Ты Играешь Грязно

Утро встретило его тишиной и запахом жареного хлеба.

Лео спустился в столовую, слегка поморщившись от солнечного света, пробивавшегося сквозь высокие окна. На нём тёмная футболка и спортивные штаны. Волосы растрёпаны, под глазами тень недосыпа и остатки похмельной злости.

Отец сидел за столом. Лео был сильно удивлён. Он не припоминал, чтобы у отца было так много свободного времени. Газета была аккуратно разложена рядом с чашкой кофе, но взгляд его был прикован к экрану телефона. Рядом, на другой стороне стола, мачеха аккуратно раскладывала нарезку, разливая апельсиновый сок по бокалам.

— Ты рано, — бросил отец, даже не поднимая глаз.

— Ты тоже, — буркнул Лео, сев напротив.

Некоторое время они ели в тишине. Только слабый стук ножа о фарфор и шелест страниц. Мачеха первой нарушила молчание, как всегда натянуто дружелюбно:

— Как школа, Лео?
— Нормально, — коротко. Он не поднял глаз от тарелки.

— Преподаватели... не слишком суровы?
— ...Есть один. Немного с прибабахом.

Отец хмыкнул. Поднял взгляд, наконец.
— Имя?

Лео не ответил сразу. Вспомнил ледяной взгляд Нико, его голос, его руки в перчатках. Слова в горле застряли, как рыбий кость.

— Неважно, — ответил он глухо.
Мачеха бросила взгляд на мужа, но тот уже снова был в телефоне. Разговор завершился.

*

Школьный день проходил как всегда.

Столовая гудела как улей. Металлические подносы, пластик, гул голосов, запах макарон с томатным соусом и подгоревших котлет. Софи ворчала, что села на жвачку, а Антуан отбирал у кого-то фрикадельки, пока Лео молча размешивал вилкой кашу, даже не притрагиваясь к еде.

— Эй, смотрите, придурок пришёл, — донёсся голос с другого конца зала. Он был громким, с наигранной весёлостью, как маска для жестокости.

Лео поднял взгляд. У двери стоял Жюльен — младший из другого класса. Худощавый, в дешёвой рубашке, с торчащими ушами. Он нёс свой поднос осторожно, как будто заранее ждал, что его вырвут из рук. Так и случилось.

— Упс! — один из старших, в модной ветровке, сбил поднос с его рук. Всё содержимое — суп, хлеб, яблоко, рухнуло на пол. Смех. Один поддел яблоко ногой, второй показал пальцем:
— Осторожно, он может заплакать!

Жюльен молча наклонился, начал собирать всё в кучу. Плечи дрожали, но он не говорил ни слова. Казалось, это не первый раз.

Лео наблюдал за этим безучастно, привычно.

Тень упала на стол.

— Подними, — раздался низкий, отстранённый голос. — Живо.

Толпа замерла. Над подносом стоял Вальтури. В том же безупречном пиджаке, перчатки в руке. Голос ровный, но стальной.

— Это шутка была, — хмыкнул один из парней, тот, что первый толкнул Жюльена. — Мы просто...

— Я не просил объяснений. Подними.

Пауза. Медленная, напряжённая. Старшеклассник скривился, закатив глаза, но всё же начал сгребать мусор с пола, бурча что-то себе под нос. Жюльен стоял рядом, растерянно глядя в пол, будто не верил, что это происходит.

Вальтури обернулся к нему:
— Очисти руки. Возьми себе чистый поднос и не ешь с пола.

Жюльен кивнул. Почти побежал к умывальнику.

Вальтури перевёл взгляд на зал. Люди отводили глаза. Даже Антуан перестал жевать.

— Если я когда-либо увижу это снова, в каком бы виде, последствия будут не словами. Я доступно выразился?

Никто не ответил. Но стало тихо.

Он повернулся и вышел.

Лео поймал себя на том, что не может оторвать глаз от двери. Он не понимал, зачем учитель это сделал.

— Ну ни хрена себе, — прошептал кто-то рядом.
— Я думал, он из тех, кто закрывает глаза, — добавил Антуан. — Говорит так, будто его кто-то слушать будет.
— Ага, — Лео бросил взгляд на пустую дверь. — Святоша прямо.

*

Урок химии шёл как обычно по расписанию, по формуле, по отработанному сценарию. Нико Вальтури вошёл в класс, не бросив ни взгляда в сторону класса.

Лео сидел, уставившись в спину преподавателя, раздражение копилось в нём постепенно, но неумолимо. Его зацепки, его сарказм всё это бесило, да. Но и... держало в напряжении. Держало в поле внимания.

— Записывайте, — сказал Вальтури, мелом начав писать уравнение на доске. — Сегодня — катализаторы. Их свойства, роль и поведение при различных температурах.

И всё. Ни одного взгляда, ни намёка. Лео нервно постучал пальцами по столу, демонстративно хмыкнул, нарочно громко выдохнул. Рядом Софи бросила на него быстрый взгляд, но промолчала.

— Может, он на солнце перегрелся? — пробормотал Лео нарочно, как бы вполголоса, но вполне отчётливо.

Реакция почти никакая. Но он заметил: на секунду Вальтури чуть замедлил движение руки и сжал мел. Только и всего.

Это злило.

Остаток урока прошёл в холодном молчании. Вальтури говорил сухо, по существу.

Когда прозвенел звонок, учитель даже не повернулся. Просто сложил мел, отряхнул руки и коротко сказал:

— Домашнее — §14, задачи 1—5.

Никакого «останься». Ни малейшего интереса.

Лео остался сидеть за партой, не двигаясь. Остальные начали подниматься, шумно собирая тетради и рюкзаки. Антуан что-то сказал ему, но Лео не услышал. Он просто смотрел, как Вальтури уходит за кафедру, даже не глянув в его сторону.

И от этого было неприятно. Глупо. Он сам не знал, чего ждал. Но точно не этого.

Он поднялся последним и вышел из класса, сжав кулаки в карманах.

Запах табака смешивался с влажной пылью кафельного пола. Вентилятор под потолком лениво вращался, не справляясь ни с дымом, ни с духотой. Лео стоял у приоткрытого окна в школьной уборной на втором этаже, держа между пальцами сигарету. Он курил медленно, затягиваясь не столько из удовольствия, сколько из злости.

Плевать, что запрещено. Плевать, что могут поймать. После этого идиотского урока хотелось нарушить хоть что-то.

Он услышал, как скрипнула дверь. Повернул голову, не торопясь. Думал, одноклассник. Может, Антуан.

Но это был Нико.

Он закрыл за собой дверь, не торопясь, и остановился у входа. Их взгляды встретились. Табачный дым, тусклый свет и усталое безразличие на лице учителя.

— Ты явно не слишком умен, если решил, что это хорошее место, — произнёс он ровно, тихо, почти вкрадчиво.

Лео откинулся плечом к стене и усмехнулся.

— Мне глубоко насрать. Че ты пристал?

Секунда паузы. Дым медленно поднимался вверх, цепляясь за воздух.

— Или ты хотел, чтобы я тебя увидел?

— Я тебя не боюсь, — отрезал Лео. — Хочешь, пиши докладную. Или, может, снова в шею вцепишься?

Вальтури сделал пару шагов вперёд. Не спеша. Глаза его были холодные, стеклянные, как ледяная вода.

— Знаешь, Лео, — голос стал тише, — иногда ты ведёшь себя как ребёнок, который выпрашивает наказание, сам того не осознавая.

Лео выпрямился. Его лицо на мгновение дрогнуло, то ли от злости, то ли от чего-то другого.

— А не слишком ли ты любишь лезть в чужие дела?

Тишина. Только слабое жужжание вентилятора. Он подошёл к Лео ближе, почти вплотную.

— Ты слишком уверен в себе, Делаж. Слишком.

— А ты слишком долго смотришь, — выдохнул Лео, дымом в лицо учителю. — Хочешь забрать сигару? Забирай.

Вальтури не пошевелился. Только взгляд стал тяжелее, почти прожигающим. Потом, движение, быстрое и точное. Он прижал Лео к стене, ладонью к груди. Тонкие перчатки сегодня были сняты. Его пальцы были холодны.

Лео не отстранился, но напрягся. Его дыхание сбилось. Вальтури смотрел в упор, ни на миг не моргая.

— Ты не понимаешь, с кем играешь, — прошептал он. Голос чуть хриплый, сдавленный.

Он потянулся, медленно, почти не касаясь. Губами скользнул по сигарете в губах Лео. Вытащил её. Учитель на мгновение завис смотря в его губы, расстояние между ними было исчезающе малым.

Лео замер. Всё внутри сжалось от неожиданности или страха, он сам не знал. Ни один из них не говорил. Только дыхание, только тишина.

Но в следующую секунду Вальтури резко отпрянул, раздавил сигарету пальцами и отвернулся.

— Последний раз. Следующий не буду говорить словами, — бросил он через плечо. Голос вернулся к прежней холодной отстранённости.

Он ушёл, оставив дверь приоткрытой. А Лео остался стоять, ощущая, как гул в ушах перекрывает всё остальное. Пульс бился в горле. Пальцы дрожали.

Софи шла по коридору, прижимая к груди папку с тетрадями, когда заметила, как из двери мужской уборной выскользнул Вальтури. Он выглядел не так, как обычно. Чуть взъерошенный, будто только что вышел не из школы, а из сцены спора или чего-то… другого. Его шаг был быстрым, почти отрывистым, как у человека, старающегося держать себя в руках.

Софи остановилась, нахмурилась.

Не прошло и десяти секунд, как вслед за ним, почти спотыкаясь, вышел Лео. Он не заметил её сразу. Лицо его было напряжённым, губы сжаты. Он выглядел не таким, как обычно. Ни дерзким, ни насмешливым. Скорее потерянным и раздражённым одновременно. Он не смотрел по сторонам, просто направился вперёд, но Софи загородила ему дорогу.

— Эй, — мягко сказала она. — Что ты там делал?

Лео вздрогнул, затем хмыкнул.
— Сигарету дымил. Ты же знаешь, я примерный ученик.

Софи скрестила руки на груди.
— А Вальтури что, решил помочь поджечь?

— ....

Он моментально закатил глаза и шагнул мимо, но она успела схватить его за рукав.

— Лео. Что он тебе сказал?

Он замер. Плечи напряглись, дыхание выровнялось слишком быстро, как у человека, старающегося скрыть то, что внутри.

— Ничего. Очередной педагогический момент, — процедил он. — За-бей.

Софи прищурилась, заглядывая в его глаза. Но Лео уже отвернулся, вырвался аккуратно из её хватки и пошёл дальше, не оборачиваясь.

— Ладно… — пробормотала она ему в спину. — Но я всё равно узнаю!

Он не ответил. Только гулкие, резкие шаги терялись в шуме оживлённого коридора.