Нептономикрон

Жить в моем районе все равно, что жить возле кладбища. Поначалу жутко, а потом просто не очень приятно. Особенно по ночам. Слева от меня ад. Справа уютно пристроились соседские коттеджи. Высота забора, цвет газона и количество этажей у домов зависит от тяжести кошелька владельца. Моя халупа среди них, конечно, нелюбимая падчерица при богатых дочках злой мачехи. Два этажа с неотапливаемой мансардой и вечно протекающая крыша. Весь фасад дома затянули заросли девичьего винограда, которые зимой похожи на сплетенных между собой змей, летом на зеленую рощу, а осенью, когда листья приобретают багрово-красную окраску, — на огромного огнедышащего дракона. Напротив меня находится старый заброшенный парк — прибежище местных ведьм и вурдалаков. Даже не хочется думать о той нечистой силе, которая регулярно каждую пятницу устраивает там свои шабаши в местном кабаке, а потом разгуливает до трех часов утра, не давая мне спать своими криками и выяснением отношений, заканчивающихся обычно вызовом полиции.

Короче, ничего хорошего, одни только неприятности. С работой то же самое. Окончив филфак, я долгое время беспросветно проболталась на всевозможных биржах труда, пытаясь найти приличную работу, но эйчары современных компаний, такое ощущение, шарахаются от моего гуманитарного образования, словно от прокаженного. Потеряв всякую надежду найти работу по своей специализации, я устроилась в находящуюся неподалеку от меня муниципальную городскую библиотеку младшим библиотекарем. Работка не пыльная, пусть и работаю я только со старыми книгами, которые никто не читал уже несколько десятилетий, постепенно пропитываясь их специфическим нафталиновым запахом, привыкая к постоянному насморку из-за вечных сквозняков.

Что меня больше всего пугает, так это то, что моя унылая библиотечная жизнь мне уже даже начинает нравиться. Она как будто создана для моей мизантропской натуры, которая лучше себя чувствует наедине со старыми книгами, чем с живыми людьми. Сколько себя помню, книги окружали меня с самого детства, и я начала глотать их одну за одной практически сразу, как только научилась читать, скормив в себя почти все сочинения Александра Дюма, Жюля Верна и Рафаэля Сабатини. Первой моей любовью был Атос. Он всегда был для меня самым живым, загадочным и харизматичным персонажем. Это неправильное восприятие романов Дюма потом привело к тому, что мне начал нравиться именно такой байронически-декадентский типаж мужчин с удивительной тягой к индивидуализму и саморазрушению. Наверное, потому, что темная сторона моей души всегда была точно такая же.

Книги были моим университетом, где я черпала для себя все знания об окружающем меня мире. К сожалению, идеальные книжные герои так далеки были от реальных людей, что я очень быстро разочаровалась и совсем перестала интересоваться окружающим меня миром, подменив его выдуманным. Наверное, именно поэтому я до сих пор не выросла, а так и осталась маленькой девочкой, для которой мир собственных грез всегда будет интереснее. Книги мне подсказывали правильные ответы. Книги всегда были со мной, когда они мне были нужны. Книги не бросали в беде. Книги не предавали.

За столько лет я составила такую приличную книжную аптечку, что уже сама могла отпускать рецепты. От простуды поможет «Дьявол носит Прада» Вайсбергер (взболтать вместе с уютным пледом, теплыми шерстяными носками и молоком с медом). От плохого настроения выручит «Радость поутру» Вудхауса (чашка теплого шоколада или классического «Эрл Грея» с овсяным печеньем по вкусу). От тоски спасет «Джентльмен из Москвы» Тоулза (легкий коктейль «Космополитен» или бокал мартини для тяжелых случаев). От первой влюбленности поможет «Машенька» Набокова (желательно подавать с обжаренными бабочками в фиолетовых креманках в виде ладьи, предварительно обдав горелкой с бледным огнем до золотистой хрустящей корочки, присыпав сверху корицей). От весеннего авитаминоза поможет поэзия Пастернака (подавать вместе со свечами на столе и весенним салатом с петрушкой). От писательских иллюзий убережет литературная критика Моэма (в качестве бонуса добавить узорный покров его коротких рассказов). От панических атак поможет «Сенсация» Ивлина Во (сверху посыпать пригоршней праха мерзкой плоти). От боязни летать спасут «Ангелы и демоны» Дэна Брауна (подавать с вырванным глазным яблоком и набором переводных татуировок для тела с амбиграммами).

И как я только умудрилась вляпаться во всю эту историю?

Виновато, конечно, мое вечное невезение и знание английского. Почему именно они? Потому что с детства я увлеклась иностранными языками, и даже считала, что у меня к ним есть определенный талант. Даже в школе у меня единственная грамота была за мои заслуги перед английским языком. Это дало мне, конечно же, ложные основания полагать, что я могу как-то преуспеть на этом поприще. Не без труда поступив на факультет романо-германской филологии, к своему изумлению, я неожиданно обнаружила, что таких как я на самом деле очень много, и что в этой мультиязычной толпе будущих лингвистов я даже далеко не в первых рядах, так что знание пяти иностранных языков легло тяжким грузом в подкорке моего мозга, не оставив никаких следов в трудовой книжке. В общем, ничего не оставалось, как устроиться в ту чертову библиотеку, с которой все и началось.

Все самое плохое случается в пятницу 13-го, но произошло все это в четверг, 12 марта. Как сейчас помню, был самый обычный холодный мартовский день, когда весна была только по календарю, а на самом деле все еще властвовала никак не хотевшая уходить затянувшаяся бесконечная зима. За окном целый день шел снег, укутав все деревья и провода своим пушистым покрывалом. Из динамика полоумной станции неслась какая-то дурь из моего плейлиста на Я.Недомузыка, сменившаяся выпуском новостей. Новые пожары в Африке, наводнение в Азии, нападения дельфинов-извращенцев на отдыхающих на пляжах Копакабаны, бла-бла-бла, а теперь перерыв на рекламу. Я вовремя успела закрыть файл на моем компьютере, где я от нечего делать пытаюсь расшифровывать загадочный язык манускрипта Войнича, поскольку моя руководительница, которую я про себя называю старой ведьмой, как всегда, бесцеремонно вторглась в мой кабинет, поставив передо мной на стол очередную стопку книг, высотой примерно с мой рост.

Главной моей обязанностью в этом забытом всеми богами заведении было закончить каталог библиотеки и навести порядок в хранилище, отложив те книги, которые были в хорошем состоянии, на дальнейшую оцифровку, а остальную непригодную часть фонда отправить на переработку.

— Эту стопочку книжечек нужно разобрать до конца рабочего дня, дорогушечка! – не то прошипела, не то пропела она своим низким прокуренным голосом.

— Елена Игоревна, но как же я успею все это сделать за оставшиеся два часа? – спросила я, с опаской поглядывая на хлипкую конструкцию, которая уже начинала крениться и завалиться набок. – Она же величиной с настоящий небоскреб?

— А это уже твои проблемки, солнышко! – ответила она, посмотрев на свои красивые миниатюрные часики. – Так, у меня сейчас встреча! Когда вернусь, лично проверю, чтобы все было сделано! — весело хихикнув, добавила она и беззаботной бабочкой выпорхнула в коридор.

Тяжело вздохнув, я включила чайник, достала из своего ящика принесенный из дома ланч-бокс и, засунув в рот сэндвич, начала разбирать навязанную мне стопку никому не нужного хлама. Древние, полуистлевшие от времени бумажные обложки книг по сельскому хозяйству, несколько неплохо сохранившихся советских энциклопедий, почти полное собрание сочинений Симоны Шанже и Всеволода Голубинова «Анжелика и ее любовь», «Анжелика и демон», «Анжелика и король», «Искушение Анжелики», «Анжелика в Квебеке», несколько разодранных дешевеньких томиков Толстого, Достоевского, Гончарова, Теккерея с просоленными детскими слезами страницами, литературная мистификация «Последний платеж» под авторством Александра Дюма. Изо всех сил пытаясь не чихнуть от попавшей мне в нос пыли, я отложила их в стопку на переработку.

Но вдруг мне на глаза попался он.

С виду совсем обычный.

Хотя ничего обычного в нем на самом деле не было.

Таинственный потрепанный том в выцветшей дешевой бумажной обложке с пожелтевшими от времени желтыми страницами, покрытыми характерными пятнами и помятостями. Его название гласило: «Полное и исчерпывающе бесполезное руководство по Вавилонской Туманности». Заинтригованная его необычным названием, вместо того, чтобы сразу отложить его на переработку, я перелистнула первые несколько страниц и начала читать.

Полное и исчерпывающе бесполезное руководство по Вавилонской Туманности

Глава 1. Введение в необъяснимое

В самых отдаленных уголках Вселенной, где количество кружащихся галактик и неправдоподобно больших черных дыр так же невообразимо велико, как и число серий в турецких сериалах, звезды мерцают, как озорные чертенята, а космическая пыль образует узоры, которые заставили бы любого угрюмого квантового физика плакать слезами катарсиса, находится таинственная Вавилонская Туманность. Эта туманность, дорогой читатель, не просто случайное нагромождение межзвездной материи, нет, это захватывающая космическая загадка, место одновременно печально известное и забытое, ослепительный водоворот космической пыли и света, которому каким-то образом удается одновременно привлекать и сбивать с толку любое разумное существо, которое имеет несчастье — или счастье, в зависимости от точки зрения — столкнуться с ним.

Теперь вы можете задаться вопросом, почему на Земле — или любой другой обитаемой планете — кто-то решился написать полное руководство по столь, казалось бы, незначительному поводу? Правда заключается в том, что Вавилонская Туманность — это не просто красивое зрелище для астрономов и космических туристов. Расположенная в дальних уголках квадранта Гелиоса, Вавилонская Туманность — согласно последней и крайне ненадежной галактической переписи — является десятым по популярности туристическим направлением во Вселенной. Эта статистика, конечно, может меняться, поскольку во многом зависит от причудливой склонности этой туманности спонтанно исчезать и менять свои координаты. Тем не менее, тем бесстрашным исследователям, которым все-таки удается на нее наткнуться, она предлагает настоящий рог изобилия всевозможных тайн и чудес, не последней из которых является ее предполагаемая связь с одной из величайших загадок Вселенной: затерянной цивилизацией Вавилония Прайм.

Теперь, прежде чем вы броситесь заправлять в планшеты космические карты и запасаться полезными ссылками из накопленных баз данных, позвольте нам кое-что прояснить: Вавилонию Прайм не следует путать с их древними земными тезками, которые больше интересовались строительством зиккуратов, чем исследованием космоса, хотя говорят, что обе эти цивилизации когда-то имели общего предка, благодаря довольно запутанной серии странных совпадений, включающих в себя космического червоточину-изгоя и чрезмерно любопытного вавилонского писца. Согласно легенде, Вавилония Прайм была домом для космической цивилизации, чье технологическое мастерство и философская глубина могли сравниться только с их склонностью к лингвистическим усложнениям. Вавилонские Светила, в отличие от своих земных тезок, не довольствовались клинописными табличками и глиняными горшками. Вместо этого они разработали язык, настолько сложный и мощный, что он мог сгибать саму ткань реальности. Этот древний космический язык, как говорили, хранил тайны самого творения, и, что немаловажно, был самым влиятельным языком Вселенной. Язык этот был настолько сложным и могущественным, что мог бы превратить простое «Привет» в межгалактический мирный договор или, при неправильном спряжении, в объявление войны, а также превратить скромный сэндвич с огурцом в разумное существо или преобразовать сонную деревню в шумный мегаполис всего лишь одной интонацией.

Происхождение Вавилонской Туманности столь же неясно и запутанно, как декламация поэзии древних вогонов. Согласно наиболее надежным источникам, среди которых сверхразумный оттенок синего цвета и по совместительству известный безработный историк с Бетельгейзе, туманность эта образовалась примерно десять миллиардов лет назад во время того, что сейчас принято называть как Великий Галактический Переполох. Это событие, включавшее в себя серию неудачных столкновений между блуждающими черными дырами и одной довольно испуганной сверхновой звездой, привело к созданию необычайного облака космического мусора. По мере того как пыль оседала (как метафорически, так и буквально), остатки слились в то, что мы теперь называем Вавилонской Туманностью. Однако лишь несколько эпох спустя туманность стала колыбелью развитой цивилизации, известной как Вавилония Прайм. Вавилоняне, как их называли, были удивительно развитым видом полуводных двуногих существ, которые сумели овладеть искусством сарказма еще до того, как ученые смогли сформулировать концепцию «гравитации». Их цивилизация процветала много веков назад, в то время, когда Вселенная все еще находилась в своей неловкой подростковой фазе, полной космических прыщей и стеснительного молчания между планетарными образованиями.

Самым интригующим аспектом изучения Вавилонской Туманности, конечно, является легендарный вавилонский язык. Язык настолько мощный и запутанный, что даже самые многословные межгалактические дипломаты кажутся по сравнению с ним играющими в шарады пенсионерами. Жители Вавилонской Туманности были весьма любопытным народом, известным своей любовью к лингвистическим экспериментам и непревзойденной способностью создавать языки, которые могли буквально двигать горы. Их цивилизация процветала благодаря искусству общения, и они верили, что слова обладают невероятной силой формировать саму реальность. Эта вера привела к небывалому развитию вавилонского языка, сложной и запутанной системы звуков, символов и жестов, способных передавать настолько глубокие значения, что они могли менять саму ткань Вселенной. Говорили, что одно хорошо составленное вавилонское предложение могло вызвать штормы, успокоить бушующие моря и даже заставить самого непослушного вогона декламировать стихи идеальным пятистопным ямбом.

Согласно древнему мифу, — и особенно чрезвычайно болтливому вавилонскому писцу по имени Бреда, — этот язык был не просто средством общения, но и инструментом самого творения. Вавилонский язык, как шепчут среди космических ветров туманности, являлся самым могущественным из когда-либо известных языков Вселенной. Его слоги резонировали с вибрациями космоса, а его грамматика, как утверждают многие специалисты, одновременно была ошеломляюще сложна и обезоруживающе проста. Это язык, который бросал вызов общепринятому пониманию, как и сама туманность, которая, как известно, до сих пор играет с умами даже самых скептически настроенных лингвистов и философов.

Говорить на вавилонском языке означало владеть всеми тайнами Вселенной, изменяя реальность одним лишь высказыванием. Это, конечно, не раз приводило к нескольким довольно примечательным инцидентам в истории Вавилонии Прайм. Один очень неприятный случай произошел с чрезмерно усердным учеником, который, пытаясь заказать сэндвич, случайно превратил все северное полушарие в довольно убедительную копию гигантского огурца. Инцидент, хотя и чрезвычайно забавный, побудил вавилонян ввести очень строгие правила использования своего языка, что привело к изобретению первой общеизвестной идеограммы этого таинственного языка «Не беспокоить».

К сожалению, как это часто бывает с великими цивилизациями, обладающими огромной силой, Вавилония Прайм в конце концов встретила свою гибель, хотя и не из-за войны, голода или даже неудачно упавшего космического мусора. Вместо этого она просто исчезла, не оставив после себя ничего, кроме загадочных руин и туманности, которая светится отголосками их прошлого. Теорий об этом внезапном исчезновении предостаточно, от правдоподобных — таких, как массовая миграция в другое измерение — до абсурдно причудливых, вроде предположения, что она просто спонтанно вознеслась на более высокий уровень существования после слишком большого количества шуток о квантовой механике.

Однако, несмотря на всю свою туристическую привлекательность, Вавилонская Туманность до сих пор остается окутанной глубокой тайной. Ее постоянно меняющаяся природа делает ее весьма ненадежным объектом изучения, а ее секреты ревностно охраняются таинственными силами, обитающими внутри этого загадочного явления. Некоторые ученые утверждают, что туманность эта — живая, разумная сущность с озорной жилкой, в то время как другие считают, что это остатки колоссальной космической шутки, которую Вселенная сыграла с теми, кто осмеливается относиться к себе слишком серьезно. Правда, как это часто бывает, находится где-то посередине. Однако одна дразнящая подсказка все же кроется в остатках этого древнего языка. Вавилонский язык, несмотря на свою грозную репутацию, не был полностью потерян для анналов времени. По всей этой туманности разбросаны фрагменты вавилонских надписей, закодированные в самих частицах космической пыли. Эти остатки жадно ищут лингвисты, охотники за сокровищами и межгалактические проходимцы, каждый из которых надеется использовать силу языка в собственных целях. Чтобы понять вавилонский язык, нужно сначала разобраться с его совершенно сбивающими с толку грамматикой и синтаксисом. Это язык, в котором неуместная запятая может превратить добродушное приветствие в страшную угрозу. Нюансы тона, интонации и даже поднятие бровей играют решающую роль в обеспечении того, чтобы ваше предполагаемое сообщение не привело к непреднамеренным космическим последствиям. Тем, кто достаточно смел или безрассуден, чтобы попытаться выучить вавилонский язык, мы рекомендуем попытаться раздобыть сохранившуюся кое-где до наших дней вавилонскую рыбу, которая, несмотря на свой довольно несносный характер и сомнительную гигиену, могла искусно переводить этот язык на что-то менее способное взорвать звезду. Однако даже вавилонская рыба имеет свои ограничения, и многие заблудшие искатели приключений непреднамеренно начинали новый межгалактический конфликт из-за неправильно истолкованной фразы.

Многие бесстрашные исследователи пытались разгадать тайны вавилонского языка, но большинство возвращались ни с чем, кроме сильной головной боли, неожиданным осознанием простоты своих родных диалектов, вновь обретенным понимания тонкостей синтаксиса, постоянной тяги к сэндвичам с огурцом и необъяснимым желанием выучить эсперанто. Те немногие, кто утверждают, что раскрыли его секреты, обычно бормочут что-то нескладное себе под нос в самых отдаленных уголках галактики, хватаясь за голову, как будто пытаясь удержать в себе постоянно выскальзывающее знание. Еще более редкие счастливчики, кому повезло посетить эту туманность, рассказывают об участии в тамошней древней традиции «созерцания туманности», которая включала в себя безмятежное плавание в условиях невесомости, позволяя завораживающим цветам и формам туманности омывать все мысли и чувства.

Уместно будет завершить эту вводную главу, обратившись к восхитительной абсурдности возникновения этого руководства. Вавилонская Туманность со всеми ее тайнами и чудесами остается самым неоднозначным и загадочным образованием Вселенной. Ее секреты, вероятно, навсегда так и останутся нераскрытыми, дразня тех, кто стремится разгадать ее тайны. И все же, в этом и заключается красота Вавилонской Туманности: она служит вечным напоминанием о безграничном потенциале языка и силе общения, позволяющим преодолевать ограничения времени и пространства. Во Вселенной, полной хаоса и неопределенности, возможно, именно ненужные занятия — космические путешествия и донкихотские поиски своей судьбы — придают смысл нашему существованию.

Таким образом, отправляясь в свое путешествие по Вавилонской Туманности, важно подготовиться к неожиданностям. Это руководство, хотя и является по-своему исчерпывающе бесполезным, может вызвать больше вопросов, чем ответов, и, вероятно, скорее поведет вас по пути недоумения и развлечения, чем просветления. Но не дайте ввести себя в заблуждение, ведь в истинном исследовании именно вопросы часто оказываются наиболее полезными, а ответы на величайшие загадки жизни можно найти в самых неожиданных местах.

Итак, дорогой читатель, будь вы начинающим лингвистом, любителем острых ощущений или просто неудачливым путешественником, свернувшим не туда в созвездии Забывчивого Голубого Фламинго, если вы обнаружите себя странствующим по галактике с чувством авантюризма и приличным приложением-переводчиком, подумайте о посещении Вавилонской Туманности. Кто знает? Возможно, вы просто наткнетесь на самую главную фразу, которая изменит ход вашей жизни, или, по крайней мере, насладитесь довольно красивым видом на звезды. И помните: когда вы сталкиваетесь с необъяснимым, чувство юмора и хорошие попутчики — ваши лучшие спутники. Также не забудьте на всякий случай упаковать свой сэндвич.

Заинтригованная еще больше, я взяла свою лупу и начала дальше листать страницы со странными замысловатыми гравюрами и рисунками, судорожно пытаясь вспомнить свои изрядно забытые познания в астрономии, пока в конце книги среди иллюстраций со всякими неизвестными мне планетами и звездами не наткнулась на таинственный круг, состоящий еще из нескольких меньших по размеру кругов, а также секторов, на которых были изображены цифры, астрономические и астрологические символы. Внешне он напоминал изображение розы ветров на компасе. Я перелистнула страницу и почувствовала как у меня по спине пошел холодок. В следовавшей далее инструкции предлагалось пройти несколько простых шагов, чтобы испытать судьбу и узнать свой оптимальный космический маршрут.

Мне стало еще больше не по себе. Я закрыла книгу и, аккуратно протерев пыль с обложки, отставила ее в стопку на оцифровку, принявшись за очередные вестники сельского хозяйства и просроченные школьные учебники.

Рабочий день уже подходил к концу, и я уже отнесла часть книг в хранилище. На рабочем столе осталось только несколько книг и таинственный том.

«Ну, открой же меня! — как будто прошептала мне книга. — Что тебе все равно терять, дуреха?»

Я потянулась к таинственному черному тому и открыла его на той самой странице. Чувствуя внутри себя дикую смесь страха и какого-то извращенного предвкушения, я ответила на вопросы этой странной анкеты, хотя не знаю зачем этим чудаковатым астрономам-чернокнижникам понадобился даже мой волос и знак зодиака. Следуя подробной инструкции, я выдернула у себя из хвоста один волосок, и, положив его вместо закладки между указанных страниц, захлопнула книгу.

Внезапно книга снова раскрылась, ее страницы затрепетали, словно крылья испуганной птицы, а все вокруг залилось яркими искрами света, ослепив меня своим призрачным сиянием. Вскипевший электрический чайник залил провода, и от короткого замыкания во всей библиотеке резко вырубился свет, погрузив все вокруг в абсолютную пустоту. Я почувствовала как земля подо мной задрожала мощными толчками. Зажмурив от страх глаза, я что есть силы схватилась за стол, чувствуя как мир вокруг меня окончательно вырвался из-под контроля.

Наконец, все стихло. Снова открыв глаза, к своему удивлению, я увидела образовавшийся на месте старого книжного шкафа огромный круглый портал, покрытый голубой неоновой подсветкой. Зажав наудачу висевший у меня на цепочке непонятно когда купленный старый кулон-талисман, я решительным шагом зашла внутрь.