Несбыточный сон. Стервятник.
Глава 3.
Под покровом ночи площадка выглядела жутко. Непривычная тишина на третьем этаже, перебиваемая скрипом детских качелей, немного пугала. Хотя, если честно, в приюте не было мест, где Астари чувствовал себя в безопасности. Это здание, с бесчисленным множеством этажей, мальчик ненавидел всей душой.
Даже Себ, и Ронд, и малышка Камилла с её подружками считали это место каким-никаким, а домом. Себастиан, например, вполне себе довольствовался едой, которую готовили на кухне, Камилле с её подружками, нравилось играть на площадке и собирать гербарии, любознательный Ронд любил «учебные дни», когда нянька, скупясь на слова, рассказывала детям что-то новое о внешнем мире.
Астари же казалось, что его нахождение здесь - просто ошибка. Сбой в системе программ, под названием «жизнь» и «судьба». Он видел то, чего не видели остальные жители Городка. Видел опасность.
Его до чёртиков пугало это место. Аста с горьким комом в горле считал дни до своего шестнадцатилетия, потому что, прежде чем мысль о побеге пришла в его голову, он мечтал лишь о смерти. Настоящей, физической смерти, как у всех нормальных людей, а не о той, что он впервые увидел на площадке, когда встретился с Чипами.
Именно здесь, на третьем этаже, Аста впервые понял, насколько опасен приют и взрослые, заведующие здесь.
Позже, его опасения подтвердил Честер Брэйв.
- Ты тоже видишь это, Аста? - сказал он однажды, подойдя к напуганному мальчику. Астари сидел в самом дальнем углу, в кустах, обнимая колени руками.
Мальчик поднял на Честера взгляд кристально голубых глаз, светлые ресницы затрепетали, и по бледной щеке скатилась солёная капля.
- Мне очень страшно, - еле слышно прошептал мальчик и поджал губы, шмыгнув носом.
- Найди того, кого тебе захочется защитить, - улыбнулся Чес, - и тогда страх уйдёт на второй план, будет только цель, - большая рука парня растрепала и без того непослушные светлые волосы.
- А как же страх за человека, которого ты хочешь защитить, - Аста обхватил ладонь Чеса двумя руками и отстранил от себя, - разве это не хуже?
- В какой-то степени, хуже, - поразмыслил Брэйв, с интересом рассматривая Асту. Мальчик был похож на снег. Бледный, с белоснежными волосами и лишь глаза голубые, подобно небу, которое дети видели лишь на картинках. Аста был альбиносом.
- Однако, - продолжал Чес, широко улыбнувшись, - когда ты заботишься о ком - то, ты становишься ответственен за чью-то жизнь, и тогда, - парень посмотрел куда-то в сторону качелей, где играли девочки, - у тебя будет мотивация для того, чтобы жить и бороться, понимаешь?
Аста посмотрел туда же, куда и Честер: там, недалеко от качелей, несколько девочек из Городка играли в классики. Они чертили на земле ромбы и квадраты, вписывали внутрь цифры, выученные недавно и прыгали по ним, переставляя ножки с одной на другую. Аста не до конца понимал, как они в это играют, и сам ни разу не пробовал.
- Ты живёшь и борешься ради Сони? - Догадался Аста, увидев девочку лет десяти. Она стояла рядом, крепко сжимая в руке длинный шнурок, к которому, как к поводку был привязан неаккуратно сшитый плюшевый ослик с глазами-пуговками, и ждала свою очередь прыгать в классики.
- Соня моя сестра, - Кивнул в ответ Чес, - конечно, она - это то, ради чего я живу и борюсь. И тебе желаю найти такого человека, Аста, - парнишка выпрямился и Астари пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на того снизу-вверх.
- Глупость какая, - проворчал мальчик, и, с тех пор, они оба, вместе с Чесом, стали разрабатывать план побега и чертить карту городка.
Чеса потом забрали. Но Астари веру не утратил. На его плечи легла ответственность и за Соню, и за мальчишек, и за Камиллу, которая, в какой-то момент стала важнейшим человеком в его жизни.
Аста и сам не понял, как это произошло. Она просто сама однажды подошла к нему и предложила дружить.
А мальчик просто согласился и дал слово, что защитит подругу любой ценой.
Аста с трудом отодвинул тяжёлую крышку люка, и выбрался на поверхность, вздохнув полной грудью. Астари хотелось упасть на спину, раскинуть руки и ноги, и полежать какое-то время, но этого самого времени у них было мало.
Мальчишка подтянул наверх младшего товарища и выпрямился, оглядываясь и стараясь различить в темноте ночи силуэты детской площадки и деревьев, выращенных здесь.
- Тут так темно, - сказал Ронд, - ничего почти и не видно.
- Это потому что ночь на дворе, - терпеливо пояснил Аста и, присев на корточки, постарался беззвучно закрыть люк, чтобы никто из них туда не упал.
Аста подметил, что лететь вниз долго. Хотя нет, скорее, ты упадёшь быстро, как мешок картошки, с огромной высоты, и, вероятно, шансы выжить ничтожно малы. Но если Ронда пугала просто мысль о том, что трупы детей вряд ли будут искать в вентиляционных шахтах, то Астари переживал за Себастиана, который остался куковать на кухне, и, если мальчики погибнут в шахтах, их другу придётся рассказать о плане побега, а значит, ему единственному достанется от нянек.
Аста помнил слова Честера Брэйва.
Он внемлил им, и нашёл дорогих ему людей, которых Аста не бросит страдать в одиночестве.
А потому, люк был закрыт. И лишь только тогда мальчики двинулись навстречу тьме, вглубь пугающей детской площадки.
Компаньон Асты без умолку болтал и задавал бессмысленные, а порой совсем тупые, по мнению мальчишки, вопросы: «что такое трава, и почему она зелёная», «как так вышло, что ночью темно, а днём светло», «почему в темноте мерещатся монстры».
В ответ на последний вопрос, Аста лишь хохотнул.
- Ты веришь в монстров темноты, хотя днём мы каждый день видим чудищ пострашнее, чем бабайка из шкафа. Ты, вообще, видел тётку Аргентину? Она похожа на Бабу Ягу, - мальчик обернулся на товарища, - знаешь, кто такая Баба Яга?
- Звучит страшно, Аста, - Ронд поёжился и прикусил нижнюю губу, смотря на друга умоляющим взглядом, мол, не надо больше страшилок.
Астари лишь фыркнул. Ронд первый поднял тему жутиков, а теперь тушуется. Хотя, наверное, в его возрасте, сам Аста тоже бы всего боялся. Мальчишка вздохнул, остановился, и повернувшись к младшему товарищу, крепко сжал его плечи.
- Ты, вообще-то, молодчина, Сурок. Ты очень смелый, несмотря на твой возраст. Полез со мной в вентиляцию, да и, в целом, ты очень крутой, понимаешь? - Мальчик отпустил Ковальски и растрепал его вихрастые каштановые волосы, взбурамошив прямую чёлку так, что та теперь торчала в разные стороны, открывая большой лоб.
- Понимаю, - кивнул Ронд, приободрившись.
- И темнота, и монстры, что в ней прячутся, нам с тобой не страшны, продолжал Аста, - а если появится какая-нибудь бабайка, мы её поколотим.
- Поколотим, - согласился Ронд и широко улыбнулся, - а когда выберемся из приюта, найдём маму и папу!
У Астари заслезились глаза и он отвернулся, задрав майку и, утёршись грубой, грязной тканью.
Почему-то, когда он смотрел на такого радостного и, моментами, почти счастливого Ронда Ковальски, в носу начинало неистово щипать.
Идиллию прервал приглушённый шум плавно опустившегося лифта. Мальчики замерли, словно напуганные кролики. Сердца быстро заколотились в унисон, отбивая барабанную дробь где-то в ушах.
Аста отчётливо услышал знакомый скрип тележки разнорабочего и стук её колёс о землю, усыпанную гравием. Он крепко ухватился за руку растерявшегося Ронда и утащил его в ближайшие кусты, заставив пригнуться. Ковальски открыл было рот, чтобы возмутиться, Аста настолько сильно сжал его ручонку, что запястье сильно покраснело и пульсировало, наверняка останется синяк, но быстро смекнул, в чем дело, и замер, притаившись.
Прямо у них перед носом прокатилась тележка с моющими средствами, тряпками и швабрами, а следом, шаркая о землю подошвами тяжёлых ботфортов, прошагал уборщик и разнорабочий - мистер Хендрикс.
Мужчина был похож на огромного старого стервятника. Он был тощий, бледный, правая рука у него была чуть длиннее, чем левая, а шея длинная, и, как казалось Асте, по-страшному кривая. Средней длины волосы, до отвращения грязные, чёрные, с редкой проседью, закрывали большую часть лица. Своими мерзкими неравномерными руками он цеплялся за ручку тележки, словно птица за железную жёрдочку, порой сжимая её настолько сильно, что костяшки на его пальцах становились белыми.
Мистер Хендрикс остановился в нескольких шагах от мальчишек и выпрямился. Во тьме ночной детской площадки, фигура разнорабочего ещё больше напоминала огромную худощавую птицу, и Асте казалось, что и зрение мистера Хендрикса такое же хорошее, как у стервятников, о которых мальчик прочитал в очередной книжке. Ронд, видимо, подумавший о том же, о чём и Аста, поёжился и зажмурился.
Мальчик отчаянно верил в то, что окружающие не увидят тебя, пока их не увидишь ты. Поэтому, каждый раз, когда жители Городка играли в прятки, мальчишки и девчонки часто посмеивались над глупеньким Ковальски, который просто вставал в угол, и, пряча лицо за ладонями, закрывал глаза.
Аста тихонько пихнул Ковальски в бок, и тот сдавленно охнул,
недовольно нахмурившись.
- Смотри, Сурок, - прошептал мальчишка, не обращая внимание
на недовольство младшего товарища, - что это он делает?
Мистер Хендрикс, и правда, закопошился, достав что-то из
кармана серого клетчатого плаща.
- Он явно не убираться припёрся, - деловито сообщил Ронд, и
устроился поудобнее, стараясь особо не шуметь.
Внезапно, в руках у мужчины что-то зашумело. Шум был
настолько громкий и неожиданный, что Ронд вздрогнул, и, по инерции, вцепился в руку Асты.
Мистер Хендрикс, тем временем, постучал по корпусу странной
коробочки у него в руках, поворчал, покрутил что-то, и, вздохнув, заговорил.
- Приём, приём, как слышно? - на удивление уверенным и
твёрдым голосом сказал он. Чудо - коробочка в руках мужчины снова зашумела, но, на этот раз, какофония неразборчивых звуков, к удивлению Асты, сложилась в самые настоящие и вполне разборчивые слова!
Из маленькой коробочки, находящейся в руках мистера
Хендрикса, раздался звонкий мужской голос!
- К чему эти старомодные формальности? Мы что ли с тобой на войне? - бодро протараторила коробочка и рассмеялась, заставив уборщика нахмуриться.
- На самой настоящей войне, грёбаный ты Лишайник, - рассерженно отчеканил разнорабочий, сжав коробочку в своих руках так, что Аста даже побоялся, вдруг шалтай-болталка, как успел окрестить её мальчик, сломается!
- Ли Шай Ён, - поправил голос, давясь смехом, - где ты сейчас, Хендрикс?
- На третьем, - ответил мистер Хендрикс, осматриваясь, - а вы?
- Мы получили коды, и уже тусуемся на первом, - огласила коробочка, - тут оказалось не так уж много персонала, как мы думали. Одна толстая тётка на сорок детей. Приют, видимо, совсем запущен.
Хендрикс заметно напрягся. Он стиснул зубы и сжал свободную руку в кулак.
- Карга Аргентина, - прошипел он, - я рассказывал вам, - тощая женщина со скверным характером.
Аста вслушивался в каждое слово в разговоре разнорабочего с волшебной коробочкой. Ронд сильнее сжал ткань майки товарища и боялся даже дышать.
Всё в приюте ненавидели тётку Аргентину, не исключено, что и мистер Хендрикс тоже. Но ведь, судя по разговору, он, и ещё кто-то хотят уничтожить персонал Городка. А что, если и дети тоже в опасности?
В унисон мыслям Астари, в рации снова зашумело и голос неизвестного огласил.
- Да тут на кухне ребёнок! - Аста напрягся.
- Себ.