19. Меч Гриффиндора
Суд Визенгамот
Июнь 1998 г.
— Они приходили ко мне несколько раз. Я говорю о Пожирателях смерти, — торопливо уточнил Ксенофилиус Лавгуд, нервно теребя ожерелье из мелких ракушек на шее. — Они всегда носили маски, поэтому я не знаю, был ли Драко Малфой среди них. Они угрожали мне, а я не поддавался, — он вдруг твёрдо кивнул, отчего его белые волосы заколыхались. — Я всё равно поддерживал Гарри Поттера. Но потом они забрали её. Мою Луну. И я...
Ксенофилиуса словно бы оставили силы. Он склонил голову и закрыл лицо руками.
***
Ноябрь 1997 г.
Снейп холодно смотрел на двух студентов перед ним.
— Лонгботтом нарушил комендантский час, сэр, — доложил Драко равнодушно.
Директор кивнул, не сводя глаз с Невилла, но тот на него не смотрел. Проследив за его взглядом, Драко с удивлением обнаружил, что Лонгботтом уставился на стеклянный длинный ящик, в котором лежал меч. Его рукоять была богато украшена рубинами, а сам клинок блестел и отливал серебром.
Меч Годрика Гриффиндора — Драко узнал его. Любой, кто читал сказки про основателей школы, узнал бы этот клинок.
Но вот что странно: Драко не раз бывал в кабинете Снейпа, но не мог припомнить стеклянный ящик. Либо раньше на нём были чары для отвода глаз, либо он появился тут недавно.
Сейчас же он стоял словно напоказ, привлекая к себе внимание буквально с порога. Как эксклюзивный экспонат в музее.
— Думаю, мне следует оштрафовать Гриффиндор на пятьдесят очков за ночные прогулки, — холодно произнёс Снейп. — И дополнительно снять по десять очков за каждый бездарный стишок, придуманный вашей невежественной компанией.
Лонгботтом всё ещё смотрел на стеклянный ящик, позабыв, где находился. Замер, словно благоговел перед священной реликвией. Снейп криво усмехнулся.
— Надо полагать, что вам нравится разыгрывать из себя жертву, мистер Лонгботтом? — язвительно продолжил он. — Как, должно быть, приятно ощущать себя героем-мучеником. Но не возгордитесь раньше времени: у вас есть достойные конкуренты.
Невилл наконец оторвался от меча и перевёл рассеянный взгляд на Снейпа. На то, что говорил директор, ему было глубоко наплевать.
— Да, сэр, — всё же поспешил выразить смирение Невилл. — Я всё осознал.
— Ступайте в вашу башню, — уронил Снейп. — На следующей неделе в Хогвартсе меня не будет, и если в моё отсутствие ваша жалкая компания выкинет что-нибудь, наказания вам не избежать.
Лонгботтом потупился. Зачем-то два раза кивнул и искоса стрельнул взглядом в Драко. Когда он покинул кабинет, директор повернулся к старосте.
— Вы свободны.
Драко показалось, что Снейп выглядел крайне довольным. Как будто он только что мастерски разыграл сложнейшую партию в шахматы с невидимым, но очень опасным противником.
Уже оказавшись в своей комнате, Драко никак не мог отделаться от чувства, что стал частью какой-то умело сплетённой интриги.
***
Драко стоял перед домиком на окраине Тинворта и крутил в кармане перстень с карбункулом.
Лучшего места для портключа не придумаешь.
Он толкнул калитку и уверенно прошёл по дорожке к дому. Рука уже легла на ручку двери, как раздался скрип. Помимо воли Драко улыбнулся. Кажется, он давно не слышал этот звук.
Уизли раскачивалась на качелях. Деревья уже сбросили листья, и серый унылый пейзаж словно бы озарялся ярким пятном рыжих волос.
— Привет! — крикнула она, не дожидаясь пока Драко подойдёт ближе.
Уизли была облачена в квиддичную форму, мантия валялась на земле, а сверху лежала метла. Её фигура, обтянутая брюками и тонким свитером, казалась необычайно хрупкой для бладжера, который обнаружился неподалёку.
Привалившись к столбику качелей, Драко протянул руку, схватывая верёвку и замедляя их.
— Эй! — рассмеялась она, и Драко подумал, что ей очень идёт хорошее настроение. Это гораздо лучше обычного её недовольства всем на свете.
— Веселишься? — неловко спросил он, стараясь придать тону дружелюбие.
— Вчера в «Поттеровском дозоре» были мои братья, представляешь? — поделилась Уизли. — Я так рада была их слышать!
Драко сильнее сжал верёвку, а Джинни шлёпнула его по руке.
— Не останавливай, я хочу раскачаться сильнее!
— Чтобы потом сращивать кости?
— Переживаешь за меня, а? — насмешливо спросила она.
— Если с тобой что-нибудь случится, у меня будут неприятности.
Уизли оттолкнулась от земли. Розовые губы сложились в дерзкую улыбку.
— Не будь таким же унылым скрягой, как Мёртон, Малфой!
— Ну, ломай кости, мне не жалко, — Драко сказал это равнодушно, отпуская верёвку качелей.
Уизли рассмеялась, и Драко, засунув руки в карманы, смотрел на то, как она придаёт качелям ускорение. Вдруг Джинни перестала раскачиваться и встретилась с ним взглядом.
— Покачаемся вместе?
— С ума сошла?..
Драко ошеломлённо моргнул, глядя, как Уизли легко вскочила на деревянную перекладину и выпрямилась в полный рост. Она отбросила волосы за спину и прищурилась, глядя на Драко сверху.
— Я так и думала, что ты боишься упасть.
— Я не боюсь.
Уизли недоверчиво хмыкнула и скривила губы. Бросая вызов. Не ожидая от себя подобной ребячливой выходки, Драко скинул мантию на землю, схватил верёвки качелей и одним движением встал на деревянную доску, оказываясь с девчонкой лицом к лицу.
Качели беспомощно задёргались, перевешивая на одну сторону. Джинни подняла голову и, глядя в глаза Драко, захохотала. Она выпрямила руки и отклонилась далеко назад. Качели плавно качнулись, и волосы Джинни проехались по жухлой траве. Драко рефлекторно, чтобы сохранить баланс, толкнулся вперёд. Раздался знакомый пронзительный скрип, замерший на высокой ноте.
— Видишь? Не страшно! — смеялась Уизли, выравниваясь и почти касаясь грудью его груди. С каждым рывком качели раскачивались сильнее. Рыжие волосы взлетали, когда Джинни оказывалась наверху, а в следующую секунду Драко видел, как под ней быстро проносится земля. Воздух вокруг будто бы пришёл в движение.
Плавно вверх — и резко вниз. Сердце замирало с каждым рывком и камнем падало куда-то в бездну.
Дурацкая затея, и зачем он только поддался ей?
— Хватит, Уизли.
— Боишься? — торжествующе улыбнулась Джинни и перехватила верёвки так, что её руки оказались над руками Драко. — Если упадём, то вместе!
— Ты ненормальная, — Драко перестал раскачивать качели, но те как заведённые, двигались с такой амплитудой, что захватывало дух.
Уизли резко выровнялись, всё-таки задев грудью его.
— Ты же не позволишь мне упасть? — В светло-карих глазах плясали хитрые искорки, а губы растягивала дерзкая улыбка. Длинные золотистые волосы щекотали лицо Драко, когда качели взмывали вверх. Уизли была так близко, что он чувствовал её дыхание и тонкий цветочный аромат. Ветер дул в спину, как будто подгоняя. Драко не мог отвести взгляда от розовых губ. Чуть наклонись — и коснёшься их. От стремительности движения вдруг закружилась голова.
— Хватит! — выдохнул он, моргая, чтобы отогнать наваждение. Драко напряг руки, останавливая качели. А Уизли захохотала. Когда в очередной раз она оказалась в самой высокой точке, то разжала пальцы, отпуская верёвки. Это произошло в одну секунду, но Драко показалось, что этот миг замедлился и растянулся. Он с ужасом смотрел, как она, хохоча и глядя ему в глаза, подняла руки, не держась больше за толстые канаты.
— Дракл, ты что делаешь!!! — бросив канат, Драко обхватил её тело и крепко прижал к себе, удерживаясь только одной рукой. Качели подпрыгнули от рывка и перекрутились. Уизли вскрикнула. Не удержав равновесия, Драко рухнул на землю, прижимая Джинни к себе так, что едва не хрустнули кости.
Удар о землю вышиб дух, и на долю секунды Драко показалось, что он умирает. Грудь сдавило, и по всему телу разлилась горячая боль. Превозмогая давление, Драко втянул воздух и со стоном выдохнул. Длинные волосы залепили лицо, но он был не в силах пошевелиться, чтобы убрать их.
Тяжесть тела на нём сместилась в сторону, и волосы исчезли. Драко приоткрыл глаза. Уизли склонилась, внимательно осматривая его.
— Ты как?
— Довольна? — собрав всю злость, прошипел он, морщась от боли.
— Зачем ты меня схватил? Я бы успела зацепиться за верёвки! Это же просто шутка, — Уизли так невозмутимо сказала это, что ещё больше разожгла гнев.
— Ненормальная, — бессильно процедил Драко. — Ты больная на всю голову, Уизли. Слезь с меня!
Она фыркнула, но подчинилась. Неуклюже Драко принял сидячую позу, прислушиваясь к телу. Кажется, просто ушиб, переломов нет. Это должно было успокоить, но вместо этого только усилило раздражение.
— Как ты играешь в квиддич, если такой неженка? — Уизли дёрнула бровью. — А когда тебя бладжер заденет, ты потом в больничном крыле неделю отлёживаешься?
— Тебе бы тоже отлежаться, голову полечить, — огрызнулся Драко, осторожно вытягивая ноги, чтобы окончательно убедиться, что ничего не сломано.
— Я насильно не тащила тебя на качели, — Уизли поднялась с земли и отряхнула одежду. Вскинула руки, приглаживая растрепавшиеся волосы.
Драко сцепил зубы, решив игнорировать её. Боль не проходила, и место ушиба неприятно саднило. Всё-таки нужно будет принять обезболивающее.
С трудом поднявшись, Драко с неудовольствием оглядел испачканную одежду. Хотелось уйти отсюда и стереть себе память. Тот секундный испуг за Уизли и последующий свой жалкий вид заставляли гореть от стыда.
Драко озабоченно запустил руку в карман. Перстня не было — вывалился во время падения.
— Дракл! — прорычал Драко себе под нос. Уставился на землю: и куда могло завалиться кольцо с таким приметным камнем?
Ответ напрашивался неутешительный: куда угодно. Опавшая листва, трава, изрытая мелкими грызунами земля — перстень мог прятаться где угодно.
Драко вытащил из мантии волшебную палочку и попробовал Акцио — ожидаемо, чары результатов не дали: предмет был зачарован.
Раздражение захлестнуло Драко с новой силой: он что, должен ползать по земле и искать перстень? И всё это из-за Уизли! В бессильной ярости он поддел носком обуви ворох листьев, даже не надеясь, что увидит там пропажу.
— Ты что-то потерял? — подала голос Джинни.
Драко рывком развернулся.
— Не твоё дело! — бросил он сердито. — Всё из-за тебя.
— Не считаю себя виноватой.
— Ну конечно, ты святая!
— Я тебе помочь хотела, придурок.
— Иди ты к чёрту.
Уизли смерила его презрительным взглядом, в котором всколыхнулась обида, и выдала:
— Я не давала тебе повода разговаривать со мной в таком тоне.
— О, ну надо же, тебе не нравится мой тон! — вне себя от возмущения проговорил Драко. — Нужно было позволить тебе сломать шею, свалившись с качелей.
— Тогда твоей мамочке несдобровать.
Драко замер, не в силах поверить, что она это сказала. Он в два шага предолел расстояние между ними и грубо схватил её руку чуть выше локтя.
— Никогда не говори о моей матери так, — угрожающе прошипел он, глядя в её расширившиеся зрачки. — Иначе я тоже скажу пару ласковых слов о твоей семейке!
Уизли нанесла удар в его плечо одним точным движением. Драко отшатнулся, а она шагнула на него.
— Только попробуй раскрыть рот и пожалеешь!
Глядя в её горевшее лицо, Драко вдруг вспомнил, как бесстрашно Уизли когда-то бросалась на защиту Поттера. Он сцепил челюсти, чувствуя, что не может тут оставаться. Нет, сегодня это выше его сил. Подхватив свою мантию, он быстрым шагом прошёл мимо Джинни и покинул территорию дома.
Пусть перстень ищет Мёртон, а Драко больше не переступит порог этого грёбаного дома.
***
Эльф принёс перстень тем же вечером. Драко забрал его и, не обращая внимания на причитания, тут же отослал домовика обратно. Слышать об Уизли он не хотел.
Противоречия раздирали сердце — досада на себя, что повёлся на провокацию, как мальчишка, залез на качели к этой сумасшедшей. А она ещё и вздумала шутить. Драко сгорал от смущения, когда вспоминал, как испугался за неё в тот момент. Надо было позволить ей свалиться! Пусть бы пила горькие зелья для сращивания костей потом! И угомонилась бы наконец.
Драко лежал в постели и вертел в руках перстень, рассматривая плоские грани карбункула. Тишину нарушало только мерное сопение Винса и Грега.
Нужно забыть об Уизли. От мыслей о ней болела голова. Драко решил, что матери он что-нибудь наболтает. Соврёт, что всё в порядке, а там видно будет.
И дубликат дневника нужно сжечь ко всем драклам. Всё равно от него пользы никакой. Драко сгорал от стыда, когда вспоминал, как жадно ждал, что в тетради наконец появится его имя.
Мысль о дневнике навела на шкатулку, в которой были припрятаны два флакончика зелья от Долохова. Не удержавшись, Драко извлёк одно и задумчиво посмотрел на мутноватую жидкость. Вспомнилось, как приятно было увязать в кайфе, барахтаться в нём, как в тёплой воде, растекаться, теряя связь с реальностью.
Невыносимо приятно.
Драко медленно выдохнул и спустил ноги с кровати. Бросил взгляд на храпевших соседей: можно не волноваться. Грег и Винс дрыхнут так, что их и Бомбарда не разбудит. Он накинул на пижаму мантию, сунул флакончик в карман и тихо покинул комнату.
Но употребить зелье в ту ночь не удалось. Не успел Драко пройти мимо статуи Бориса Бестолкового, как шум застал врасплох. Отступив в тёмную нишу, Драко, оставаясь незамеченным, стал свидетелем странного происшествия.
Внизу у подножья лестницы, как чёрная статуя, стоял Снейп. Рядом с ним отчаянно жестикулировал Кэрроу, а на ступенях... Драко подался вперёд, чтобы удостовериться, что зрение его не подвело.
На ступенях мялись трое: Симус Финниган, Луна Лавгуд в пижаме кислотного цвета и Невилл Лонгботтом, у которого в руках был меч. Драко даже моргнул, но видение не исчезло: судя по всему, эти придурки пытались своровать меч Годрика!
Полные идиоты.
Драко прислушался. Кэрроу громогласно вещал, что этой троице не поздоровится, теперь-то они узнают, что такое настоящая порка волшебными розгами. В его голосе слышалось возбуждённое злорадство. Наверняка, у него подрагивали руки, как всегда, когда ему не терпелось приступить к садистким пыткам.
Снейп сделал шаг вперёд и забрал блестевший клинок у Лонгботтома.
Да, троица попалась. Скоро в «Поттеровском дозоре» выйдет не самый весёлый выпуск, и Уизли будет рыдать, а не радоваться, как в последнюю их встречу.
Драко отступил в темноту и отправился в подземелья другим путём. Стекло флакончика холодило кожу руки, словно сожалея, что им не пришлось сегодня взаимодействовать. Драко согрел его в ладони, мысленно пообещав это исправить в ближайшее время.
На следующее утро школа гудела как растревоженный улей. Студенты передавали друг другу обрывочные сведения о ночном происшествии, дело обрастало выдуманными подробностями. Та самая троица была на виду, но никто не смел спросить у них, что произошло на самом деле. Макгонагалл была чернее тучи и бросала долгие взгляды на своих подопечных. Кэрроу находились в приподнятом настроении, и подобная перемена бросалась в глаза.
Вечером Лонгботтом, Финниган и Лавгуд исчезли. Вокруг плачущей Ханны Эббот собрались подружки, утешая её. В Хогвартсе повисла необычная тишина. Сомнений не было ни у кого: нарушителей наказали по всей строгости.
У Драко пересохло в горле, когда Снейп, проходя мимо, негромко процедил:
— Сейчас же отправляйтесь в ваше поместье.
Нет, этого не может быть. Неужели троица теперь делит камеру в подземелье вместе с Олливандером? Нехорошее предчувствие охватило Драко, когда он поспешно покидал территорию школы, чтобы аппарировать.
В прохладной трапезной витало оживление. Пожиратели прекратили разговоры, стоило Драко и Снейпу появиться в дверях. Брат и сестра Кэрроу шли позади них.
Над столом, вопреки худшим ожиданиям, не плавали тела школьных нарушителей. Правда, это ничего не значило. По привычке Драко взглядом поискал змею. Её нигде не было, и это внушало надежду, что противная тварь сгинула насовсем.
Когда все расселись по местам, Драко взглянул в сторону Лорда. Бледная рука с длинными пальцами поигрывала волшебной палочкой. В этом движении почудилась нервозность. В лицо Тёмному Лорду Драко посмотреть не решился.
— Что произошло, Северус? — спросил негромко Волдеморт.
— Несколько студентов совершили попытку выкрасть меч Гриффиндора, повелитель, — откликнулся Снейп. — Они были пойманы, и меч вернулся обратно.
— Меч?.. — задумчиво протянул Лорд. — Вот как... А что же дети?
— Наказаны, мой повелитель.
Кэрроу, который едва не скрипел зубами во время этого разговора, подался вперёд.
— Не по всей строгости, мой Лорд! — выплюнул он, вращая глазами. — Этих выродков нужно было высечь розгами! Подвесить за лодыжки к потолку! Посадить в подземелье на неделю без еды и воды!
Гул голосов прокатился по залу. Известие пробудило в сидевших вокруг стола интерес: многие качали головами, соглашаясь с Амикусом. Воодушевлённый поддержкой, тот с торжеством посмотрел на Снейпа.
— Я выполнял ваши распоряжения, повелитель, — сдержанно проговорил Северус, не взглянув в сторону Кэрроу. — Наказание соответствует тому, что мы с вами обсуждали.
— Да как бы не так! — задохнулся от возмущения Амикус, но поймав взгляд Лорда, втянул голову в плечи и уже смиреннее добавил: — Я просто подумал, что этих детей нужно наказать гораздо строже...
— Этих детей... — мягко прошипел Лорд и медленно повернул голову к Снейпу. — Их имена?
— Лонгботтом, Финниган, Лавгуд, — с почти незаметной заминкой проговорил Снейп.
Радостная и удивлённая улыбка озарила лицо Беллатриссы. Она посмотрела на Драко, словно ища подтверждение услышанным словам. Драко отвёл взгляд, притворившись, что внимает разговору Лорда и директора Хогвартса.
— Лавгуд? — Лорд недоверчиво переспросил, и рот скривился в усмешке. — Знакомая фамилия.
— Это дочь владельца «Придиры», мой Лорд, — услужливо подсказала Алекто. — Тот самый жалкий журнал, что печатает бред сумасшедшего.
— Я бы не сказал, что журнал так уж безобиден, — подал голос Рудольфус Лестрейндж. — Через него папаша Ксено призывает помогать Гарри Поттеру и не верить Министерству!
Было непонятно, какое впечатление произвели эти слова на Тёмного Лорда. Он задумчиво покрутил палочку между пальцев.
— Селвин, Трэверс, наведайтесь к старику Ксено, — бескровные губы растянулись в зловещей улыбке. — Разрешаю его хорошенько встряхнуть. Никакой журнал не должен распространять порочащие Министерство сведения.
— Да, мой Лорд! — вскинулся Селвин, а Трэверс добавил:
— Благодарю за оказанную честь, повелитель!
— Что касается меча, Северус, — красные глаза Лорда сверкнули недобрым огнём, — его нужно переправить в надёжное место.
— Мой Лорд! — волнуясь, воскликнула тётка. — Хранилище Лестрейджей к вашим услугам!
Лорд тонко ухмыльнулся и одобрительно наклонил голову.
— Что ж, я принимаю твоё предложение, Беллатриса. Северус, поручаю передать меч Гриффиндора на хранение в Гринготтс. Он останется там, пока я не найду ему применение.
— Да, мой Лорд, — чуть склонился Снейп. Драко показалось, что директор прячет улыбку за смиренным поклоном. Но, возможно, то была игра света и теней.
— А теперь, — недавняя благосклонность вмиг исчезла с лица Тёмного Лорда, — перейдём к неприятной части нашего собрания. Некоторые из вас допустили серьёзные промахи и ошибки.
Присутствующие вглядывались в Лорда со страхом. Каждый опасался услышать обращённые именно к нему обвинения. Мать сжала лежащие на коленях руки так сильно, что побелели костяшки, а отец, потянувшийся было к кубку с вином, застыл.
Драко сделал бесшумный глубокий вход. Кого накажут сегодня? В подземелье мэнора не оказалось троицы придурков, но как знать, не появились ли там новые пленники? И кто будет их пытать?
Лорд обвёл взглядом застывшие лица приспешников.
— Джагсон! — резко рявкнул Лорд, и многие вздрогнули. — Что с твоим заданием?
— Мой Лорд! — тот залепетал срывающимся голосом. — Это отродье ловко прячется! Но я обещаю, мой повелитель, я непременно поймаю их! Скоро!
На Лорда было страшно смотреть. Он пристально глядел на дрожащего Джагсона, и его жёсткий рот скривился в мрачной усмешке.
— Скоро, скоро... — передразнил он мягко. — Как долго ты будешь обещать? Думаешь, я не знаю, что вместо того, чтобы охотиться за отступниками, ты заливаешь в себя огневиски в компании с такими же бездельниками?
— Нет! Это неправда, мой Лорд!..
— Подойди.
В напряжённой тишине послышался неприятный скрежет ножек кресла по скользкой плитке. Джагсон торопливо вскочил со своего места, но, оказавшись в нескольких шагах от Лорда, словно осознал, что его ждёт. Он растерянно замер, покачнулся и утёр испарину с лысой макушки.
— Я не одобряю, — голос Лорда перешёл в шипение, и чтобы его расслышать, невольно приходилось задерживать дыхание, — когда к моим приказам относятся пренебрежительно. Не терплю халатности и лени.
— Мой повелитель! — у Джагсона от страха стучали зубы. — Если вы позволите, я сейчас же...
— Позволю, — произнёс Лорд, неотрывно глядя на съёжившегося перед ним человека, — но сначала ты отведаешь моего неудовольствия.
И, прежде чем красные глаза нашли его среди присутствующих, Драко уже знал, что услышит своё имя.