Глава 8
Доминик
Сегодня Доминик не мог проснуться, потому что не спал вчера. Вечером, когда он устроился на сырой подушке, Донни вспомнил первый концерт с незабываемыми друзьями. Группа иронично называлась «Никто из нас»; название — чистое предзнаменование, что никто из них теперь не занимается музыкой. Он не мог уснуть от того, как фантомно ныли, когда-то разбитые, пальцы.
У Доминика никогда не было семьи, только прибежища. Дети одной крови, просто потерянные временем.
Алекс и Людовик — вечно запечатленная в дневниках, семья. Он позволил каждому изменить его. Алекс научила улыбаться, когда хорошо и плакать, когда на душе кошки скребутся. Доминик запечатлел её золотистые волосы и нежные руки. Людовик оставил в памяти занудное лицо с ранними морщинами. Он научил ставить себя на первое место.
Времена, когда они исполняли музыку и ребята со всего города подтягивались, чтобы послушать. Улыбка, одурманенное удовольствием лицо Алекс. Полароид Людовика, чьи фотографии он хранит до сих пор. И их подарок, — барабанные палочки.
В новую эпоху — Новой Америки, Доминик тоже боялся. И страх не заканчивался. Онемение в груди, которое приходило с каждым вызовом к куратору, надеясь, что это не о музыкальном прошлом. Доминик не спал, думая, о том, как саморучно сжег награды, полученные за игру. Спустя год стало ясно: кошмар не остановить. Он потерял связь с друзьями. Закрыли почту, обещали, что временно, но соврали. Одиннадцать лет назад, Доминик с трудом отыскал свои палочки, и с тех пор не терял из виду. Прятал в самых неочевидным местах.
Сегодня последняя репетиция и через пару дней завершение тура. На следующий день Донни их повяжет. Он понимает их, как бывший музыкант. Доминик уже сообщил дату информатору.
Брюнет крутил палочку на левой руке и ждал, когда заиграет гитара. Песня «Tears don't fall» начиналась именно с аккорда Женнифер, и пока она тянула, Доминик успел зевнуть.
Дэвид первый нарушил молчание, высказав претензию:
— Уилл, напомни: почему мы сократили песни Джоэля? — он поворачивается. — Теперь у нас есть барабанщик, в чем дело?
Женнифер кашлянула и хмуро добавила:
— У него есть имя, Дэвид. — Он лишь закатил глаза. Уильям убрал скрипку от подбородка:
— Что конкретно тебя не устраивает?
Дэвид поставил руки крест-накрест. Уилл бесстрастно оглядел вздернутые брови.
— Что твои песни, Уилл, занимают центральное место. Однако нашу группу создал не ты, да и времени столько не прошло, чтобы мы забыли Джо. — Дэвид взмахнул руками.
— Дэвид, я Джо знал с самого детства. Он меня научил понимать, играть и чувствовать музыку. Я его последователь, и высказываю в собственных строчках похожий мотив. Джо, на моменте жизни, устраивали мои текста и нотная грамматика. — Блондин поднял подбородок, — А ты, на секунду, являешься просто его другом. — Уилл покрутил смычком, когда закончил мысль. Дэвид оскорбленно хохотнул:
— О, как же? Просто другом! А ты прям мастерский последователь! — глаза Дэвида облазили Женнифер и Уилла. Дэвид перестал крутить микрофон. Пальцы стиснули инструмент, — Но я — его единственный друг. Джоэль мне доверял то, что не хотел раскрывать, и, о, я уверен, даже тебе Женнифер! Я знаю его мечту, он ей посвятил жизнь! Джо хотел, чтобы его песни вдохновляли людей на смелость перед миром, даже после его смерти. — Дэвид взмыл руками, — Да так, чтобы его имя звучало в истории!
Шатенка, поправив волосы, фыркнула и волосы от небольшого дуновения всколыхнулись. Доминик перебирал пальцами палочки. Уилл тер веки, на его лицо упала тусклая тень.
— Дэвид, ты не маленький. Должен знать, что не каждой мечте суждено исполниться.
— И что, мы дети, раз мечтаем покинуть эту страну когда-нибудь? Что все закончится, и мы будем вместе до конца? — излишни артистичный голос скорее пытался винтом въесться в голову, нежели открыть глаза. Дэвид, судя по тону голоса, только начинал. Уилл провокации не выдержал и прикрикнул, стискивая кулаки:
— Ты же понимаешь, что говоришь!? Ты же понимаешь каким ты себя выставляешь? — Блондин убрал скрипку в футляр, понимая, что Дэвид не хочет останавливать конфликт.
Дэвид кивнул, улыбнувшись. Он шагнул к Уиллу. Доминик зажмурился, думая, что Дэвид способен ударить. Зато заметил пристальный взгляд Джона. У последнего точно выработалась привычка. Женнифер нахмурилась:
— И что же получается? — усмехнулась, — Получается, только ты себя выставляешь «каким есть», и судишь по себе? Что все мы — пустые, мрачные и скрытные, как ты. Но в отличие от тебя, мы не любили Джо, один ты его ценил. — С очевидным сарказмом перебрала девушка с каре.
— Смешно. Я не отрицаю вашу любовь. Но Женн, ты на Джона посмотри. У него помимо пустоты и постоянной мрачности столько же секретов от нас. Но мы же друзья...! — Сарказмом воспел он.
Джон уставился на Дэвида и парировал:
— Мы все тебя знаем, как плохого человека, но друга. — брюнет поднял подбородок, — Прямо такого, каким ты ведешь себя всё время. На Анжела посмотри. У него есть свои секреты, ...как и у тебя. Да чего уж там! — вспылил Джон, — У вас между собой такие секреты, что меня тошнит!
Анжел встрепенулся и ссутулился:
— Не правда, я ничего не скрываю.
— Так расскажи всем, как закончился твой гребанный день рождение!
От крика Джона, все замолкли, ожидая ответа Анжела. Блондин отвернулся и прошептал, что не готов об этом сейчас говорить. Джон усмехнулся и уставился на Дэвида. Он не смог смолчать:
— Дэвид, то, что мы узнали, почему ты такой мудак, не дает тебе права так себя вести.
— Нет! Я просто понял, что все думают, что проблема во мне. Вы привыкли ко мне поверхностно относиться! Вы думаете, что Джоэль меня за спиной терпел!
Уилл заметил, теребя линию подбородка:
— И ты решил довести нас всех? Специально давя чувством вины? — Он даже не пытался отнекиваться от сказанного. Ведь он так считал – подумал Донни, вглядываясь в светлые глаза.
Доминик не знал о каком разговоре идёт речь, но казалось, что если все так и продолжится, то они не вернутся к проигрыванию треков.
Дэвид улыбнулся, обижаясь на игнорирование. Женнифер молчит, качаясь с крепко скрещенными руками и мрачными, как тучи, глазами. Дэвид яростно бросил:
— А ты видимо не отрицаешь, что забыл Джо? Или какое именно из чувств вины и совести позволяет тебе спать с его телкой? — медно-рыжие волосы блеснули, взгляд нагло уставился на Женнифер.
На помещение упала холодная тишина. Она вонзилась невидимыми когтями в головы выталкивая слова. Ребятам нужно время на приход в себя. Джон первый дернулся с места. Он собрал вещи и ушел. Женнифер покраснела от ярости, её нижнее веко задергалось.
— Повтори, что сказал! — Закричал ошарашенный Уильям.
Разговор стал хаотичным. В нем отсутствовал смысл, доля уважения и хронология. Даже Донни понял, что у Дэвида талант доводить. Доминик поспешил исчезнуть вслед за Джоном, слыша последнюю фразу Дэва: «Что Женнифер давно забыла Джо, и уже посасывает у тебя».
Доминика не заботила их ссора. Подумаешь, выступать на концерте без экстрим-вокала. Не важно. Он усмехнулся и затянул потуже шарф, прячась от промозглого ветра.
Доминик, погрузился в приятные представления о том, как он сядет за рукопись дневника. Традиция возвращала к возрасту, когда он сел за барабан. Одиннадцатилетние.
Тяжесть событий, от которых он перестал вести ежедневники, никуда не исчезла, но ноша облегчалась. Доминик выказывал мысль до конца, и она убиралась из черепной коробки. Приятная ностальгия нахлынула с головой, когда Доминик начал поиск братьев. Он записывал из архива любые пометки об местонахождении в дневник. И с тех пор не уклонялся от привычки.
Доминик услышал тихий шорох. Оказалось, что это — Джон. Брюнет чуть наклонил голову:
— Давно ты за мной идешь?
— Достаточно. — Джон поравнялся и шел рядом. Доминик хотел спросить что-то, но брюнет с крашенными передними прядями опередил его:
— Что ты думаешь о наших ребятах, Крис?
Доминик увел глаза вниз:
— Ну, у вас все своеобразные, и у каждого своя роль.
— Например? — повел бровью Джон.
Доминик не смог оторвать с асфальта глаза. Ветер подул, и длинные волосы заструились по одежде. Он убрал прядь за ухо и закрепил волосы в хвосте потуже.
— Дэвид — чистый энергетический вампир. — Доминик покрутил рукой, — Анжел выполняет роль того, кто не может обижать, но сможет навредить с помощью влияния на других. Женнифер красивая, яркая. Мне кажется, ей нужно стать лидером. Уилл из-за всех сил справляется с ответственностью, возложенную на него, но, кажется, в случае больших проблем, он сможет бросить: «Разбирайтесь сами». — Доминик переместил взгляд на серое небо, что выделило периферийным зрением темные глаза Джона.
— А как ты меня опишешь?
Губы Доминика задрожали. Он не имел понятия, что сказать:
— Ты застенчивый, но не боишься высказывать мнение. — Доминик заглянул в холодное лицо и задал такой же вопрос.
— Крис, ты молчаливый и, — он выдохнул, поднимая уголки губ, — будто из сказки сбежал.
Доминик зачарованно поднял брови, удивляясь:
— Я шляпник из «Алиса в стране чудес»?
— «Вишневый кот».
Доминик наклонил голову, но промолчал. Холодно держась от собеседника на расстояние шага, он смог погрузиться в воспоминания. В приюте сказку о вишневом коте не любили. Ему она тоже не нравилась. Джон нахмурился и уточнил:
— Ты никогда о ней не слышал?
— Никогда.
Джон свел брови к центру, улыбка не лице расстаяла. Доминик отвернулся, якобы на проезжую мимо машину. Шепот, тем не менее, тон был отчетливо слышен:
— Кристофер, на чьей ты стороне?
Доминик не сразу заглянул в глаза и промолвил:
— На твоей.
Джон скрыл удивление и улыбнулся:
— Понял.