Глава 4. Боль потери
На следующее утро Марта проснулась с тяжестью в груди. Сон не принёс облегчения, а лишь усугубил чувство беспокойства.
Она быстро собралась, решив снова поехать в больницу. Но когда спустилась вниз, то застала неожиданную картину.
Грейсон сидел за столом, держа в руках телефон, а Вивиан стояла рядом с тревожным выражением лица.
Они посмотрели на неё, когда она вошла.
— Что-то случилось? — спросила Марта, чувствуя, как сердце сжимается.
Грейсон протянул ей телефон.
— Это для тебя.
Она нахмурилась и взяла трубку.
— Алло?
На том конце раздался знакомый голос врача.
— Мисс Уилсон… Вашему дедушке стало хуже. Мы пытались вам дозвониться, но…
Марта замерла.
— Насколько хуже?
Доктор вздохнул.
— Он в критическом состоянии. Мы сделали всё возможное, но… возможно, вам стоит приехать.
Она сжала трубку так, что побелели костяшки пальцев.
— Я буду через двадцать минут.
Она отбросила телефон и кинулась к выходу, но Грейсон схватил её за руку.
— Я еду с тобой.
— Грейсон…
— Без споров.
Марта хотела возразить, но посмотрела в его глаза и передумала.
Она только кивнула.
Когда они ворвались в палату, Марта почувствовала, как ком подкатывает к горлу.
Оскар выглядел слабее, чем когда-либо. Мониторы пискнули с пугающей регулярностью, а доктор стоял рядом с задумчивым видом.
— Он ждал вас, — тихо сказал он, отступая в сторону.
Марта медленно подошла к кровати, взяла дедушку за руку.
— Дед… я здесь.
Оскар с трудом открыл глаза.
— Малышка…
Голос его был слабым, но в нём всё ещё было что-то родное, тёплое.
— Тише, не говори, — прошептала Марта, сжимая его пальцы.
Но он лишь слегка улыбнулся.
— Я знал, что ты придёшь… Ты всегда держишь слово.
Марта стиснула зубы, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.
— Дедушка, не смей… не смей уходить…
Он с трудом выдохнул.
— Ты сильная, Марта. Сильнее, чем ты думаешь.
Она покачала головой.
— Без тебя я…
— Ты справишься, — прошептал он. — И ты не одна.
Он перевёл взгляд на Грейсона, который стоял в дверях, молча наблюдая за ними.
— Он… будет рядом.
Марта посмотрела на него в замешательстве, но Оскар уже снова закрыл глаза.
Монитор запищал.
— Давление падает! — раздался голос врача.
— Дедушка!
Всё закружилось в хаосе. Врачи бросились к кровати, Марта вцепилась в простыню, а Грейсон тихо подошёл и положил руку ей на плечо.
Её мир рушился.
А Грейсон вдруг осознал, что не хочет, чтобы она проходила через это одна.
— Дедушка! Нет, нет, только не сейчас… — голос Марты дрожал, её руки сжали его ладонь крепче, словно это могло удержать его здесь, рядом.
Врачи суетились вокруг кровати, но она почти не слышала их голосов, только глухой шум в ушах и биение собственного сердца.
Оскар слабо улыбнулся, открывая глаза на мгновение.
— Всё… хорошо, малышка… — голос был почти шёпотом. — Я всегда гордился тобой.
— Тогда не оставляй меня! — Марта отчаянно сглотнула, пытаясь совладать с рыданиями.
Он чуть заметно сжал её пальцы.
— Живи, Марта. Позволь себе быть счастливой.
В глазах дедушки был покой.
И в следующий миг монитор издал протяжный сигнал.
— Оскар…
Всё вокруг сжалось в одну точку, а потом исчезло.
— Время смерти… — голос врача звучал отдалённо.
Марта чувствовала, как кто-то касается её плеча, но она не реагировала. Она сидела, сжимая уже безжизненную руку, глядя в лицо человека, который был для неё целым миром.
Её дедушка ушёл.
Грейсон не знал, что делать. Он видел, как плечи Марты мелко дрожат, но она не плакала. Просто сидела, уставившись в одну точку.
— Марта… — тихо сказал он.
Никакой реакции.
Он обернулся к врачу.
— Можно дать нам минуту?
Доктор кивнул и жестом велел персоналу выйти. Вскоре в палате остались только они двое.
Грейсон медленно опустился рядом с ней.
— Марта, тебе нужно…
— Не говори, что я должна быть сильной, — её голос был тихим, но в нём звучала сталь.
Он молчал.
— Я устала быть сильной.
Грейсон смотрел на неё, чувствуя, как внутри что-то переворачивается.
Он знал эту боль. Он знал, каково это — терять кого-то, кто был твоим единственным якорем.
Не раздумывая, он протянул руку и накрыл её ладонь своей.
Марта вздрогнула от неожиданности, посмотрела на него – и в её глазах наконец появились слёзы.
А затем, к его полному удивлению, она сдалась.
Тихо, без истерик, просто закрыла глаза и позволила слезам течь.
Грейсон сжал её руку крепче, молча оставаясь рядом.
Он не знал, что сказать.
Но впервые в жизни понял, что слова не всегда нужны.
Иногда достаточно просто быть рядом.
Марта не помнила, как вышла из больницы. Всё слилось в одно размытое пятно — голоса врачей, приглушённые слова Вивиан, осторожные прикосновения Грейсона.
Когда они подошли к машине, она остановилась и выдохнула:
— Можно… можно я побуду одна?
Грейсон напрягся.
— Ты уверена?
— Да.
Он несколько секунд смотрел на неё, будто сомневался, но затем коротко кивнул.
— Хорошо. Но если что…
— Я знаю, — быстро перебила она. — Спасибо, Грейсон.
Она развернулась и пошла прочь, не оглядываясь.
Марта шла без цели, просто следуя за воспоминаниями.
Вот это кафе — в детстве дедушка водил её сюда на горячий шоколад после долгих прогулок.
Вот этот сквер — они сидели на скамейке, и он рассказывал ей о жизни, о том, как важно не бояться быть собой.
"Ты сильная, Марта. Сильнее, чем ты думаешь."
Но какой смысл в этой силе, если теперь его нет?
В груди зияла пустота. Она больше не плакала — слёз просто не осталось.
Но было чувство, что если она сейчас остановится, то её накроет лавиной.
Она должна чем-то заполнить эту дыру.
Она не помнила, как оказалась в этом месте.
Музыка громко гремела, пульсируя в ритме её беспокойных мыслей. Повсюду мелькали силуэты людей, смеющихся, танцующих, пьяных.
Она просто подошла к барной стойке и заказала что-то крепкое.
Потом ещё.
И ещё.
Чем больше жгло горло, тем тише становился голос в голове, который напоминал ей о том, кого она потеряла.
Она смеялась над чьими-то шутками, позволяла незнакомым рукам касаться её плеча, но внутри всё равно было пусто.
Проклятье, ничего не помогало.
Она достала телефон, пьяными пальцами набрала номер.
Гудки.
— Марта?! — голос Грейсона был напряжённым, и это было странно.
— Грей-сссон, — язык заплетался.
— Где ты, чёрт возьми?!
— Не знаю… клуб какой-то… тут много… людей.
— Ты… Ты пьянющая?!
— Забери меня…
Он чертыхнулся.
— Назови адрес.
Она с трудом огляделась, пытаясь прочитать название на неоновой вывеске.
— "Рэд Лайт"… или "Блэк Шадоу"… А может, "Фиолетовый ад"… — она прыснула.
— О боже… Стой на месте, я еду!
Перед тем как он отключился, она выдохнула в трубку:
— Грейсон… знаешь… ты бы мне понравился… если бы не был таким занудой…
И всё.
Провал в памяти.
Когда он ворвался в клуб, то сразу понял: это была катастрофа.
Марта сидела у барной стойки, лениво водя пальцем по краю бокала, вокруг неё вертелись какие-то парни.
Его охватило раздражение.
— Проваливайте, — рыкнул он, ловя на себе удивлённые взгляды.
Мужчины явно хотели возразить, но, посмотрев на его лицо, передумали и разошлись.
Грейсон опустился рядом, обхватил её запястье.
— Вставай, мы уходим.
Она лениво улыбнулась ему.
— Грейсон… — выдохнула она, словно только что его заметила. — Ты такой… серьёзный.
Он закатил глаза.
— Да, спасибо за комплимент. Теперь пошли.
Она наклонилась ближе, опираясь на его плечо.
— У тебя красивое лицо, когда злишься…
Грейсон замер.
— Охренеть… Ты же это не запомнишь, да?
Она хихикнула и ткнулась лбом в его шею.
— Может, запомню… а может, нет…
— Вот дьявол…
Он быстро вытащил её из клуба, держа крепко, потому что она явно не могла идти ровно.
Когда они вышли на прохладный ночной воздух, она вдруг тяжело вздохнула.
— Грейсон… — её голос стал тише, слабее.
— Что?
Она подняла на него мутные от алкоголя глаза.
— Мне… так пусто.
Грейсон почувствовал, как внутри что-то сжалось.
Он не знал, что сказать.
Поэтому просто сильнее сжал её ладонь.
— Я знаю.
И впервые за долгое время он понял, что хочет сделать всё возможное, чтобы она снова не чувствовала эту пустоту.
Грейсон осторожно усадил Марту в машину, закрывая за ней дверь, прежде чем сесть за руль. Она выглядела измождённой — не только от алкоголя, но и от боли, которую пыталась заглушить.
Когда он завёл двигатель, она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
— Ты меня спас, — пробормотала она.
— Да, как обычно, — вздохнул он, выруливая на дорогу.
Несколько минут они ехали в тишине, пока Марта вдруг не повернула голову к нему.
— Грейсон…
Он мельком взглянул на неё.
— Что?
— Ты когда-нибудь… хотел убежать?
Он сжал руль крепче, не сразу отвечая.
— Да.
— И что тебя держало?
Он выдохнул, глядя на дорогу.
— Ответственность.
Она усмехнулась.
— Конечно. Ты ведь… мистер «Должен спасти всех».
Грейсон фыркнул.
— А ты? Ты убегаешь сейчас?
Она чуть повернула голову, её глаза блестели от выпитого и чего-то ещё… более глубокого.
— Может быть… — прошептала она. — Но ты всё равно нашёл меня.
Он не ответил, но его пальцы сжались на руле.
Эта девушка, чёрт возьми…
Она проникала слишком глубоко.
И он не был уверен, что хочет остановить это.
Когда Марта открыла глаза, её первым чувством была боль.
Адская головная боль.
Вторым — ощущение, что что-то пошло не так.
Она медленно села, потирая виски, и осмотрелась.
Она была в своей комнате… но как она сюда попала?
И тут она услышала стук в дверь.
— Проснулась, бедствие?
Марта резко замерла.
Грейсон.
Дерьмо.
Она медленно повернула голову и увидела его, стоящего в дверях, скрестив руки на груди и с самодовольной ухмылкой на лице.
— Грейсон… — её голос был хриплым.
— Доброе утро, — сказал он с явным наслаждением. — Или, может, мне стоит сказать «доброе похмелье»?
Марта застонала, закрывая лицо руками.
— Нет. Нет-нет-нет.
Грейсон хмыкнул.
— О, да.
Она осторожно выглянула из-за пальцев.
— Пожалуйста, скажи мне, что я не сделала ничего… катастрофического.
Он наклонил голову.
— Ну, ты позвонила мне пьяная. Просила забрать тебя. А ещё…
Она затаила дыхание.
— … сказала, что я тебе бы понравился, если бы не был таким занудой.
Марта почувствовала, как жар заливает её лицо.
— Нет.
— О да.
— Я так не говорила.
— Говорила.
— Врёшь.
— У меня запись звонка, хочешь послушать?
Она резко подорвалась, размахивая руками.
— Удали немедленно!
Грейсон рассмеялся.
— О, нет. Я сохраню это на случай, если мне когда-нибудь понадобится поднять себе настроение.
Марта простонала, снова падая на подушку.
— Убей меня. Просто убей.
Он усмехнулся, прислонившись к дверному косяку.
— Сначала кофе.
Она приподнялась, прищурив глаза.
— Ты… принесёшь мне кофе?
— Если ты будешь паинькой.
Она нахмурилась.
— В чём подвох?
Грейсон ухмыльнулся, его глаза блеснули.
— Никакого подвоха. Просто хочу увидеть, как ты будешь страдать от похмелья.
Марта вздохнула, прикрывая глаза.
— Ты худший.
— А ты всё равно меня обожаешь, — с насмешкой бросил он, уходя.
Марта уткнулась лицом в подушку.
Господи, как ей теперь смотреть ему в глаза?