Ты Играешь Грязно

Следующее утро почти ничем не отличалось от других. Но в этот раз он ехал на машине, был в своих мыслях. Черный автомобиль притормозил у ворот школы. Водитель вышел, обошёл машину и открыл заднюю дверь.

Лео медлил, оглядываясь, будто проверял, сможет ли снова дышать этим воздухом. Он в идеально выглаженной рубашке, но сгорблен, словно одежда сковывает, как чужая кожа.

— Господин Лео, — тихо напомнил водитель.

Он выдохнул, вышел. Его ботинки коснулись асфальта школьного двора, и желание забежать обратно в машину усилилось, но дверь уже захлопнулась, и машина отъехала.

Вокруг ученики шептались и смотрели. Мари-Клер стояла на лестнице, заметив Лео, замерла, но не подошла, лишь внимательно наблюдала.

— Лео?! — окликнул Венсан, подойдя ближе. — Где ты был? Что случилось?

Лео посмотрел, ответил коротко:
— Заболел.

— Неделю болел? — добавила Софи, подходя сзади, голос без упрёка, но холодный.

— Не надо притворяться, что скучали, — отрезал Лео и отвернулся.

В классе все замерли, когда он вошёл. Нико Вальтури писал на доске, не оборачиваясь.

— Вернулся, — спокойно произнёс он.

— Как видите, — ответил Лео, направляясь к своему месту.

Тишина, только звук мела и чужие взгляды, прожигающие спину. Лео сел, открыл тетрадь, руки дрожали, но он заставил себя держать ручку. Надо было вести себя так, будто ничего не произошло.

Урок химии начался ровно по расписанию. Вальтури, не поднимая глаз от доски, быстро раздал каждому ученику лист с заданиями.

— Сегодня мы разберём реакции окисления, — его голос был холоден и равнодушен, словно он вообще не рассчитывал на интерес.

Лео сидел за партой в последнем ряду. На вид он выглядел спокойно, но внутри всё кипело. Вальтури словно специально ставил его в центр внимания, будто хотел проверить на прочность.

— Лео, — вдруг прозвучал его голос, резкий и чёткий. — Объясни, что происходит в этой реакции.

В классе повисла тишина. Все взгляды мгновенно обрушились на Лео, как будто от его ответа зависела судьба всего урока.

Лео почувствовал, как губы чуть подсыхают. Он глубоко вдохнул, пытаясь сгладить внутренний напряжённый комок.

— Происходит окисление... — начал он, — когда вещество теряет электроны...

Вальтури внимательно смотрел, не мигая, его взгляд проникал насквозь. Лео ощущал, как будто учитель специально выбрал момент, чтобы заставить его сбиться или запнуться.

— Продолжай, — холодно приказал Вальтури.

— И вещества восстанавливаются, принимая эти электроны, — продолжил Лео, стараясь говорить ровно.

Вальтури слегка кивнул, не говоря ни слова, а потом повернулся к остальным.

— Задание выполните в тетрадях. Лео, — снова резко, — проверю лично твои ответы.

Лео почувствовал, как внутри растёт раздражение, но попытался сдержаться — для него сейчас главное не провалиться и не дать повод Нико снова придраться.

Ученики погрузились в работу, а Вальтури без остановки следил за каждым движением Лео, будто ждал, когда тот совершит ошибку.

В этот момент Лео понял, игра началась заново, и он снова в центре жестокой проверки, где каждое слово и действие могут стать поводом для наказания или унижения.

Спустя минут десять в классе стояла звенящая тишина. Лишь скрип ручек и шелест страниц нарушали её. Лео медленно заполнял графы в задании, формулы, реакции, объяснения. Он чувствовал на себе взгляд, будто прожигающий затылок, и не ошибался.

— Венсан, иди к доске, — сказал Вальтури, но глаза не отвёл от Лео.

Парень поднялся, пошёл вперёд, немного запинаясь. Он начал писать уравнение на доске, но Вальтури всё ещё стоял на своём месте, не отрывая взгляда от Лео, будто остальным позволено ошибаться, а ему нет.

— Лео, подойди. Проверь, правильно ли он написал.

Лео отложил ручку, встал. Пройти мимо одноклассников, чувствуя, как все следят за каждым его шагом, было как через испытание. Он подошёл к доске, мельком взглянув на Вальтури, и тот впервые за весь урок усмехнулся чуть уголком губ, так, что понял только он.

— Первая реакция записана некорректно, — сказал Лео, указывая. — Здесь должно быть Fe²⁺, а не Fe³⁺.

— Исправь, — сказал Вальтури тихо, но отчётливо.

Лео взял мел, исправил, чувствуя, как рука чуть дрожит. Не от страха.

— Садись, Венсан, — бросил Нико. — Лео останься.

Лео опустил мел, и в тишине класса замер. Он чувствовал, как некоторые переглядываются. Нико подошёл ближе. На доске между ними не было и полуметра.

— Так, ты вдруг стал тише обычного, — произнёс он негромко, но в классе это прозвучало почти вызывающе. — Возвращение к порядку или затишье перед бурей?

Лео молчал. Его глаза чуть сузились, он смотрел прямо на него.

— Или ты просто понял, что в жизни полезнее держать язык за зубами?

— Можно я вернусь на место? — спросил Лео ровно.

Вальтури посмотрел на него с минуту. Потом, очень тихо, почти шёпотом, произнёс:

— Иди. Но не расслабляйся.

Лео вернулся за парту. Сердце билось часто, но он старался не подавать вида. Одноклассники отвернулись, будто ничего не заметили, но напряжение в воздухе повисло.

Вальтури снова начал объяснять материал, будто ничего не произошло. Но и Лео, и он знали: это было предупреждение. И оно прозвучало громко.

Когда прозвенел звонок и все начали собирать вещи, Софи и Мари-Клер тут же метнулись за Лео. Он как раз выходил из класса, когда Софи, чуть приподняв брови, хлопнула его по плечу:

— Ты чё, подсел на таблетки? — прошептала она с недоверием. — Что за «можно я сяду»?!

— Серьёзно, — подхватила Мари-Клер. — Где тот Лео, который хватал учителя за рубашку и швырял мел в доску?

Он пожал плечами, будто не понимая, о чём они.

— Простите, что я теперь не устраиваю спектакли, — бросил он с суховатой улыбкой.

— Это не спектакли были, — Софи сузила глаза. — Это был ты! А это сейчас... что?

— Болезнь, — ответил он коротко. — Просто недомогание, вот и всё.

— Хм, — Мари-Клер посмотрела на него пристально. — Ну ладно. Но если ты ещё раз скажешь «можно» перед тем, как сесть, я вызову экзорциста, серьёзно.

Он хмыкнул, но смех не дошёл до глаз.

Софи всё ещё шла рядом, чуть тише:

— Ты правда в порядке?

Лео остановился на секунду. Посмотрел в окно. Где-то во дворе кто-то смеялся, как будто мир не перевернулся.

— Конечно, — сказал он. — Всё под контролем.

И пошёл дальше.

Они шли по коридору, где было шумно. Началась перемена, ученики разбрелись кто куда. Лео чувствовал, как за спиной по-прежнему идут Софи и Мари-Клер, но молчат. Он не оборачивался. В груди пусто. Привычный гул школы раздражал.

Он подошёл к шкафчику, открыл его и застыл. Всё было на месте, как будто его не было только день. Пиджак висел, старые записи в тетрадях, даже помятая бумажка с каракулями Антуана. Всё, как будто ничего не случилось.

— Лео... — Софи снова окликнула, мягче. — Слушай, если ты не хочешь говорить — окей. Но... это же мы. Ты можешь нам сказать...

Он глубоко вдохнул. Медленно закрыл шкафчик. Повернулся к ним. В глазах было что-то почти ледяное.

— А если я скажу, вы что, сможете что-то изменить?

Девушки замолчали.

— Вот и я о том же, просто не лезьте, — выдохнул он, и пошёл прочь, сжав ремень рюкзака.

Коридор шумел, но Лео шёл в своей тишине. Он старался не поднимать взгляд, будто сам факт нахождения здесь снова был ему невыносим. Он свернул за угол, направляясь в сторону библиотеки. Просто чтобы побыть одному.

Но не дошёл.

Резкий толчок в плечо и прежде чем он успел понять, что происходит, его рывком затащили в пустой кабинет. Дверь мгновенно захлопнулась, кто-то повернул ключ в замке. Прежде чем он успел заговорить, его резко прижали к стене.

Лео вздрогнул. Это он. Слишком близко. Слишком напористо.

— Ты что, с ума сошёл? — выдохнул он, пытаясь отстраниться, но рука Вальтури упиралась в его грудь, удерживая.

— О чём ты говорил с этими двумя? — Нико говорил тихо, но жёстко. Его глаза почти не моргали, взгляд прожигал.

— С Софи и Мари? — Лео дёрнулся, пытаясь сбросить с себя руку. — Да плевать, мы просто...

— Просто что? — Вальтури медленно приблизился ещё ближе, дыхание обжигало кожу. — Я очень не люблю "просто", Лео. Особенно если это звучит, как завуалированная жалоба на жизнь. Или попытка вызвать сочувствие. Мне не нравится, когда ты выглядишь таким.

— Убери руку, — прошипел Лео, но вместо этого пальцы Вальтури чуть сильнее сжались в ткани его пиджака.

— Нет. Ты не понял. — Голос стал хриплым. — Ты должен вести себя как обычно.

— Ты о чём?

— Дерзость. Люди ожидают от тебя именно этого. Не внушай им, что ты изменился. Особенно не таким... глупым девочкам.

— Софи и Мари — не сплетницы, — пробормотал Лео.

— Мне плевать. На уроках ты будешь вести себя как раньше. Огрызаться. Хамить. Плевать на авторитет. Особенно на мой. Понял?

— А за пределами? — спросил Лео, чуть дернувшись, как будто снова хотел оттолкнуть его.

Вальтури прижал его к стене так, что спина Лео почувствовала холод штукатурки.

— За пределами, ты молчишь. И слушаешь.
Он на секунду замолчал, изучая его взгляд.
— Это наш контракт. Или хочешь остаться дома, с мачехой?

Лео сглотнул. Лицо у него стало пустым, но пальцы слегка дрожали.

— Я понял.

Вальтури наконец отступил, выпрямился. Подошёл к двери и повернул ключ.

— Молодец. Не забывай: мне тоже приходится играть свою роль.
Он обернулся на прощание и добавил, почти лениво:
— И запомни, Лео... никто не любит жалких. Особенно я.

Он вышел, оставив дверь чуть приоткрытой. Лео стоял, прислонившись к стене, пытаясь дышать ровно. Пальцы сжались в кулаки.

Он не знал, кого в этот момент ненавидел больше. Вальтури или себя.