божьи коровки молчат

Божьи коровки молчат
18. Отчитывать за провинность

      Когда Натали абсолютно безэмоциональным тоном сообщила «Месье Агрест хочет тебя видеть», Адриан уже знал, о чем будет их разговор. Журнал с его фотографией в образе вампира на обложке пару часов назад должен был поступить в продажу, и один экземпляр уже лежал на столе в кабинете отца.

      — Потрудись объяснить, — холодно произнес Габриель, стоило сыну переступить порог.

      Адриан молча опустил взгляд. Он считал, что готов к разговору с отцом, десятки раз мысленно прокручивал возможный диалог, представлял, что ответит… но сейчас все заготовленные фразы вылетели из головы. Черт возьми, он ведь уже не ребенок, постоянно без страха бросается в бой с марионетками Бражника, но почему же боится сказать хоть слово собственному отцу?!

      — Не так давно ты, помнится, жаловался, что не успеваешь учиться и просил сократить количество фотосессий, — сказал Габриель, поставив подбородок на сложенные в замок руки. — У тебя появилось много лишнего свободного времени, раз ты решил фотографироваться для никому не нужных журналов?

      — Я хотел помочь другу, — чуть слышно ответил Адриан. Он прекрасно знал, что для отца это никакой не аргумент, но ничуть не жалел о своем решении. Он всегда делал все, чтобы угодить отцу, добиться его расположения, получить хотя бы крохи родительского внимания и одобрения. За все время Адриан лишь дважды пошел наперекор отцу: когда захотел учиться в коллеже и сейчас, когда откликнулся на просьбу Маринетт. Ее благодарная улыбка была для него лучшей наградой, и ради нее он готов был выдержать его гнев.

      Адриан ожидал, что отец разозлится, опять запретит общаться с друзьями, уплотнит график настолько, что даже на сон времени не будет хватать. Даже предупредил Квин Би и Рену Руж, что некоторое время, возможно, будет пропускать патрули.

      Однако реакция отца застала его врасплох.

      — По этому другу ты убиваешься последние два года? — посмотрев на сына поверх очков, поинтересовался Габриель.

      — Семь, — исправила его стоявшая позади Натали. — Он убивается по ней уже семь лет.

      Адриан напрягся, совершенно не представляя, чего ожидать дальше. Однажды он хотел спросить у отца совета о том, как завоевать сердце любимой девушки, но холодное «я занят» отбило все желание обсуждать с ним подобные вопросы. А сейчас, когда тот был очевидно недоволен его выходкой, говорить об этом не хотелось совершенно. Адриан предпочел бы сразиться с Бражником в финальной битве, чем стоять вот так посреди кабинета без надежды на понимание со стороны отца. Лучше бы уж сразу наказал да отпустил.

      — Значит, стоило этому другу позвать тебя на фотосессию, — продолжил тот, — как ты примчался по первому зову?

      — Я мог помочь и сделал это.

      — Ты понимаешь, что этот журнал, — Габриель пренебрежительно ткнул пальцем в обложку, — не твоего уровня? Не думаешь, что девчонка тебя просто использовала, чтобы выслужиться перед Клементом?

      — Маринетт не такая, — отчеканил Адриан, сжав руку в кулак.

      — Значит, ее зовут Маринетт, — вздохнул Габриель, вот только Адриан готов был поклясться, что перед тем, как вызвать его к себе, он успел ознакомиться с ее полным досье, составленным Натали. — И ты определенно знаешь, какая она?

      — Да, знаю, — Адриан стиснул зубы. — И я не жалею о том, что помог.

      — И снова побежишь, стоит ей пальчиком поманить?

      Адриану совершенно не нравились слова отца, его издевательски безразличная интонация, но еще больше — тот факт, что говорил он это все о Маринетт.

      — Она не стала бы просить по пустякам, — как можно спокойнее произнес он. — И я не сделал бы ничего, что навредило бы репутации.

      — Но ты принял сторонний заказ, — Габриель отбросил журнал в сторону. — Имей в виду, теперь слова о том, что ты снимаешься только у меня, не имеют силы.

      — Клемент твой давний партнер, так что можно назвать это исключением.

      — Натали, — облокотившись о стол, сказал он, — к вечеру составь для Адриана список всех наших давних партнеров.

      Санкер покорно кивнула, Адриан же, мысленно представив возможные масштабы этого списка, попытался сосчитать, сколько времени уйдет на то, чтобы сняться у каждого. В том, что все наказание или его часть будет заключаться именно в этом, он был уверен.

      И доказательство этому прозвучало сразу же.

      — Все еще не жалеешь? — все тем же безразличным тоном спросил Габриель. Когда же Адриан ожидаемо ответил «Нет», он продолжил: — И чем же эта Маринетт тебя так зацепила?

      В любое другое время Адриан бы обрадовался, услышав этот вопрос. Он ждал, отчаянно надеялся, что когда-нибудь отец заинтересуется его делами, спросит, нравится ли ему кто-нибудь, и он расскажет, какая Маринетт потрясающая и чудесная. И может быть даже услышит, что такой же потрясающей и чудесной отец когда-то считал его маму.

      Но сейчас об этом не могло быть и речи.

      — Я люблю ее не за что-то конкретное, — ответил он.

      — Не забывай, что ты мой сын, — Габриель медленно встал из-за стола. — Эта девчонка учится на дизайнера, и взять твою фамилию для нее…

      Впервые на своей памяти Адриан позволил себе перебить отца:

      — Если бы она хотела взять мою фамилию, я бы не ломал голову над тем, как стать ей кем-то большим, чем другом.

      — Значит, она отвергает тебя, но стоит ей позвать тебя, как ты сразу же тут как тут? — спросил Габриель, встав лицом к окну и сложив за спиной руки. — Не думаешь, что это унизительно?

      — Если ты считаешь, что любить унизительно, то ничего не могу поделать.

      — Умерь пафос. Ты еще ничего… — сыну на миг показалось, что голос отца дрогнул, — ничего не можешь знать о любви.

      Натали одними губами сказала «Не спорь», однако Адриан ее проигнорировал.

      — Я знаю то, что люблю ее, и этого мне достаточно.

      — Она даже говорить не может. Тебе нужна дев…

      — Хочешь сказать, ты бы бросил маму, если бы она вдруг стала немой?! — не выдержав, воскликнул Адриан. Натали тихо ойкнула и виновато закусила губу, словно это она разбередила никак не затягивающуюся рану босса.

      В кабинете повисло молчание, в котором тиканье часов казалось оглушающе громким, а доносившееся с улицы чириканье какой-то мелкой пташки — до ужаса неестественным.

      Наконец, тишину прервал сам Габриель.

      — Если снова решишь ввязаться во что-то подобное, — тихим, будто и не своим голосом, произнес он, — потрудись предупредить Натали или меня.

      Адриан не мог поверить своим ушам. Он ослышался или слова отца действительно можно было трактовать как одобрение? Переглянувшись с Натали, которая растерянно пожала плечами, он уже открыл рот, готовый прокричать «Спасибо», но Габриель, прокашлявшись, вновь заговорил.

      — К твоему сведению, из-за твоей выходки у меня чуть не испортились отношения с важным поставщиком.

      — У месье Шабо произошел какой-то конфликт с месье Перро, у которого мы заказываем ткани, — пояснила Натали. — Тот решил отомстить, сорвав съемки, но тут вмешался ты, и месье Шабо только выиграл от этого. Естественно, месье Перро сейчас разозлен еще больше. Следующую партию текстиля нам придется заказывать по обычной цене. С учетом скидки, которую он предоставлял нам ранее…

      — Я все отработаю, — решительно заявил Адриан, хотя и не чувствовал своей вины. Да, Клемент отличался не самым лучшим характером, но еще никогда и никому не делал гадости исподтишка. Если месье Перро (о котором Адриан ничего хорошего и не слышал) действительно опустился до подобного, то он был только рад помочь Клементу.

      — Тебе предстоит отработать три контракта вместо Шарля Сен-Бри, я уже добавила их в твое расписание, — поправив очки, сообщила Натали. — Компания «AGRESTE» не сотрудничает с моделями, которые отказываются от съемок, если им больше заплатят.

      С громким и радостным «Спасибо» в три шага Адриан подбежал к отцу и как в детстве набросился на него с благодарными объятиями. Переступая порог кабинета, он и не надеялся на понимание, но в итоге Габриель не только не запретил ему общаться с Маринетт, но даже по-своему одобрил это общение. Соглашаясь на съемки у Клемента, Адриан готов был понести наказание, но в итоге наказан был лишь Шарль Сен-Бри. И поделом. Когда Клемент шепнул ему про то, что тот не пришел на съемки, так как Маринетт прислала ему не голосовое сообщение, Адриан с трудом подавил в себе желание обернуться Котом Нуаром и побеседовать с ним на кулаках и когтях. Теперь в этом даже не было смысла: отныне для Сен-Бри путь в модели был заказан, а это все-таки куда хуже, чем парочка синяков.

      — Я надеюсь, впредь ты все же будешь благоразумнее, — едва заметно смягчившись в голосе, произнес Габриель и обнял сына в ответ. — И ты можешь пригласить эту девушку на следующий показ. Натали приготовит билеты.

      Адриан еще крепче обнял отца и даже прикусил щеку, чтобы убедиться, что не спит: слишком счастливым он себя ощущал.

      Но для полного счастья (кроме согласия Маринетт стать его девушкой) Адриану не хватало еще совсем чуть-чуть.

      — Пап, а можно попросить тебя об одном одолжении? — слегка волнуясь, с искренней надеждой он посмотрел на отца. Тот ответил выжидающим молчанием, и Адриан продолжил: — В интернете слухи ходят, будто я встречаюсь с Эдит… Мы можем их официально опровергнуть?

      Лимит счастья (и покладистости Габриеля) на сегодня, увы, был исчерпан.

      — Нет, — и вновь интонация отца была холодной. Вновь он убрал руки за спину и отвернулся от сына. Вновь всем своим видом выражал готовность отчитать его, как маленького ребенка. — Хватит того, что мы не подтверждаем эти слухи.

      — Но почему нельзя их опровергнуть? — вот только Адриан сдаваться не хотел. — Ее чуть ли не в невесты мне пророчат после той фотосессии для свадебного салона!

      — Из-за этой фотосессии в частности шумиха нам не выгодна, — вновь вместо Габриеля объяснила Натали. — Доверие к вашей совместной рекламе может упасть.

      — Но из-за этого Маринетт думает, что…

      — С одной Маринетт ты в состоянии объясниться сам, — перебил Габриель. — И повторюсь, обойдись без опрометчивых поступков и громких заявлений.

      Опустив голову, Адриан прошептал «Хорошо». Натали же приподняла уголки губ в поддерживающей улыбке.

      — Можешь идти, — не поворачиваясь к сыну, сказал старший Агрест. И лишь когда тот, попрощавшись, вышел из кабинета, он снова уселся за рабочий стол. — Натали, мне нужно все, что у тебя есть на эту девчонку, — потребовал он.

      Санкер протянула ему свой планшет.

      Утром Габриель мельком проглядел составленное ею досье на мадемуазель Дюпен-Чен, считая ее лишь временным увлечением сына. Уже тогда его внимание привлекла одна деталь, упустить которую было непозволительно. Особенно сейчас, когда он понял, что в отношении этой девушки Адриан был настроен серьезно.

      Габриель определенно видел эту девушку ранее.

      Он помнил ее еще с того момента, когда она победила на конкурсе шляп. Но еще лучше он помнил их следующую встречу.

      — Это ведь она стащила трактат о героях, — развернув фотографию Маринетт на весь экран, произнес Габриель. — Не спускай с нее глаз и о каждом шаге докладывай мне, — сказал он, возвращая планшет Натали. — Особенно обо всем, что она делает во время нападения акумы.