Алиса и Анна

Я наконец догадалась, что пробка у этой пивной бутылки откручивается.

Даже почти не психанула при этом. Всё же я сильная личность и всегда трезво мыслю.

Трезво... Ну, это до поры до времени. На самом деле я не люблю алкоголь. Мой маленький организм очень плохо переносит спиртное и я быстро съезжаю с катушек. Поэтому нужно постараться сегодня этого не допустить. Не то Лисичке точно не поздоровится.

Кстати, она пошла в ванную. Стоит пойти поискать сменную одежду и заодно проверить крепкий ли сон у доходяги с толстушкой.

Я делаю глоток на удивление вкусного пива и лениво плетусь в склеп дохлой парочки. Почти наверняка там воняет. Какие же всё-таки люди вонючие и мерзкие существа. Даже после смерти от них одни беспокойства.

Убедившись, что покойнички на месте, я начинаю шарить по разным полочкам в шкафу с женской одеждой. Очень быстро отыскиваю полотенца и на вид более-менее приличные сорочки. При этом я брезгаю взять нижнее бельё. Нового не нашлось, а брать ношеное как-то не хочется. Лучше уж совсем без него, пока своё сохнет.

Разворачиваюсь и хочу уйти, но в этот момент слышу, как женщина в постели начинает стонать. Жива, хоть и схлопотала пулю в лицо. Но это временно. С такими ранениями не живут.

Возвращаюсь к ванной, чуть приоткрываю дверь и не глядя швыряю прямо на пол груду одежды и полотенец. Лисичка в ответ что-то сказала, но я не расслышала из-за шума воды, а переспрашивать как-то не хочется. Едва ли это что-нибудь важное.

Вот я и снова на кухне. Делаю ещё один глоток пива и замечаю на полке большую глиняную кружку с прикольными медвежатами. Они почти трёхмерные. Хочу! В ней должно уместиться две такие бутылки. Этого для меня многовато, но так хочется наполнить её до краёв, что прям сил нет.

У меня даже настроение после этого немного улучшилось. Почему? На самом деле не знаю. Наверное пиво тут не причём. Да и кружка больше не кажется такой клёвой. Видимо всё дело в том, что я впервые за долгое время вспомнила маму.

Обычно я жила одним днём. О прошлом не вспоминала. Как будто у меня его никогда не было. Но теперь всё иначе. Всё благодаря Лисичке. Хорошо, что я не убила её. Думаю мы с ней поладим.

Поладим... Это звучит так просто и легко, но на самом деле я не уверена в этом. Ведь до чего же она хлопотный человек. До чего же вообще все люди хлопотные. А может это я хлопотная?

Как бы то ни было, а я опять Лисичку чуть на тот свет не отправила. Хорошо, что пистолет перед этим положила на стол, а не держала в руке. Клянусь, поддалась бы моменту и всадила пулю прямо в её милое личико.

А всё дело в том, что эта нелепая дура прервала мои драгоценные воспоминания о маме своей дурацкой заботой. Ты о себе позаботиться даже не можешь, а думаешь о других, причём о таком человеке как я!

Абсурд! Сама уже раз десять сдохнуть могла. А всё равно лезет и лезет ко мне со своими нелепыми вопросами, платком или идиотской заботой. Она как будто специально передо мной появилась, чтобы мучить меня. Это худшее испытание моего терпения из всех когда-либо со мной приключавшихся.

Может действительно пойти и убить её прямо сейчас? Схватить за волосы и утопить как котёнка. Всё равно рано или поздно я это сделаю. Я не смогу с ней поладить.

И дело тут даже не столько в Лисичке, сколько вообще во всех этих человеческих существах. Чем она вообще от них отличается?

Если я сейчас войду в ванную и дам ей по морде, то она не даст сдачи, а тут же попытается убежать или забиться в угол от страха. Трусливое и наглое существо.

Хотя, когда мы поднимались по лестнице... Она же боролась со мной. Не убежала от меня после того случая в нелепом лесу, а даже предупредила о том дурачке-переростке с ножом... Опять эта забота нелепая!

Зарычав от досады, я уткнулась в ладони лицом и, сама того не ожидая, искренне и от всей души рассмеялась. Из глаз тут же хлынули слёзы, а мне не остановиться.

Хватаю пивную кружку, чуть успокаиваюсь, делаю большой глоток и тут же прыскаю со смеху, распыляя содержимое своего рта по всей кухне. От этого делается ещё смешнее.

— Что с тобой? — доносится из ванной, а мне нечего сказать — я и сама не знаю.

Решаю, что нужно проветриться. Открываю окно, высовываю голову и полной грудью вдыхаю холодный осенний воздух. Как же всё-таки хорошо и спокойно.

В этот момент я окончательно убедилась, что Лисичку нужно беречь; её нельзя убивать. Ведь убить любой дурак может, а вот понять человека, принять его... Это будет чертовски тяжело для меня нынешней, но я хочу попробовать измениться.

Окончательно успокоившись, я поворачиваю голову налево — на меня почти в упор смотрит лысый мужик с чёрными как уголь глазами. Он ещё тут. А я и забыла.

— А ну давай отсюда, скотина, — говорю я и пытаюсь ударить его, но тот быстро отползает от меня на несколько метров.

Тут-то я понимаю, что он не совсем человек. Это грёбаный человек-паук, но не тот, что в обтягивающем трико, а самый что ни на есть настоящий. Правда вместо паучьих лап у него человеческие. Что за странные страхи у этой Лисички?!

Взяв со стола оплёванный пивом пистолет, я снова высовываюсь в окно и обнаруживаю, что этот проклятый паук видимо понял, с кем имеет дело и планирует сделать ноги или руки? Рук у него определённо больше. Значит пытается сделать руки. Скотина!

Прицелившись, думаю выстрелить, но в такую даль с этой игрушки попасть нереально. Этот пистолетик для этого не предназначен. Я где-то слышала, что он создан лишь для того, чтобы офицерам было с помощью чего застрелиться. Поэтому я закрываю окно, снова усаживаюсь перед пивной кружкой и залпом отпиваю почти половину.

Пиво приятно холодит желудок и мне вдруг захотелось чего-нибудь съесть. Готовить я не умею и никогда не пыталась. Обычно отнимала еду во всяких забегаловках и ресторанах. Но теперь у меня есть Лисичка. Так что больше никуда не пойду. Прикажу ей что-нибудь состряпать, пока буду мыться.

В этот момент шум льющейся в ванной воды прекращается, и из неё выходит высоченная, грудастая красавица в сорочке чуть ниже колена. Настоящая взрослая женщина.

— Хочешь пива? — говорю я, указывая ей на свою медвежью кружку.

— Нет, спасибо. Я бы лучше перекусила. Ты хочешь есть? Я могу что-нибудь быстренько приготовить, пока ты принимаешь ванну.

Я чувствую, как моё лицо расплывается в счастливой улыбке. В ушах уже зашумело. Я определённо пьяна. Но мне не хочется этого ей демонстрировать. Поэтому я лишь молча киваю и начинаю играть с пистолетом.

И тут мне в голову приходит отличная мысль: я подарю ей этот пистолет. Пускай он всегда будет у неё. А завтра с утра я достану себе что-нибудь поинтересней. Просто если и дальше придётся её защищать, то мне понадобиться какой-нибудь небольшой автомат.

Раньше я обошлась бы обычным ножом, но из-за него приходится часто менять одежду и мыться. Поэтому так и поступим. Жаль только, что патронов в нём маловато, не получится дать ей потренироваться.

Хотя... Я же всегда могу убить парочку полицейских и отобрать патроны у них. Значит завтра, помимо всего прочего, потренируемся ещё и в стрельбе.

— Эй, Лисичка, — говорю я своей рыжеволосой кухарке, которая в данный момент копается в холодильнике. — Теперь это твой пистолет. Вот эта хрень сбоку — предохранитель. Я им не пользуюсь, а вот тебе не стоит про него забывать. Не хватало только, чтобы ты себя подстрелила.

Лисичка отложила продукты и с недовольным выражением лица уставилась на меня. Она явно собирается отказаться. Если бы не мой позитивный настрой и не пиво, то я почти наверняка начала бы раздражаться.

— Даже не думай мне возражать, — сказала я. — Без него тебе будет не выжить.

— Ладно.

На удивление легко согласилась. Начала доверять или перестала бояться? Наверное оба этих варианта одновременно. В связи с этим мне в голову приходит одна интересная шалость.

— И ещё кое-что, — я кладу пистолет на кухонную тумбу, подхожу к Лисичке почти что вплотную и тут же бью её ладошкой по голове.

Ещё влажные рыжие волосы почти не отреагировали на мой подлый удар, а вот их хозяйка покачнулась, вся аж покраснела от ярости и как даст мне в ответ... Точнее попыталась дать, но я ловко увернулась, сделала несколько шагов назад и совершила ошибку — нужно было отступать в сторону прихожей, а я сама себя в угол загнала. И во всём этом также виноват алкоголь.

Не успела я обдумать что делать дальше и куда убегать, как Лисичка снова оказалась возле меня, замахнулась и... Я благополучно увернулась. Это так забавно.

Смеюсь, из глаз текут слёзы, поэтому я уже мало, что перед собой различаю и ровно в этот момент... Всё-таки я получила по своей белобрысой башке. Причём трижды. Как приятно.

— Ты совсем дура? Знаешь, как мне больно? — разгневалась Лисичка, почёсывая ушибленное место.

Я было хотела её ещё раз ударить, но в последний момент передумала. В конце концов у неё аж слёзы на глазах навернулись и это, очевидно, произошло не из-за смеха. Она не смеялась и смотрела на меня с таким выражением лица, что мне даже стало немножечко стыдно.

— Да ладно тебе, — говорю я, по-прежнему смеясь. — Возможно, я перестаралась, но мне, просто... Просто так приятно, когда дают сдачи. Тебе этого не понять, но ты единственная во всём этом проклятом мире, кто не боится меня. Точнее, может, ты и боишься, но у тебя хватает смелости ударить меня. Что тогда на лестнице, что сейчас. Я просто обязана была это сделать. Это так смешно. Ты в самом деле особенная.

Мне снова прилетело по голове, но на этот раз совсем слабо. Потрясающе.

А если у этой дурочки будет в руках пистолет и я начну в неё стрелять? Пускай даже понарошку, о чём я ей, естественно, не скажу. Она ответит? Нужно будет попробовать когда-нибудь в будущем.

— Иди мойся, Горилла! — грозно сказала Лисичка и загремела посудой.

— У-у... О-о... Или как там гориллы кричат? — задумчиво сказала я и, посмеиваясь, счастливая потопала в ванную.