Глава 16
«Встретимся на втором этаже возле лаборатории».
Я с опаской смотрю на Руби с Кристиной, которые продолжая беззаботно переговариваться о предстоящих выходных, заходят в аудиторию, и быстро набиваю ответ:
«Через десять минут. Убедись, что поблизости никого нет».
Убрав телефон в сумку, я в очередной раз повторяю себе, что так продолжаться не может: мне необходимо решить что-то с Джейденом и Айзеком. Проблема в том, что ответ, который услужливо преподносит мне разум, каждый раз отметается сердцем, и я балансирую на острие лжи, избегая встреч с ними обоими. Но не отвечать на сообщения Джейдена — выше моих сил. Они и наши взгляды украдкой — то, в чём я не могу себе отказать.
Дождавшись, пока толпа скроется за дверями аудитории, я оглядываюсь и, убедившись, что за мной никто не следит, быстро поднимаюсь на второй этаж. До начала лекции осталась одна минута, а это означает, что я впервые опоздаю на занятие. Что я делаю? С каких пор стала поступать так необдуманно? И почему, понимая это, не готова развернуться?
Джейден ждёт меня на месте, прислонившись к стене. При виде него сердце привычно ускоряет ход, а я вдруг отчётливо осознаю, как сильно по нему соскучилась.
— Встречаться так небезопасно, — я подхожу к нему ближе, и по телу проносится горячее покалывание, потому что вместо ответа он обнимает меня за талию и, прижав к стене, обхватывает губами мой рот. Нужно его оттолкнуть, но, как и всегда, связные мысли исчезают рядом с ним, и я ему отвечаю: сплетаю наши языки и беспорядочно глажу его по волосам, не сдерживая растущую дрожь и мычащие стоны. Между бёдер становится горячо, а закрытые глаза помогают на короткие мгновения поверить, что мы совсем одни. Джейден тоже не сдерживается: его ладонь скользит мне под платье, обхватывает бедро и задирает ногу так, что я чувствую собой его эрекцию.
— Надо остановиться, — лепечу я между поцелуями, но гладить его плечи перестать не могу.
— Знаю, — голос Джейдена охрипший, удары его сердца отдаются у меня в груди. Он снова прижимается ко мне ртом, его свободная рука мнёт мою грудь через платье. А я снова ему это позволяю.
Звук голосов, доносящихся с лестницы, заставляет меня открыть глаза и упереться ладонями ему в грудь. Очевидно, Джейден тоже их слышит, потому что отпускает мою ногу и отшагивает назад. Его взгляд мерцает чернотой, волосы растрёпаны. Догадываюсь, я выгляжу не лучше.
Я быстро одёргиваю платье и, переведя дух, кошусь в рукав коридора. К счастью, в нём никого нет. Голоса постепенно стихают, и я, прислонившись к стене, облегчённо выдыхаю. Совсем потеряла голову. А что, если бы нас кто-то увидел?
— Ты избегаешь меня, Таша? — Джейден закладывает руки в карманы и смотрит на меня, слегка нахмурившись.
— Да, избегаю.
— Почему?
— Ты знаешь почему. Потому что я не могу вести себя так по отношению к Айзеку. Мне нужно время, чтобы всё обдумать.
— Ты видишься с ним?
— Нет, с ним я тоже не вижусь.
Джейден несколько секунд разглядывает меня и, словно найдя нужные ответы, слегка кивает.
— Встретимся сегодня возле озера в семь вечера.
— Ты не слышишь меня? Я не могу...
— Я хочу тебя увидеть. И ты тоже хочешь. Секса не будет. Мы можем просто поговорить.
Просто поговорить. Это ведь то, чего я хотела? Возродить нашу дружбу? Разговоры между старыми друзьями вполне безопасны.
— Хорошо. Сегодня в семь вечера. А теперь мне нужно идти на лекцию. Я и так опоздала.
Джейден отходит в сторону, пропуская меня, но стоит нам поравняться, как он снова прижимает меня к себе и целует. А я снова ему отвечаю. Он делает меня слабой.
********
Обычно, находясь в родительском доме я позволяю себе полежать без дела или посмотреть кино, но сегодня расслабиться не получается, и я то и дело поглядываю на часы. Ещё только начало седьмого. Чтобы отвлечься, иду на кухню и, найдя в холодильнике сыр и брезаолу, готовлю бутерброды. Возьму их с собой к озеру. Антибактериальные салфетки для рук всегда лежат у меня в сумке.
— В доме полно еды, Таша, — голос мамы из-за спины заставляет меня подскочить на месте. — Для чего мы держим домработницу, если моя дочь готовит себе бутерброды?
— Мне захотелось именно их, — я спешно укладываю сэндвичи в бумажный пакет и бросаю сверху упаковку салфеток. — Хочу прогуляться в роще.
— И будешь есть их на ходу?
— Именно так.
— С тобой всё в порядке, Таша? — мама смотрит на меня с подозрением. — Ты на себя не похожа. И что у тебя с Айзеком? Тайра сказала, что вы не виделись четыре дня.
— Это неправда, — моя рука сильнее сжимает пакет, пока я с вожделением смотрю на дверной проём. — Я ходила с ним на ужин, и я каждый день вижу его в университете.
— Ты понимаешь, о чём я.
И без того натянутые нервы начинают трещать напряжением. Вот за это я ненавижу ложь: из одной следует другая, потом ещё одна, и в итоге уже сам не замечаешь, как приходится обманывать всех. Айзек тоже хорош. Ему же двадцать четыре. Какого чёрта он посвящает в наши дела свою мать?
— Мам, я приезжаю к вам, чтобы иметь возможность передохнуть от дел, которыми загружена в университете. Если бы я знала, что из-за парочки бутербродов ты устроишь мне допрос с пристрастием, я бы осталась ночевать в кампусе.
— Очевидно, ты и правда устала, — сухо замечает она. — Думаю, тебе стоит записаться на консультацию к доктору Лоранс. Пара сеансов снимет твою раздражительность.
Я вздыхаю. Психотерапевт в моей проблеме мне точно не поможет.
— Я просто хочу прогуляться. На ужин меня с папой не ждите.
Мама что-то говорит мне в спину, но я делаю вид, что её не слышу, и покидаю дом. Путь до озера занимает около двадцати минут, но сейчас прогулка в тишине расслабления не приносит. Я пребываю в стойком неудовлетворении собой. Вру близким и раздражаюсь на них, не могу заниматься привычными занятиями, теряю жизненные ориентиры и ничего не могу с этим сделать. Стоит мне подумать, что я всё для себя решила, как вижу Джейдена — и думаю совершенно по-другому. Он как спортивный костюм: не сковывает движений, в нём уютно и комфортно, и когда ты в нём, то мысль об узких дизайнерских брюках не вызывает ничего, кроме неприязни. Но я никак не могу решить: нравлюсь ли я себе в этом костюме, потому что со стилем в одежде я вроде как давно определилась.
— Привет, — Джейден поднимается с земли и окидывает меня неторопливым взглядом. — Джинсы? Тебе идёт.
— Было бы забавно прийти к озеру на каблуках, — не удерживаюсь от улыбки.
— Помнится, как-то раз ты пришла.
— О чём ты? Когда?
— Когда тебе было девять. На тебе было праздничное платье и каблуки, и мне всю дорогу приходилось придерживать тебя за руку, чтобы ты не подвернула ногу.
И я вдруг вспоминаю их: мои первые туфли на каблуке. Мама привезла их из очередного шопинг-тура вместе с платьем, которое я должна была надеть на Рождество. Я была так одержима тем, чтобы произвести впечатление на Джейдена, и казалась себе такой взрослой и красивой в новом наряде, что мне не терпелось поскорее его продемонстрировать.
— Надеюсь, я по крайней мере тебя повеселила. Я думала, что выгляжу красивой в твоих глазах.
Джейден улыбается, но его взгляд остается серьёзным, отчего сердце вновь предаёт меня, начиная колотиться быстрее, а грудь заливает теплом.
— Ты выглядела, Таша. Можешь не сомневаться.
— Я принесла бутерброды, — поборов внезапный приступ смущения, я неловко протягиваю Джейдену пакет. — Надеюсь, ты любишь брезаолу.
— Приготовила домработница? — он забирает его у меня и садится на покрывало.
— Нет. Я сделала их сама.
Джейден бросает на меня быстрый взгляд, после чего ныряет рукой в пакет и достаёт оттуда один из бутербродов. Только сейчас я замечаю, как неровно нарезан хлеб и какими толстыми ломтями нарублен сыр.
— Я не сильна в готовке, поэтому, если тебе не понравится, можешь их не есть.
— Мне нравится, Таша, и я обязательно их съем, — глаза Джейдена смотрят в мои, смущение покидает меня, и неожиданно становится хорошо. — Садись.
Я опускаюсь на плед рядом с ним, и Джейден, отложив пакет в сторону, немедленно меня обнимает. В этом прикосновении нет ни намека на секс, но кожа всё равно покрывается мурашками. Просто поразительно, что спустя двенадцать лет мы снова находимся здесь вдвоём.
— Ты обещал мне рассказать, как ты жил.
— Что ты хочешь узнать?
— Хочу знать всё.
Джейден кладёт руки себе на колени и смотрит на озеро. Молчание длится почти минуту, но я терпеливо жду, потому что знаю: рано или поздно он начнёт говорить.
— После того как мы покинули ваш дом, мама сменила три места работы, пока не устроилась в одну семью. Платили хорошо, но ей было сложно туда добираться, потому что дом находился в элитном районе, а снимать квартиру поблизости мы не могли себе позволить. Хозяева предоставляли комнату для прислуги, но с условием, что Роза будет жить в ней одна. Они были категорически против чужих детей в своём доме. Ей нужна была эта работа, и было решено отправить меня к дяде.
Джейден замолкает и, сорвав травинку, начинает крутить её в руках, а я молча слежу за движением его пальцев, мысленно умоляя его продолжать.
— Я прожил у него двенадцать лет. Роза проработала в том доме два года, а после решила вернуться в Португалию.
— Она не предложила тебе поехать с тобой?
— Возможно, она этого хотела. Перед её отъездом они с дядей заперлись у него в кабинете, но в суть разговора меня не посвящали. А потом она уехала.
Злость и обида за Джейдена начинают клокотать во мне. Роза всегда относилась к нему не так, как он того заслуживал: постоянно срывалась из-за мелочей, и однажды я увидела, как она била его полотенцем. Может быть, и лучше, что она уехала. Нет, конечно, не лучше. Это ведь равносильно тому, что она его бросила.
— А дядя? Как он к тебе относился?
— Он относился ко мне хорошо. Благодаря ему я смог пойти учиться.
— Он дал тебе денег?
— Можно сказать и так. Он дал мне возможность их заработать.
— И какая это была работа?
Джейден поворачивается ко мне и в течение нескольких секунд изучает моё лицо. А я начинаю волноваться, потому что чувствую, что сказанное вряд ли мне понравится.
— Я не собираюсь воротить нос и падать в обморок, что бы ты мне ни сказал.
— У моего дяди есть игорный бизнес, — твёрдо говорит Джейден, не переставая смотреть мне в глаза. Сейчас я снова вижу в них то самое выражение: холод, смешанный с опасностью. — Я выбивал для него деньги у должников. Я и ещё несколько человек. За это он мне хорошо платил.
— Как это происходило?
— Я приходил к ним домой или на работу. Угрожал. Если было нужно — избивал.
Во рту становится сухо, а пульс бьётся в бешеном ритме, но я стараюсь не подавать виду. Он ведь делится этим со мной. Доверяет мне.
— Тебе это нравилось?
— Нет, Таша, — Джейден слегка качает головой, и его взгляд начинает теплеть. — Мне это совсем не нравилось. Поэтому, перед тем как перевестись в этот университет, я сказал, что больше не буду этим заниматься.
— И он тебя отпустил?
— Да. Кроме меня у Лаго больше нет преемников, и он посчитал, что образование мне понадобится, чтобы вести дела.
— Ты до сих пор живёшь с ним?
— Нет, хотя он на этом настаивал. Ему почти семьдесят, и у него большой дом.
— Тебе было страшно этим заниматься? Ведь... это противозаконно, и тебя могли забрать в полицию.
— Полиции я боялся не так сильно, как того, что могу убить. Как-то раз я ударил одного должника, а он неудачно упал и ударился головой о стену. Было много крови, и мне стало по-настоящему страшно. Я не знал, как буду жить, если он умрёт. К счастью, он выжил.
Я опускаю взгляд на ладони и вижу, как они дрожат. Эта дрожь передаётся телу, и через пару секунд меня колотит так, что начинают постукивать зубы. Вдохнуть не получается: в груди вновь разбухает знакомый ком и перед глазами темнеет.
— Таша, — Джейден касается моей спины, во взгляде плещется тревога. — Я тебя напугал.
Я судорожно кручу головой, пытаясь вернуть себе самообладание, заранее зная, что в ближайшие несколько минут это вряд ли возможно. Мне слишком хорошо знакомо это состояние, преследующее меня на протяжении тринадцати лет.
— Это я виновата, — выходит из меня сдавленным хрипом. — Это всё из-за меня.
— О чём ты говоришь, Таша? — Джейден перехватывает рукой мою талию и разворачивает к себе. — В чём ты виновата?
— В том, что это случилось. В том, что вы уехали... В том, что ты жил так.
— Глупости, Таша. Ты здесь ни при чём...
— Это я во всём виновата, — лицо Джейдена расплывается перед глазами, к горлу подкатывает спазм тошноты — ещё один симптом моей боли. — Я виновата... мне нужно было... это я виновата. Прости меня... Прости. Прости меня.
Рыдания беспощадно пробивают себе путь наружу из недр моего тела, заставляя бешено содрогаться. Контролировать их не получается: когда я зажимаю глаза ладонями, слёзы льются из носа и рта вместе со всхлипываниями.
— Ты не должен был тогда уезжать... Я не должна была тебя отпускать. Если бы я была сильнее, ты бы не разбил этих чёртовых кукол. Ты бы остался со мной.
— Таша, — я чувствую, как Джейден гладит меня по лицу и прижимает к себе. — Тебе было девять. Это был мой выбор. Ты не виновата.
— Я знаю, что виновата.
— Нет, ты не виновата. Ты должна слушать меня. Ты не виновата. Слышишь? Не виновата. Я всё решил сам.
Я не знаю, как долго мы так просидели: я, рыдая впервые за двенадцать лет на плече у Джейдена, и он, терпеливо убеждая меня, что в случившемся нет моей вины. Знаю лишь, что достаточно для того, чтобы тот груз, который давил на меня столько лет и с которым не могли справиться именитые психотерапевты, наконец, исчез.