16 глава Вилла из человеческой кожи (15)
Когда Сяо Муюй вошла, распахнув дверь, Шэнь Цинцю уже сидела на краю кровати и смотрела на неё.
Сяо Муюй расстегнула манжеты рубашки и закатала рукава.
Ледяное выражение лица Шэнь Цинцю смягчилось. Она просто уставилась на Сяо Муюй, а затем произнесла:
— Твой пиджак теперь не подлежит восстановлению?
Сяо Муюй на мгновение застыла, затем кивнула:
— Лучше потерять его, чем жизнь.
Шэнь Цинцю рассмеялась. Сяо Муюй заметила, что та была словно двуликий человек: когда они оставались наедине, Шэнь Цинцю превращалась в настоящую соблазнительницу.
— Как ты вообще была уверена, что я сыграю с тобой в эту игру? Что, если бы я не среагировала, когда ты бросила одежду, или просто не захотела бы участвовать? Что бы ты тогда делала?
Её голос звучал заинтересованно, с нотками любопытства, но Сяо Муюй увидела в её глазах серьёзность.
— У меня тогда не было выбора. К тому же, разве ты не начала мне помогать ещё тогда, когда взяла у меня кувшин вина? Я просто продолжила твою игру.
Она говорила спокойно, будто это было что-то само собой разумеющееся. Но Шэнь Цинцю полностью изменила своё мнение о Сяо Муюй.
Раньше она считала её необычной и интересной, но чем больше они общались, тем сильнее рос её интерес.
Когда Шэнь Цинцю увидела предметы в руках Сяо Муюй, она скорее не угадала её мысли, а приняла решение на основе этих вещей. И, как оказалось, действия Сяо Муюй полностью совпали с её выбором.
Она давно не встречала человека, с которым было бы так легко находить общий язык. Жаль… В глазах Шэнь Цинцю мелькнула тень сожаления, но почти сразу её сменили восхищение и улыбка.
— Я редко кем-то восхищаюсь, но ты — исключение.
Сяо Муюй никак не отреагировала, оставив это без комментариев.
— До конца осталось 20 часов. У тебя уже 50 очков, так что с очками проблем нет. Но если мы хотим узнать прошлое старухи и помочь ей, просто сидеть сложа руки бессмысленно. Даже трёх дней не хватит. — Шэнь Цинцю намекнула.
Обе были проницательны, и Сяо Муюй, слегка отведя взгляд, неспешно ответила:
— Если даже я с 50 очками беспокоюсь, то есть те, кто волнуется ещё сильнее. Мы не знаем, где искать человеческую кожу, и завтра днём вряд ли что-то найдём. Даже если просто пройдём уровень, это не изменит того, что у некоторых очков будет недостаточно.
— И что же? — Шэнь Цинцю приподняла правую бровь с хитрой ухмылкой.
— Зачем мне говорить? Ты и сама всё прекрасно понимаешь. Сегодня нас снова ждёт бессонная ночь. Некоторые вещи стоит оставить тем, кто должен их сделать — ради их и нашего блага.
Шэнь Цинцю лениво повалилась на кровать и вздохнула:
— Уже два дня здесь, а в этом проклятом месте даже нельзя помыться. Я скоро начну вонять.
Сяо Муюй задумалась и спросила:
— Если мы пройдём эту игру, сразу попадём в следующую?
Шэнь Цинцю усмехнулась:
— Ты что, спрашиваешь у меня совета?
Сяо Муюй осталась невозмутимой:
— Нет. Хочешь — отвечай, не хочешь — не надо.
— Хм, так вот что значит «кушать подачки, но держаться надменно»?
Сяо Муюй сжала губы, не желая продолжать разговор. Ночь уже наступила, и даже если предстояло «представление», нужно было набраться сил. Она собралась лечь спать, но, подойдя ближе, заметила на одежде Шэнь Цинцю тёмные пятна и на мгновение задержала взгляд. Теперь было понятно, откуда этот стойкий запах — Шэнь Цинцю и правда начинала пахнуть.
Этого мимолётного взгляда хватило, чтобы Шэнь Цинцю его заметила. Она посмотрела на себя и без тени сожаления извинилась:
— Прости, конечно. Слишком много пришлось махать кулаками, вот и остались следы. Я знаю, у тебя чуткий нос, но здесь ни помыться, ни переодеться. Придётся потерпеть.
— Если переодеться нельзя, то хотя бы сними верхнюю одежду перед сном. — Сяо Муюй любила чистоту, и в таких условиях приходилось мириться с неудобствами. Но спать в одежде, испачканной человеческой кожей, было слишком неприятно.
Шэнь Цинцю повернулась к ней:
— Ты уверена? Я попала сюда внезапно, и, к несчастью, у меня только этот комплект. Сейчас не самый подходящий сезон — если сниму рубашку, останется только майка. Но если я сниму брюки, это будет уже неприлично. Мне-то всё равно, но вот не уверена, что мисс Сяо не будет против.
Она положила пальцы на пуговицу брюк, будто готова была расстегнуть их, стоило Сяо Муюй кивнуть.
Та сохраняла серьёзное выражение лица, несколько секунд смотрела на Шэнь Цинцю, а затем отвернулась, проигнорировав её.
Шэнь Цинцю тихо усмехнулась и, конечно, не стала раздеваться. В таких условиях нужно быть готовой к любым неожиданностям.
Ночью в этом доме стояла гробовая тишина. Обе были настороже, и спать так рано не собирались. Шэнь Цинцю тихо прошептала:
— Тебе не кажется, что это задание странное?
Сяо Муюй не ответила, и Шэнь Цинцю продолжила:
— Ты умная, я тоже не дура. Думаю, обменяться информацией будет справедливо. Как считаешь?
Сяо Муюй перевернулась на спину:
— Что в нём странного? — Это означало согласие.
— «Помочь старухе преодолеть её трудности»… Но действительно ли это её трудности?
В темноте глаза Шэнь Цинцю всё ещё сверкали, а её слова звучали зловеще. Сяо Муюй открыла закрытые глаза и через паузу ответила:
— Трудности, скорее всего, настоящие. Но вот сама ли она загнала себя в угол или оказалась в ловушке против воли — это мы узнаем, только если они что-нибудь найдут.
Голос Сяо Муюй был холодным, словно шёпот на грани сна, растворяющийся в ночной тишине.
Шэнь Цинцю глубоко вдохнула и закрыла глаза, её лицо выражало спокойствие.
Ночь становилась всё глубже, и сознание тех, кто не спал, затуманивалось, погружаясь в полудрёму. Но звуки снаружи были для Сяо Муюй и Шэнь Цинцю такими же чёткими, как свист в тишине.
— Слышала? — Едва уловимый шёпот.
— Угу. — Краткий ответ.
— Не пойти посмотреть? — Лениво-насмешливо.
Ответа не последовало. Молчание было лучшим ответом.
Дверь открылась почти бесшумно, затем раздался сдавленный стон — и вновь тишина. Обе лежали на кровати, но ушами ловили каждый звук, будто сами находились в той комнате.
Движения были осторожными, действующий человек старался не шуметь. Тишина была такой, что их собственное дыхание и сердцебиение почти заглушали посторонние звуки.
Увы, спокойствие длилось недолго. Короткий, пронзительный крик ужаса вырвался наружу — но тут же оборвался, будто горло перехватила невидимая рука. Сердца обеих на мгновение замерли.
Одна секунда, две… Тишина. Кажется, пронесло.
Но облегчение было недолгим.
Снаружи внезапно сверкнула молния, и следом грянул гром, будто раскалывающий дом пополам. Яркая вспышка осветила комнату, как днём.
— А-а-а!
— Боже! Помогите! Караул! А-а-а! — Крики донеслись из комнаты старухи на втором этаже: сначала испуганные, затем переходящие в вопли боли.
Лицо Сяо Муюй исказилось, Шэнь Цинцю мгновенно вскочила. Снаружи послышались беспорядочные шаги — кто-то спускался по лестнице.
Затем шаги застучали ещё быстрее, теперь в обратную сторону, будто люди увидели что-то ужасное и бросились назад. Среди топота они явственно услышали, как что-то тяжёлое волочится по полу — что-то металлическое.
Сяо Муюй и Шэнь Цинцю не раздумывая вскочили с кровати. В тот же момент дверь с грохотом распахнулась, и внутрь ворвался Леопард, весь в крови.
— Помогите… — Его голос, полный ужаса, оборвался так же резко, как и выражение лица.
Вспышка молнии осветила комнату. В её мертвенно-белом свете Сяо Муюй и Шэнь Цинцю увидели, что левая половина его лица была аккуратно срезана острым предметом. Кровь хлынула фонтаном, и, не успев договорить, он рухнул на пол, широко раскрыв единственный оставшийся глаз.
За ним стояла та самая хрупкая старуха — но теперь в её руках была огромная коса, словно у самой смерти. Именно она оборвала жизнь Леопарда.
Когда тот упал, старуха подняла голову и уставилась на Сяо Муюй и Шэнь Цинцю. В свете молнии Сяо Муюй разглядела, что её глаза были мутно-белыми, как у мёртвой рыбы, а лицо искажено кровожадной ухмылкой. В эту ночь она выглядела страшнее любого призрака.
Она замерла на несколько секунд, затем, не раздумывая, взмахнула косой, направляя её в девушек.
Длинное лезвие пронеслось по воздуху с пугающей скоростью, не оставляя шанса уклониться. Обе одновременно пригнулись, кувыркнувшись в стороны.
Сяо Муюй изучала самооборону, но не была профессиональным бойцом. Увернуться — уже достижение.
Старуха обладала нечеловеческой силой. Один удар — и деревянный пол раскололся с треском, будто бумага. Она без усилий выдернула косу и замахнулась снова.
Но если она была быстра, то Шэнь Цинцю — ещё быстрее. Пока старуха вытаскивала лезвие, та подкатилась к ней вплотную. На дальних дистанциях коса была смертоносной, но вблизи бесполезной.
Старуха даже не успела отступить, как Шэнь Цинцю со всей силы ударила её ногой в грудь, отшвырнув в коридор и в стену.
Оглушённая ударом, старуха не успела опомниться, как получила ещё один пинок — на этот раз в шею. Она рухнула на пол, её глаза закатились.
Но, словно одержимая, она продолжала цепляться за косу, даже когда кости трещали под ударами Шэнь Цинцю.
— Хватит притворяться! Если только ты не научилась телепортироваться или становиться невидимой, я сегодня разберу тебя на косточки! — холодно бросила Шэнь Цинцю.
Единственным источником света в темноте оставались вспышки молний.
Остальные уже сбежали в зал, и в полумраке они увидели, как высокая стройная фигура избивает старуху, которая ещё минуту назад гонялась за ними с косой.
Звуки ударов, хруст костей — всё это заставило перепуганных людей задуматься, кто здесь настоящий монстр.
Внезапно раздался щелчок, и в зале зажёлся свет. После нескольких миганий лампы наконец заработали как следует.
Цуй Сяосюань, всё ещё дрожа от страха, обернулась: это Сяо Муюй нашла выключатель.
При свете все отчётливо увидели, как Шэнь Цинцю избивает старуху. Челюсти присутствующих чуть не отвисли.
Это точно хоррор-квест?
Старуха, казалось, уже не чувствовала боли, но её суставы были перебиты, и она не могла стоять. Шэнь Цинцю наступила ей на спину и холодно произнесла:
— Я давно тебя терпела. Ведёшь себя загадочно, ничего не объясняешь, просишь о помощи, а сама прячешься в своей конуре, как затворница. А ночью ещё и пугаешь людей, размахиваешь косой? Ну давай, попробуй ещё раз!
Все впервые видели Шэнь Цинцю в такой ярости. Старуха сначала дёргалась, но затем разрыдалась. За тысячи пройденных квестов она ещё не оказывалась в таком положении.
Из её белых глаз потекли кровавые слёзы, делая её ещё страшнее. Но, хоть Цуй Сяосюань и другие боялись, они вдруг почувствовали себя в безопасности.
— Свяжите её. — Шэнь Цинцю пнула старуху в сторону Ляо и остальных, заставив Сюй Жаня подпрыгнуть от испуга.
Чэнь Си стоял с посиневшими губами, всё ещё дрожа. Его правая рука была в крови. Он взглянул на Шэнь Цинцю, затем на торчащие из-за двери ноги Леопарда.
Тело окоченело, сохраняя позу, в которой он умер — быстро и не по своей воле.
Чэнь Си молчал, стиснув зубы. Он заковылял к комнате старухи, проходя мимо Сяо Муюй и Шэнь Цинцю. Его иссохшее лицо напоминало маску мертвеца, а голос звучал хрипло:
— Вы не осмелились войти, но знали, что мы пойдём, да?
Шэнь Цинцю смотрела на него без эмоций, будто на шута. Чэнь Си скрипел зубами от злости.
— Можешь отрицать это? — он вытаращил глаза.
— Хм, а я разве отрицала? Разве я вас заставляла? Раз приняли решение — будьте готовы к последствиям. Он их принял. А ты… должен быть благодарен.
Она бросила взгляд на Леопарда. Казалось, для неё смерть человека — пустяк.
Сяо Муюй тоже не смотрела на тело. Она не желала никому смерти, но и не страдала из-за неё. Жизнь для неё была чем-то чужим — она не чувствовала ничьей боли.
Выжившие же были на грани срыва. Ляо закрыл лицо руками. Цуй Сяосюань, Лю Вэй и остальные, связав старуху, тупо смотрели на тело. Первый уровень, двенадцать человек, а уже погибло пятеро.