Казнь
Три дня спустя. Резиденция Лидера.
Ранние лучи солнца показались из-за холма и заглянули в окна кабинета Айко, собираясь разбудить ее, но девушка уже была на ногах. Она стояла напротив зеркала, а у двери стоял Санеми. В его волосах поблескивали черные стебельки цветов Смерти, традиционно надеваемые палачами перед казнью. Он молча наблюдал за женой, которая напряженно поправляла изумруды и агаты на своем платье и в волосах.
— Ты точно уверен в своем решении? Пока солнце не взошло, палача ещё можно поменять, — сказала она сухим безэмоциональным голосом. Казалось, что он сейчас надломится, как сухая пшеница, потрескается, как земля под палящим солнцем.
Санеми сдержанно кивнул.
— Я уверен. Он пошел против тебя, а значит, и против меня. Ему нет прощения, и самым верным решением будет смерть от моей руки.
Айко повернулась к окну. Оставались считанные минуты до полного восхода солнца.
— Пора.
Вдвоем они вышли из комнаты и направились к выходу из Резиденции. Казнь состоится на главной площади города.
***
У эшафота собралась огромная толпа. Всем хотелось посмотреть на предателя, посмевшего пойти против Лидера. Всем нетерпелось зрелища.
Спустя 10 минут после приезда семьи Лидера, на "сцену" выволокли Генью. Спутанные грязные волосы, слипшиеся противными прядями на лице, рваная, в пятнах крови и чего-то похожего на мокрую землю, рубаха на плечах, тяжёлые железные кандалы на ногах. Стража отпустила младшего Шинадзугаву, и тот тяжело повалился на деревянный пол эшафота. Было видно, что он измучен тремя днями, проведенными в камере ожидания, и что терпеть он больше не мог. Вслед за ним поднялись Санеми и глашатай.
— Члены клана Охотников! Посмотрите на этого презренного предателя! Он посмел предать Лидера нашего клана, Айко Токито, и покуситься на ее жизнь. Нет ничего недостойнее! Пускай же он умрет!
Санеми подошёл к нему и, схватив за волосы, рывком поднял брата. Тот тихо застонал.
— Сделай это... Быстро.
Санеми наклонился к его уху и зашипел:
— Быстро? Ты не умрешь быстро, о, нет. Ты будешь мучаться, пока я не позволю тебе умереть.
Он поднес было нож к его горлу, как вдруг из толпы раздался крик:
— Нет, Санеми, не трогай Генью!
Все замолчали и уставились на женщину в центре. Седые волосы выбивались из неаккуратного пучка, глубокие морщины залеглт по всему лицу, но в ней узнавались черты братьев Шинадзугав.
— Нет, Санеми, ты не смеешь делать этого! Я тебе запрещаю!
По толпе прошелся удивленный шепоток.
— Кто эта женщина?! — раздался разозленный голос Айко.
Она в упор смотрела на мужа, который в шоке застыл вместе с Геньей.
— Это... Моя мать...
Женщина наконец добралась до эшафота и попыталась залезть на него, но стража остановила ее. Она взбесилась, и начала яростно вырываться и кричать. В толпе началась паника, но Айко не вмешивалась. Ей незачем было этого делать. Она была зла, устала и недовольна.
— Санеми, закончи начатое, — сказала она, разворачиваясь. — Эту женщину отправьте в казармы. А толпу успокойте, что бы вам этого не стоило.
Через некоторое время все приказы были исполнены. Толпа была успокоена, старшая Шинадзугава отправлена в казармы, а Генья лежал на полу мертвый. Но Айко на площади уже не было.
____
Сомнительно, но окэй. Я снова здесь. Как-то тяжело далась мне эта глава... Но как-то так