Три огня. Раскол

𓅓
Тёплый ветер осторожно перебирал листву, унося с собой золотые, багряные и янтарные лепестки осени. Они кружились в воздухе, будто ленивые мотыльки, и мягко ложились на тропинку, по которой я шла. Под ногами тихо шуршала подстилка из опавших листьев, а в руках я уже держала охапку свежесобранных трав: зверобой продырявленный, тёмно-фиолетовые веточки душицы обыкновенной, серебристо-зелёные листья чабреца ползучего, душистую мелиссу лимонную и несколько стеблей шалфея лугового. Их терпкий аромат смешивался с влажным запахом земли и тонким холодком воздуха, который уже напоминал о скорой зиме.

В моей голове всё время мелькали мысли о луге - моём маленьком убежище, что пряталось за домом. Сейчас он, наверное, выглядел особенно красиво. Дикая виноградная лоза, тянувшаяся вдоль плетня, увешана гроздьями тёмно-фиолетовых ягод; на клумбах по-прежнему зеленели низкие кусты мяты, хотя их уже начала укрывать опавшая листва; а грядки, аккуратно ограждённые деревянными рамами, стояли наполовину пустыми, ожидая весны. Солнечный свет, пробиваясь сквозь облака, окрашивал всё вокруг в мягкие оттенки мёда и меди, как в старых сказках, где всё кажется добрее, чем на самом деле.

Я была одета просто - в длинное платье из плотной, но податливой ткани, подол которого цеплялся за траву. На распущенные волосы я повязала платок, как это делают деревенские женщины, - так было удобнее, когда идёшь в лес. Я поймала себя на мысли, что кто-то мог бы увидеть меня сейчас и... улыбнуться. Возможно, даже сказать что-то, от чего сердце невольно дрогнуло бы. Но я тут же отогнала образ, что слишком настойчиво стремился возникнуть в моих мыслях.

Дальше тропинка вела в более глухую часть леса. Здесь воздух стал прохладнее, а свет - тусклее. Солнечные лучи лишь изредка прорывались сквозь густые ветви, и в полумраке висели странные сине-голубые дымки. Они лениво плыли между стволами, будто живые, завораживая своим мягким свечением.

Я остановилась. Что-то в их движении было... зовущим. Словно в забытьи, я сделала шаг вперёд. Потом ещё. Дымки кружились, словно играя со мной, и уводили всё дальше от тропы. И вдруг, у подножия старого, мохнатого мхом дуба, я заметила движение.

Там, на мягком ковре из мха и опавшей хвои, сидел маленький дракончик. Серый, как утренний туман, с крошечными, едва заметными чешуйками, что переливались серебром при каждом его движении. Его глаза - яркие, янтарные, - внимательно смотрели на меня, в них не было страха... лишь осторожное любопытство.

Я присела на корточки, чтобы разглядеть его поближе. Он не издал ни звука, просто следил, будто ждал, что я скажу первой.

- Ты ведь один, да? - прошептала я, и он слегка моргнул, будто понял. - Родителей нет...

Я отвела взгляд в сторону, к зелёным травам, что шуршали от ветра.

- Знаешь... мы с тобой похожи, - выдохнула чуть тише. - Я своих тоже не помню.

В груди защемило.

- Меня вырастила бабушка. Она... добрая была, - слова сами соскальзывали с губ, а я не могла понять, зачем рассказываю это крошечному дракончику.

Он чуть подался вперёд, и мне показалось, что его взгляд стал мягче. Я тихо усмехнулась. Дракончик медленно склонил голову набок, не отводя от меня глаз. И в этой тишине я вдруг почувствовала, что он меня понимает... хоть и не скажет ни слова.

Я ещё немного смотрела на него, пытаясь понять, чего хочу сильнее - уйти или остаться. Но чем дольше он сидел напротив меня, тем труднее было подняться и просто пойти домой.

- Знаешь, - тихо сказала я, - если мы оба одни... то, может, стоит быть вместе?

Он чуть шевельнул крыльями, тонкая перепонка поймала солнечный блик. Он не отстранился, когда я протянула руку, наоборот - осторожно сделал шаг навстречу. Его лапка оказалась лёгкой, почти невесомой, когда коснулась моей ладони.

- Ну вот и договорились, - я выдохнула с лёгкой улыбкой. - Теперь у тебя есть я... а у меня - ты.

Он моргнул, и это было так похоже на согласие, что я не удержалась от смеха.

- Пойдём. Я не обещаю, что у меня есть что-то вкусное для драконов, но уж место, где можно поспать, точно найдётся.

Я поднялась, и он послушно пошёл за мной, смешно перебирая лапками по шуршащей листве. И почему-то мне стало чуть теплее - как будто мы нашли то, чего так давно искали.

Когда мы добрались до дома, солнце уже почти скрылось за горизонтом, оставив небо в тёплых персиковых и фиолетовых оттенках. Наш дом стоял на краю луга, окружённый высокой травой, что шепталась под лёгким ветром. Из трубы не шёл дым - бабушки дома не было.

- Ну что, - сказала я, отворяя дверь, - добро пожаловать в моё... ну, скажем, королевство.

Дракончик переступил порог, осторожно оглядываясь, будто запоминая каждый угол. Его глаза блестели в полумраке, и я заметила, как он потянулся носом к деревянному столу.

- Потерпи, - усмехнулась я. - Сейчас все будет.

Я достала из кладовой глиняный горшок с оставшимся рагу из кролика, подогрела его на очаге. Запах тёплого мяса и трав заполнил кухню, и дракончик уже перестал стесняться - подошёл ближе, не сводя глаз с миски.

- Ладно, - я поставила маленькую деревянную тарелку на пол. - Ешь.

Он осторожно попробовал, потом заурчал, едва слышно, и принялся есть быстрее. Я села рядом на пол, подперев голову рукой.

- Как тебя назвать? - задумчиво произнесла я. - Может... Серый? Нет, это глупо. Листок? Тоже не то...

Дракончик поднял голову, облизавшись. Его зрачки сузились от огня в очаге.

- А если... Таль? - предложила я. - Коротко и звучит.

Он чуть моргнул и снова вернулся к тарелке.

- Значит, нравится, - улыбнулась я. - Будешь Таль.

Когда он наелся, мы поднялись в мою комнату. Лёгкий вечерний свет ещё пробивался сквозь занавески, но в углах уже сгущалась тень.

Я легла, оставив у ног место, и Таль без колебаний устроился там, свернувшись клубком. Его дыхание стало ровным, тёплым, а я, поглаживая шероховатые чешуйки у него на спине, тихо заговорила:

- Деревня у нас небольшая... На востоке кузница - там старый Тавар кует всё, от гвоздя до подковы. На южной окраине мельница, и там всегда пахнет мукой. Ещё у нас есть лавка госпожи Мари, она торгует специями и тканями. А ярмарка каждый день. Знаешь, когда все собираются, это будто маленький праздник.

Таль тихо фыркнул, словно понял, о чём я говорю.

- Вот, - зевнула я. - Теперь это и твоя деревня, Таль.

Я прикрыла глаза. Луг за окном тихо шумел, дом был тёплым, а у ног - маленькое дыхающее чудо, которое уже стало чем-то родным.

__________

⚔
В воздухе ещё витал холод утреннего часа, когда я вышел из спальни и направился в гардеробную.

На длинном резном столе уже лежали мои доспехи - отполированные до блеска. Я коснулся ладонью прохладного металла, и тот отозвался тихим звоном. Первая пластина - нагрудник - легла на плечи тяжело, но привычно. За ней - наплечники, наручи, поножи. Каждый ремень, каждая застёжка становились на своё место с отработанной точностью.

Я закрепил меч за поясом, поправил перчатки. На миг задержался перед высоким зеркалом в массивной раме. Отражение смотрело на меня холодно и собрано, будто я был готов к бою... хотя шёл вовсе не на войну.

Коридоры дворца встретили меня тихим эхом шагов. Высокие окна впускали в зал утренний свет, преломляя его на витражах в причудливые узоры. На полпути к главным дверям я заметил мужчину в тёмной ливрее. Он сделал короткий поклон.

- Ваше Величество, - начал он, - ваш отец, Осмод Исак фон Берг, просил напомнить, что сегодня вы должны написать письмо о встрече с Её Величеством Аделаидой.

Я замер на секунду, но кивнул, сохраняя безупречное выражение лица.

- Передайте, что я помню.

- Разумеется, Ваше Величество, - он слегка поднял голову. - И... могу поинтересоваться, куда вы направляетесь?

Я взглянул на него с лёгкой усмешкой.

- Подышать воздухом.

Он едва заметно нахмурился, но больше ничего не спросил. Я же продолжил путь, но в груди уже тихо билось нетерпение. Подышать воздухом... Да, так можно было назвать то, что я собирался сделать. Только прогулка моя лежала не в саду дворца и не на тренировочном дворе. Я направлялся в деревню Терновье - туда, где жила она.

Ещё несколько шагов - и я оказался на месте. Впереди был долгий путь, но я знал: он стоит каждой минуты.

Деревня встретила меня привычным шумом: лай собак, глухие удары топоров, детский смех где-то за домами. Я спешился у края площади и передал поводья коня парню, что всегда присматривает за скакунами приезжих. Он кивнул, и я пошёл туда, где запах свежего хлеба перемешивался с ароматами трав и цветов.

У небольшого прилавка, покрытого вышитой скатертью, я заметил женщину лет сорока. Она перебирала корзины, полные пёстрых букетов: жёлтые, как утреннее солнце, колокольчики, алые маки, веточки лаванды. Я остановился.

- Добрый день, - произнёс я, и женщина подняла голову.

- Ваше Величество, - она поклонилась, - хотите что-то особенное?

Я кивнул на скромный, но тёплый букет ромашек, васильков и парочки веточек мяты.

- Вот этот.

Она аккуратно обвязала стебли лентой и, передавая букет, улыбнулась:

- Если не секрет... для кого эти цветы?

Я взял букет, задержав взгляд на белых лепестках ромашек.

- Для девушки, - ответил я.

Женщина чуть прищурилась, словно пыталась угадать, кто это.

- Ваше Величество... А та девушка, для которой цветы... она из нашей деревни?

Я слегка усмехнулся.

- Возможно.

- Возможно? - в её голосе зазвенел озорной интерес. - То есть вы сами не уверены?

- Я уверен, - поправил я. - Просто... не хочу, чтобы о ней заговорили раньше времени.

Она склонила голову, не теряя улыбки.

- Молодая?

Я отвёл взгляд, слегка сжав ленту на букете.

- Красивая? - женщина продолжала допрос, как будто играла в угадайку.

Я выдержал паузу, вспомнив, как солнечный свет ложился на её распущенные волосы.

- Скорее... милая. Та, чья красота не кричит о себе, но заставляет смотреть чуть дольше.

Она хмыкнула.

- И вы... просто друзья?

- А это, боюсь, даже я пока не знаю, - сказал я и позволил себе лёгкую улыбку.

Женщина кивнула, принимая этот ответ, но в её взгляде оставался намёк на любопытство.

- Что ж, Ваше Величество, надеюсь, она поймёт, каков человек, что дарит ей цветы.

- Поймёт, - тихо произнёс я, - или хотя бы примет их.

Я поблагодарил её за букет и двинулся дальше по улице, чувствуя, как в груди разгорается лёгкое, тёплое волнение. Терновье жило своей простой, тихой жизнью, но для меня оно стало местом, где жила причина, по которой я готов был ехать сюда снова и снова.