Букет лилий. Ненавижу

Я на беговой дорожке: уставшая и готовая остановиться. А Лукас совсем не устал, он делает силовые упражнения, разные: отжимания, гантели, подтягивания с утяжелителями и хоть бы хны¹.

— Я все, Лукас, пойду к себе, - сдавшись, произнесла я.

— Ты устала? - спрыгнув с перекладины произнес Хоулмер, даже не вспотел!

— Да.

— Тогда пойдем, - он положил руку мне на спину, ведя к выходу из тренажёрного зала. - Примем душ и позавтракаем.

— Не сейчас, я не голодная.

— Позавтракаем, когда проголодаешься.

— Я хочу позвонить брату, - проговорила я.

— Хорошо, позвоним.

Приняв душ, я сижу на своей кровати, ожидая Лукаса. Меня это раздражает, если честно, почему я должна его ждать, если это он заточил меня в этот дом.

— Прости, отвлекся на один документ, - зайдя, проговорил Хоулмер. - Так что, звоним?

— Звоним.

Он нажимает на звонок и передаёт мне телефон.

— Ало, это Ева? - стеснительно произнёс мой брат.

—Привет, Матвей, да. Как дела?

— У меня все хорошо, завтра...- радостно произносит он, - завтра я переезжаю к тёте Вере на совсем. Родителей дома нет, а я собираю свои вещи.

— О-о, это хорошо, Матвей. А как подготовка к ОГЭ?

— Ну та-ак, - протянул, - ничего не изменилось.

— Матвей, ты же знаешь, что...

- Да - да, нужно хорошо сдать экзамены и все дела, - перебил меня.

— В почему не готовишься, раз знаешь все это?

— Потому что я не хочу этого, мне это не надо.

— Это всем надо, Матвей.

— А мне - нет, когда ты приедешь в гости? - быстро меняет тему для разговора, - я скучаю.

— Я... - растерялась, - обязательно приеду, не знаю когда, но обещаю, что тебя не оставлю.

— Это хорошо, а то я ведь планировал посмотреть Лондон!

— А вот, если бы учился хорошо, то посмотрел бы его без моей помощи.

— Отстань от меня со своими оценками, лучше расскажи, как ты живёшь там?

— Ну, я хорошо живу, не знаю, что ещё сказать.

— Этот номер зарегестрирован на мужика какого - то, вы мутите с ним, что - ли? - даже сквозь телефон я слышу его улыбку.

—Не-ет, а зачем тебе такие подробности?

— Ну просто интересно, - говорит, - ладно, Ева, мне не удобно, я собираюсь, но звони чаще, а то я не знаю, когда тебе можно звонить.

— Хорошо.

— Люблю.

- И я тебя, Матвей, - он отключается, и я отдаю телефон Хоулмеру, про которого даже забыла.

— Как у него дела? - спрашивает Лукас.

— Хорошо, тетя опекунство, похоже, оформила.

— Я рад, - улыбается, - чем теперь займёмся? - когда я ничего не отвечала, Лукас добавил, - ты видела участок моего дома?

— Только стадион.

— Тогда мне есть, что тебе показать. Тебе нужно переодеться?

— Если я выйду в домашнем, ничего страшного?

— Нет конечно, ты же хозяйка этого дома, какая разница?

— Тогда пойдем прямо сейчас? - спросила я.

— Пойдем.

— А что в клетке? - спросила, увидев первым делом ее.

— Там рысь, - проговорил он, ведя меня к ней.

Ну конечно, чего ещё можно было ожидать от него, не заведет же он кошечку.

— Настоящая?

—  Вполне, это пустынная рысь.

Когда мы подошли ближе к клетке, я старалась держать расстояние от дикого зверя, кто знает, что у него на уме?

— Ты чего, он добрый! - улыбается Хоулмер, - Берни, Берни, Берни, - зовёт он своего питомца.

Лукас открывает клетку, и я отхожу ещё дальше.

— Привет, дружище, - говорит, заходя внутрь.

Рысь обрадовалась: обнюхивала и пыталась залезть на руки своему хозяину.

— Дай себя понюхать, он правда добрый!

Я подхожу ближе, вытягивая руки, Берни обратил на меня внимание и обнюхал мои вспотевшие от страха ладони, а затем просто лизнул!

— Он тебя принял, - проговорил Лукас.

Ближе к вечеру Лукас, резко сорвавшись, уехал. И вплоть до глубокой ночи его нет дома. Я не сплю - жду его. Не знаю зачем, просто выработалась привычка ждать его.

Когда внизу, на первом этаже слышатся тихие грохоты, я немного жду, затем иду в спальню Лукаса.

Вижу, как он лежит в окровавленной рубашке, а вокруг суетятся врачи и медсестры, он громко шипит от боли, когда к его телу прикасаются.
Закрываю рукой рот, чтобы не закричать от ужаса.
Его же лицо кривится от боли, но он не кричит.

Когда Хоулмер обращает на меня внимание, сначала теряется, а потом зло хмурится, я даже слегка отошла назад.

- Уйди, - хрипит он. И персонал оборачивается на меня, - уйди, блять! - громко и очень грубо кричит Лукас.

И я ухожу. Вернее убегаю. К черту этот сумасшедший дом и его помощь моему брату.
Лукас меня обидел.

- Ева, вы куда? - спрашивает Анна.

- Мне нужно в магазин, я хочу что - то купить, - грубо отвечаю я, перейдя на быстрый шаг.

- Давайте спросим Лукаса можно или нет?

- Он разрешил мне сходить до магазина за пирожными.

- Но у вас в холодильнике лежат пирожные, - она разворачивает меня в сторону кухни и пытается туда вести.

- А я хочу шоколадные! - резко кричу я, вырвавшись из ее некрепкой хватки и перейдя на быстрый бег.

Анна не бежит за мной. Боковым зрением я вижу, как она кому - то звонит.

Охранников не было, преграда - высокий и тонкий забор, об который можно сильно пораниться.

Я, подпрыгнув, ухватилась за край забора и сразу же почувствовала, как он режет мне руки.

- Ева! - кричит незнакомый мужской голос, - мистер Хоулмер сказал вам оставаться дом, - и я спрыгиваю с забора, потому что не смогу перелезть через него.

- Переспросите его, он меня только что отпустил! Вали, говорит, Ева, на все четыре, этих как его... Ну вы же знаете эту русскую поговорку?

- Нет, простите, не знаю. Я только что к нему обратился, Хоулмер сказал вам оставаться дома.

Мужчина подходит ко мне, и я добровольно возвращаюсь в дом.

Хоть бы хны¹ - абсолютно все равно.