— Я не настаиваю, — сказал Финляндия, — но, если хотите, пойдёмте ко мне. Просто посидим.
— Пойдем домой, Эстония, — сказал Азербайджан.
Эстония молча посмотрел на Финляндию, который стоял поодаль. Аз дернул брата за рукав куртки.
— Эстония. Нет... — тихо сказал Азербайджан. Эстонец опустил светлеющие глаза. Взял Азербайджана за руку и пошел, повел обратно.
— Я... позвоню тебе... — сказал Эстонец, смотря в сторону. Тяжело вздохнув, Финн пошел в свою сторону.

(23:45)
— Явились! — то ли радостно, то ли зло произносили родные. Азербайджан снял куртку и пошел в комнату. За ним начали ходить девочки, мол поешь, голодный наверное. К Эстонии подошла Литва и ничего ему не сказала. Она вытерла мокрые серые глаза брата и тот от безнадеги или просто некой неудачи, он обнял ее и молчал. Сестре не нужны были объяснения, она и так все прекрасно понимала, и обняла его в ответ.

— Ar nori valgyti⁴? — спросила Литва, отпуская его.
— Ei... ma ei taha midagi⁵... — тихо ответил Прибалт. — Я еще пару минут посижу на улице и прийду...
— Я с тобой, — вздохнула Литовка, накидывая куртку. Они вышли на улицу и сели под окном на лавочку. Литва приобняла его, рассказывала, что сегодня было. Эстонец снова курил и без лишних комментариев слушал. Ему становилось легче. Он поднял голову и еле заметно улыбнулся. Литва посмотрела тоже и более радостными изумрудными глазами.
— Снег пошел... — сказал Эстония.

_____________________________________
Новое достижение — написать про один день, не разбивая главу на части.
Итог: 7412 слов 👌 Красота. Я через час иду в поход с классом. Впервые! Потому что моя неудача — все время болею в это время как они идут в поход. В этом году лучше. Писала так долго ~>~ Фантазия чуть не съехала. Все описания природы писала на даче на качелях. И вось. А теперь переводик:

Esti, Esti! Zəhmət olmasa əlimi burax!¹ — Эсти, Эсти! Пожалуйста, отпусти мою руку! (азерб.)
²"Ночные крылья" Бу Бергман — шведский писатель-поэт 1869-1967.
Ma tulen tagasi³ — Я вернусь (эст.)
Ar nori valgyti?⁴ — Ты хочешь есть? (лит.)
Ei... ma ei taha midagi...⁵ — Нет... я ничего не хочу... (эст.)