По ту сторону нас

2 года назад.

Когда-то я смотрела на байки как на нечто чужое. Гул мотора, запах бензина, вспышки фар — это было не про меня. Но сейчас... сейчас казалось, будто рёв мотора отзывается в груди. Будто это не Аврора и Денис выходят на трассу, а я держу шлем, руль и собственную жизнь на грани. Казалась в этот момент друзья не вучствовали страх, ведь мы чувствовали его за них

— Рина, ты как? — Мишка ткнул меня локтем, пытаясь быть бодрым, но голос его дрогнул. — Ты, вроде, дышишь... А вроде — уже нет.

— Я... нормально. — Я даже не заметила, что крепко вцепилась в край сиденья. — Хотя если что-то случится... я сломаюсь. Я точно сломаюсь.

Руслан стоял рядом, молчаливый и напряжённый. Обычно он излучал уверенность — как будто в его крови курсирует холодная логика. Но сейчас? Он смотрел на трассу, как на поле боя, где могут погибнуть его брат и почти-сестра.

— Всё будет нормально, — пробормотал он.

— Ты сам не веришь, — тихо ответила я.

Аврора, уже в шлеме, глянула на нас с поворота. Взгляд через забрало — острый, уверенный. Валькирия. Воительница. Никто не решился бы назвать её милой. Особенно когда она заводила мотор.

Рядом с ней — Фантом. Денис. Его спина прямая, а на лице — та самая ухмылка, которую он носил, как броню. Спокойствие в каждом движении. Будто это не гонка, а прогулка в парке. Но я знала — это его способ собраться. Отрешиться. Внутри он горит.

Их байки стояли рядом. Чёрно-синий и серебристо-белый кавасаки. Как и их родители когда-то —  дядя Дима и теть Полина. Легенды. Те, о ком до сих пор говорили на подземных форумах и в полушёпоте на старых ангарах.

И сейчас их дети стояли здесь. Наследники дороги. Наследники риска.

Папа часто рассказывал нам, как он , Дима и Полина гоняли на байках. Только если он был любителем, то они были профессионалами.

— Посмотри на них, — прошептала я. — Как будто время повернулось назад и мы в молодости папы...

— Игра повторяется, — добавил Руслан. — Только теперь ставки выше.

Гонка стартовала. Гул моторов взорвал воздух. Первая искра. Первый рывок.

Круг за кругом — сердце било так, будто у меня тахикардия. 1 круг. 2. 3.

— Они ведут! — выкрикнул Миша. — Да ладно, они рвут всех!

— А ты сомневался, — нервно усмехнулась я. В отличие от Миши, мы с братом часто присутствовали на заездах. Каждая гонка выигрывала либо Аврора, либо Денис. У других не было и шанса.

Они действительно шли как один — Фантом и Валькирия. Идеальные манёвры, полное доверие. Это уже не была просто гонка — это был танец. Опасный, красивый, смертельный.

— Рина... — вдруг тихо сказал Миша. — Смотри. Номер 3...

Я замерла. Один из гонщиков резко пошёл на Аврору. Начал подрезать, провоцировать. Грязно.

— Он хочет её сбросить! — завопила я. — Руслан, он её сбросить хочет!!

И тут... другой — номер 5 — начал сближаться с Денисом. Они хотели устроить катастрофу. Ради победы. Ради кровавого шоу.

— Что за психи?! — прошипел Руслан и уже хотел броситься к ограждению.

Но в ту же секунду произошло нечто невероятное.

Будто они услышали друг друга мысленно.

Один поворот. Один манёвр. Байки 3 и 5 вылетели с трассы, словно куклы, сброшенные со стола. Фантом и Валькирия остались — будто танцоры, которые закончили па.

Зрители орали от восторга. А у меня коленки подогнулись.

— Живы... — выдохнул Миша. — Боже, они живы!

— Живы, но на грани, — прошептал Руслан.

Мы бросились к ним.

И тут я вдруг поняла, что если бы на месте Авроры и Дениса была бы я, то мне бы понравился риск.

В этот момент я не осозновала, что сама буду рисковать с жизнью

Аврора сняла шлем первой. Щёки пылали, глаза светились, как после боя. Я бросилась к ней.

— Ты... ты с ума сошла! — Я обняла её так, как обнимают после войны. — Ты могла...

— Я жива. — Аврора рассмеялась, но в жтом смехе слышалась скрытая здость. — Потому что я Валькирия, малышка.

— И ненормальная, — добавила я, всхлипывая.

Потом я увидела его.

Денис.

Он смотрел на меня. Глубоко. Медленно открыл руки. Я упала в них без колебаний.

— Я боялась, — прошептала я. — Чёрт возьми, какого хрена они творят! Дэн, я боялась за тебя как... как за себя.

— Ты милая, когда материшься, — улыбнулся он и поцеловал в макушку. — Всё хорошо, Миллиграм. Я с тобой.

— Да иди ты! — ударила я рукой по его крепкому плечу, а парень прижал меня сильнее и поцеловал в макушку. Я опешела.

Вырвавшись из его объятий, я посмотрела на него в недоумении.

— Что это сейчас было? — спросила я у парня. Он внимательно смотрел на меня своими голубыми глазами, но его рука по-прежнему обнимала меня.

— Способ, чтобы меня не били, — усмехнулся он.

— Спрошу по-другому, — тяжело вздохнула я, — этот поцелуй был, как для подруги детства или нечто большее?

Ответа мне так и не удалось получить, мы услышали ругань и одновременно узнали голос Авроры.

— Давай потом это обсудим, Миллиграм, — поставил он меня перед фактом, и, взяв меня за руку, мы побежали к ребятам.

Картина нам открылась просто великолепная. Аврора орала на этих двоих амбалов, которые чуть не убили её и Дэна. Если бы её не держал Руслан, она бы расцарапала им лицо своими ногтями. Рядом стоял администратор, который пытался успокоить подругу. Но Аврора не хотела молчать.

— Я хочу знать, кто пустил этих идиотов на трассу! — кричала она в лицо администратору. — Это могли быть убийства!

— Девушка, вы можете успокоиться? — просил её администратор. Жалко было его с одной стороны, но с другой — он как будто был на стороне этих парней.

— Вы бы смогли успокоиться, если бы это вы были на мотоцикле и вас чуть не убили! — сердито возражала Аврора. Миша стоял в шоке, мы с Денисом переглядывались. Она буквально горела от злости, что мне самой стало страшно.

— Куколка, — сказал бугай, который стоял возле своего зелёного мотоцикла, это был человек под номером 5. — Во-первых, правилами не запрещено, ведь это соревнования, не детский сад. А во-вторых, если бы я знал, какая ты хорошенькая, то предложил бы потусоваться, — сказал этот хмырь, смотря на подругу как на мясо.

— А если бы я знала, какой ты редкостный упырь, — говорила Аврора, подходя к нему ближе, — с удовольствием выбила бы из трассы так, чтобы твои петушьи мозги встали на место, ублюдок, — выразилась от души подруга и хотела прописать ему в морду, но Руслан вовремя её оттянул.

— Ты что, сука, берега перепутала? — заорал он и тоже хотел броситься на Аврору, но Дэн вовремя подбежал и встал между ними, оттолкнув этого парня, который ударился об свой байк и упал на землю.

— Ещё раз скажешь что-то подобное или посмеешь прикоснуться к моей сестре — убью нахер, — сказал он и хотел вступить с ним в драку, но его оттащил брат.

Руслан держал его крепко, хоть сам едва сдерживался.

— Дэн, успокойся, — шептал он. — Если тронешь кого-то, нас выгонят и штрафанут.

— Да плевать! — Аврора вырывалась вперёд, её уже невозможно было удержать. — Я чуть не умерла! Дэн чуть не погиб! А им всё равно! Так ещё эти ублюдки...

Не успела договорить Аврора свою гневную тираду, как тут появился мужчина.

Высокий, крепкий, с выраженными чертами лица и пронзительным взглядом. Щетина придаёт ему брутальности, а тёмные глаза — опасности. Он всегда в чёрном, будто это его вторая кожа. Дорогие часы на запястье, уверенные движения, выпрямленная осанка — всё в нём кричит: контроль, сила, холодный расчёт.

От него веет опасностью и уверенностью. Это тот, кто не боится рисковать, не терпит слабости и всегда добивается своего. Спокойный, но с внутренним огнём. Настоящий хищник в мире улиц.

— О, Вандал, — обратился к нему администратор, и я перевела взгляд на Дэна и губами спросила: "Кто это?" Денис подошёл ко мне ближе и прошептал на ухо.

— Тот, кто всегда за нас, — усмехнулся Денис и смотрел на этого мужчину с уважением.

— Что здесь происходит? — спросил Вандал. В его голосе чувствовался холод и циничность.

— А я вам сейчас объясню, — перебила уже говорившегося администраторы Аврора, — эти два мудила, — дерзко сказала девушка, и эти называемые мудилами хотели что-то сказать, но...

— Если вы сейчас не завалитесь, я вам сама рты забинтую, — крикнула им блондика и продолжила уже спокойно.

"И как у неё голос не сел-то?" — подумала я про себя, наблюдая за этим всем.

— Эти... люди, — нехотя поправилась Аврора, а Вандал внимательно смотрел ей в глаза, — намеренно хотели сбить меня и моего брата, — указала она на Дэна, — с трассы, на том повороте в прошлом году погиб парень. А ваш администратор просит меня закрыть рот!

— Это правда? — холодно спросил Вандал у администратора.

Парень не знал, что говорить, и что-то невнятное пробормотал.

— Ещё раз, — вздохнул он и так же холодно обратился к администратору, — это правда, что сказала мисс...

— Аврора, — назвала девушка своё имя.

— ...Мисс Аврора?

— Да, это правда, Вандал, — поникшим голосом сказал парень.

— А теперь представляю тебе, олух ты безмозглый и вам мудакам, да и вообще всем, кто тут собрался, — говорил он спокойно, но громко. — Это Валькирия и Фантом, дети БАРСА и РЫСИ, — выделил он клички Полины и Димы, и присутствующие переглянулись, — а это их друзья, и они неприкосновенны.

— Сказал он чётко, чтобы каждый его понял.

Многие байкеры и байкерши собрались возле нас. Им было интересно посмотреть на шоу, и они его получили.

Вандал обратился к Денису:

— Пойдём со мной, тебе и твоей сестре я выплатим компенсацию, а вам, — обратился он к двум мудакам, — сюда ход закрыт, ещё раз появитесь здесь — сдам в полицию, — ответил Вандал и хотел уже уйти с Дэном, как его оставил один из мудаков.

— А если мы накроем тебя, Вандал? — усмехнулся он.

— Вас всё равно повяжут, щенки, да и трупы не сильно разговорчивы. Проверим?

Мужики тут же замолчали и удалились.

— Расходимся, шоу закончено! — крикнула толпе Аврора, и они, как по команде, разошлись.

Миша стоял сзади, бледный.

— Я... думал, это всё фан. Пыль, шоу, ставки... А это...

— Это грязь, — сказала я. — Добро пожаловать в реальность.

Как только пришёл Дэн, ему сразу прилетела подмеченная от Авроры.

— За что?! — грубо спросил он. Глаза Авроры были злые и темнее, чем обычно.

— За твой длинный язык, — жёстко ответила Аврора, — Ты зачем ему рассказал, что мы дети Рыси и Барса?! — кричала на него девушка. — Ты вообще в своём уме? Папа ясно дал понять, что никто не должен знать! НИКТО!

— Я ему и не говорил, он и сам знал наших родителей. Во-первых, он брат Гремлена, во-вторых, с нашими родителями он уже имел дело, — говорил Дэн относительно спокойно.

— А теперь об этом знают все! — говорила Аврора, пнув камень под ногой и присев на свой байк.

— Давайте к нам сегодня, — предложил Руслан, и я поддержала эту идею.

Жизнь будто замерла. После гонки всё стало другим. Внешне — всё по-прежнему: Миша возится с блендером, Руслан читает, как всегда, молча и собранно. Но внутри — тишина. Глухая, как после взрыва. Та, в которой не слышно даже собственных мыслей.

— Миш, ты уверен, что в прошлый раз просто «переборщил» с арахисовой пастой? — спросила я, глядя на разбитый венчик и брызги на стене.

— Ну... — он покосился на меня. — Есть вероятность, что это был эксперимент. Научный. Практически алхимия.

— Алхимия из катастрофы и пыли? — усмехнулась я. — Молодец, Ньютон.

Руслан лишь хмыкнул за столом. Я взглянула на него — он смотрел в книгу, но глаза скользили по строчкам, ничего не читая. Он тоже ждал. Чего-то. Или кого-то.

Аврора предложила посмотреть фильм, и все согласились. На кухне я осталась одна. Я выдохнула от облегчения. Сейчас очень сильно хотелось побыть одной. Решив приготовить для всех что-то, я достала ингредиенты и хотела приступить к готовке.

Тут он появился. Денис. Тихо, будто боялся скрипнуть полом.

Я вздрогнула, уронив ложку.

— Ты что, блин, призрак?! — я повернулась, дрожь в голосе выдала, что я испугалась. — Прекрати появляться, как маньяк!

Он стоял в дверях кухни, опершись на косяк, с той самой ухмылкой. Непроницаемой. Спокойной. Фальшивой.

— Ты милая, когда злишься, — сказал он.

— Только когда злюсь?

Он подошёл ближе. Медленно. Ни слова. И вдруг стал серьёзным.

— Всегда.

Наши взгляды пересеклись. Я уже не смеялась. Этот момент был хрупким, как стекло.

— По-прежнему не разговариваете? — спросила я, вытирая бананы.

— По-прежнему, — усмехнулся он, — и я ведь не виноват, что Вандал раскрыл все карты. Вот объясни, — моляще попросил парень, стоя возле столешницы. Я вопросительно посмотрела на него, вытирая бананы.

— Что я сделал не так? На что конкретно она злится? — задавал мне парень вопросы.

— Наверное, из-за того, что в кругу байкеров полно неадекватных и криминальных авторитетов, — предположила я, повернувшись к нему на носочки и предложив ему бананы. Он не стал отказываться и взял их.

— Вандал объяснил мне, что если бы не сделал этого, то проблем было бы ещё больше.

— Почему?

— Потому что, если бы мы оставили всё как было и они никак не понесли бы наказания, то нас бы так часто пытались вытолкнуть с трассы. Я бы не пережил, если бы с ней что-то случилось, — говорил парень и опустил голову. Я аккуратно взяла его за руку, и он сжал мою. Его рука была тёплой, с длинными пальцами. Он аккуратно сжал мою руку и гладил её пальцем.

— Попробуй это объяснить Авроре, она, наверное, не знала об этом, — сказала я, и он поднял голову и внимательно посмотрел в мои глаза.

— Мы вроде хотели поговорить? — спросил меня Денис, всё ещё держа меня за руку.

— О чём? — не сразу поняла, о чём он. — А.. извини, слишком много событий произошло за этот вечер. Мой вопрос остаётся тем же.

— А какой будет твой ответ, если это нечто большее? — спросил он, а у меня подогнулись ноги. Он говорил спокойно и хрипло.

— Я тебе нравлюсь? — спросила я у парня напрямую. Устала уже от вечных догадок и терзаний. Мне нужен был ответ, здесь и сейчас.

— Да, нравишься, — он ответил спокойно и внимательно смотрел на меня. На секунду всё затихло, в этот момент мир сжался в одну точку. "Он тоже меня любит... ЛЮБИТ!!" — вопило моё подсознание, но я не показывала этого.

Он нервно выдохнул и, наконец, посмотрел прямо в её глаза.

— Мне нравится быть рядом с тобой. Серьёзно. Ты — не просто подруга детства или сестра моего друга, да и не подруга моей сестры. Ты нечто большее. Я всё больше ловлю себя на том, что хочу видеть твою улыбку, слышать, как ты смеёшься... И, чёрт, я знаю, тебе шестнадцать. А мне — восемнадцать. Он провёл рукой по затылку. — Я не собираюсь давить или вести себя по-идиотски. Я просто... хочу, чтобы ты знала. Потому что больше не могу делать вид, что ты для меня — просто подруга. Он снова отвёл взгляд, чуть усмехнулся. — Если ты скажешь, что это бред — я пойму. Обещаю. Но если хоть на секунду ты чувствуешь хоть что-то похожее... Я буду ждать. Столько, сколько надо.

Я молчала. Несколько секунд — будто вечность. Потом шагнула ближе, и я почувствовала, как сердце ударилось где-то в горле.

— А если я не хочу, чтобы ты ждал? — тихо спросила я.

Денис поднял на меня глаза. Взгляд — полный недоверия, надежды и страха.

— Что?.. — выдохнул он.

Я улыбнулась, чуть нервно, но глаза светились по-настоящему.

— Мне тоже нравится быть рядом с тобой. Я тоже устала притворяться.

— Это неправильно, — выдохнул он. Голос был хриплым, низким, совсем неуверенным, каким я его слышала редко.

— Ты — подруга Авроры, моей младшей сестры. И... сестра Руслана, моего друга.

Ага. Вот оно. Всё, что я сама себе повторяла сотни раз. Всё, что мешало сказать хоть слово.

— Мне восемнадцать. Тебе шестнадцать. Всё кричит: «Стоп». Всё, кроме меня. Я не могу перестать думать о тебе.

Моё сердце замерло. Он говорил это всерьёз. Не как "старший", не как "друг брата", а как тот, кто, чёрт возьми, чувствует то же самое.

Я не выдержала.

— Ты правда думаешь, что я не чувствую то же самое? — спросила я тихо. Горло пересохло, но я не остановилась. — Что мне нравится делать вид, что ты мой друг? Что мне просто нравится быть твоей подругой?

Он удивлённо посмотрел на меня.

А я вдруг поняла: хватит молчать.

— Я влюблена в тебя. Давно. Очень. Просто боялась. Думала, ты никогда не посмотришь на меня так. Что я для тебя — маленькая, запретная. Но если ты дашь мне шанс... я не отпущу.

Между нами было всего ничего — пара шагов и миллионы мыслей.

Он поднял глаза. И в его взгляде было то, что я запомню навсегда.

— Я тоже не отпущу, — сказал он. Тихо. Но так, будто клялся.

Я шагнула ближе, и он потянулся ко мне. Его губы были мягкими и тёплыми, с привкусом чего-то нового и долгожданного. И всё стало ясно: мы уже перешли ту грань. Назад — не хочется.

Резко, но не грубо. Его руки обхватили мою талию, и в тот же миг я оторвалась от пола — он легко поднял меня, будто я весила не больше перышка, и усадил на столешницу за своей спиной.

Я не успела даже удивиться, потому что уже в следующую секунду его губы накрыли мои.

Поцелуй был — огненным. Жадным, глубоким, настойчивым. Словно он сдерживал это слишком долго. Его ладони сжали мои бёдра, а я зарылась пальцами в его волосы, притягивая ближе. Мир исчез. Остались только он, тепло его тела и мой бешено колотящийся пульс.

Я чувствовала, как всё внутри сжимается — от желания, от нервов, от осознания, что это реально происходит. Его язык скользнул внутрь, и я тихо выдохнула — против воли, против всего, чему училась сдерживаться.

Он отстранился лишь на мгновение, лоб к лбу, дыхание горячее и сбивчивое.

— Ты сводишь меня с ума, — прошептал он. Его голос звучал хрипло, низко, и от этих слов у меня буквально подкосились колени, если бы я стояла.

— Тогда не останавливайся, — выдохнула я, и сама потянулась к нему за следующим поцелуем.

Позже. Тишина. Он исчез. Холод.

Денис стоял на пороге, словно чужой. Его глаза... такие пустые. В них не было ни тепла, ни узнавания. Только холод, от которого по коже пробежал ледяной мурашки страх. Он держал в руках сумку, будто она была единственным, за что он мог зацепиться в этом моменте.

Я не помню, как подошла к двери. Просто стояла перед ним, будто между нами зияла пропасть, которую я не знала, как преодолеть.

— Привет... — голос предательски дрогнул, и мне стало стыдно за эту слабость. Но я не могла держать себя в руках. Не перед ним.

Он молча кивнул. Даже не посмотрел. Мой Денис всегда смотрел. Всегда.

— Руслан сказал... что мне нужно забрать кое-какие вещи свои, — тихо сказал он, как будто каждое слово было тщательно выверено. Ни одного лишнего. Ни одной эмоции. Словно репетиция перед сценой, где всё давно решено.

Я кивнула, хотя внутри меня сжалось что-то живое. Он не хотел здесь быть. Он просто пришёл забрать вещи. Больше — ничего. А я? Я, кажется, всё ещё надеялась.

— Надолго уезжаешь на Кипр? — спросила я. От Авроры я узнала, что он едет учиться туда, как студент по обмену.

— На 2 года, — сухо сказал парень, и сердце сжалось от этого.

— Денис, — выдохнула я. — Пожалуйста, скажи мне... что происходит?

Он наконец поднял на меня взгляд. И то, что я увидела в его глазах, больнее всего пронзило грудь. Там было отчуждение. Усталость. И, на самое короткое, мимолётное мгновение — боль. Такая же, как у меня.

Но он быстро отвернулся. Словно испугался, что я это увижу.

— Что-то случилось? — Я сделала шаг вперёд. — Ты же был другим. Тёплым. Живым. Настоящим. Когда мы были вдвоём... — я запнулась, — это ведь было не притворство? Скажи, что ты чувствовал то же, что и я.

Он закрыл глаза и чуть склонил голову. Я видела, как сжались его пальцы на ремешке сумки.

— Это была ошибка, — тихо сказал он. — Мы не должны были...

Я резко шагнула назад. Будто он ударил. Будто одним этим словом вырвал из меня сердце.

— Ошибка? — переспросила я, но голос сломался. — То, как ты смотрел на меня? Целовал? То, что ты говорил? Это была ошибка?

Он не ответил. Просто стоял с опущенными глазами, как будто не смел взглянуть на то, что натворил.

— Скажи, что не любил. Просто скажи — и я... я постараюсь забыть. Только ради нашей дружбы, которая была, скажи, что у нас было... скажи честно.

Молчание. Он смотрел в пол, будто искал там ответы, которых не мог найти в себе.

— Я... — он вдохнул. Его голос был тихим, надломленным. — Я не должен был. Это неправильно. Ты младше. Ты — сестра Руслана. Подруга Авроры. Всё это... не должно было случиться.

Слова резали по живому. Я сжала кулаки, чтобы не расплакаться прямо при нём.

— А сердце? Оно тоже должно подчиняться правилам? Или ты просто решил, что проще вычеркнуть меня?

Он закрыл глаза. И тогда я увидела: ему больно. Он держится. Изо всех сил. Но уже на грани. Я сделала последний шаг к нему.

— Я не знаю, почему ты делаешь это. Но если ты хоть на секунду чувствовал то же, что и я... то не называй это ошибкой. Не унижай то, что между нами было. Не лги мне, Денис. Пожалуйста.

Он посмотрел на меня. Глаза блестели — возможно, от слёз. Возможно, от всего, что он так долго держал внутри.

— Я навсегда останусь для тебя подругой... Миллиграмом?

Но он не сказал ни слова. Только выдохнул:

— Да, миллиграмом. И всё. Прости.

Одно предложение. Как приговор. Как точка.

Он повернулся и ушёл. Без оглядки. Даже не закрыл за собой дверь.

А я стояла в тишине. В опустевшем доме. Только моё дыхание было слышно — сбивчивое, прерывистое, как будто я задыхалась от этой боли.

И я не знала, как теперь жить с этим молчанием.

Если это была ошибка... то почему я чувствовала, что потеряла что-то настоящее? Я сидела на полу в своей комнате, обняв колени и глядя в одну точку. Всё внутри будто выжгли. Пусто. Тихо. Даже слёзы закончились, как будто всё было выплакано ещё до того, как он захлопнул за собой дверь.

Он сказал, что это была ошибка. Что я для него — просто подруга. Сестра его друга. Подруга его сестры. Всё это звучало как приговор, хотя я и видела, как дрожали его руки. Он не мог смотреть мне в глаза. И всё же — он ушёл.

Стук в дверь был лёгким, почти неслышным. Я даже не сразу отреагировала. Только когда услышала знакомый голос:

— Это я. Открой.

Аврора.

Я поднялась и пошла к двери, будто в полусне. Когда открыла, она сразу шагнула внутрь и, не говоря ни слова, крепко обняла меня. Я уткнулась носом в её плечо и снова разрыдалась.

— Шшш, — прошептала она, поглаживая меня по спине. — Я здесь. Всё будет хорошо. Обещаю.

Я сжала её пальто, как будто боялась, что если отпущу — снова останусь одна в этой тишине.

— Он... он сказал, что всё было ошибкой, — прохрипела я. — Будто это не значило ничего. Как будто я... я просто показалась ему.

Аврора отстранилась, чтобы посмотреть на меня, и взяла за руки:

— Он врёт. Я знаю его. Я знаю, как он смотрел на тебя до этого. Как нервничал, когда ты была рядом. Это не ошибка. Просто он... запутался. Или кто-то его запутал.

— Но почему? Почему он не может просто сказать, что чувствует?

— Потому что он Денис, — слабо улыбнулась она. — Он может гонять по трассе на бешеной скорости, но когда дело касается чувств — тормозит. Иногда даже слишком резко.

Она вытерла с моих щёк слёзы.

— Послушай, ты сильнее, чем тебе кажется. Я знаю, как сильно ты его любишь. Но ты не должна забывать о себе. Если он не готов — это его потеря.

— А если он просто боится?

— Тогда ему придётся с этим справиться. Сам. А ты... ты пока просто дыши. Я останусь с тобой сегодня, хорошо? А лучше отпустить, так будет легче.

Я кивнула. Аврора всегда была рядом в нужный момент. И сейчас её тепло было тем спасением, за которое я могла уцепиться.

Мы молча сели на диван, она принесла плед и заварила чай. Просто сидела рядом, позволяя мне быть слабой. А я вдруг поняла: даже если сердце разбито — оно всё ещё бьётся. И, может быть, когда-нибудь... он это услышит.

День его отъезда.

Я пришла к нему. Без истерик. Без планов. Просто... сказать то, что не сказала раньше.

Он паковал вещи. Всё чётко, по-солдатски. Ни намёка на эмоции.

— Удачи тебе, — я протянула коробку. — Это тебе. И... прощай.

Он взял её молча. Взглядом — будто хотел что-то сказать. Но слова остались внутри.

— Рина...

— Не надо. — Я шагнула назад. — Всё уже сказано.

Он кивнул. Один раз. Медленно. А я потом ушла.

На улице ждала Аврора. Сидела на мотоцикле, стуча пальцами по рулю. Когда я вышла — она лишь вопросительно посмотрела.

— Как ты?

— Пусто, — ответила я. — Знаешь, как будто внутри всё вычистили до бела.

— А в коробке что было? — спросила подруга, помогая одевать мотошлем.

Я сжала плечи.

— Мусор, который не будет очернять мою жизнь — просто мусор.

Ветер был пронизывающим — не просто холодным, а каким-то пустым. Он гулял по крыше, будто ища, кого бы задеть, унести с собой. Я сидела на самом краю, свесив ноги в темноту, и смотрела вниз, где огоньки фар ползли, как светлячки. Всё там — живое, шумное, настоящее. А здесь — будто между мирами.

Аврора молчала. Она просто села рядом, близко, почти плечом к плечу, и ничего не сказала. И правильно. Я не хотела слов. Не хотела сочувствия, не хотела: "ты ещё встретишь кого-то". Всё это было не то. Всё это — потом. А сейчас... Сейчас просто болело.

В голове всплывали наши разговоры, взгляды, случайные прикосновения, его улыбка — особенно та, когда он смотрел только на меня, и казалось, что мир становится тише. А теперь — тишина другая. Настоящая. Глухая.

Я не плакала. Слёзы — это слишком просто.

— Он вернётся, — вдруг сказала она.

— Может быть. — Я закрутила локон пальцем. — Но уже не ко мне.

— Почему?

— Потому что я не буду ждать.

Я больше не его Миллиграм.

Аврора рядом вдруг сжала мою ладонь. Я не смотрела на неё — только кивнула чуть заметно. Она всё поняла. И в этот момент я впервые за вечер почувствовала, что не одна. Хоть и с разбитым сердцем — но не одна.

"Я выбираю себя. Я выбираю быть любимой. Быть счастливой.

Ты сделал свой выбор, Дэн...

И я сделаю свой.

Надеюсь, когда ты вернёшься, ты не увидишь больше в моих глазах свою тень.

Не увидишь влюблённость, которую ты растоптал.

Не почувствуешь ревности к каждой, кто будет рядом с тобой.

Я хочу забыть вкус твоего поцелуя, звук твоего смеха, и то, как ты называл меня Миллиграмом...

Потому что я больше не хочу быть твоей маленькой."