ГЛАВА 15
Ему было четыре года, когда он собрал вместе с няней картонную модельку истребителя. Он бегал с ней по их огромному дому, изображал звук двигателей, сложив губы в трубочку. Он наклонял модельку то вправо, то влево, огибая только ему известные препятствия. Все веселье кончилось, когда он запнулся ногой о ножку стола, и любимая статуэтка матери в виде какого-то морского млекопитающего упала на пол, разбившись на мириады осколков.
Его мать не выплеснула на него ни капли гнева, лишь пробормотала тихое: «Все хорошо», и принялась вместе с няней собирать осколки, поджав губы от досады. Он видел, с каким грустным взглядом она складывала осколки в мусорный контейнер.
Ему было так горько и паршиво на душе. Пусть и в таком юном возрасте, но он чувствовал свою вину. Но вместо того, чтобы извиниться, он бросился к себе в комнату. Швырнув модельку в дальний угол, он забрался на свою большую кровать, прижав коленки к груди, и просидел там, пока за окном не стемнело, и на небе не замерцали звезды.
Вернувшийся с работы отец не стал жалеть на сына слов и голоса:
- Ты хоть понимаешь, как сильно огорчил свою мать? Что это за поведение такое? Спрятался тут, как будто это тебя обидели, - Кварем стоял над ним, буравя сына взглядом.
- Дорогой, все в порядке, ему только четыре, - пыталась успокоить его жена, но близко не подходила.
- Нефели, он – Протос, а Протосы всегда отвечают за свои поступки. Они не прячутся как трусы и не распускают слюни. Он должен понимать, как следует себя вести, даже в его возрасте.
- Он еще ребенок, дай ему насладиться детством. Политика итак будет с ним до конца жизни.
- Нет, Нефели, - он развернулся к жене. – Если пустить все на самотек, то вырастет еще один Алькаид. – он нахмурился и скрестил руки на груди. – Я этого не допущу. Кастор должен осознавать, в какой семье родился.
***
Ему шесть лет, скоро начнется его учеба в школе, но детская пора закончилась для него еще год назад. Отец как и обещал, взялся за его воспитание с полной силой. Пока остальные дети играли на детских площадках в городских парках, ходили с родителями на аттракционы и учились читать по слогам, Кастор уже мог считать, писать и читать без запинок.
Его день был расписан от и до. Подготовительные занятия до обеда с нанятым учителем, секции – после обеда. Он занимался борьбой, гимнастикой, легкой атлетикой и шахматами. Свободное время было лишь поздно вечером, когда он приходил к себе в комнату. Ноги болели от дневной активности, хотелось спать, но ему так хотелось заняться чем-то для себя. Тем, чтобы ему действительно нравилось.
Он читал любил просматривать голо-записи про космические путешествия, про то, как его народ осваивал космос и другие планеты. Ему верилось, что однажды тоже окажется где-то там. Он засыпал, уткнувшись лицом в голо-экран. Голубое свечение мягко освещало черты его лица, сохраняя в тайне ото всех его мечты и надежды.
***
Ему семь лет. Он гостил у дяди, пока отец не сутками не отходил от больничной койки матери. Он видел мать лишь мельком, прикованную к постели множеством проводов. Он видел ее руку - всю в синяках от инъекций. Он помнил, как она сжимала его руки своими бледными и холодными. Ее голос был сиплым и тихим. Она что-то говорила, но он не мог вспомнить что. Все о чем он мог думать тогда, это ее мертвецки белое лицо.
- Что делаешь? – напротив него сел его дядя Алкаид. Он повернул голо-планшет к себе, рассматривая то, чем занимался его племянник. – Эксидский? У вас в школе есть дисциплина по этому языку? - удивился мужчина.
- Нет, это дополнительно, - ответил мальчик, пододвигая планшет обратно к себе. – В школе мы учим менфальский и перийский. В основном менфальский, потому что это наши ближайшие соседи, а перийский, потому что это наши политические и торговые союзники.
- И все равно вся планета пользуется в основном мальдорским, - хмыкнул его дядя. – Какой смысл учить языки, если живешь в столице мира?
- Отец говорит, что знание языка позволяет обходится без переводчика и общаться с собеседником напрямую. Это позволяет избежать недопонимания из-за случайно и намеренно искаженного перевода.
- Верно, твой отец всегда боялся, что его неправильно поймут, - Алкаид усмехнулся. Он положил указательный палец на планшет, вытащив его из-под рук племянника, и отодвинул в сторону. Он наклонился к племяннику. – Ты слышал когда-нибудь про Землю?
- Конечно, - мальчик вытянулся. – Все знают эту историю. Земляне так увязли в междоусобных конфликтах, что из-за этого погибла их собственная планета, а они сами оказались заперты в городах под землей. Это отличный пример того, что грубая сила не всегда может решить проблему. Даже наоборот.
- Но ты знал, что на развитие землян очень сильно повлияли иллизианцы? – его дядя указал на планшет. – Тот же эксидский у землян называется итальянским. Это точь-в-точь одинаковые языки, а все потому что, когда-то ученые из Эксида прибыли на землю и стали жить в одной из общин. Они научили землян своему языку, и те стали использовать его. Так же произошло и с другими языками, например с нашим мальдорским и менфальским.
- То есть, если я прилечу на Землю, и стану жить среди землян, никто не поймет, что я с другой планеты? – удивился мальчик.
- Точно, именно этим и пользовались наши ученые, когда изучали землян, - Алкаид грустно улыбнулся. – Я бы все отдал, чтобы оказаться на Земле на пике человеческого развития. Как жаль, что я даже в космосе никогда не побываю.
- Отец тоже никогда не был в космосе, - попытался приободрить его Кастор.
- Твой отец привязан к Иллизиуму намертво. Политика – это его якорь. Он никогда не покинет эту планету.
- А я когда-нибудь смогу? – воскликнул мальчик. – Это же так интересно – увидеть другие планеты, познакомиться с другими расами, прямо как в голо-фильмах!
- Если будешь усердно трудиться, то даже твой отец не сможет остановить тебя, - мужчина ласково потрепал мальчика по голове.
- Еще как! – он подскочил с места. – Я буду капитаном целого корабля! У меня будет команда настоящих профессионалов, и вместе мы будем исследовать Галактику! Идти туда, куда не ступала нога человека!
- Ахах, непременно! Но опять же, для этого надо учиться, - Алкаид улыбался, смотря на воодушевленного племянника. Он поднялся с места. – Пойдем, я покажу тебе книжки, которые намного лучше твоего голо-планшета.
***
Ему десять. Он отправился на школьную экскурсию в музей космических технологий. Кастор уже был здесь раньше с отцом, но это было в рамках очередной скучной политической встречи. Он даже не успел тогда рассмотреть модели кораблей и истребителей. Теперь же он ходил вместе с одноклассниками от одного экспоната к другому, слушая монотонную речь экскурсовода.
А так хотелось походить одному.
Он дождался, пока группа уйдет вперед и незаметно улизнул, свернув в соседний коридор. Ему было так весело, что он в кой-то веки делал то, что хотел. Смех просился наружу, но он держал его, просто широко улыбаясь.
Он шел по пустым коридорам музея, проходя экспозицию за экспозицией, пока не оказался в просторном зале с куполом из прозрачного стекла. Здесь было множество копий реальных истребителей. Какие-то стояли, прикрученные к полу, а какие-то висели в воздухе, прикрепленные к балкам жесткими тросами.
Он медленно ходил между экспонатами, деловито сложив руки за спиной прям как его отец. Он состроил серьезное лицо, осматривал то один истребитель то другой. Он представлял себя капитаном, который выбирает на чем же полететь на очередную миссию. Он ходил так, пока не заметил, что не один улизнул от группы.
На ступеньках одного из постаментов сидел мальчик – его ровесник. На его коленках лежал небольшой альбом, и он что-то старательно туда зарисовал, не обращая внимания ни на что вокруг. У него были светлые блондинистые волосы, непослушная челка лезла прямо в глаза.
Кастор подошел к нему, стараясь не спугнуть.
- Тоже не любишь ходить в толпе? – осторожно спросил он. Рука незнакомца замерла, он поднял голову и посмотрел на него настороженным взглядом холодно-голубых глаз.
- Слишком шумно и суетливо. Никакого покоя, лишь бы успеть все посмотреть, - ответил он.
- Согласен, - Кастор кивнул. – Я так хотел посмотреть на истребители, но экскурсовод просто взяла и прошла мимо этого зала. Ничего не понимаю, раз уж мы здесь, почему бы не посмотреть?
- Думаю, это связано с тем, что год назад один из экспонатов сорвался с тросов и чуть не придавил ребенка. Слава звездам, отделались лишь испугом.
- Откуда ты это знаешь?
- Отец сказал.
- Меня зовут Кастор, - мальчик протянул руку для пожатия. Незнакомец какое-то время смотрел на нее, как будто бы не мог решить, что ему делать, но в конце концов протянул свою руку в ответ.
- Августин.
***
- У меня нехорошее предчувствие.
- Тихо, не дергайся.
Кастору одиннадцать, он дружит с Августином уже целый год. Это первый раз, когда он привел друга домой. Тихо прошмыгнув мимо холла, мальчики спрятались у Каса в комнате.
Никто не должен узнать, что он дружит с Кетосом.
Августин был тихим мальчиком, но крайне любознательным. Он много читал, иногда тратя на это целый день. В одной из книжек он узнал о специальной краске, которая могла светиться в темноте. Кастор, услышав об этом от друга, загорелся идеей нарисовать на потолке в своей комнате целое звездное небо.
Но ему была нужна помощь друга.
- Ну, пожалуйста, - уговаривал он, сидя за ланчем в школьном дворе.
- Исключено, - замотал головой Августин. – Наши отцы терпеть друг друга не могут. Если твой отец нас застукает – мне крышка.
- Крышка будет мне, - возразил Кас. – Так что тебе нечего бояться.
- Я не хочу терять единственного друга, - он сник, грустно теребя край пиджака.
- Отца не будет дома до позднего вечера. Мы тихонько прокрадемся ко мне, и потом также тихо ты уйдешь.
- Тебя будут искать, - вновь возразил он.
- Тогда ты просто спрячешься. Моя комната большая, - он придвинулся ближе, смотря умоляющим взглядом. – Ну, пожалуйста.
В итоге Кастор сидел на плечах Августина, нанося кисточкой краску на потолок, пока тот держал в одной руке карту звездного неба, а второй придерживал Кастора за бедро и при этой старался не потерять равновесие.
- Я не чувствую шею, - пожаловался Августин.
- Еще немного, - ответил Кастор, посмотрев вниз на карту, а потом обратно на потолок. – Не хватает еще парочки созвездий.
В этот момент дверь в комнату открылась. На пороге стоял Кварем Протос.
- Кастор... - он осекся, застав сына с мальчиком, которого он предпочел бы никогда не видеть в своем доме.
Мальчики замерли. Кастор вытаращил глаза, он не ожидал, что отец вернется так скоро. За окном даже не стемнело. Он почувствовал как Августин под ним задрожал и поспешил слезть с друга.
- Отец, это... - он встал перед отцом, прикрывая друга от его взгляда.
- Августин Кетос, я сообщу твоему отцу, что его пропажа у меня. Ему пришлось отменить совещание, когда ему сообщили, что ты не прибыл после занятий домой.
- Отец, я...
- А с тобой я поговорю позже.
Он мотнул головой Августину, как бы говоря следовать за ним. Кастор проводил друга виноватым взглядом, когда тот даже не взглянул в его сторону, натянув маску невозмутимости, которую он обычно любил носить на людях. Но никогда рядом с ним.
Оставшись в комнате в одиночестве. Кастор прибрал бардак, который они успели развести, пока наносили звезды, а после сел на край кровати, смотря в пол.
Он понимал, что теперь вряд ли сможет дружить с Августином. А ведь он предупреждал его.
Через какое-то время вернулся его отец. Он подошел к сыну, сложив руки на груди. По его тяжелому дыханию Кастор понимал, что сейчас будет.
- Мне стоило лучше подходить к вопросу выбора школы. Мне стоило проверить не учится ли в той же школе сын Нембуса, - он говорил так, как будто бы винил себя. Винил за то, что сын нашел себе друга. – Больше не общайся с ним.
- Отец, мы просто друзья.
- Ты не можешь дружить с ним!
- Почему? – мальчик подскочил с места, смотря на отца снизу вверх. – Ваша политическая вражда с отцом Августина нас не касается. Почему мы не можем дружить? Наши семьи ведь сражаются за общую цель!
- Это так, но действия Кетосов всегда противоречили понятиям нормы и морали, - Кварем старался говорить спокойно. Он сделал глубокий вдох. – Нембус вкладывает в своего сына свои идеи и понятия. Я – свои. И я не хочу, чтобы этот мальчишка привил тебе свои убеждения.
- А почему бы нам самим не решить, что правильно, а что неправильно?
Кварем ошарашенно уставился на сына. Его как будто бы огрели по голове чем-то тяжелым. Он уже когда-то слышал нечто подобное от своего младшего брата, и слышать такое от собственного сына ему совсем не нравилось.
- Чтобы больше я не слышал от тебя такой чуши. Садись за уроки. Я уверен, что сегодня ты еще даже не приступал.
***
- Кас, ты уже выбрал профильные предметы? – поинтересовалась у него мать.
Ему было пятнадцать. Учеба в школе становилась все сложнее и сложнее. Через три года ему предстояло пройти сложный экзамен, по результатам которого выбиралось дальнейшее направление подготовки. В течение последующих двух лет изучение и подготовка шли по более узкому профилю, направленные на конкретную область, в которой планировалось обучение после школы. Хочешь быть врачом – изучаешь основные дисциплины необходимые для врачей, у архитекторов – свои, у политиков – свои, у военных – свои, у художников – свои. Изучаешь только, что тебе нужно и ничего лишнего.
Кастор еще не знал точно, чем бы он хотел заниматься в жизни. Зачем вообще заставлять ребенка выбирать рас и навсегда, чем бы он хотел заниматься в жизни? А что если ему не понравится? Или ему надоест? Заниматься всю жизнь нелюбимой работой? Нет, его такая перспектива не устраивала.
По крайней мере он точно знал, чем бы он не хотел заниматься.
Политикой.
- Математика, мальдорский, эксидский, физика, астрофизика, астрономия, космология, легкая атлетика, - перечислил юноша, продолжая ковыряться в тарелке с овощами.
- Дорогой, но это ведь все связано с космосом, - его мать бросила осторожный взгляд на мужа, который сидел напротив. По его виду было понятно, что Протос старший явно был не в духе.
- Да, так и есть, - ответил Кастор.
- И кем же ты намерен быть? – поинтересовался у него отец.
- На самом деле вариантов в этой области масса, - он отложил вилку и упер локти в столешнику, скрестив пальцы в замок. – Я могу быть инженером, астрофизиком, пилотом, военным, могу изобретать корабли, могу изучать Галактику и находить планеты, подходящие в качестве колоний. Могу защищать Иллизиум от угроз из глубоко космоса. – он усмехнулся. – Вы дали мне имя в честь звезды. Глупо было полагать, что я соглашусь всю жизнь провести на планете, привязанный к ней якорем политики, отец.
- Ты не посмеешь! – Кварем хлопнул рукой по столу.
- Среди Протосов были и врачи, и художники, и архитекторы, и солдаты, которые шли в бой наравне со всеми. Просто потому что, вы с дедушкой политики, еще не означает, что я тоже должен им быть, - он с уверенность говорил каждое слово, отрепетированное заранее перед зеркалом. Он был готов к этому разговору. – Не волнуйтесь, отец. Мои действия ни в кое случае не причинят вам неудобств. Я надеюсь, даже наоборот.
- Ты поменяешь предметы, иначе...
- Иначе, что? Сделаешь со мной тоже самое, что дедушка сделал с дядей? В отличие от него, у тебя всего один сын, - он знал, в какое место нужно бить, чтобы выбить у отца землю из-под ног.
- Учти, помогать я тебе не буду, - покачал головой Кварем.
- Этого не потребуется, не хочу, что бы за спиной говорили, что я просто богатый папенькин сынок, который ничего сам не может.
***
Ему восемнадцать. Он успешно сдал профильные экзамены и был распределен на факультет астрофизики. Он опаздывал на свое первое занятие из-за того, что вместе с отцом давал интервью журналистам. Несмотря на то, что Кварем несколько лет назад пообещал не помогать сыну, он все равно сделал ряд пожертвований колледжу, даже с учетом того, что его сын будет учиться здесь всего два года.
Кастор подошел к нужной аудитории, сделал глубокий вдох, оправил волосы и рубашку и нажал на панель. Дверь отъехала в сторону и несколько десятков пар глаз обратились на него. Да уж, не самое лучшее первое впечатление он составил о себе. Профессор преклонных лет, поднял на него недовольный взгляд из-под своих овальных очков.
- Прошу прощения за опоздание. Меня задержали на встрече с директором. Могу я войти? – он выпрямил спину и говорил уверено, надеясь, что ему не придется провести свою первый урок в старшей школе в коридоре.
- Проходите, мистер Протос, - ответил ему профессор тихим голосом и махнул в сторону задних парт. – Присоединяйтесь к мистеру Нитковски, он тоже опоздал. – он провожал Кастора взглядом, пока тот проходил мимо него. – В конце занятия, я вызову вас на блиц-опрос. Посмотрим, как много из моей лекции вы услышали. До задних парт звук доходит плохо.
Профессор начал занятие, а Кастор старался сконцентрироваться под множеством любопытных взглядов и шепота.
- Протос, хах? – прошептал его сосед по несчастью. – Не думал, что сын сенатора интересуется астрофизикой. Уже решил, куда будешь поступать через два года? Не волнуйся, журналистам информацию не продам.
- Еще нет, - также шепотом ответил ему Кастор и посмотрел на него. – Определюсь в процессе. Кастор Протос.
Он протянул незнакомцу руку.
- Да, любой дурак знает, как тебя зовут, - фыркнул он, но руку в ответ пожал. – Лютер Нитковски.
- Можно просто Кас.
- Окей.
- Тебе стоит начать записывать лекцию, - посоветовал Кастор. – Если с самого начала не начнешь учить, то потом будет тяжело.
- Пфф, теория для слабаков, которые сидят в теплом кабинете, уткнувшись в монитор, - отмахнулся он. – Практика важнее, да и ее помощью можно получить не только знания, но и опыт.
- И в какой же области практика важнее теории? – поинтересовался Кас, параллельно стараясь успевать записывать за профессором. Ему повезло, что мужчина читал первую главу из учебника, которую Кастор пролистал на днях, чтобы понять на сколько сложный материал ему предстояло изучать.
- Космические войска, конечно же. Думал об этом?
- Да, думаю было бы неплохо стать пилотом, - кивнул ему Кас, про себя думая, что этот вариант для него, пожалуй, был самым лучшим.
- Тогда тебе дорога в Академию Космического Флота, сокращенно АКФ, - посоветовал ему Лютер. – Я уже твердо решил, что буду поступать туда. Если что, могу подсказать, что да как.
- Да, спасибо. – улыбнулся ему Кас. – Я подумаю об этом.
***
- Кадеты, смирно!
Ему двадцать. Он все-таки смог поступить в Академию. Молодые парни и девушки попытались выстроиться в какое-то подобие шеренги. Насколько это возможно было сделать в невесомости. Большая часть тренировочных залов Академии представляли собой сферические пространства с нулевой гравитацией. Здесь студентов учили ориентироваться в пространстве и работать по законам физики, которые работали только в невесомости. Студенты смотрели прямо перед собой, не смея взглянуть на своего инструктора.
- Очередная партия цыплят прибыла в Академию, - высокий мужчина в армейской форме парил на расстоянии нескольких метров от них вниз головой, смиряя кадетов взглядов. У него не было волос, только бледный шрам рассекал голову, идя от затылка до правой брови. Второй шрам украшал его нос. – Ну ничего, вы у меня будете летать к концу обучения. В прямом и переносном смысле. Но не все. Хлюпиков у себя в группе я не терплю. Все слабаки вылетят в первый месяц обучения. Это вам не стандартная армия. Мы работаем в космосе, а космос ошибок не прощает. Это холодное безжизненное пространство. Не проверил системы корабля и свой костюм перед вылетом, оказавшись там, - он остановился и указал пальцем вверх. – Вы, считай, покойники.
Он продолжил дрейфовать в пространстве, скрестив руки за спиной. Казалось, его совершенно не смущало смотреть на мир вверх ногами.
- Все вы будете обучаться сразу нескольким профилям. Главный принцип космического флота – эффективность. Чем большим количеством навыков владеет человек, тем он полезнее. В чрезвычайных ситуациях это позволяет быстро перегруппировать войска и флотилию. Час назад ты работал в инженерном отсеке, а сейчас уже сидишь в кресле пилота, или в самой гуще событий на передовой с штурмовой винтовкой в руках.
Он остановился прямо напротив Кастора.
- И не думайте, что к некоторым из вас будет какое-то особое отношение из-за ваших богатеньких и знаменитых предков. Кадет Протос! Возражения?
- Никак нет, сэр! И в мыслях не было, сэр! – ответил Кас с полной невозмутимостью. Лютер, стоящий рядом с ним сжал губы.
- Посмотрим, как через месяц запоешь, - усмехнулся он. – Итак, самое первое правило при работе в невесомости – забудьте про понятия верх и низ. Здесь этого нет!
***
Учеба была действительно тяжелой. Минимум теории, максимум практики.
Они тренировались на свежем воздухе в любую погоду: и в дождь, и в снег, и в град. Лишь единственный раз, когда на побережье обрушился тайфун, они занимались в спортзале. Их тренировали по армейским стандартам и через месяц отсеяли тех, кто был слишком слаб. Из сорока человек их осталось пятнадцать. Девять парней и шесть девушек.
Они были не единственной группой новичков в Академии. Кроме них была еще научная группа, где уделяли больше внимания теории и науке. Из этих ребят готовили будущих специалистов научно-космической отрасли, когда они – специалисты широкого профиля армейской закалки, будущие солдаты и, возможно, командиры.
Кастор не мог дождаться занятий в летном симуляторе. Наконец-то ощутить себя в кабине истребителя, пусть и ненастоящего. Ради этого он мог сколько угодно терпеть колкости от инструктора по поводу его происхождения и знаменитой фамилии.
- Протос, шевели ластами! – кричал ему инструктор, когда юноша проходил полосу препятствий на время. Он перепрыгивая через преграды и тут же бросался на землю, проскальзывая под следующей, которая была слишком высокой, чтобы ее перелезть. Когда он пересек финишную черту, его одногруппники стояли в шеренге. Некоторые уже прошли полосу препятствий и тяжело дышали, пытаясь восстановить дыхание. Инструктор бросил взгляд на голо-планшет и объявил. – Кадет Кастор Протос, минута сорок, - он поднял на него хмурый взгляд. – Чуть-чуть не хватило до рекорда в минуту тридцать пять. Мой рекорд.
Мужчина хмыкнул и, казалось, на его лице появилась легкая усмешка.
- Кадет Кастор Протос, встать в строй!
- Да, сэр! Есть, сэр!
- Следующий, ЛютерНитковски!