Два сердца

После нескольких дней штормов, проносящихся через остров Драконий Камень и мимо него, наконец наступил ясный день, горизонт был очищен от облаков. Земля все еще была мокрой, пропитанной постоянными ливнями, которые то наступали, то прекращались, но немного травы, которая там была, стала зеленее, приобрела более сочный цвет. Запах в воздухе был смесью сырости и моря.

Солнце снова садилось по ту сторону замка, большой желтый купол опускался все быстрее и быстрее. Волосы Джона развевались на ветру, пока он ждал на краю широкого утеса на восточной стороне. Было достаточно холодно, чтобы его оригинальный плащ Винтерфелла не согревал его, когда он его носил, но достаточно тепло, стороны развевались на ветру. Рядом с ним был Призрак, терпеливо сидящий в высокой траве, которая колыхалась от порывов ветра, его нос был поднят к небу, чтобы уловить все запахи. Они оба ждали.

Джон повернулся налево, молча размышляя о том, что только что подстриженные волосы Джейме не развеваются на ветру и не лезут ему в глаза, как у Джона. Джейме был там с септоном до того, как Джон подошел с Призраком. Джон был рад, что Джейме был там и стал свидетелем союза. Каким бы раздражающим он ни был иногда, Джон нашел с ним общий язык. В конце концов, даже за всеми раздражающими замечаниями Джейме заботился. Это стало совершенно ясно.

Только этим утром он подошел к Джону с мечом, свадебным подарком, как он его назвал. На рукояти был изображен волк, но на прекрасной стали были вырезаны драконы. Меч, которым когда-то пользовался Рейегар, сказал ему Джейме, тот, который много лет хранился вне поля зрения. Он заслуживал нового владельца, единственного другого владельца, который у него мог быть, и Джейме надел новую рукоять, чтобы у Джона остались оба семейных символа. Теперь меч принадлежал Джону, пристегнутый к его бедру, еще один маленький кусочек связи, которую он выстраивал.

«Ты нервничаешь?» - спросил его Джейме.

С довольным вздохом Джон ответил: «Нет, не я».

Он думал, что, возможно, нервничал, стоя там в ожидании Дени. Он думал, что, возможно, чувствовал, что не заслуживает этого или ему было некомфортно от мысли, кем он станет, женившись на королеве Семи Королевств. Когда эти чувства так и не пришли, он понял, что это было из-за этого. Так должно было быть, Дейенерис и он, и после всего, Джон был готов. Готов ко всему.

Эта идея заставила его задуматься о том, что происходило в голове его матери, когда она выходила замуж за его отца, Рейегара, и наоборот. У них, должно быть, была похожая церемония, скрытая, и только септон был свидетелем.

Это заставило Джона подумать о членах его семьи. Он хотел, чтобы его семья была там, на Драконьем Камне, чтобы стать свидетелями огромного шага в его жизни, но знал, что они будут присутствовать на более грандиозной свадьбе, которая будет запланирована в Королевской Гавани. Поскольку половина Джона была Старком, и многие северяне в конечном итоге будут присутствовать, в отличие от предыдущих королевских свадеб, Дейенерис и Джон оба посчитали целесообразным объединить как церемониальные аспекты Веры Семи, так и Древних Богов, чтобы сделать церемонию смешанной.

Там, на Драконьем Камне, ресурсы были ограничены, поэтому они решили обойтись без пира, так как не было никого, кроме Джейме, кто бы знал их близко. Они бы вели себя как обычные люди, и под этим Джон подразумевал, что они проведут вечер, запершись в своих покоях.

Но прежде чем это могло произойти, им действительно нужно было пожениться.

Рейегаль, Эйгон и Визерион летали в вышине, их крики, скорее всего, были слышны за много миль, если поблизости находились рыбаки или корабли, перевозящие товары. Джон наблюдал, как они взлетали, а затем резко падали, выходя на плато прямо над морем, прежде чем снова начать этот игривый процесс. Джон задавался вопросом, есть ли способ, которым драконы могли почувствовать эмоции Дейенерис в тот день, а может быть, и его самого. Похоже, они были более активны в районе утеса, на котором был Джон, как будто они тоже хотели стать свидетелями союза.

Хотя все остальное происходило в более быстром темпе - ветер выл, моря устремлялись вверх по краям скал и падали обратно, драконы перекликались друг с другом сверху, для Джона все замедлилось. Он почувствовал свой пульс внутри своего тела, когда увидел Дейенерис на одном из холмов, идущую в его сторону. Он примет эту женщину в жены всего через несколько мгновений.

Платье, которое она носила, имело длинные кружевные рукава и кружево вокруг шеи. На толстой нижней части юбок были маленькие цветы с крошечной бусиной посередине, каждый лепесток отрывался от платья для текстуры, крошечные лепестки двигались на ветру. На ее талии была завязана маленькая золотая атласная лента, украшенная драконами по всему переду и спине. Сотни часов работы, должно быть, были вложены в платье, и не было никого в мире, кто не смог бы оценить мастерство.

Она была образом, который останется в его памяти навсегда, до последнего дня его жизни.

Ее волосы были заплетены в косу, невозможно было носить такие длинные локоны на ветру у скал и одновременно видеть. Вокруг ее головы было несколько кос, все они были сплетены в одну, которая спускалась по спине с вплетенными белыми и золотыми бусинами. Ее губы, которые от природы были более ярко-розовыми, были окрашены в красный цвет.

Поистине ошеломляющее зрелище.

Джон считал, что ему повезло, что в тот момент он не потерял равновесие и не свалился с края обрыва.

«Дейенерис», - прошептал он, не находя слов, кроме ее имени.

Он протянул руку, и ее меньшая рука скользнула в его. Она схватила с земли часть платья, пока Джон помогал ей маневрировать мимо провала в скале, где скопилась мутная вода. Дени сжала его руку, когда они заняли свое место лицом друг к другу. Он не сводил с нее глаз, поэтому увидел ее широкую улыбку, Джон ответил ей тем же.

Это была не совсем обычная церемония. Септон, старик с мягким голосом, был очень сговорчив к их желаниям. Они пропустили облачение невесты в плащ, так как это было ненужно. Дейенерис не брала нового имени и не вливалась в новый Дом.

Лента, повязанная вокруг их соединенных рук, была мягкой для кожи, и септон начал. «Да будет известно, что Дейенерис из дома Таргариенов и Джон из дома Старков и Таргариенов - одно сердце и плоть, одна душа. Они связаны как одно навечно. Вы можете смотреть друг на друга и произносить слова».

Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старуха, Незнакомка, я принадлежу ему, а он - мне с этого дня и до конца моих дней.

Джон не был знаком с клятвами, которые произносят последователи Веры Семи, поскольку никогда раньше не присутствовал на свадебной церемонии, где использовался этот язык, поэтому до этого момента он снова и снова повторял их в голове.

Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старуха, Незнакомка, я принадлежу ей, а она моя с этого дня и до конца моих дней.

С переплетенными руками Дейенерис посмотрела на Джона, сделав шаг вперед. «Я беру этого человека», - прошептала она, включив небольшую часть традиции того, что делали те, кто поклонялся Древним Богам, в свою личную церемонию.

Вот так, сказав несколько слов, они поженились - и все в мире стало как надо.

Джон мельком увидел, как Джейме улыбается, кивая Джону, чтобы показать свое одобрение. Джон взял другую руку Дени, притянув ее к своей груди, чтобы поцеловать ее в первый раз в качестве мужа.

«Это всегда должно было случиться», - прошептала она ему в губы, так, чтобы он мог услышать, повторяя его прежние мысли.

Да, это было так.

********

Там, в коридоре, была только одна комната за лестницей - их комната. Джон преследовал ее по многочисленным спиральным ступеням, высеченным из камня, тяжесть ее платья волочилась за ней, не давая Дейенерис уйти слишком далеко, он, наконец, поймал часть ее юбки, чтобы остановить ее. Он обхватил ее за талию, крутанул их один раз наверху лестницы, потянув ее, чтобы зажать между собой и стеной прямо у двери.

Сбоку было большое окно, выходящее в арку, луна, поднимающаяся в небе, идеально выстраивалась. Обычно он подошел бы, чтобы посмотреть и полюбоваться видом, но он, безусловно, был занят чем-то другим.

Джон наклонился, просунул руки под платье, потянув ее вверх. Ее миниатюрная фигура стала тяжелее с платьем, но он все равно умудрился удержать ее, положив руки на ее голые бедра, поглаживая кожу большими пальцами. Они продолжали смеяться каждый раз, когда Дейенерис начинала опускаться слишком низко на гладкой каменной стене, и Джону приходилось поднимать ее снова и снова.

Это не было спешкой, но в поцелуях и других движениях была срочность, как обычно. Дени обеими руками обхватила его голову, направляя его, пока двигала губами, борясь с ним за контроль, когда она считала нужным это сделать. Он пососал ее нижнюю губу, потянув за нее, пока рука Дени не ощупывала ее, пока она не узнала рисунок дерева. Потянув защелку поперек, она открыла дверь, она распахнулась наружу, пока не ударилась о стену. Джон внес ее внутрь, не потрудившись закрыть за ними дверь, так как никто не рискнет подняться на башню в их первую брачную ночь.

Джон снова прижал Дени к стене, удерживая ее в равновесии. Его язык лизнул ее шею, ее пальцы схватили его волосы.

Прижавшись к ней бедрами, Джон простонал: «Дейенерис».

Она обхватила его ногами покрепче, чтобы удержаться на ногах, чтобы Джон мог спустить с себя бриджи, которые он носил, материал спускался до его лодыжек. Он наклонился, чтобы войти в нее, Дейенерис выпрямила спину у стены, выгнувшись.

Его глаза закрылись, губы остались на ее шее, руки все еще несли ее, пока она обхватывала его член. Не самая легкая позиция, заключил он. Подняв ее после того, как шелковистый материал ее платья позволял ей скользить по стене с каждым медленным толчком, Джон наконец устал от этого, и они опустились на пол.

Рядом с ними громко горел огонь, потрескивая, когда щепки передвигались, вновь зажигаясь.

«Сними это», - приказала Дейенерис, быстро расстегивая пальцами белые круглые пуговицы на ее платье, спускавшиеся по бокам лифа.

«Почему ты всегда носишь эти сложные платья?» - пробормотал он сквозь улыбку. «Тебе действительно нравится усложнять мне жизнь, не так ли?»

Ее смех был приглушен Джоном, который нетерпеливо дернул ткань вверх и через ее голову, наконец освободив ее. Дейенерис позволила своим рукам упасть в стороны, вытянувшись на ковре под ней. Ее грудь поднялась и опустилась, когда Джон устроился над ней, чувствуя каждый дюйм. Его рука также вытянулась, проведя пальцами по ее открытой руке, по ее плечу, затем по груди. Джон переместил свой вес в сторону, пальцы медленно пробирались вниз по ее плоскому животу, к ее женственности, зарываясь в складки.

Дейенерис застонала, снова выгибаясь. Джон прикусил губу, когда его член снова был направлен в ее сердцевину. Его левая ладонь и пальцы опустились на ее лицо, найдя ритм. Его глаза не отрывались от ее глаз, желая следить за каждой проходящей эмоцией и мыслью.

Дейенерис, его жена.

Его толчки стали глубже и быстрее, оба они выпустили несколько вздохов и стонов. Он научился ублажать Дейенерис за то время, что они знали друг друга в такой интимной манере. Он знал, что ей нравится, что нет, и как именно должны двигаться его пальцы или рот, чтобы довести ее до его уровня отчаяния и наслаждения. Когда Джон приблизился к концу, он почувствовал, как она начала дрожать, рот приоткрылся, глаза расширились. Ее руки обвились вокруг его спины, чтобы прижать его ближе, если это было возможно.

Она ударила ее, как волна, катящаяся по пляжу, быстро распространяясь. Обернутый в нее, Джон почувствовал, как все ее стены сжались вокруг него самым чудесным образом, все равно заявляя о своих правах.

«Дэни», - прошептал он без усилий и кончил внутри нее.

После этого они прижались к огню, наблюдая, как пламя принимает разные формы, поленья медленно угасают в кучу черного, а угли остаются яркими внизу. Никто из них не был одет снова, но одеяло было стянуто с угла кровати, чтобы укрыть их и сохранить уют. Дейенерис была прижата к Джону, спиной к его груди. Ее волосы выпали из косы, Дейенерис медленно вытаскивала каждую бусинку, пока не осталось ничего. Она запустила пальцы в волосы, отбрасывая их.

«Мне здесь нравится», - наконец сказала она, снова опуская голову.

"Я тоже."

«Я подумала, что это может быть вариантом провести здесь больше времени», - сказала она ему. Дейенерис схватила его за руку, притянув его к себе, чтобы обнять ее. «Разделить наше время не кажется возмутительной идеей. Хотя, здесь нужно немного обновить декор. Слишком темно, особенно по сравнению с Красным замком. Нам нужны гобелены или... или что-то в этом роде ».

Он рассмеялся над ней. «Необходимо добавить немного личных штрихов, я согласен». Джон приподнялся локтем и поцеловал ее, задержавшись на ее губах. «Но в комнате достаточно светло».

«Кто знал, что ты станешь таким обаятельным», - похвалила она, перекатываясь по его телу.

Джон облизнул губы, положив обе руки ей на талию, когда она села, чтобы оседлать его. Они никогда не могли насытиться друг другом, это было определенно. К концу ночи они оба были бы физически истощены.

********

Он проснулся и обнаружил, что Дени нет в кровати. Когда он протянул руку, простыни, где она должна была быть, были холодными, и он знал, что ее не было уже некоторое время. Джон вылез из кровати, одеваясь, чтобы покинуть тепло и отправиться на поиски Дейенерис, куда бы она ни исчезла. Иногда она могла быть такой же таинственной, как сам замок.

Лестница вниз и наружу из башни была узкой, ступеньки спиральные, хотя они тщательно поддерживались в течение многих лет с момента постройки. Призрак спустился первым по ступенькам, его большое тело заняло большую часть пространства.

Замок был все еще новым для Джона, но с экспертными инстинктами Призрака он отлично справился. Джон отцепил большую дверь, сделанную из дерева толщиной шесть дюймов, отделанного металлом, и несколько раз толкнул ее плечом, чтобы вытолкнуть наружу, порыв ветра дул внутрь. Призрак проскользнул в открытую часть и учуял запах Дени. Он шел впереди, а Джон следовал за ним. Призрак время от времени поворачивал голову достаточно, чтобы убедиться, что Джон все еще там, и идет близко.

Когда они нашли ее, Дейенерис сидела у скал в месте, близком к тому, где они произнесли свои клятвы друг другу. Она покоилась на большом валуне, который выступал из скалы, нависая над краем, но выглядел достаточно прочным, чтобы не двигаться сотни лет. Поверхность была гладкой, разноцветный камень с пятнами светло-зеленого грибка, растущего по краям.

Дейенерис услышала, как приближается Джон. Призрак подошел к ней первым и сел, поджав хвост, слева от нее.

«Что ты здесь делаешь?»

Она помахала ему, похлопав по свободному месту рядом с собой. «Наблюдаю за восходом солнца. Это лучшее место на всем Драконьем Камне, чтобы его увидеть».

Джон выглянул, солнце только на полоске пути над горизонтом, глубокий оранжевый цвет контрастировал с морем, которое казалось почти черным с такого расстояния. Он сел рядом с ней, Дейенерис подбежала, чтобы разделить с ней одеяло, которое она разложила на валуне.

«Это первый восход солнца, который мы видим вместе как муж и жена», - гордо проворковала Дейенерис.

Джон широко улыбнулся. Он схватил край плаща, который носил, и накинул ей на плечо, притянув ее к себе. «Вот так».

На далеком утесе драконы все еще спали, все вместе. Призрак смотрел в том направлении, пока его передние ноги не вытянулись перед ним, когда он спустился на камень, видя, что пара останется на некоторое время. Дейенерис погладила его мех спереди назад, Призрак зевнул.

«Он такой чисто-белый. Это возвращает меня ко сну, который я видела прошлой ночью. В Королевской Гавани шел снег», - сказала она ему тихим голосом. «Когда я проснулась, я немного испугалась, и не знаю почему. Я вышла сюда расслабиться. Солнце - это интересная штука, не правда ли? Оно всегда восходит и заходит без сбоев. Каждый в мире может видеть его из любой сферы жизни. У всех нас есть это общее друг с другом».

«Я не придал этому особого значения», - признался Джон.

Дейенерис положила голову ему на плечо, обхватив его за руку, при этом удерживая часть плаща на себе, чтобы защититься от ветра. «В моем сне не было солнца, только снег и белизна».

Джону было не по себе от того, что ее сны стали чаще. «Что еще происходило во сне?»

«Я не совсем помню это время. Помню только, что было холодно и все было покрыто снегом. Вот и все».

Джон откинул голову назад, позволяя ветру лепить его лицо. Он хотел бы иметь ответ, какой-то ответ, который сделал бы его лучше.

«Что мы будем делать, Джон? А как же Белые Ходоки? А что, если эти сны...»

Джон наклонил ее голову к себе, положив указательный палец ей под подбородок. «Дейенерис, послушай, с чем бы нам ни пришлось сражаться, мы будем готовы. Что бы это ни было в любой момент в будущем, мы будем сражаться вместе».

«Вместе», - повторила она ему в ответ, обретя новую веру в их способность преодолевать трудности.

«Вместе. Всегда».