Глава 5
Мы выезжаем из глэмпинга около шести часов утра. Моё любимое пальто, лежащее на заднем сиденье машины, всё ещё пытается просохнуть от вчерашнего ливня.
Спустя продолжительное время мы въезжаем в высокие кованые ворота, заросшие бордовыми розами. Серая дорога ведёт нас прямиком к старинному двухэтажному зданию, похожему на средневековую усадьбу. За поместьем виднеются горы, затянутые туманом. Ютас объезжает усадьбу и останавливает машину под одним из деревьев во внутреннем дворе Академии. Я открываю дверь, наслаждаясь свежим осенним воздухом. Вокруг тишина. Лишь шуршание опавшей листвы, которую ветер срывает с деревьев.
— Все ещё спят, — Ютас подходит ближе и накидывает мне на плечи свою куртку, — пойдём, я покажу тебе территорию пансиона.
Мы идём по тропинке, окаймлённой клёнами, и передо мной открывается вид на два дома — они стоят по разные стороны дороги, словно незримые стражи, наблюдающие друг за другом. Тот, что располагался слева от нас, вызывает у меня умиление и чувство уюта. Его бурые кирпичные стены обвивает красноватый плющ. Оборачиваюсь в сторону каменного дома напротив, который отталкивает своим холодным видом, и замечаю в одном из окон фигуру человека, пристально смотрящего на меня, отчего в глубине души начинает зарождаться лёгкое беспокойство.
— Это наши обители, — голос Ютаса выводит меня из тревожных мыслей, и я поворачиваюсь к нему, — в каждой из них живут студенты двух Домов. А там, — он показывает рукой в сторону, — находится озеро Янисъярви. Дальнейшую экскурсию по твоей обители тебе проведёт Аркадия. А вот и она, — произносит он с улыбкой.
К нам подходит милая девушка с улыбкой на лице. На вид ей около четырнадцати лет, хотя, возможно, и больше. От всего её вида исходит уют и благодать: солнечные лучики, танцующие по стене; яблоки, запечённые с корицей; миниатюрные тыковки и шелест опавших листьев.
Девушка рассматривает меня с головы до ног, удивлённо приподнимая брови. В ту же секунду я вспоминаю, что поверх моего платья, красуется свитер Ютаса, который он вручил мне этим утром в глэмпинге, чтобы я не продрогла на улице. Смущённо укутываюсь в тёплую куртку на своих плечах, вскоре понимая, что она тоже принадлежит не мне. Вот чёрт.
— Рада видеть тебя, папа — она подходит к Ютасу и обнимает его.
Я чувствую, как сердце начинает трепетать в груди.
Только не это.
— Папа? — тихо спрашиваю я, так чтобы девушка не услышала.
В ответ он лишь хмыкает и разводит руками.
— Меня зовут Аркадия, — девушка подходит ко мне, — пойдём, я покажу тебе твою комнату.
— Аделаида, приятно познакомиться.
Мы направляемся в сторону милого домика, поросшего плющом, и заходим внутрь. На пороге я оборачиваюсь в сторону улицы, но на горизонте уже никого нет.
— Папа позвонил мне сегодня утром. Он сказал, что ты чтец хроник, поэтому ты будешь учиться в Доме «Тапиола», — говорит она, ведя меня по коридору.
— Чтец хроник?
— Ясновидящая, — объясняет Аркадия. — Та, кто читает хроники жизни, состоящие из прошлого, настоящего и будущего.
— Но это не так. Никакая я не ясновидящая, — я усмехаюсь, — не понимаю, с чего он вообще это решил. Странные кошмары ещё ничего не значат.
— Мой отец никогда не ошибается в таких вещах, — хмыкает девушка, — разве ты никогда не замечала ничего необычного в себе?
— Ну-у-у… — протяжно тяну я, — когда я начинаю общаться с кем-то, перед моими глазами мелькают картинки, иногда даже запахи. Но это всего лишь выдумки моего мозга.
— Это метафорические видения. Так ты считываешь людей.
Я удивлённо приподнимаю брови, не зная, что ей ответить на это.
Мы идём по длинному коридору, на стенах которого висят картины с видами карельских лесов и озёр. С красивых обоев красных оттенков на меня смотрят изящные птицы, сидящие на цветах. Вскоре мы входим в уютную гостиную, в углу которой стоит круглый стол с рыжей скатертью. Рядом с ним на стене висит полочка, на которой расставлены винтажные тарелки. Я подхожу поближе, чтобы рассмотреть всю эту красоту.
— У нас есть два Дома: «Тапиола» и «Хиитола», — она отодвигает стул и жестом приглашает меня присесть, — в Доме «Тапиола» обучаются «звёздные» — то есть мы. Мы черпаем свою энергию от небесных тел и обладаем дарами так называемой высшей магии. Помимо основных дисциплин, мы изучаем арт-терапию, таро и астрологию. Не считая эмпатов, чтецов хроник и психокинетиков, в нашем Доме учатся потомки четырёх кланов Рысьей горы. О них я расскажу тебе чуть позже. Второй — Дом «Хиитола». Там обучаются «земные» — травники, зельевары и целители, помимо потомков остальных четырёх кланов. Они владеют низшей магией и изучают травничество, мёртвые языки, таксидермию и древние руны. Студенты их Дома черпают свои силы от Земли. Некоторые дисциплины у нас с ними пересекаются для общего развития. Кстати, мой папа — декан их Дома.
— Не может быть, — охаю я. — Он не сказал мне об этом.
Оказывается, этот ненормальный не только отец Аркадии, но ещё и декан одного из Домов Академии.
Девушка хохочет, глядя на моё удивлённое лицо. Аркадия заваривает чай в красивом медном чайнике, а затем ставит его на стол вместе с чайными парами и коробочкой печенья, пахнущего корицей.
— В Академии пять основных курсов. Обычно потомки шаманов и ведьм поступают сюда на первый курс в районе двадцати лет, поэтому, скорее всего, тебя определят сразу на третий год.
— Третий? — охаю я, — но я же ничего не знаю.
— Не переживай. Студенты Академии первые пять лет обучаются только для того, чтобы развить свои магические способности, поэтому для удобства на курсы их распределяют по возрасту, а не по количеству пройденных материалов. Те из нас, кто хочет получить диплом об окончании Академии и связать свою жизнь с определённой магической сферой, остаются здесь на шестой год, чтобы пройти углублённый спецкурс.
— Понятно. А кем именно становятся выпускники вашей Академии?
— Студенты из Дома «Хиитола» связывают свою жизнь с альтернативной медициной и шаманизмом, а самых выдающихся могут выбрать выполнять обязанности Хранителей Земли. Студенты нашего с тобой Дома занимаются всем, что может быть связано с психологией или творчеством. Также некоторых из нас могут взять на «должность» Хранителей времени или Хранителей хроник.
Я молча хлопаю глазами, не понимая, что ответить на эту информацию.
— А ты не посещаешь занятия Академии? Сколько тебе лет? — решаю я немного перевести тему.
— Почти четырнадцать. Официально я не являюсь студенткой, но Хранимира разрешила мне посещать некоторые лекции по желанию, учитывая то, что мы с отцом живём здесь практически всю мою жизнь.
Как интересно.
Я начинаю витать в своих мыслях, разглядывая маленькие декоративные тыковки на столе.
— Они настоящие? — умиляюсь я, крутя в руке одну из них.
— Да, мы выращиваем их в нашем небольшом огороде за обителью. Расскажи мне о себе. — Она наливает чай в мою кружку, и по комнате разлетается приятный травяной аромат.
— Несостоявшийся посредственный художник, страдающий кошмарами, и не знающий, что делать со своей жизнью. — Я хмыкаю, пожимая плечами. — Кажется, это всё.
— Негусто, — она хихикает, — а я люблю печь сладости и писать стихи.
— Какая прелесть, — добродушная улыбка проскальзывает по моему лицу. — А почему ты учишься здесь, а не в Доме «Хиитола»? Тем более, если твой отец — их декан.
— Нас распределяют в зависимости от способностей, которыми мы обладаем. Моя мама училась на нашем факультете. Я получила свои магические силы от неё, — грустно говорит она, опуская глаза в чашку с чаем.
Просто замечательно, у него ещё и жена есть.
— А где она сейчас?
— Умерла во время родов. Я никогда её не видела, папа вырастил меня один.
Святые небеса. Молодец, Аделаида, так держать.
— Прости, мне очень жаль, — охаю я, — я тоже потеряла всю свою семью год назад.
— Соболезную, — бормочет она, — но давай не будем о грустном. Пойдём, я покажу тебе, где ты теперь будешь жить. В данный момент единственная свободная кровать осталась только в моей комнате. Я живу на чердаке, но ты не пугайся, — она смеётся, — там очень тепло и уютно.
Мы поднимаемся по лестнице на чердачный этаж и заходим в комнату Аркадии. Я кладу сумку на свою новую кровать и оглядываюсь. Здесь действительно очень мило, в чём, несомненно, заслуга именно моей новой соседки. Из высокого окна падает дневной свет, освещая практически всю комнату. Перед окном стоит письменный стол, на котором красуются свечи в янтарных баночках, книги и много исписанных страниц. Над потолком висят гирлянды из засушенных листьев, долек апельсина и грибов.
На душе становится очень комфортно, но, к моему великому разочарованию, от этих приятных мыслей меня отвлекает громкий звонок телефона. До меня не сразу доходит, что звонят именно мне. Я начинаю истерично рыться в сумке в поисках виновника этих громких звуков. Не успеваю я взять его в руки, как телефон замолкает.
— Здесь очень плохая связь, но ты можешь попробовать перезвонить возле озера, — Аркадия улыбается и присаживается на свою кровать.
Я выхожу из обители.
Это Катрин. Она пытается дозвониться мне уже не первый раз, но звонок каждый раз обрывается. Я набираю её номер на телефоне, моля всех богов, чтобы в этот раз получилось дозвониться подруге. Словно она моя старшая сестра или мама, которая отругает меня за то, что я на целые сутки пропала со связи.
Спускаюсь по заросшей тропинке, ведущей к озеру. Держа руку с телефоном высоко над головой, чтобы поймать связь, совсем забываю, что всё-таки неплохо бы посмотреть под ноги. Через секунду наступаю во что-то склизкое, и, теряя равновесие, начинаю падать. В этот момент кто-то подхватывает меня сзади, буквально в нескольких сантиметрах от земли, не давая мне плюхнуться в грязь.