VIII
Солнечные лучи проникали через маленькое оконце со стороны двери, и освещали нежное лицо темноволосой девушки. Лис стоял возле бревенчатой стены, и не изменяя своей привычке, потирал переносицу, насупив брови. Его медовый глаз, казался, куда темнее чем обычно, а сапфировый, в свою очередь, заметно потускнел.
После того, как Эви рассказала свой ночной кошмар, он сильно изменился в лице.
— Зачем нужно было так часто смотреть в глаза Рамоне? Похоже, ты действительно, многое не помнишь.
Руки лиса нырнули в карманы, а голова была повёрнута к потолку, он был погружён в свои мысли.
— Ты объяснишь, чёрт возьми, что происходит в моей жизни!? — она запустила свою руку в спутанные волосы, и тяжело вздохнула. Её брови вздрагивали, а по телу пробегался табун мурашек каждый раз, когда она вспоминала этот кошмар. От напряжения, у Эви разболелась голова.
— Рамона была ведьмой, но это не мешало ей быть добрее любого другого человека — раздражённо проговорил он — Всегда было так, что ведьма должна была передать свои знания кому-то другому, ибо оставить их у себя считалось грехом.
Он подошёл чуть ближе к кровати, где сидела Эви.
— Как часто ты заглядывала Рамоне в глаза вчера?
Эви задумалась и виновато закусила нижнюю губу так, что из маленькой трещинки проступила, едва заметная, алая жидкость.
— Очень...часто.
Шэдоу подошёл к кровати и присел на корточки, дабы иметь возможность заглянуть в каре-зелёные глаза. Ему казалось, что так он может контролировать то, что происходит. Мог быстрее понять, что она чувствует, даже без слов.
— Эви, встретиться с остановившимся взглядом любого покойника - очень опасно, люди всегда этого боялись, ведь загляни они в глаза, покойник мог «увести за собой». Потому умершим глаза закрывают, а в некоторых случаях, накладывают тугую повязку.
Во взгляде ведьмы сосредоточена сила, способная навредить любому. Понимаешь?
В такие моменты, лис умел сохранять хладнокровие. Казалось, будто ситуация для него привычная, но кто не ошибается?
Шэдоу внимательно посмотрел на старые часы, что висели на бревенчатой стене, а Эви, даже и не заметила данный антиквариат.
Выглядели часы по-настоящему странно. Основа была точно сделала из какого-то гладкого камня. Овальная, неровная, но очень красивая и манящая. Девушка могла сравнить это с изображением третьего глаза, внутри были многочисленные разводы, каждый из которых, отличался от предыдущего. По краям разводы были темные, но чем ближе к центру, тем светлее цвет. Казалось, будто кто-то уронил оттенки голубой краски в дикий пруд.
Шэдоу заметил безотрывный взгляд девушки, и улыбнулся:
— Это халцедон.
— Он невероятен... — её выражение лица снова приобрело, лишённую притворства, детскость.
С каким восторгом она смотрела на часы, с таким же восторгом он вглядывался в её прекрасные черты лица.
— Я бы сказал... невероятно многолик! — лукаво приподнял он одну бровь — Никогда не знаешь, какой именно камень тебе попадётся. У каждого камня свой оттенок и название.
— Почему тебе попался такой? — с любопытством заглянула она в хитрые глаза лиса.
Он же, в свою очередь, сложил руки за спиной, и с грацией дикого зверя, аккуратно и медленно подошёл к Эви. Он подошёл к ней очень близко, но взгляд его, будто выражал абсолютное безразличие. Из-за того, что лис всегда был выше девушки, ему частенько приходилось нагибаться. Иногда, это было с целью подшутить, а иногда, чтобы шепнуть что-то на ушко.
— Я белоснежный Кумихо, забыла, неумеха? — в этот раз его дыхание было морозным, безумно холодным, что заставило Эви поёжится — Мне нужно пропасть на время, а ты пока можешь походить по забытым местам — лис хитро подмигнул девушке, и томно вздохнул, как только пробежался взглядом по её лицу.
Эви стояла как вкопанная, будто под влиянием гипноза. Она не понимала, почему лис так себя ведёт, не могла предугадать его следующий ход, но несмотря на это, доверяла ему целиком и полностью.
Уже через мгновение Шэдоу скрылся из её поля зрения. Эви вышла на крыльцо, но Шэдоу словно сквозь землю провалился.
«Ох уж этот лис!».
Повернув голову в сторону, Эви увидела неподалёку ту самую поляну. На её лице появилась нежная улыбка, а головная боль улетучилась, будто её и не было. Ноги сами повели её. Казалось, тело Эви всё прекрасно помнило.
Поляна была покрыта зелёной густой травой. На окружающих поляну деревьях сидели дикие зверьки. Два бельчонка, играя в догонялки, резвились на ветвях старого дерева. Где-то в траве спрятался длинноухий заяц. А на красочных цветах сидели большие бабочки.
Блаженно прикрыв глаза, Эви слушала природу.
Она слышала, как журчит ручей где-то вдали, мелодичное стрекотание кузнечиков, шелест листвы...
Ей казалось то, где она сейчас, не иначе, как рай.
Мягкая трава приняла тело девушки, словно, заключив в свои объятия.
«Эта трава куда мягче, чем кровать Шэдоу», девушка усмехнулась.
Девушка лежала, и её охватывали счастливые воспоминания, связанные с лисом и бабушкой.
Ведь так много счастья ей дарили именно они.
Она прикрыла каре-зелёные очи и набрала воздух в лёгкие.
«— Смотри какой красивый паучок! — детская ручонка уже было потянулась, чтобы сорвать алый цветок.
Большая рука лиса, перехватила наглую детскую.
— Ещё никто не называл цветок смерти подобным образом — усмехнулся лис, поймав на себе детский удивленный взгляд.
Маленькие губки Эви застыли, лис аккуратным движением руки, заставил открытый от удивления ротик сомкнуться.
— Расскажи! — потребовала она и надула маленькие губки.
На тот момент карие, её глазки переливались на солнце. Они всегда были настолько чистыми и наивными, что порой, лиса удивляло такое милое бесстрашие с её стороны. Ведь всё, что она могла сделать, делала с детской наивностью. Она не видела ничего постыдного в том, чтобы украсть тайком корзину ягод. Она не видела ничего в том, чтобы полезть на верхушку дерева за понравившимся яблоком, только потому, что ей оно казалось слаще других. Она делала всё это, только потому, что ей казалось это нормальным.
Действительно, что плохого в том, что у нас есть свои желания? Она всегда шла до конца, да, она падала с дерева, её могли больно ужалить осы, но она всегда радовалась полученному! Эта девочка смеялась, когда разбила колени, ведь, она совершила грандиозное путешествие с верхушки дерева до земли.
Шэдоу всегда удивлялся «как только голову не сломала?», ведь, действительно, её приключения всегда приводили к травмам, но казалось, Бог любит её. Травмы были настолько малы, что каждый бы сказал: Бог определенно любит её!
— Есть много легенд, расскажу одну из них, а то ты мне покоя не дашь! — цокнул он языком — Давным-давно жили два духа природы Мандзю и Сяге. Они заботились об этом растении. Он ухаживал за цветками, а она за листьями. Но они так сильно полюбили друг друга, что и забыли о небесном растении. Тогда, Боги прокляли их, и разлучили.
Когда же в загробном царстве они вновь встретились, то дали друг другу клятву, что обязательно найдут друг друга в следующем рождении, но этого так и не произошло.
А потому, теперь, в период цветения ликориса листья засыхают, а когда появляются вновь, цветов уже нет. Эти цветы часто используют для погребения или на кладбище, кажется... ещё он растёт у подземных дорог смерти.
Лис всё наблюдал за уже испуганным выражением лица девочки. Он ещё не знал, что это её никак не остановит.
— А потому, если не хочешь попасть на кладбище, оставь цветок в покое! — пригрозил он, и приподнял одну бровь.
— Я всё равно хочу его сорвать, он же такой красивый! — восторженно затопала ногами девочка.
Лис изнурённо закатил глаза, после чего несколько раз ударил себя ладонью по лбу.
А когда он закончил, перед его лицом она уже держала вырванный цветок.
— Это тебе! — улыбалась она во все зубы, которые на тот момент имела.
У лиса улыбнуться не получилось, вышло что-то несуразное. В его голове промелькнула мысль «Эта девчонка точно хочет моей смерти!».
Эви виновато опустила взгляд и заметно погрустнела, лис заприметив это, тут же схватил сорванный ею цветок.
— Ты права — хитро взглянул он в детские глаза, при этом вальяжно держа цветок в руке — Но знаешь, малышка...
Его красота не должна увядать в чьих-то руках.
Лис аккуратно посадил цветок, слегка присыпав землей.
— Если видишь что-то прекрасное, не срывай это, бойся испортить, навредить. Береги и заботься... — он по-доброму улыбнулся».
Эви распахнула глаза: —Точно! Так вот, что это за цветок. Ликорис...
Вскочив с места, она тут же направилась обратно в домик, дабы убедиться.
Но как только она забежала, на всё том же деревянном столике увидела большую, распахнутую книгу.
Взглянув на ликорис, что висел у лиса на стене, а потом снова на книгу, Эви всё же решила подойти к книге.
Страницы были пожелтевшими, а местами обгоревшими. Обложка была сделана из коры дерева.
От чтения девушку отвлёк внезапно появившийся лис.
— Я всё подготовил, дело за малым — он сделал вид, будто не видел, что девушка читала его книгу.
Пока лис направлялся к стене, где висел ликорис, Эви была погружена в свои мысли.
Она боялась, что всё, что сейчас происходит иллюзия. Взгляд девушки метался из стороны в сторону, а аккуратные брови насупились над глазами.
«Может, он не тот, за кого себя выдаёт? Я под влиянием....
или это ловушка?»