Глава 4
I can't drown my demons, they know how to swim.
Да что ж такое? Почему я еще жива? Ничего не болело, голова была пустой. Я резко поднялась на кровати. Кровать?
Комната была маленькой и без окон. На глаза попался стол, заваленный книгами и свитками, которым уже давно пора на свалку, кто ими вообще сейчас пользуется? Кроме стола был шкаф, такой же потрепанный. На стенах не было ничего — обычные, покрашенные в серый цвет, они давили на меня.
Обведя взглядом помещение, я наткнулась на Алекса.
— Привет, — сказал он и тут же получил кулаком по лицу. — Твою мать, за что?
— За то, что притащил меня сюда и не дал спокойно сдохнуть.
Ладонь после удара заболела, боль прострелила по предплечью. Я внимательно посмотрела на обе руки, перемотанные свежими бинтами. В нос ударил запах стерильности — я поморщилась. Голова закружилась от осознания того, что я могла быть сейчас мертва. Дрожащие пальцы нервно потянулись к бинтам, пытаясь их размотать. Мне нужно было увидеть. Руки тряслись, ткань упрямо не поддавалась. Как он вообще умудрился меня спасти? Я думала, что постаралась достаточно. Никак не получалось снять эти чертовы бинты, так что я начала их разрывать.
— Успокойся, я объясню.
— Ах, теперь ты, значит, хочешь объясниться? — съязвила я.
— Сейчас это необходимо, — поймав мой злой взгляд, он продолжил. — Ты ведь знаешь, кто такие Стражи?
— Ага, бегаю от них периодически с полной сумкой запрещёнки.
— Ты сейчас в штабе Ордена, и ты нам нужна, чтобы разобраться в одном деле. Я не мог позволить тебе сдохнуть, — на этом слове он сделал акцент, — потому что потерял бы последнюю зацепку в расследовании, — он отвернулся и добавил: — Это если коротко.
— И причём тут я? — спросила я, продолжая терзать несчастную ткань.
— Я расследую дело, связанное с Эхо, и это привело меня в бар к Тому. Я следил за теми чертями. Главного зовут Ро, остальных не знаю, да и уже не важно — ты их всех поджарила, — мне показалось, он сказал это с осуждением. — Ты зачем-то понадобилась этим чертям. Они искали тебя.
— Я тебя что, так сильно ударила? Бред несёшь! — я злилась всё сильнее. — Им нужна была Нэнси, они хотели, чтобы она помогла им.
— Да, тебя они не могли найти, потому что ты валялась в мусоре. Зато видели тебя вместе с Нэнси, которая как раз пошла тебя искать, — Алекс снова посмотрел на меня. — Они уже давно следят за тобой, а я — за ними.
— Что ж они раньше меня не схватили?
— Не знаю, судя по всему, у них был какой-то план.
Я наконец разобралась с бинтами и уставилась на свои руки. Разорванная плоть выглядела уродливо и грубо. Я провела пальцами по шрамам — кожа уже затянулась кривыми полосками. Они не болели и не кровоточили, значит...
— Сколько я тут?
— Три дня. Мы ждали, пока ты очнёшься. Раны были очень глубокие, и ты потеряла много крови. Почти сразу мы дали тебе вампирской крови, чтобы помочь восстановлению.
— Ты напоил меня этой мерзостью?! — я практически закричала.
— Да, мне нужно было, чтобы ты быстрее восстановилась и смогла помочь, — сказал он и, на всякий случай, встал и отошёл.
Правильно сделал.
Я вскочила с кровати. Я не собираюсь находиться тут ни минуты! У меня своих дел по горло — например, прыгнуть с ближайшего моста. Мысли оборвать свою жизнь всё ещё не покидали меня. Я была намерена довести задуманное до конца.
Подойдя к Алексу ближе, я заметила, что он недоверчиво прищурил глаза и сложил руки на груди.
— Если ты чувствуешь себя лучше, я отведу тебя к Даниелю. Он — глава Ордена.
— Я никуда не пойду, это не мои проблемы, — зло сказала я, глядя ему прямо в глаза.
Видимо, мне всё-таки удалось его выбесить. Я прекрасно знала, как он выглядит, когда злится: сжатые челюсти, нахмуренные брови. А сейчас он закроет глаза, вдохнёт-выдохнет, мотнёт головой, поправив упавшую на лицо прядь. Я угадала — он так и сделал.
— Это как раз твои проблемы! Эти черти не сами пришли. Их кто-то отправил за тобой. Не хочешь узнать, кто за этим стоит?
Я развернулась к двери, едва удержавшись от того, чтобы не бросить в него что-нибудь.
— Нет, — отрезала я, хватаясь за ручку. — Покажешь, где тут выход?
На самом деле мне хотелось узнать, что всё это значит. Я не какая-то особенная, даже магией пользоваться не умею. С чего вдруг демонам за мной охотиться? Я на секунду замерла в сомнениях. А вдруг это важно? Следующая фраза Алекса добила меня:
— А отомстить за подругу тоже не хочешь? Учти, не найдя тебя, они придут и за Ритой, и за Томом.
Моё отвращение и ненависть к себе подвинулись, уступив место чувству вины. Может, я смогла бы искупить свою вину? Если умру по ходу дела — даже лучше. Не придётся снова решаться делать всё самой. У меня будет возможность узнать, за что умерла Нэн. И отомстить. Эта мысль тоже не давала мне покоя. Не разворачиваясь, я бросила:
— Хорошо. Но учти: я помогу с этим делом и уйду.
— Договорились, — послышался облегчённый выдох.
Мы прошли по длинному коридору, очень похожему на мой подвал, только здесь не воняло и было посветлее. Тишина была оглушающей, только звук наших шагов эхом отражался от бетонных стен.
Алекс открыл скрипучую дверь, пропуская меня вперёд. Мы оказались в большом зале, освещённом так же тускло, как и комната. В центре стоял огромный стол. Большая часть была заставлена металлическими стеллажами с книгами и каким-то барахлом. За ними раздавались тихие шорохи, как будто кто-то обшаривал полки в поисках чего-то давно забытого.
За столом сидели трое: двое парней, подозрительно похожих друг на друга. У одного из них была борода и длинные волосы, второй, напротив, был лысый, но, несмотря на это, сходство всё равно угадывалось. Рядом с ними сидела девушка в больших очках и с дурацкой, криво подстриженной цветной чёлкой. Они о чём-то весело разговаривали. Из-за стеллажей показалась ещё одна девушка — это была фейри. Её тонкие черты лица вспыхнули радостью, когда она, запыхавшись, подбежала к столу и со всей силы шлёпнула перед остальными старую обшарпанную книгу.
— Я нашла! Нашла! — возбуждённо вскрикнула она.
Книга выглядела так, будто её вытащили из чьего-то кошмара: корка потрескалась, страницы пожелтели, а лозы, извивавшиеся по обложке, словно высохли лет сто назад. Фейри осторожно коснулась их, и под её ладонью побеги зашевелились, пробуждённые магией. Фейская магия красива, я всегда с замиранием наблюдала, как Ненси оживляет цветы или мелких животных, только за такие фокусы приходится платить соразмерную цену. Пролистав несколько страниц, фейка вдруг остановилась.
— Вот оно, — повторила она, загораясь ещё сильнее. — Если соберём все ингредиенты, я проведу ритуал.
Все были так увлечены находкой, что не сразу заметили нас. Алекс кашлянул и сказал:
— Всем привет, я Аду привёл, знакомьтесь, — он жестом показал мне пройти чуть ближе к столу. — Это Лира, думаю, ты уже поняла, что она фейри.
Лира тут же подскочила ко мне, бросив книгу, вытерла ладонь о джинсы, на чёрной ткани остались пыльные следы ладоней.
— Приятно познакомиться! — она протянула руку. — Я занимаюсь исследованиями древних ритуалов и адаптирую их для нашей работы, — она замялась. — Если вдруг тебе интересно.
Я молча протянула руку в ответ. Она крепко сжала её и потрясла. Только сейчас я заметила, что крыльев у неё нет. Она полукровка?
— Неа, не полукровка, — Лира улыбнулась и пожала плечами. — Просто вот такая бескрылая фейри, — запнувшись, она резко отпустила мою руку. — Ой, извини, я не хотела читать тебя, случайно твою мысль поймала.
Чёрт, как я могла забыть, что фейри читают мысли через прикосновения?
Один из парней, бородатый, протянул руку через стол.
— Я Джон, это мой младший брат Шон, — он кивнул на второго парня.
— Вообще-то ты старше всего на две минуты, так что завали, братец, — Шон огрызнулся на брата, но потом с улыбкой пожал мне руку. — Кстати, мы оборотни!
— Об этом и так можно догадаться по запаху псины, — подколол оборотня Алекс.
— Ты что, перед девушкой выделываешься или всё ещё обижаешься, что я победил на прошлой тренировке? — парировал Шон.
— О да, это так задело моё самолюбие, — притворно заныл Алекс.
Оба брата заржали, Алекс в свою очередь закатил глаза, а потом всё же улыбнулся.
Я тяжело вздохнула. Весёлые ребята, ничего не скажешь. Выходит, они друзья?
— Элиза, — угрюмо сказала девушка в очках, явно не разделяя общего веселья.
Руку она мне не протянула, мы только обменялись короткими кивками.
Когда все, наконец, закончили знакомиться, я заняла свободный стул, тихо надеясь, что меня теперь оставят в покое. Джон, конечно, разрушил мои надежды:
— Ты разговаривать-то умеешь?
— А, да... просто как-то непривычно, — я правда растерялась. — Я не часто знакомлюсь с людьми.
— Да мы и не люди, — Джон было засмеялся, но тут же прекратил и добавил: — Ну, кроме Элизы.
Девушка одарила его высокомерным взглядом.
— А где Даниель? — спросил Алекс, обращаясь сразу ко всем.
— Он уехал утром, — ответила Элиза. — Сказал, что вернётся примерно в восемь часов.
— То есть где-то через два часа, — Алекс устало потёр глаза и улыбнулся ей. — Ладно, спасибо, Эль.
Девушка улыбнулась ему в ответ, но меня внутри неприятно кольнуло. Что это такое? В голове пронеслось ехидное замечание: «А тебе-то что?».
— Ада, придётся подождать, — Алекс сказал, садясь на край стола.
Я кивнула и уткнулась глазами в стол, надеясь, что на этом разговор закончится и от меня отстанут. Не зная, куда себя деть, я начала рассматривать дырки на джинсах и вытягивать нитки из них. Значит, я три дня провалялась в отключке в одних шмотках. В принципе, мне не привыкать.
Я вздрогнула, заметив пятна засохшей крови на майке. Интересно, это моя или... Захотелось поскорее стянуть с себя всё это. Такого острого желания помыться я давно не испытывала. Придётся открыть рот и спросить, где тут душ.
Я взглянула на стражей: Джон, Шон и Лира склонились над книгой и спорили о том, где взять сушёные крылышки пикси. Я бы могла им помочь — знала, у кого полно таких ингредиентов на продажу. Сказать или нет? С другой стороны, подставлять Тома тоже не хотелось — ему ни к чему проблемы с законом. Я окинула взглядом зал. Проще всего было попросить Алекса провести меня. Элизу я точно просить не стану. Они как раз общались в другом конце стола. Отлично. Я прикинула, как бы лучше испортить их милую беседу. Ничего в голову не приходило. Но я уже была на полпути.
— Алекс, — я посмотрела на него самым несчастным и умоляющим взглядом, на который была способна, — мне бы в душ и переодеться. Не поможешь?
Ого, вот это интересно. Его лицо вытянулось, и я готова поспорить, что ещё чуть-чуть — и он бы открыл рот от удивления. Ну да, ведь я никогда не просила о помощи, даже в мелочах.
Элиза, фыркнув и закатив глаза, отошла.
— Да-а, — протянул он и оглянулся на Элизу. — Конечно, извини, я не подумал об этом сразу. Я тебя провожу.
Он спрыгнул со стола, и, когда мы вышли, спросил:
— И что это было?
— Что? — я напряглась.
— Я и не знал, что ты умеешь так ласково разговаривать, — он усмехнулся.
— Ты много чего не знаешь. Пошли уже.
Парень вздохнул и покачал головой. Пока мы шли, я рассматривала коридор. Он был длинным и широким, таким, что, раскинув руки, тут поместилось бы двое. С каждой стороны были двери. Почти все были обычные — деревянные, но некоторые — железные и массивные. Интересно, что там?
Я уставилась в спину Алекса. На нём была обычная чёрная футболка и джинсы, на которых болталась цепь. Ничего нового, он всегда так одевался. В ордене что, форму не выдают? Правая рука была забинтована. Спросить? Ай, нет, не моя проблема.
Наконец-то мы вошли в ту же комнату, в которой мне довелось проснуться, и я заметила ещё одну дверь, видимо, в ванную. Порывшись в шкафу, Алекс достал полотенце и молча сунул мне в руки. Я так же молча кивнула и зашла в ванную комнату.
Тут было мало места и зеркало на полстены — из любой точки ванной я себя видела. Захотелось разбить бесполезное стекло, чтобы не видеть эту рожу. Я не любила своё отражение — была слишком похожа на мать: те же рыжие волосы и не слишком пухлые губы. Даже глаза были как у неё, только цвет как у папы — светло-карий. Я вздохнула. Это каждый раз напоминало о их смерти и о том, что я в ней виновата.
Всё, хватит.
Я стянула кеды и рассмотрела их: подошва оторвалась, видимо, когда я в истерике пинала бак. По этой же причине на ступнях и пальцах была кровь. Раны, конечно, уже зажили, и больно не было. Вспомнив про сломанный палец, я для уверенности подвигала им. Убедившись, что всё в порядке, я начала раздеваться. Но одежда в некоторых местах прилипла к коже из-за крови и ран — отдирать её было неприятно. Поэтому я сразу залезла под горячие струи воды.
Постепенно я смогла снять все тряпки и бросила их в угол ванной. Вода с меня стекала почти чёрная. Кипяток обжигал кожу и приводил в чувства. Я практически сдирала с себя кожу, чтобы оттереть следы крови, ощущение безысходности и отчаяния. С последними получалось плохо. Я продолжала, пока кожу не начало жечь от воды и малейшего прикосновения.
Минут через сорок в дверь постучали, и я услышала голос Алекса:
— Ада, ты в порядке?
— Да, я скоро, — немного подумав и посмотрев на кучу бывшей одежды, добавила: — Мне нужны шмотки.
— Я принесу.
После этого я провозилась ещё минут пятнадцать и, наконец, завернувшись в полотенце, выползла из ванной. После горячего душа комната показалась мне жутко холодной. Я забралась на кровать, прижав ноги к себе.
На стуле рядом лежал черный сверток. Подумав, что это мне, я вытянула оттуда футболку с принтом какой-то рок-группы. Футболка Алекса? Я невольно поднесла её к лицу. Она пахла табаком — не из дешёвых сигарет, что я курю, а вполне приличным. Ещё я почувствовала запах специй — от этого зачесался нос. Это точно его футболка. Этот запах я ни с чем не спутаю. Откинувшись на подушку, я прижала к тебе футболку и погрузилась в воспоминания.
Сидя на полу в гостиной приюта, я злилась на себя и весь мир. Я не хотела разговаривать с воспитателями, да и вообще ни с кем. Я осталась совсем одна, и виновата была сама. Мою вину можно было искупить только смертью, но под чутким надзором я не могла ничего сделать. За прошедший год мне присылали психологов, выписывали таблетки, пробовали лечить магией, но эффекта это не давало. Слишком погрузившись в себя, я совершенно не хотела содействовать своему лечению.
Меня привлекли голоса через стену. Они так долго и громко разговаривали, что я высунулась на кухню, где они сидели. Там были ребята из моей группы и старше меня, ещё сидели несколько воспитателей. Меня заметили:
— Ада, милая, что-то случилось? — спросила одна из воспитательниц, женщина лет пятидесяти. — Иди к нам, мы чай пьём. Хочешь?
Почему-то я решила подойти. Меня усадили и налили чай. От еды я отказалась, мотнув головой. Аппетита совсем не было. Я продолжала молчать. Люди вокруг меня обсуждали новости, вспоминали истории и смеялись. За год, что я здесь провела, мне стало понятно, что это не самый ужасный приют. Нас не били и не морили голодом, как во многих других местах. Здесь были и человеческие дети, и те, кто обладал магическими способностями. Стычки, конечно, случались, но я не заметила какой-то открытой ненависти.
Из разговоров я узнала, что пришёл один из выпускников. Ему сегодня исполнился двадцать один год. Он был полным сиротой, и сюда его подкинули ещё совсем мелким, поэтому он часто навещал это место и воспитателей, которые, судя по всему, стали для него семьёй. По крайней мере, мне так показалось, и от этого стало ещё хуже, чем было — у меня семьи теперь никогда не будет. Оказалось, меня посадили прямо рядом с ним. Это был парень с чёрными волосами, высокий и худой. В какой-то момент он заметил, что я ничего не ем, и спросил:
— Ты хочешь чего-нибудь? — его голос был шершавым и приятным. Он спросил это так ласково, что я, открыв рот, посмотрела на него.
— Она не разговаривает ни с кем, Александр, — сказала другая воспитательница, которая раздражалась, кажется, абсолютно от всего.
— В смысле, немая?
— Я не немая, — ляпнула я, тут же опустив голову, когда ребята помладше, тоже сидевшие за столом, начали хихикать.
Он просунул мне в руки кучку сладостей, а когда я посмотрела на него, он улыбнулся, и внутри что-то ёкнуло. Испугавшись, я подпрыгнула с места и унеслась из кухни. Было странно и приятно. Я не думала, что после смерти родителей и брата может быть что-то приятное. Но я приказала себе не думать об этом. Я не достойна ничего хорошего — ни жалости, ни любви. Когда Александр выходил за ворота, я смотрела в окно и не понимала, почему этот парень так привлёк моё внимание.
Он приходил сначала раз в месяц, потом раз в неделю, и каждый раз приносил мне сладости. Мне больше всего нравились мятные конфеты, и я забирала только их, отдавая остальное ему. Я снова начала разговаривать, и хотя в основном со всеми огрызалась, воспитатели считали это прогрессом и заслугой Алекса. Мы дружили много лет, и он никогда не видел во мне кого-то, кроме друга. До определённого момента. А потом...
— Что ты делаешь? — его голос вырвал меня из воспоминаний.
Я поняла, что всё ещё лежу замотанная в полотенце, в обнимку с его футболкой. Отлично. Я бросила тряпку в сторону и спросила:
— Где одежда?
— Я принёс, — он протянул мне пакет. — Пришлось смотаться в магазин, не уверен, что угадал с размером. Как переоденешься, иди обратно в библиотеку, я буду там.
— Это твоя комната?
— Да, — он замер и уставился на меня, как будто хотел сказать что-то ещё, но передумал, мотнул головой и вышел.
Я вывалила содержимое пакета на кровать и начала разбирать. Алекс купил мне джинсы, несколько маек и кеды. Ну да, он определённо знал, что брать. Весь мой гардероб состоял примерно из такого набора. Ещё я нашла бельё, зубную щётку, расчёску, сигареты и даже прокладки. Я покрутила пачку в руках. Честно говоря, я не помню, когда последний раз они были мне нужны. Из-за того что я мало ела, часто курила и бухала как не в себя, мой организм, видимо, старался избегать ненужных потерь крови.
Всё подошло: майки, как я и любила, были на пару размеров больше. Кеды тоже как раз. Интересно, сколько он потратил? Я не собираюсь возвращать, конечно, просто любопытно. Он сам виноват, что спас меня, пусть теперь разбирается с последствиями как хочет.
На дне пакета ещё лежал небольшой бумажный пакетик. Развернув его, я нахмурилась. Серьёзно? Мятные конфеты? Я что, ребёнок?
Все же сунув одну из конфет в рот, я сморщилась, приторный, сладкий вкус начал растекаться на языке напоминая о прошлом. Ну начинается...Я попыталась побыстрее разгрызть конфету, что бы перестать об этом думать.
Руки потянулись к волосам с которых все еще капала вода, они уже начали завиваться. Нужно было распутать их, прежде чем они высохнут. Это оказалось непростой задачей — я не делала этого уже довольно давно, никогда не находилось сил распутать все колтуны. Внешне волосы выглядели относительно нормально, но что там под этими завитками я даже не хотела представлять.
От матери мне достался не только цвет ржавчины, но и эти вечно бесящие меня кудри, из-за которых я обрезала волосы по плечи. Может мне налысо побриться? Буду выглядеть еще хуже чем сейчас.
Каждую прядь пришлось распутывать пальцами, несколько я просто выдрала потому, что это было единственным вариантом. Потратив уйму времени на распутывание мокрых колтунов и собрав приличную гору выпавших волос, я, наконец, посчитала результат приемлемым.
Хлопнув дверью, я направилась в библиотеку.