Глава 19. «Родовязь»
«У каждого рода есть память, накопленная за века. Она дает новому поколению силу и знания, питает первозданной энергией. На этом стоит двуликий мир».
Из «Летописи ранних»
Прошла целая неделя. За это время Тим ни разу не виделся со своими друзьями – они усиленно тренировались по какой-то особой программе, связанной, опять же, с грядущим Часом Затмения. Тимур просил не искать с ними встречи, а сосредоточиться на собственных занятиях.
Даже Морж заходил к нему только под утро, перед сном, и довольно скупо рассказывал о тренировках. Тим только и выведал у него, что ребята готовятся к ответному визиту в лунатский мир.
Томясь от вынужденного безделья, Тим облазил весь Дом Сияния с внешней стороны: ловко перепрыгивая с уступа на уступ, он исследовал все пространство крыши, видел издалека особняком стоящую башню Йозефа, где находился его кабинет с большими панорамными окнами и огромным сферическим куполом. Наверняка там был чердак, наполненный всякими интересными вещами. Но увы, как Тим ни старался проникнуть внутрь, ничего не вышло. Правда, он смог вылезти на самый верх и покачаться на флюгере в виде огромной многолучевой звезды. Но там не было ничего интересного, разве что красивый вид на окрестности – ближние лесистые холмы и высокий горный хребет за ними, да еще зеленый парк внизу. Как-то раз Тим заметил там друзей на одной из спортивных площадок, но не стал за ними наблюдать: его-то не позвали на тренировку.
Несмотря на строжайший запрет покидать Дом, он все чаще вызывал Старого Томаса и перемещался на нем в другие города, старательно выбирая для прогулок тихие и неприметные улочки или, наоборот, шумные площади, где вряд ли встретятся те, кто его знает в лицо. Он даже в Яховск заглядывал, но, не забывая о лунатской слежке, к своему дому не приближался.
Тим хорошо помнил, как первый раз вызвал Старого Томаса со скуки, когда возвращался с тренировки на крыше. И лифт увез его в Прагу, о которой он тогда вдруг подумал. Тим погулял по Староместской площади, поглазел вместе с туристами на знаменитые часы, потом зашел в какой-то дом и снова без труда мысленно вызвал Старого Томаса.
Тогда в Доме Сияния никто не заметил его исчезновения. Когда же и вторая, и третья тайная вылазка прошла удачно, Тим сделал вывод, что никто не догадывается о его путешествиях на легендарном лифте. Старый Томас, словно добрый безмолвный друг, всегда слушался его даже здесь, в Доме Сияния.
Только вот интересно, Йозеф знает об этом? Тима распирало от любопытства, но он решил, что сам не станет спрашивать, а будет пользоваться лифтом, пока это возможно.
Впрочем, Йозеф, казалось, и не вспоминал о Тиме: не звал его на душевные разговоры, не давал никаких указаний. Тимур Святов тоже был в Доме – Тим видел его зеленую точку в Астронете, – но и он словно позабыл о своем ученике.
Тим много тренировался: уходил в тень, усиливал астральный взгляд, повторял «Восемь форм», отрабатывая движения до полного автоматизма. От многочасового разглядывания многогранника у него болели глаза; он научился жонглировать им, запуская по кругу или в разные стороны, – кристалл неизменно возвращался назад. Но увы, несмотря на все его успехи, комната с многолучевой звездой стала напоминать Тиму клетку, из которой не было выхода.
Только Морж спасал своего лучшего друга от полного одиночества.
Вот и сегодня он пришел среди ночи: с размаху бросился на диван, с наслаждением потянулся, словно кот, и заложил руки за голову. На его лице застыло самое таинственное выражение.
Тим молчал, выжидая, когда Венька расколется.
И тот не выдержал:
– Я только что видел, как Святов пошел к Йозефу, – заявил он, немного обиженный терпеливостью друга. – У твоего учителя был очень хмурый вид... Наверняка будут говорить о тебе.
Тим с досадой цокнул языком: эх, он бы все отдал, чтобы узнать, о чем пойдет разговор! Потому что еще немного, и он сбежит из Дома Сияния. Столько учиться, тренироваться – и вот, сидит здесь взаперти уже вторую неделю...
– Надо идти к Йозефу в кабинет, – сказал он будто бы сам себе.
– Ага, ну конечно, – фыркнул Морж. – Постучаться не забудь.
Но Тим продолжил:
– Я мог бы уйти в тень и пробраться поближе к двери... Или вылезти на купол башни... Но Тимур точно распознает и, конечно, сильно рассердится. Не говоря уже о Йозефе. Если Тимур видел меня в подпространстве, то уж Йозеф и подавно заметит. Как думаешь?
Неожиданно за стеной, возле которой стоял Тим, заскрипели тросы, завизжали тормозные колодки. На темно-синих обоях появился ровный светящийся прямоугольник, через какие-то секунды ставший дверью – стеклянной, в металлической раме, с круглой старинной ручкой.
Тим даже заморгал: надо же, как реалистично ему представился старый лифт! Но ошалелая физиономия Моржа послужила подтверждением: Старый Томас действительно здесь. Приехал прямо к нему в комнату и даже гостеприимно приоткрыл внутренние двери.
– Выходит, лифт слушается тебя даже в ущерб собственным интересам, а, Тим?
Друзья растерянно переглянулись.
– Не знаю... – Тим остервенело почесал левый локоть. Куда же направить лифт? Если в нижние помещения башни – их могут обнаружить. А если на чердак... сможет ли Старый Томас перевезти прямо туда?
– Идем! – скомандовал Тим и первым схватился за ручку стеклянной двери.
Моржа не надо было упрашивать. Он быстро заскочил в кабину и встал рядом с другом, предвкушая необычное приключение.
Тим закрыл глаза и подумал о купольной крыше башни.
– Только постарайся не очень-то там громыхать, Томас, – попросил он вслух. – Нам надо появиться очень тихо.
Морж шумно вздохнул, но ничего не сказал.
Старый Томас привез их в полутемное помещение с наклонными стенами – похоже, это и был чердак под куполом. К удивлению друзей, лифт ехал почти бесшумно и даже при торможении едва задребезжал какой-то очень старой деталью.
Чердак оказался пустым, заброшенным и очень пыльным. Похоже, здесь не бывали лет сто или даже больше. Впрочем, поразмышлять над этим Тиму не удалось. Как только закрылась стеклянная дверь и старина Томас исчез где-то в подпространстве, он услышал знакомый голос.
– А как же парень? – четко произнес Тимур Святов. – Его уже не спишешь со счетов... Да и, знаешь, Тим талантлив. Быстро учится.
– Он не сможет противостоять Селестине, – ответил ему Старый Йозеф. – Вспомни про родовой сон.
Голоса шли снизу, из-под пола. Не сговариваясь, Тим и Морж бесшумно скользнули на пыльные доски и замерли.
– У нас нет времени, – донесся до них голос Йозефа. – Каким бы гениальным ни был твой ученик, все равно он нам нужен только для плана «Б». Мы должны вернуть Селестину. Она из древнего рода черных лунастров. После инициации к ней вернется память рода, память поколений... Тим – темная лошадка, мы ничего о нем не знаем. Его тайнэр разбился, что само по себе плохо. Теперь я никак не могу узнать, кто был его предком. Мы не можем ставить на него в нашей игре. Это практически бессмысленно.
– Я не согласен. – Раздался скрип – видимо, Святов встал с дивана, прозвучали быстрые шаги. – В Селест оказалось много Луны. – Его голос стал тише. – Я всегда это ощущал... но не верил. Даже Тома наверняка это почувствовала: не зря же дала ей имя сказочной лунной принцессы. Однако я надеялся, что Селест с честью пройдет испытание лунной мистикой, но, похоже, ошибся.
– И все-таки Селестина – наша единственная надежда, – раздраженно проговорил Йозеф. – Запомни уже: Тим – это план «Б»! Тот самый план, о котором я тебе говорил. Он лунастр, да, это чудо. Чудо из чудес. И все же у него нет родового сна, вспышки памяти, без которой, как я не раз тебе говорил, ничего не получится. Нужны особые знания, их может вспомнить только сам лунастр. Тим молчит...
– Может, есть способ...
– Родовой сон – это не просто сон, – перебил Йозеф. – Не кошмар, не приятная дрема... Это зов. Голос предков. Память. Тим пришел бы к нам гораздо раньше, если бы почувствовал связь с предками.
– О да, Селестина рассказала о странном сне еще в детстве, – задумчиво проговорил Тимур. – Двенадцать принцесс преследовали ее в кошмарах. Когда она подросла, то перестала их видеть.
– Или перестала рассказывать.
– Возможно, вполне в ее характере.
– Помнишь, я показывал тебе «Родовязь» – книгу всех лунастральных родов Раннего Мира? У каждого рода была своя звезда, которая щедро одаряла энергией. Самые сильные роды объединялись, чтобы получать силу от целого созвездия. У Селестины прекрасная родословная – созвездие двенадцати сестер наполнит ее энергией, когда придет время.
– Я постоянно помню об этом, – Тим с удивлением распознал в голосе разведчика благоговение и трепет. – Кстати, а можно взглянуть на эту книгу? Хотелось бы вновь увидеть сон Селестины...
– Ты же знаешь, что «Родовязь» хранит память предков, но открыть ее может лишь тот, чье родовое имя в нее вписано. То есть сама Селестина. Или кто-то из ее рода.
– Ах да, – разочарованно протянул разведчик. – Но ведь ты можешь открыть ее, верно?
– Могу, – холодно произнес Йозеф. – Но не спрашивай снова, почему. Это моя тайна, и я по-прежнему не намерен никого в нее посвящать.
– Да, я понимаю... Просто жаль. Признаться, я бы с удовольствием полистал это чудо.
Тим его понимал: он бы и сам хотел взглянуть на удивительную книгу. У него яростно зачесался нос. Внизу слышался лишь шелест перелистываемых страниц. Значит, Йозеф все-таки открыл книгу... Интересно, из какого же он сам рода, этот странный старик. Раз он может открыть книгу, то он сам лунастр? Или просто знает какой-то секрет?
Тим замер. Ну конечно! Вот где он точно смог бы узнать о своих родителях!
– Ну а если наш Тим попробует открыть «Родовязь»? – внезапно спросил разведчик, и Тим весь обратился в слух.
– Два возражения. Во-первых, я долго искал упоминания о нем и его роде среди белых лунастров. Но увы, ничего не нашел. А спросить не у кого: белоголовых просто не осталось, они все погибли в Ночь Сияния... Которую сами и устроили. Поверь, я тоже над этим думал: ну не может быть, чтобы вообще не было связи с прошлым. Как будто Тим свалился на нас просто с неба... Знать бы еще, с какой его части.
– Ну а во-вторых?
– Каждый, кто попытается открыть книгу, не имея на это права, сгорит заживо, как от прикосновения белого карлика. Если твой малец не принадлежит ни к одному старинному роду, описанному в «Родовязи», в чем я почти уверен, то превратится в горстку белой сияющей пыли.
– Ох уж эти ранние, – пробормотал Тимур так тихо, что парни еле его услышали.
– Мрачные были времена, – согласился Йозеф. – Но такие тайны следует хранить под тремя замками и за семью печатями, как в легендах. Иначе они перестают быть тайнами.
Раздались шаги, затем скрип и легкое дребезжание – возможно, открыли стеклянную дверцу.
– Ты хранишь такую ценную вещь просто в шкафу? – удивился Тимур.
– Нет смысла прятать понадежнее, – неожиданно рассмеялся глава Дома. – «Родовязь» нельзя украсть. Не сомневайся, вор сильно пожалел бы... Возьми в руки.
– Чтобы меня развеяло в пыль? Хм...
– Бери-бери, верь мне.
– Тебе-е?
Тимур рассмеялся, однако смех вышел немного нервным.
Тим и Морж навострили уши, но внизу замолчали.
– Тяжелая. – Кажется, Тимур все-таки взял книгу в руки. – Какой насыщенный фиолетовый цвет... Космический. Словно заглядываешь в глубь Вселенной... Замочная скважина из серебра, в виде Дерева Ночи... Ветви ломаные, хищные... Удивительно тонкая работа. А где ключ? Раз есть скважина, должен быть и ключ, не так ли?
– Ключ в голове, – усмехнулся Йозеф. – Чтобы открыть, надо просто подуть в скважину... А потом заглянуть. Во всяком случае о другом способе я не слышал.
Вероятно, Йозеф тут же исполнил то, что говорил: глубоко вдохнул и подул с силой... Что-то зашелестело, через щели между досок пола проникло на чердак мягкое сиренево-голубое сияние, на миг осветившее напряженные лица друзей.
В этот раз пауза затянулась.
– Да, это сон Селестины, – наконец задумчиво проговорил Тимур. – Вернее, сны... Очень странные... Так эти девушки – ее сестры?
– Рожденные в разных временах и мирах.
– Но почему они снова и снова на нее нападают?
– Неизвестно. Хорошо бы спросить саму Селестину... Родовой сон – всегда загадка. В нем кроется предназначение лунастра – то, что ему надлежит исполнить... Но разгадать эту загадку он должен сам.
– Откуда ты знал, что Селестина есть в книге? – внезапно спросил Тимур. – Да и Тим, он же истинный лунастр! Во всяком случае у него же получилось превратиться в дракона. Наверняка его род здесь отмечен... Ты мог бы проверить его.
– А если это его убьет? С одной стороны, он истинный белый лунастр, сильвебр. Все признаки! С другой – я не увидел упоминаний о нем в книге.
– А если правда должна открыться только ему? – не сдавался Тимур.
– Кто знает. Но сомневаюсь, что мы узнаем что-то интересное. Я устал тебе повторять: зря ты с ним возишься. Ты все время твердишь, что он способный, но этого недостаточно. Или у тебя есть аргументы поинтереснее?
Снова повисла пауза.
Тим дышал ровно и медленно, стараясь не обнаружить своего волнения даже перед другом.
– Я согласен, – наконец произнес Тимур. Его голос звучал сухо и твердо. – Приступаем к плану «А». Мне следует серьезно поговорить с Селестиной.
– Только будь осторожен. Лунаты знают, что мы попытаемся вернуть ее в родной дом, и наверняка хорошо подготовились. Я тоже попробую выйти с ней на связь... Возможно, одному из нас наконец повезет.
– Но береги Тима, – попросил Тимур. – Надо его охранять понадежнее. Я же вижу, что он слоняется где попало... И еще... пусть он все же пройдет испытание в ущелье Аар.
Йозеф неожиданно выругался.
– Тимур, это бессмысленно! Ему не стать тем самым лунастром! Нет времени. Он уже опоздал. Зачем ему проходить испытание камнем, если он, скорее всего, просто не доживет до Часа Затмения?
– И все же пусть испытает себя, – гнул свое Тимур. – Пусть рискнет. Когда лунаты доберутся до него, он хотя бы будет готов их встретить.
– Меня поражает твоя вера в этого мальчонку, – раздраженно сказал Йозеф. – Наверное, ты хотел сына, а не дочь.
Снова повисло молчание.
– Селестина всегда будет для меня на первом месте, – тихо проговорил Тимур. – Но Тим стоит того, чтобы немного напрячься нам всем, Йозеф.
– Нет, – жестко отрезал тот. – Испытание камнем убьет его, этот грех будет на нашей совести. Мы не можем так рисковать. У нас есть Селестина.
Тимур молчал долго. Так долго, что Тиму надоело ждать. От чердачной пыли у него сильно чесался нос, и он еле сдерживался, чтобы не чихнуть.
– Думаю, ты прав, – наконец произнес Тимур, и его голос прозвучал устало. – Но прошу тебя, позаботься о Селестине. Она сейчас в очень большой опасности... Я чувствую.
– Я и так занят делами нашей крошки. А ты лучше скажи мне: если вдруг ей придется сразиться... да пусть и с Тимом, то на чьей стороне ты будешь?
– Я буду на стороне астров.
– Ты уверен? – в голосе старика проскользнуло ехидство. – Ты только что сказал, что Селестина всегда будет для тебя на первом месте.
Тимур не ответил.
Внезапно Тим почувствовал толчок под ребра – Морж намекал, что пора уходить. Они бесшумно встали, и Тим вновь вызвал лифт.
Пока кабина лифта неторопливо перемещалась по тайным путям, ведомым только Старому Томасу, друзья не проронили ни слова.
Внезапно Тим разозлился на Селестину. Почему все, даже она сама, думают, что он не сможет ей противостоять? Он многому научился, а научится еще большему. Если Тимур согласится и дальше его обучать, конечно... А если нет, то Тим сам продолжит обучение, в одиночку! В конце концов, он же смог превратиться в дракона, пусть и с помощью энергии учителя.
Ярость разрасталась в нем словно снежный ком, мчащийся с горы. Тим глухо зарычал, на мгновение вновь ощутив себя зверем. Ему даже показалось, что вокруг него разлилось сияние, как во время превращения.
Морж видел настроение друга и молчал. Впрочем, по его лицу было понятно, что он разделяет чувства Тима.
– Давай махнем в Прагу, – решительно сказал Тим и, прикрыв глаза, мысленно попросил Старого Томаса отвезти их в чешскую столицу.