утро
Один раз я проснулся.
Было темно. Которая вечность сейчас была сказать я не мог, но казалось тогда, что четвёртая.
Я сел на кровати, опустив ноги в мягкие тапочки, цвета которых в темноте видно не было, завернулся в плед ,одной рукой Я нащупал на прикроватной тумбочке свои сигареты.
На лестничной площадке стоял Холод, он грел озябшие пальцы своим ледяным дыханием, кутаясь в халат, дырявый и старый, цвета выцветшего розового. Его ноги дрожали, стукаясь острыми коленками.
Я подошёл к окну, протягивая сигарету Холоду. Это был наш ежедневный ритуал, такой же, как чистка зубов или умывание. Он забрал у меня сигарету, захватив её своими сухими губами цвета спелой черники, и облокотился о крашенный в коричневый подоконник.
Я щёлкнул зажигалкой. Огонь не хотел появляться. Холод усмехнулся, и рука потянулась за окно, к солнцу, касаясь его самым кончиком сигареты.
Холод закурил, смотря в потолок, откуда капал дождь, оставшийся на крыше с вечера.
Я тоже закурил, облокотившись поясницей о подоконник.
—Которая вечность?—Мой голос отдавался эхом на пустой лестничной площадке, гулко перекатывался по пролетам, ниже и ниже.
Холод пожал своими плечами, жадно втягивая щёки, вдыхая в себя горький дым.
—С утра была пятая—Он стряхнул пепел с сигареты несколькими слабыми постукиваниями по фильтру.
—А мне казалось, что четвёртая.
Скрипнула дверь этажом ниже. Я посмотрел вниз, перегнувшись через перила, и живот холодно порезало ржавым. Это была Неловко. Она была в ночнушке и чёрной, дырчатой кофте, в которую пыталась закутаться, а руки постоянно проскальзывали в пустые глазницы кофты.
Она посмотрела на меня, а я кивнул ей, приглашая к себе.
—Серая приготовила молоко с малиновым мёдом—Неловко затянулась тонкой, длинной сигаретой. Я вдохнул, чувствуя явный запах ванили.
—Пойдём к ней?—Холод посмотрел на дверь Серой , на которой висела перевёрнутая цифра пять.
—Нет, дождёмся хотя бы шестой вечности. Ещё рано—Я посмотрел в темноту за окном.
Так мы и стояли на пустой лестничной площадке. Я, Холод, Неловко. За окном медленно вставало синее солнце.
—Да нет, кажется мы в шестой вечности—Холод вздохнул, потушив сигарету о цветок Миссис Белой.