Глава 28
And when the day would end, bar the door against the demons and the dark
У меня оставался ещё день. Том сказал прийти после заката, и он поможет мне. Меня так злило то, что он сказал об этом только сейчас. Два дня мы пытались найти его. Даже взломали дверь, но и внутри бара никого не оказалось. Я уже начала переживать, но, услышав его голос по телефону, чуть не взорвалась от негодования. Какого хрена?! В груди нарастала тревога, словно что-то не так. Да всё не так!
Никто так и не лег спать, а обсуждения снова вылились в спор.
— Даже речи быть не может! — Алекс нервно ходил туда-сюда.
— К тому же, если Рита у них, я пойду и даже спрашивать не буду, — добавил Виктор, стуча пальцами по столу.
— Не бесите меня! — рявкнула я. — Сама разберусь. Вы не можете оставить штаб. А если на нас снова нападут?
— Барьеры усилили, и вообще все могут временно уйти отсюда в квартиру Ордена, — сказал Алекс, наконец садясь. — А ещё Джон остаётся.
— Джон? — вытащив сигарету, я закурила. — Он не в состоянии!
— Я справлюсь... — за спиной раздался голос оборотня.
Собираясь гаркнуть ещё и на него, я резко повернулась вместе со стулом и замерла.
— Ш-шон..? — глаза Элизы заслезились, и она громко всхлипнула.
Оборотень сделал два неуверенных шага к нам и остановился.
— Я... просто... — он выговаривал слова сквозь зубы, поднес руку к полностью побритой голове, провел по лицу на котором теперь не было бороды — Хотел увидеть его ещё раз.
Лира бросилась к нему и обняла. Они сползли на пол, и Джон зарычал так, как будто ему невыносимо больно. Элиза побежала, упав на колени, обхватила одной рукой Джона за шею.
Вик медленно опустился рядом, поглаживая Джона по спине и приобнимая Лиру второй рукой. Мы с Алексом встали одновременно. Я присела перед Джоном и взяла его за руку. Он сжал мою ладонь до боли, но мне было всё равно.
— Джон... — Алекс положил руки ему на плечи. — Мы всё понимаем...
— И мы рядом, Джони, — Лира глухо проговорила, уткнувшись ему в шею.
И Джон заплакал. Громко, больно, тяжело. Это разрывало душу и вырывало сердце. Мне знакомо, каково это — терять брата. Семью. Сейчас я ощущала то же самое. С моих глаз покатились слёзы. Я быстро заморгала, пытаясь избавиться от них. Не мне сейчас реветь.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Джон успокоился. Ещё пару тяжёлых вздохов, и он вставая высвободился из наших рук. Сжал пальцы на переносице, стараясь сдержать новую порцию слёз. Провёл ладонями по лицу и прошёл к столу, на котором лежали наши записи. Пролистав страницы, он упёрся в них взглядом. Вряд ли читал. Скорее думал.
— Вы можете идти втроём, а я останусь тут, — сказал он. — Барьеры уже восстановлены, и я позабочусь о том, чтобы наверху всегда были Стражи. Днём и ночью.
— Но...
— Никаких "но", Ада, — оборвал меня оборотень. — Прекрати, пожалуйста, лезть грудью на вилы. Мы все друг друга защищаем и прикрываем. Никто тебя одну туда не отпустит.
Я кивнула. Мне всё ещё не хотелось, чтобы парни шли со мной, потому что я понятия не имею, чего нам ожидать. Вдруг как только мы зайдём, нас попытаются убить? Если пойду одна, им ничего не угрожает. Всё просто. Не только они стремятся защитить меня, но и я их. Надеюсь, они всё это понимают. Идиоты.
— Вам бы выспаться, — Вик вытолкнул нас с Алексом за двери. — Мне-то спать не надо, так что я займусь сборами.
Спать действительно хотелось. Мы поплелись по коридору и, когда дошли до комнаты Алекса, застыли, ожидая непонятно чего.
— Может...
— До вечера! — ляпнула я и понеслась дальше.
Услышав хлопок двери, снова остановилась. Потопталась на месте. Нет. Плохая идея. Ещё пара шагов. Оглянулась. Нет. Не стоит. Рука потянулась к ручке и повернула её. Но я не могла перешагнуть через порог. Плевать. Если я не вернусь, то какая разница, где я проведу этот день?
Я побежала обратно и, чуть не пролетев мимо, резко затормозила. Не успела занести кулак, чтобы постучать, как дверь распахнулась.
Не говоря ни слова, я зашла в его комнату, скинула кеды и влезла на кровать, отвернувшись к стене. Щёки горели. Не надо, чтобы он это видел. Я не могла понять, почему это вызывало у меня больше смущения, нежели секс. Матрас заскрипел, Алекс лёг рядом, но больше ничего не сделал. Теперь он тупить будет? Я нашла его руку и закинула на себя, заставляя обнять.
Меня окутал запах табака, стало тепло и уютно. Я почувствовала, как Алекс зарылся в мои волосы и судорожно вздохнул, прижимаясь ближе. Мы какое-то время лежали молча, он еле касаясь пальцами, выводил круги на моём плече. От этого по телу бежали мурашки, а на глаза неожиданно навернулись слёзы.
Надо покурить. Я потянулась за пачкой, вытащила последнюю сигарету. Да, может быть, курить в кровати — не самое лучшее решение, но, честно говоря, мне плевать. Сделав несколько затяжек, я протянула сигарету Алексу. Он хмыкнул и взял её из моих пальцев.
Я не заметила, как глаза закрылись сами собой под размеренное горячее дыхание над ухом и стук сердца, сливающийся с моим.
Впервые мне не снилось ничего. Даже под алкоголем и порошками я не спала так спокойно и крепко.
АЛЕКС
Она уснула, а я всё лежал, не в силах сомкнуть глаза. Без понятия, что мне делать. Что будет, когда мы попадём в ад? Лучше бы она меня не спасала. Будет ещё больнее. Она не простит меня ещё раз. И будет права.
То, что было между нами... Я знал, что этого нельзя делать. Знал и всё равно поддался своим желаниям.
Сейчас мне осталось только наслаждаться последними часами с ней. Она свернулась в моих руках, иногда хмурясь и вздыхая. Наверное, это было единственное, что я мог себе позволить, и единственное, что грело мне сердце.
И всё же я уснул. Понял только, когда, как обычно, увидел светловолосую женщину в полной темноте. Она ярким пятном выделялась из черноты и шла ко мне, босые ноги почти путались в сером балахоне. Из-под капюшона выглядывали уставшие голубые глаза. Через бледную, тонкую кожу почти просвечивали вены. Она всегда казалась мне измученной, с каждым годом всё хуже и хуже. Её руки, закрытые широкими рукавами, тянулись ко мне, и, сделав шаг, я оказался в её объятьях, тёплых и нежных, которых я никогда не знал.
— Здравствуй, Александр, — прошептала она, поглаживая меня по волосам, и мягко улыбнулась. — Я рада, что ты жив.
Мои руки повисли вдоль тела, силы закончились. Наверное если она меня отпустит, я упаду в эту тьму и навсегда в ней погрязну. Задохнусь. Женщина, что-то шептала мне, но слова разлетались и глохли в пустоте.
— Почему ты снишься мне?
— Ты каждый раз спрашиваешь и каждый раз получаешь тот же ответ, — женщина отстранилась и, всё ещё улыбаясь, сделала шаг назад. Послышался звук цепей и шуршание одежды. — Узнаешь, когда придёт время.
— Кто ты?
— Тш-ш... — вытянув руку, она прислонила палец к губам. — Спасая чью-то душу, ты спасаешь свою.
Она расправила крылья за спиной, большие и белые, но сильно потрёпанные, в некоторых местах не хватало перьев, на них кровь и пыль смешались и превратились в засохшие корки. Ещё одна улыбка, и я заметил красную струйку, стекающую из носа прямо по её губам и подбородку. Капля упала на серый ворот и растеклась пятном.
— Подожди! — крикнул я, но женщина уже взмахнула крыльями и пропала.
От звука её крыльев я проснулся и подпрыгнул на кровати. В дверь стучали.
— Через час выходим! — крикнул Вик с несвойственной ему резкостью.
— Сейчас! — ответил я и откинулся обратно на подушку, потирая глаза.
Эта женщина. Она где-то есть, и ей плохо. Я столько лет думал, как её найти, но даже предположить не мог, с чего начать. А она никогда не говорила, сколько бы я не спрашивал. В ответ я получал только обрывки фраз и загадки. И эти крылья. Часть моего воображения или правда?
До того как встретил Аду, я и вовсе думал, что схожу с ума.
— Эй... — прошептал я ей на ухо, и она забавно поморщилась.
— Пора вставать.
— Угу... — пробурчала Ада и, развернувшись, уткнулась мне в грудь. — Я не хочу.
— Я тоже.
— Мне... страшно, — вдруг еле слышно сказала Ада.
Я обнял её крепче. Так сильно, насколько мог, чтобы не задушить. И мне страшно. Но в голову внезапно врезалась до ужаса идиотская мысль.
— Сейчас... я кое-что придумал, — я поднялся и начал ковыряться в телефоне в поисках песни.
Она непонимающе уставилась на меня, когда я нажал на плей. Встав перед ней, я вытянул руку:
— Потанцуем? Это же твоя любимая.
— Это глупости, Алекс, — Ада закатила глаза и отмахнулась.
— Да ладно тебе, — ухмыльнулся я. — Мы делали куда более глупые вещи.
Ада склонила голову и, со вздохом, вложила свою ладонь в мою. Я потянул её на себя и заметил, как уголки её губ всё же дернулись вверх.
— Вообще-то, это твоя любимая песня, — заявила она. — Для меня слишком слащаво.
— Не ври, ты слушала её на повторе несколько лет, — напомнил я.
Она фыркнула и слегка толкнула меня. Перехватив обе её руки, я начал двигать ими так, чтобы она танцевала. Сначала Ада лениво двигалась и закатывала глаза, но на припеве уже начала переставлять ноги в такт музыки. Я услышал, как она тихо подпевает «However far away, I will always love you». Хитро прищурился, глядя на неё. Ада заметила и замолчала, недовольно вздохнув. Это мгновенно вызвало у меня улыбку. Она всё же улыбнулась в ответ.
Мы крутились почти на одном месте, это даже танцем нельзя назвать, потому что я всё ещё танцевал как бревно. Песня заканчивалась, и лицо Ады становилось снова всё более угрюмым. Она тряхнула головой, и рыжие кудри почти закрыли её глаза. Тихий всхлип дал мне понять, что пора закругляться.
— Пошли. — Она резко отступила и отвернулась, вытирая лицо.
Несмотря на риск снова получить локтем в живот или головой в нос, я всё же обнял её со спины. Была надежда, что за последние дни что-то изменилось. На секунду её тело расслабилось, но Ада не дала себе больше времени. Слегка сжав мою ладонь, она выпуталась из моих рук и, толкнув дверь, не оглядываясь, вышла.
Мы не прощались с остальными. То ли потому, что торопились, то ли от того, что надеялись вернуться. Ада долго стояла с жёлтой курткой в руках, хмурясь и бурча себе под нос, но в итоге натянула её. Единственная вещь, что уцеплена при пожаре, и то только потому, что была в ту ночь на ней. Казалось, сон ей вообще не помог — круги под глазами стали ещё больше, чем раньше.
Виктор, как обычно, в белой рубашке и джинсах, накинул на себя какое-то дурацкое пальто. Он угрюмо стоял у стены, крутя в руках ключи от машины. Я раскидал по карманам косухи пузырьки с лекарством и на всякий случай прихватил пару небольших кинжалов.
Выйдя на улицу, мы поняли, что на машине мы не поедем. Дороги были перекрыты, завалены мусором и телами. Где-то вдалеке слышался шум протестов, стрельба и крики.
Я смотрел на это и не знал, что думать. Это ужасно, бесчеловечно! Но часть меня понимала — эти жертвы были неизбежны. Совет рано или поздно слетел бы с катушек окончательно, и людей бы жрали и насиловали прямо на улицах. Мы все понимали, что протесты не закончатся миром, но к такому нельзя быть готовым. Одно дело сидеть в штабе и решать, что взорвать, совершенно другое — видеть последствия своих решений. Видеть убитых.
У Ады дрожали руки, она спрятала их в карманах и нервно оглядывалась на каждый звук, доносящийся с соседних улиц. Для неё это было сложнее, она не хотела в это влезать, мы втянули её насильно. Я втянул. Но что мне было делать?
Истошный кошачий ор заставил нас обернуться. Из подворотни вылез Боб и уставился на меня. Вик упал на бордюр.
— Только быстрее, — сказал он. — Нам, судя по всему, придётся идти пешком.
Мне дважды повторять не надо. Я подхватил Боба на руки и зашёл за угол. Кошки сразу же окружили меня, начав тереться об ноги, требуя еды и ласки.
— Извините, я ничего не принёс, — потрепал я всех их по головам. — Не подумал об этом...
— Зато я подумала, — Ада показалась из-за угла, вытаскивая из сумки еду.
Животные сразу метнулись к ней, и только один Боб продолжал сидеть на моих руках, мурча.
— Почему сразу не сказала?
— Не знаю, — пожала она плечами, раскладывая угощение по мискам. — Увидела всё это на улице, и как-то из головы вылетело.
Я выпустил Боба, он недовольно крякнул и лениво потащился к миске. Надеюсь, о них и без нас смогут позаботиться.
Чем дальше от центра мы отходили, тем спокойнее становилось на улицах. Рядом с баром и вовсе стояла тишина.
Внутри стало значительно почище, а Том выглядел лучше, чем в последнюю нашу встречу. Почти не хромал и немного шевелил пальцами, синяки на лице превратились в жёлтые пятна.
— Том, где ты был!? — с порога начала Ада, сверля растерянного демона взглядом.
Она не бросилась к нему обниматься, даже не улыбнулась, как обычно, только села напротив, сложив руки на столе.
— Девочка моя... Я так рад, что ты в порядке.
— Ты двое суток не открывал дверь, когда ты был мне нужен! — Ада вскочила, шарахнув кулаками по столу. — Показывай!
Том вздохнул и покачал головой. Махнул рукой, подзывая нас ближе. Я обошёл барную стойку и увидел небольшую дверцу в полу. Лицо Ады скривилось ещё больше:
— Отлично! Обожаю, сука, подвалы.
Она распихала нас и одним рывком открыла дверцу, чуть не сорвав её с петель. Ярость в ней вспыхнула, она сжала ручку так сильно, что металл смялся под её пальцами. Ада остановилась, медленно задышала, закрыв глаза, горящие вены остывали и затухали. Не долго думая, она начала спускаться вниз, Вик за ней, я помог Тому и последним ввалился в тёмное сырое помещение.
Мы одновременно включили фонарики, и они осветили место, где мы стояли. Свет отражался от влажных кирпичных стен, а каменный пол казался слишком чистым для подвала. Пара стеллажей с бутылками и какой-то хлам занимали большую часть. Я поморщился от мерзкого запаха плесени и сырости, резко ударившего в нос, когда мы прошли вперёд по узкому проходу и оказались в небольшой комнате.
Тут было пусто. Просто каменная коробка, похожая на наши камеры, но меньше. Я разглядел в стене круглую нишу, в которой чернела пустота.
Ада резко развернулась и дернула бровями, смотря на Тома. Он не успел открыть рот, как Вик зашипел.
— Она была здесь!
— Рита? — уточнила Ада, хмурясь.
Вик кивнул и начал ходить кругами, вынюхивая, задерживаясь в каждом углу. В одном он присел и зарычал так, что Ада вздрогнула.
— Её кровь...
— Том, если с ней что-то случилось... — угрожающе начала Ада.
— Поверь, я ничего не мог сделать.
Напряжение нарастало. Я понимал, что происходит с Томом. Ада косилась на него с недоверием и разочарованием, он виновато качал головой, что ещё больше всё запутывало.
— Здесь очень тонкая материя, её легко разорвать с помощью твоих сил, — заговорил Том глухим, хриплым голосом. — Проход уже есть, тебе нужно только открыть дверь.
— Почему ты не можешь этого сделать? — спросил я.
— Такие проходы могут открывать только высшие демоны или Агноры, а у меня и вовсе нет сил, если ты вдруг не заметил. — Том покрутил пальцем вокруг своего лица и снова повернулся к Аде. — Встань на моё место, да вот так. — Он подвёл её к нише и встал за спиной, положив руки на её плечи. — Почувствуй, как здесь материя тоньше.
— Я... Да, чувствую. — Ада вытянула руку вперёд и как будто вцепилась в воздух.
— Молодец, девочка, — в голосе Тома послышалась улыбка. — Призови магию, ты должна обратиться.
Я обошёл по кругу и уставился на неё. Её глаза загорелись, медленно чернели руки, и по ним тянулись светящиеся вены. На лице проступали такие же горящие нити сосудов. Из-под рыжих волос выглядывали чёрные закрученные рога. Ада часто дышала.
— Чётко скажи «Xer'tal nor», — добавил Том, отпуская её плечи и делая шаг назад.
— Xer'tal nor, — её голос был не таким, как обычно, низким, грубым, рычащим.
Чёрный огонь охватил её руку, начав разрастаться спиралью. Цвет огня постепенно изменялся, от чёрного до яркого красного, заполняя нишу пылающими языками пламени. Пламя становилось ярче, пока перед нами не возник портал, искажая пространство вокруг.
В поверхности мы отражались как в кривом зеркале. Ада замялась глядя в портал. Поджала губы, как всегда делала, когда задумывалась. Резко развернувшись, повисла у Тома на шее, а он обнял её в ответ и выразительно посмотрел на меня. Мне этот взгляд не понравился. Так обычно смотрели родители на нерадивых парней гуляющих с их дочурками.
Наконец Ада разорвала объятия и сделала шаг ко мне, я без раздумий шагнул навстречу, взяв её за руку. Она медленно менялась, я снова смотрел в её золотистые глаза.
— Надеюсь, нас не расплющит, — подошёл ближе Виктор.
— Не передумали? — спросила Ада.
— Нет, я в бездну пойду за тобой, — ухмыльнулся я.
Она сжала мою руку сильнее, второй ухватила ладонь Вика, и мы шагнули в портал.