Последнее лето в объятиях феникса

Твой взгляд глубже, чем Байкал.
Я в нём тону и вижу старость.
А ты так долго по мне плакал,
Что не заметил, как седина подкралась свято.

Серебристая голова на плечах твоих

Феликс сидел в кресле у окна, через которое мягко просачивался вечерний свет. Его волосы, когда-то ярко-розовые, теперь были посеребрены временем, но среди седых прядей всё ещё оставалась тонкая полоска розового цвета - словно напоминание о его юности, о том, кем он был и кем всегда оставался в душе. В руках у него был чупа-чупс. Он не мог расстаться с этим детским увлечением даже спустя десятилетия. В воздухе витал тонкий аромат черники, такой знакомый и родной.

Его руки, покрытые морщинами, держали другую руку - такую же старую, с кожей, на которой время оставило свои следы. Эти морщинки переплелись, как узоры, как будто каждый прожитый год оставил на их руках свою отметку. Две руки, державшиеся вместе так долго, и даже спустя все испытания жизни, не отпускали друг друга.

Феликс медленно перевёл взгляд с их переплетённых рук на лицо, которое находилось рядом. В ту самую секунду мир замер. Глаза напротив, те самые, которые он всегда узнавал из тысячи других, смотрели на него с теплотой и глубиной. Карие, чуть потемневшие с годами, но всё такие же бездонные, как в первый день, когда они встретились. Это были глаза Хёнджина - глаза, в которых Феликс тонул снова и снова.

Он помнил каждый миг, каждую эмоцию, каждый смех, каждый момент, проведённый с Хёнджином. Годы пролетели слишком быстро, но эти глаза всегда были рядом, напоминая ему о том, что любовь не подвластна времени.

- Хённи, - тихо прошептал Феликс, чуть сжав руку Хёнджина.

Хёнджин наклонился ближе, позволяя Феликсу почувствовать знакомый черничный аромат, который тот всегда любил. Даже спустя столько лет, этот запах мгновенно переносил Феликса обратно в те дни, когда они были молодыми, когда всё казалось возможным, когда они гуляли по лесам, танцевали на кухне и делали сумасшедшие вещи. Но теперь это были тихие моменты, наполненные теплом и покоем.

- Я здесь, Ликс, - мягко ответил Хёнджин, его голос чуть охрипший от времени, но всё такой же родной. - Я всегда здесь.

На шее у Хёнджина поблёскивало ожерелье. Феликс почувствовал, как оно чуть звякнуло, когда Хёнджин двинулся, и этот звук напомнил ему о том времени, когда они впервые обменялись этими символами своей связи. Он помнил, как дарил Хёнджину это ожерелье, и как тот носил его не снимая, даже в самые трудные моменты их жизни.

Феликс закрыл глаза на мгновение, давая волне воспоминаний накрыть его. Он увидел их молодыми, сидящими в парке, под звёздным небом, когда Хёнджин впервые сказал, что никогда не оставит его. Видел, как они смеялись в дождь, промокшие до нитки, но всё равно счастливые. Слышал, как Хёнджин шептал ему самые важные слова, которые согревали его даже в самые холодные ночи.

- Ты помнишь, Хён, - Феликс с трудом проглотил ком в горле, - когда мы сидели на крыше, и ты сказал, что мы всегда будем вместе, несмотря ни на что?

Хёнджин улыбнулся, его морщины стали ещё заметнее, но эта улыбка была такой же тёплой, как и тогда, много лет назад.

- Конечно, помню. И я всё ещё верю в это, - ответил Хёнджин, его голос был тихим, но твёрдым. - Мы пережили столько всего вместе, Ликс. Время, болезни, расстояния. Но мы всё равно здесь. Вместе.

Феликс открыл глаза и вновь встретился с его взглядом. Эти глаза. Глаза, которые никогда не солгали ему. Глаза, в которых он видел отражение всей их жизни. И даже сейчас, когда их тела ослабели, когда годы оставили свои следы, любовь, которую они разделяли, осталась такой же сильной, как и раньше.

- Ты всегда был для меня светом, Хён. Ты - моя звезда, - прошептал Феликс, чувствуя, как его сердце наполняется теплом.

- А ты - моё сердце, - тихо ответил Хёнджин, чуть сжав руку Феликса.

Они сидели так, не говоря ни слова, просто наслаждаясь моментом. Время больше не имело значения. Были только они двое, их любовь и те воспоминания, которые навсегда останутся с ними.

Ожерелье вновь звякнуло, как будто подавая знак, что их связь, несмотря на всё, осталась непоколебимой.
Годы пролетели быстро, и теперь они сидели вот здесь, на закате своих жизней, рядом, пережив всё, что могло их разлучить. Эти глаза, те самые карие глаза, не изменились - они всё так же сияли теплотой и любовью.

Но что-то было не так. Феликс вдруг ощутил странную дрожь в груди. Его тело стало словно невесомым, а воздух вокруг начал густеть, погружая его в состояние, которое не могло быть реальностью. Он чувствовал, как мгновения начинали стираться, как теплота руки Хёнджина медленно ускользала, как будто их связь начинала рваться.

Феликс обернулся на зеркало. В нём был он, Феликс, которому всё ещё 17. Он не старик, как Хёнджин, он больше не сидел в кресле рядом с ним, а Хёнджин замер, смотрел будто сквозь. На тумбочке рядом с креслом ютилась детская фотография. На ней Феликс с ушками кота, которые нашёл в заброшенном домике, улыбается. Он счастливый. Хотя бы на фотографии.

- Хёнджин...почему..

- Тебя нет в моём будущем, ты слишком надолго задержался в детстве.

Навсегда.

Феликс заморгал, пытаясь удержаться за этот момент, за те воспоминания, за тепло, что согревало его сердце. Но мир вокруг него стал рассыпаться, как песок между пальцев. Карие глаза Хёнджина начали исчезать, словно растворяясь в воздухе, а вместе с ними и весь этот момент - вечерний свет, черничный аромат, прикосновения, звуки ожерелья.

Феликс очнулся, тяжело дыша. Его глаза резко открылись, и перед ним снова была знакомая комната, тускло освещённая серым светом от пасмурного неба. Вокруг было тихо, холодно и одиноко. Он был в постели, в окружении подушек и пледов. Рука, которую он так крепко сжимал во сне, была пуста.

Его сердце ещё колотилось в груди, как будто только что пережило что-то настоящее, что-то важное. Сладкий привкус чупа-чупса исчез из его рта, а тот тёплый аромат черники, которым он наслаждался только что, растворился в воздухе, оставив после себя только ощущение пустоты.

- Хён... - прошептал Феликс, протягивая руку к тому месту, где должна была быть рука Хёнджина, но вместо этого ощутил лишь прохладу пустого пространства.

Тишина навалилась на него с новой силой, обволакивая, как тяжёлое одеяло. Слёзы невольно выступили на его глазах, и он осознал, что это был всего лишь сон - сладкий, болезненный сон, в котором всё было так, как он мечтал. Но реальность была другой. Хёнджин был далеко. Не здесь, не рядом. Он будет в будущем. Там, уже обволакиваемый сединой, в кресле у окна.

Феликс глубоко вздохнул, пытаясь вернуть себе хоть немного контроля над собой, но всё, что оставалось - это ощущение пустоты.

- Ликс , ты чего проснулся? Тебе плохо?

Из-з угла вышел черничка

- Джинни..

Глаза Феликса наполнились слезами, он подумал, что Хёнджин ушёл, оставил. Но он был здесь. Он всегда здесь.

- Любимый, что случилось?

- Сон..просто сон плохой..

- Что ж, тогда давай я тебя обниму и плохие сны пройдут, согласен?

Феликс кивнул.

Два комочка свернулись под тёплым одеялом. И тёплые руки обвили раскалённое тело феникса.

И в конце феникса ждёт яркое самосожжение