Глава 9
Дамиан метался из угла в угол, как дикий зверь в клетке. Его чёрные волосы яростно развевались, как знамя битвы, обрамляя искаженное гневом лицо. Телефон в его руке трясся, словно живое существо, готовое вырваться на свободу, а пальцы впивались в экран с такой силой, что казалось, будто он вот-вот разобьет его вдребезги.
— Где ты, черт возьми?! — заорал он в пустоту, словно пытаясь вырвать ответ из самого воздуха. Его голос был полон ярости и отчаяния, как крик утопающего. Солнце лениво поднималось из-за горизонта, окрашивая мир в зловещие огненно-красные тона, будто сама природа насмехалась над его бедой.
Эта проклятая девчонка рушит мой план, как карточный домик! — думал он и сжимал кулаки. Его взгляд упал на стол, на котором лежал разорванный конверт с приглашением.
— Уже сегодня...
В тишине его мыслей и гудков телефона, наконец прозвучал щелчок, а затем мужской голос.
— А?
— Где ты? — прорычал Дамиан.
— Я... Кхм, дома? — его голос звучит растерянно и неуверенно.
— Она. У меня. Дома.
— Кто?
— Амелия... Элизабет... Раймонда... Рэй... — Он делал акцент на каждом слове и почти шипел от ярости.
На другом конце звонка раздался громкий, надрывный кашель, словно человек пытался вытолкнуть из себя что-то, что застряло в горле. Он звучал так, будто его обладатель задыхался, и этот звук разрывал тишину, словно крик о помощи. — Как? — прохрипел он, его голос дрожал, а в словах слышалась паника.
— Я... я сейчас отправлю машину!
— Заткнись и слушай. Я сам её привезу, а ты проследи, чтобы она добралась до комнаты, понял?
— Да, Дам, конечно... Спасибо... — с трудом ответил мужчина. Я уже выхожу...
Дамиан выключил звонок, его лицо исказила гримаса раздражения. В голове пульсировала ярость, а мысли метались, как бешеные. Он сжал челюсти и несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться.
Но это не помогло.
Мужчина сжал телефон в руке, его пальцы побелели от напряжения, он снова набрал номер.
— Зайди ко мне, — коротко бросил он в трубку, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри все клокотало. Он тут же нажал на отбой, не дожидаясь ответа. Ему не нужны были лишние разговоры.
Дамиан поднялся из-за стола и направился к окну. Он смотрел на город, но не видел его. Его взгляд был пустым, а мысли — тяжелыми, как камни.
— Проклятая сука.
***
Дамиан нервно расхаживал по кабинету, его чёрные волосы развевались от резких движений. Лицо мужчины было напряжённым, а пальцы, сжимавшие телефон, слегка дрожали. Он несколько раз пытался набрать номер, но каждый раз автоответчик говорил одно и тоже.
— Где ты, мать твою? — пробормотал он, обращаясь скорее к себе, чем к кому-то другому. Его голос звучал устало и раздражённо после многочисленных попыток дозвониться.
Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая небо в тёплые оттенки оранжевого и розового. В кабинете становилось светлее, но напряжение, охватившее Дамиана, не спадало.
Эта мелкая дрянь в моём доме, подумать только! — думал он и сжимал кулаки до побелевших костяшек. Его взгляд упал на стол, на котором лежал разорванный конверт с приглашением.
Уже сегодня...
После нескольких минут очередных гудков телефон наконец-то ответил. Послышался щелчок, и раздался мужской голос.
— А?
— Где ты, черт возьми?! — рявкнул Дамиан, его голос был пропитан яростью и злобой.
— Я... эээ, дома? — голос звучал смутно и неуверенно, словно он пытается вспомнить, где он вообще находится.
— Она. У меня. Дома.
— Кто?
— Амелия... Элизабет... Раймонда... Рэй... — Каждое слово он выплевывал, словно яд, и в его голосе сквозила холодная, расчетливая ярость.
На другом конце провода раздался громкий, надрывный кашель — человек пытался вытолкнуть что-то застрявшее в горле. Казалось, он задыхается, и этот звук разрывал тишину, как крик о помощи.
— Как? — прохрипел собеседник. Его голос дрожал, в словах слышалась паника. — Я... я сейчас отправлю машину!
— Заткнись и внимательно слушай. Я сам её привезу, а ты убедись, чтобы она до комнаты добралась, ясно?
— Да, Дам, конечно... Спасибо... — с трудом ответил мужчина. — Я уже выхожу...
Дамиан завершил звонок, его лицо напряглось от раздражения. Он сжал зубы до скрежета и несколько раз глубоко вдохнул, стараясь успокоиться.
Но это не помогло.
Мужчина сжал телефон в руке, его пальцы побелели от напряжения, он снова набрал номер.
— Зайди ко мне, — бросил он в трубку, стараясь говорить спокойно, хотя внутри бушевала буря. Нажав отбой, он не стал ждать ответа. Ему не нужны были лишние слова.
Дамиан встал из-за стола и подошел к окну. Он смотрел на город, но не видел его. Взгляд был пустым, а мысли тяжелыми, как камни.
— Проклятая сука.
***
Амели резко распахнула глаза, услышав пронзительный крик, который ворвался в её сон и эхом разнёсся по всему особняку. Её сердце бешено заколотилось, словно пытаясь вырваться из груди. Она замерла на мгновение, прислушиваясь к звукам за стеной. В комнате царила кромешная тьма, густая и вязкая, как чёрная смола. Шторы были плотно задернуты, не пропуская ни единого лучика света. Амели натянула одеяло до самого подбородка, пытаясь укрыться от этих оглушающих звуков, но это не помогло.
ДА СКОЛЬКО МОЖНО?! — проскулила Амели сквозь зубы, кипя от злости. Неужели нельзя просто нормально сосуществовать?! Почему обязательно устраивать эти бесконечные скандалы и орать друг на друга через день?!
Амели закрыла глаза, надеясь, что если она сделает вид, что слышит тишину, то всё прекратится. Но это не помогало. Она чувствовала, как стены дрожат от их ссор, как кровать под ней вибрирует.
Девушка глубоко вздохнула, потерла глаза и села на кровати. Длинные рыжие волосы рассыпались по плечам, а на лице еще виднелись следы сна. Вставать и разбираться в их споре не хотелось, но крик Алексы был слишком громкий, чтобы продолжать спать. Амели выбралась из-под одеяла и, пошатываясь, направилась к двери. Босые ноги тихо ступали по прохладному полу, пока девушка шла по коридору.
— Я заказала это платье для себя! — кричала Алекса из комнаты. — А это для тебя!
— Оно ужасное! — возмущалась Ария. — Зачем я вообще доверила тебе заказывать платья? Ты же меня ненавидишь!
Амели нахмурилась. Она знала, что эти слова были сказаны в пылу ссоры, но всё равно почувствовала укол боли за сестру. Алекса действительно часто вела себя грубо по отношению к ней, но Ария не всегда была лучше.
Амели осторожно приоткрыла дверь и вошла в комнату, где жили двойняшки.
— Что тут происходит? Опять... — произнесла она, стараясь, чтобы её голос звучал ровно, но нотки недовольства всё же проскользнули. Её слова прозвучали немного резче, чем она планировала.
Сестры подняли головы и обернулись к ней. На их лицах отразилось удивление, а затем смущение. Амели заметила, как одна из них нервно заправила прядь чёрных волос за ухо.
Алекса и Ария переглянулись, молча обмениваясь взглядами, полными тайн. Алекса, шмыгнув носом, протянула ей два пакета. Ария, со злобой пробормотала:
— Эта курица заказала платья.
— САМА ТЫ КУРИЦА! — огрызнулась Алекса, сверкнув глазами. — Лучше бы поблагодарила!
— Ты купила себе красивое платье, а я получила вот это ДЕРЬМО! — возмутилась Ария, указав на один из пакетов.
— Хватит ругаться! — вскрикнула Амели, нахмурившись. — Что за платья? У нас что, какой-то праздник?
Алекса цокнула языком, а Ария издала нервный смешок. Их перепалка прервалась появлением Адель, стоящей в дверном проёме с лёгкой улыбкой на лице.
— Ах, наша маленькая влюблённая Амели, похоже, забыла, что сегодня папа устраивает бал, — сказала она с лёгкой улыбкой.
— Бал? — переспросила Амели, не веря услышанному. Она перевела взгляд с Адель на близняшек, пытаясь понять, не шутка ли это. Но их лица ясно говорили — это серьёзно.
Тристан Рэй перестал устраивать подобные мероприятия после смерти жены. В тот день он сказал своей матери, что в этом доме больше не будет торжеств.
Агата, войдя в комнату к девушкам, вяло ответила младшей сестре: — Отец сказал, что сегодня важный день, но, как всегда, не объяснил, в чём суть. Будут все важные люди города и пара иностранцев, — её голос звучал равнодушно, а взгляд был каким-то пустым. — Вчера он решил, что это будет карнавал, с масками и всем прочим, — добавила она, явно не испытывая энтузиазма.
Амели была удивлена. Она никогда не видела Агату такой. Неужели та знает причину, по которой отец устраивает бал, но решила не говорить нам? — размышляла она, выходя из комнаты и теряя из виду сестер.
И почему у меня так сильно болит голова? И шея...
— Ауч, — непроизвольно вырвалось из её уст, когда она коснулась пальцами затылка.
В конце коридора, словно тень, появился Себастьян. Его движения были резкими, а спина неестественно прямой, будто кто-то вбил в позвоночник железный стержень. Руки он скрестил за спиной, словно готовился к чему-то неприятному.
— Амелия Элизабет Раймонда Рэй, — процедил он сквозь зубы, ускоряя шаг.
Такое поведение Себастьяна не предвещало ничего хорошего для девушки. Его голос звучал холодно, почти враждебно, а в глазах мелькнула тень, которую она не могла расшифровать. Он снова назвал её полным именем. Девушка не любила, когда на неё злились. Но Себастьян был исключением. Их взаимоотношения были для неё забавными, даже когда он зол на неё. Вот и сейчас, несмотря на его холодный и враждебный тон, она почувствовала, как внутри разливается тепло. Её глаза сверкнули озорством, и она быстро огляделась, проверяя путь отступления. Её пальцы сжали подол платья, но не от страха, а от предвкушения. Она сделала несколько шагов назад и увидела, как его взгляд, тяжёлый и мрачный, устремился на неё. Напряжение в воздухе стало почти осязаемым, но это только раззадорило её. Она развернулась и, смеясь, побежала в обратную сторону.
— АМЕЛИ!
— Себа, я быстрее! — крикнула она, садясь на перила лестницы и соскальзывая вниз.
Она знала, что он догонит её, но это только добавляло веселья. Её сердце билось в предвкушении, а смех эхом разносился по коридорам. Девушка продолжала бежать к выходу из особняка, озираясь за спину, пока не врезалась в неподвижную фигуру, что наблюдал за ней с самого начала. Удар вызвал резкую боль в затылке. Она замерла, тяжело дыша и ощущая, как пульсирует боль.
— Дочь?
Амели подняла глаза, осознавая, что врезалась в отца.
— Папа, прости меня! — умоляла она, чтобы он не сердился.
Он стал свидетелем «неподобающего поведения», как всегда говорила бабушка, узнав, что Амели любит кататься с перил, когда никто не видит.
— Я не хотела, мне очень жаль. Пожалуйста, простите меня! — она продолжала смотреть на отца снизу-вверх, не унимаясь.
Его внешний вид выглядел более ухоженным, чем обычно. Было еще раннее утро, но он был уже в костюме, с аккуратной уложенной прической и начисто выбритым лицом. Борода, которая казалась еще мгновение назад, исчезла. Амели заметила это только сейчас.
— Солнышко, я же просил тебя не заниматься этим.
— Да... — неловко ответила девушка, опуская взгляд, — прости.
Тристан мягко взял Амели за подбородок и приподнял её лицо.
— Ну что, — сказал он, мягко улыбаясь. — Сегодня такой хороший день, чтобы не нагружать себя наказаниями, правда?
Все странно, все очень и очень странно, — думала Амели пытаясь не озвучить свои мысли вслух.
Вечером бал, — сказал он, не убирая руку с лица дочери и нежно поглаживая её щеку большим пальцем.
Амели кивнула, так как уже знала об этом.
— Агнесса вызвала людей... чтобы они подготовили вас к этому событию, — добавил он, и в его голосе прозвучала явная неприязнь. На мгновение его лицо исказилось, словно сама мысль о том, что в дом придут люди, которых он не знает и не проверил лично, вызывала у него раздражение.
Девушке очень хотелось узнать, в честь какого события устраивается торжество, но она не решилась спросить.
— Начинайте готовиться прямо сейчас. Гости придут в 8 вечера, — добавил он и, отпустив лицо дочери, ушел, прежде чем Амели успела что-то спросить.