Покоряя Кавказ

Когда серебристо-белый спринтер подъехал к древнему городу, Майя успела прочитать одну треть книги, а ее уши наконец перестало закладывать.

Выбравшись из машины, она зачарованно замерла на месте. Из груди девушки вырвался восхищённый вздох. Они остановились на парковке, от которой вниз расползались улицы старого города: узкие и тесные, зажатые между малоэтажными домами из желтого камня, с дорогами из булыжника. А вот сверху над парковкой нависала огромная крепость из желтого известняка, с полукруглыми зубцами.

— Добро пожаловать в Нарын-кала, — представил ее Ибра московским гостьям, и те тут же навели на нее камеры телефонов. — Что переводится как солнечная крепость.

— С арабского? — заинтересовалась Майя.

— Со среднеперсидского, — объяснил гид. — Ныне мертвый язык, преемник древнеперсидского и предшественник новоперсидского, известного как фарси.

— О, я слышала о нем, — вспомнила Альбина. — На фарси ведь говорят в Иране и Афганистане?

— А ещё в Таджикистане, — кивнул мужчина. — Но ты правильно спросила об арабском, — повернулся он к Майе. — Современный персидский образовался из среднеперсидского как раз в эпоху исламизации Ирана под воздействием арабского языка. Говорят, в нём больше половины арабизмов.

— Как много ты знаешь! — восторженно оценила Юля.

Майя перевела взгляд на крепость. Была она названа солнечной из-за жёлтого камня или за-за солнечной местности, но солнце здесь действительно палило нещадно, хотя уже совсем скоро должно было спрятаться за горизонт. Устав щуриться под его яркими лучами, девушка опустила на глаза темные очки.

— Крепость столетиями использовали для защиты, — продолжал Ибра. — Новые хозяева перестраивали ее и восстанавливали, и потому сегодня по ней можно прочитать всю историю Дербента.

— Давай сфотографирую тебя, — предложил Мага Майе, заметив, что она не фотографировала крепость.

Не отводя от неё околдованного взгляда, она покачала головой.

— Я как в сказке… — прошептала девушка тихо, обращаясь к своему сердцу, уставшему в Москве, но мужчина ее услышал.

— Наш край действительно как сказка, — согласился он. — Здесь возможно то, что невозможно в других местах. Но все, что происходит у нас, у нас же и остается. Сказку нельзя забрать с собой.

Думая о своем, сбитая с толку Майя посмотрела на Магу.

— Наверное, — согласилась она растерянно.

Ибра повел гостей наверх. Девушка обратила внимание, что Юля вилась вокруг него, постоянно задавая вопросы, хихикая, как школьница, и совершая кучу движений, точно пыталась собою заслонить от него всех остальных. Не сдержавшись, Майя закатила глаза.

«Позорит нашу нацию», — подумала она раздраженно. — «Хотя если вся нация состоит из позора, то одна ничего не испортит».

— Прошу, — перебивая ее мысли, Мага подал ей руку.

Девушка удивленно посмотрела на него, и он кивнул на высокую ступеньку перед ней. Она так задумалась, что, не заметив ее, обязательно споткнулась бы и упала. Нахмурившись, Майя поняла, что портит свою поездку, зацикливаясь на Юле.

Проигнорировав руку Маги, она взобралась на ступеньку и поспешила за Иброй, который рассказывал про крепость. У нее есть всего семь дней, чтобы насладиться Дагестаном. Потом придётся вернуться в чужую, равнодушную Москву.

— Проход вдоль берега преграждали две параллельные стены, — рассказывал Ибра по дороге. — На западе они примыкали к Нарын-кала, а на востоке погружались в море, не давая врагу пройти по мелководью. И вот между этими стенами стоял средневековый Дербент.

— И он вмещался? — удивились гости. — Сколько же между ними было места?

— Всего триста-четыреста метров, но для города тех времен этого вполне хватало, — ответил гид. — Тем более, как вы успели заметить с парковки и как более близко познакомитесь завтра утром, улицы Дербента крохотные и компактные.

Поднявшись к главным воротам, они оказались перед высокими деревянными дверями, выкрашенными в коричневый. Над ними в два этажа тянулись прямоугольные окна за чёрными решетками. Ибра подал брату знак, чтобы он приобрел всем билеты, и тот скрылся за дверями.

Майя обернулась назад и едва удержала равновесие от восторга, перехватившего ее дыхание. Перед ними раскинулся весь город, усыпанный домиками с разноцветными крышами разных форм. Среди них взгляд девушки тут же выхватил минарет и серебристый купол мечети. Она читала, что дербентская мечеть была самой древней в России и одной из древнейших в принципе.

— К другой стороне Нарын-кала подходила Горная стена, не позволяющая захватчикам обойти крепость по горам, — продолжал гид. — Но к настоящему времени она сохранилась лишь частично.

— Хотела бы я быть принцессой в этой крепости, чтобы меня из нее спас красивый перс, — хихикнула Юля.

Ибра посмотрел на нее с улыбкой, но ничего не ответил. Майя заметила, как Аля бросила на сестру недовольный взгляд, но тоже промолчала. Включив камеру, девушка сняла на память небольшое видео, а после этого вернулся Мага и раздал каждой гостье по билету, на котором была нарисована Нарын-кала.

Внутри их встретили дорожки, расползавшиеся в разные стороны, между которыми раскинулись клумбы и декоративно постриженные кусты. Тянулись к жаркому солнцу деревья с молодыми веточками и черные кованые фонари с такими же чёрными узорчатыми указателями. В крепости играла музыка с таким ритмом, что ноги непроизвольно начали стучать ему в такт.

— Лезгинка! — обрадовалась Юля и, крутанувшись вокруг себя, оказалась вплотную перед Иброй.

Едва заметно улыбнувшись, он продолжил:

— В Нарын-кала сохранились бани, руины шахского дворца и система водоснабжения из керамических труб.

Майя пораженно вскинула брови. Русские с пренебрежением отзывались о южных народах своей страны, а между тем те еще в давние времена обустраивали свои поселения так по-современному, а в большинстве русских деревень и поныне не было водоснабжения, а туалеты представляли собой выгребные ямы.

— Какие красивые ковры, — шепнула Аля Майе и кивнула в сторону известняковых сооружений, на которых висели красные узорчатые ковры. Рядом с ними стояли серебряные кувшины с тонкими горлышками и длинными изогнутыми ручками.

— Очень, — согласилась девушка и сняла очки, чтобы получше их разглядеть.

Гости посмотрели картины местных художников в старинной постройке, внутри переделанной под галерею, познакомились с находками археологов и поднялись к бане. Спустившись в неё под землю, они оказались под высоким каменным куполом. В центре него было проделано круглое отверстие, через которое вниз струился золотистый солнечный свет. Из этого помещения дальше вели коридоры под многочисленными килевидными арками. Зачарованная их видом, Майя шла с задранной головой и за одной из арок столкнулась с выходившим Магой.

— Осторожно, — раздался его низкий смех, и мужчина обхватил девушку за плечи, хотя она не падала.

Врезавшись носом в его грудь, она невольно вдохнула исходящий от него аромат мускуса. Резкий насыщенный древесный запах ударил ей в ноздри, и внутри нее все скрутило от непонятного волнения. Подняв голову, Майя увидела, как дагестанец внимательно наблюдал за ней своими чёрными глазами. Смутившись, она уперлась ему в грудь руками и отступила назад.

— На Кавказе может быть опасно, — произнес Мага голосом весёлым, но без улыбки. — Придется мне быть твоим защитником.

— Я справлюсь, спасибо, — пробормотала девушка, не зная, как воспринимать его слова, и прошла вперед.

Мужчина последовал за ней.

— Интересуешься арабским? — спросил он, видимо, вспомнив ее вопрос Ибре.

— Немного, — пожала она плечами. — Через неделю мне нужно сдать небольшой экзамен. Наверное, сегодня начну готовиться.

На самом деле, Майя понятия не имела, с чего начинать. Подумав об университете, она испытала панику. Девушке представился невероятный шанс, но она упустит его, проводя время в Дагестане. Но и пожертвовать поездкой Майя просто не могла.

— У меня есть одна знакомая, — неожиданно произнес Мага. — Она может помочь тебе с азами.

Девушка обернулась на него недоверчиво.

— Так я же скоро уеду, — возразила она. — Всего через неделю.

— Через це́лую неделю, — поправил ее мужчина. — За неделю может многое произойти.

И он снова улыбнулся лишь правой стороной губ, вызвав странные мурашки у Майи. Подчинившись внезапному порыву, она кивнула.

— Хорошо, я буду благодарна, если мы с ней позанимаемся.

Когда они вдвоём поднялись из бани на поверхность крепости к остальным, то увидели, что солнце уже упало за горизонт, залив небо переливами нежно-розового и ярко-малинового. Оттуда город внизу раскрывался ещё больше, его дома казались совсем игрушечными. За ними показалось море, сиреневое под лучами заката.

Раздался протяжный мужской голос, от которого внутри Майи все затрепетало. Различив арабские слова, она с трепетом огляделась и поняла, что голос шел со стороны мечети.

— Это азан, — объяснил Мага, заметив перемену на ее лице. — Он призывает мусульман на молитву. Сейчас Магриб — вечерняя молитва, совершаемая после захода солнца.

Девушка кивнула. Она знала названия пяти молитв, но не умела их совершать.

— Мага! — позвал брата Ибра. — Что вы там застыли? Пойдемте пить чай.

— Обожаю чай, — призналась Майя, пока они поднимались по ступенькам следом за остальными.

Мужчина задумчиво посмотрел на нее, но ничего не сказал.

Ибра и его московские гостьи уже расселись в ярких восточных шатрах, которые рассыпались на самом верху крепости. Их шторы были привязаны к четырём столбам на углах, ветер теребил кисточки на них. Внутри шатров квадратом расположились пестрые диваны с россыпью цветастых подушек. На стеклянном столике между ними стояли узорчатые серебряные подносы, усыпанные угощениями. Из золотистых ажурных салфетниц показывались белоснежные салфетки, на крохотных расписных блюдцах лежали кусочки порезанного лимона, в серебристой сахарнице искрился сахар под угасающим солнцем. Между ними разместились маленькие стеклянные стаканчики под чай и два высоких золотых чайника с тонкими изогнутыми носиками.

Едва Мага и Майя уселись на два оставшихся места между Иброй и Юлей, что последнюю очень расстроило, как им из крытой палатки принесли еще два подноса с восемью разукрашенными тарелками. На них треугольниками лежали кусочки пахлавы, посыпанные натертыми фисташками. Ибра, ухаживая за своими гостями, принялся разливать им чай по стаканчикам. Но делал он это не обычным способом, а высоко поднимая чайник, затем опуская его и снова поднимая, при этом ни одна капля не попадала мимо. Москвички восторженно наблюдали за ним.

— Как в турецких сериалах! — улыбнулась Альбина.

— Так мы их этому и научили, — пошутил гид.

Мага раздал каждой из девушек по стаканчику, и, проголодавшись после дороги и прогулки по крепости, они с аппетитом взялись за пахлаву. Майя сидела на вершине крепости, над раскинувшемся внизу древним городом и сверкающим море, откусывала сочное угощение, запивая душистым ароматным чаем, и чувствовала огромное счастье. Хотя нет, это счастье было не просто огромным: оно было бескрайним, неизмеримым, всепоглощающим.

— Вкусный? — тихо спросил Мага, кивнув на стаканчик в ее руках. — Ты же сказала, что любишь чай.

— Очень вкусный, — отозвалась девушка, перехватив на себе прищуренный взгляд Юли.

В горах солнце прячется быстро, и потому ночная тьма накрыла Дербент резко, без мягкого вечернего перехода, свойственного Москве. На стенах крепости зажглись фонари, узкие улицы внизу осветились желтыми огнями. Почерневшее море слилось с темным небом. Старинный город преобразился, словно переоделся. Счастливая Майя смотрела на него и понимала, что огни зажглись не только на стенах крепости, но и в ее сердце. Пускай она не родилась в этом месте, но оно стало ее домом.

— Как красиво, — произнесла Альбина, посмотрев на улицы.

Прежде она о чем-то говорила с Иброй и только сейчас заметила преображение Дербента. Разомлевшие после пахлавы и горячего чая гости сонно закивали. Заметив это, гид встал из-за стола.

— Нам пора, — произнёс он как-то хитро.

— В гостиницу? — с надеждой спросила Юля, зевнув.

— Рассказать им? — ухмыльнулся Мага, поглядев на брата.

— Пусть будет сюрпризом, — возразил тот.

— Что у вас с Магой? — полюбопытствовала Юля у Майи, когда вся их компания спускалась с крепости.

Метнув озадаченный взгляд в спину мужчине, который шагал впереди рядом с Ниной, девушка переспросила:

— В каком смысле?

— Ну, он горячий, — произнесла Юля со значением. — У нас таких мало: высокий, мужественный, притягательный, даже опасный, но опасность эта манящая. От него пахнет властью и силой, — вздохнула она прерывисто.

«От него пахнет мускусом», — подумала Майя, но нехотя признала про себя, что в этом запахе было что-то от власти и силы.

— Не говори ерунду, — буркнула девушка, злясь. — Мы знакомы всего один день.

— Разве это мешает? — хмыкнула Юля.

— Между нами ничего нет, — отрезала Майя, понимая, что только так положит конец бессмысленному разговору.

— Ты многое упускаешь, — рассмеялась та, но тут же посерьезнела. — Тогда не обидишься, если я возьму его себе?

«Он что, вещь, чтобы ты его взяла?» — с раздражением спросила девушка про себя, а вслух ответила:

— Да пожалуйста…

Сердясь, она оступилась в полумраке и едва кубарем не скатилась по ступенькам. Ухватив за локоть, Юля не дала ей упасть, но Мага, услышавший шорохи, обернулся и окинул Майю цепким взглядом.

— Все хорошо? — уточнил он.

— Да, порядок, — кивнула она.

Серебристо-белый спринтер выполз из лабиринта узких улочек и остановился перед городским парком. Гости выбрались на улицу и оказались в самой гуще толпы, идущей вглубь парка.

— Держитесь друг за друга, — проинструктировал Ибра.

Поднявшись на цыпочки, Майя разглядела за чужими головами широкие зеленые газоны и растущие на них южные деревья, кроны которых подсвечивались снизу золотым. На длинных качелях под прямоугольными опорами качались самые разные дербентцы: дети всех возрастов, молодые девушки и парни. Причем последние не смешивались между собой по полу. В толпе Майя различила многих туристов, но не меньше оказалось и местных.

Засмотревшись на красивые платья и платки дагестанок, она не сразу заметила, что река из людей вынесла ее к площади, в центре которой стоял фонтан. Он был большим, но на вид самым обычным, как во многих городах России. И вдруг заиграла музыка, а под ее волнующие душу, восточные мотивы из недр непримечательного фонтана вырвались и взвились к чёрному небу высокие водяные струи. Не удержавшись, Майя ахнула.

— Тридцать метров, — прокомментировал Ибра их высоту с отцовской гордостью.

На белесоватой стене из испаряющихся капель появилось гигантское изображение дагестанской женщины, кружившейся в танце, словно лебедь. Одна ее рука была вскинута над головой в ярком платке, а другая выброшена в сторону, протягиваясь параллельно невидимому полу. В ее движении было столько свободы и силы, что у Майи закружилась голова. Но тут женщину заменила коричневая лошадь, скачущая по ущелью между гор. Ее грива развевалась на ветру, резко выступая на фоне пронзительно-синего неба.

— Почти полторы тысячи прожекторов и два видеопроектора, — с гордостью продолжал Ибра, объясняя своим завороженным гостьям изображения, выведенные на испаряющуюся воду.

Музыка убыстрила темп, и из недр фонтана вырвались новые струи, на этот раз окрашенные в яркий фиолетовый. Подчёркивая черноту неба, они взвились к нему спиралями, словно в танце. Майя и не заметила, как смотрела на них, прижав руки к груди, будто ребенок. А фиолетовые спирали уже догнали и прогнали красные стрелы.

— Пойдем ближе, — произнес Мага, заметив ее эмоции, и, схватив их с Альбиной за руки, отвел к первым рядам, где на плечах у отцов сидели и заливались счастливым смехом дети.

«Хочу, чтобы этот вечер никогда не заканчивался», — подумала девушка безнадежно, подумала со взрывной смесью радости и тоски.

Вода, вновь вырвавшаяся из фонтана, окатила стоявших впереди щедрой волной, и черный спортивный костюм Майи промок аж наполовину. Закричав от холода, неожиданности и восторга, она вцепилась в руку стоявшего рядом Маги, но даже не почувствовала этого, огромными глазами наблюдая за волшебным представлением. Однако мужчина заметил. Сжав ее маленькую ладошку своей огрубевшей ладонью, он перевел взгляд на фонтан, который видел уже сотни раз, и постарался увидеть то же волшебство, что видела девушка. Не увидев, дагестанец почувствовал на себе чье-то внимание и, повернувшись, наткнулся на задумчивый взгляд Альбины.

— Нравится представление? — спросил он с улыбкой, перекрикивая музыку, и незаметно отпустил руку Майи.

— Очень! — ответила женщина, также громко, но весь следующий час ещё возвращалась к нему глазами.

Зрители стали редеть. Среди тех, кто еще остался, Майя вдруг заметила двух пожилых дербенток в платьях и кофтах, с платками на головах, завязанных сзади. Они стояли немного в стороне и смотрели на москвичек с досадой и усталостью.

— Туристам устроили шоу, — буркнула одна другой, — а мы живем без воды.

Сердце девушки забилось чаще. Она перевела взгляд на фонтан, представление которого утихало, и решила, что такую мощь маленький город потянуть просто не мог. Все эмоции от увиденной красоты накрыло огорчением, и ей стало стыдно перед этими дагестанками. Да, лично Майя не просила никакого фонтана, но он создавался для русских, а она была русской. Восторг ушёл, больше не грея, и в мокром костюме стало холодно как зимой.

— Не слушай их, — сказал низкий голос над ее ухом.

Мага наградил женщин тяжелым взглядом.

— Вам же много раз объясняли, что это разные источники финансирования, — обратился он к ним. — Город на фонтан не потратил ни копейки, зато получил благодаря туристам много денег. Проблемы с водоснабжением из-за ежегодного пересыхания рек и нелегальных автомоек. Как будто вы не знаете наших: заплатят кому надо и не будут ставить счетчики!..

Поджав губы, две дербентки остались при своем мнении, но, не став спорить, отправились в сторону выхода.

— Они могут быть правы, — вздохнула Майя.

— Не могут, — отрезал мужчина. — В фонтане циркулирует его собственная вода, и никакая другая, тем более городская, не поступает в него. Но многие жители сутками, особенно летом, не получают воду, и потому злятся на власть.

Признавая его правоту, девушка все еще испытывала смешанные чувства после слов дагестанки. Отвернувшись, она увидела, как струи, уменьшившись, окончательно исчезли, и фонтан снова стал самым обычным.

— А что, в Дагестане часто отключают воду? — спросила Майя расстроенно.

— Часто, — кивнул Мага, — а электричество еще чаще.

«Жизнь на Кавказе не такая прекрасная, как мне казалось», — впервые подумала девушка, но отогнала неприятную мысль прочь. Она не хотела лишаться мечты.

— Не будь такой доверчивой, — посоветовал мужчина, говоря про тех дербенток. — Иначе все вокруг будут это использовать.