Глава 4
— Мои родители ждут нас на ужин сегодня в семь вечера, — Айзек прокладывает дорожку поцелуев по моему бедру и, подцепив кружево белья, тянет его вниз.
— Я это помню. Имей в виду, у меня йога через полтора часа, так что тебе лучше поторопиться с прелюдией.
Скинув футболку, Айзек избавляет меня от белья и наваливается сверху, отчего пряжка его ремня впивается мне в живот. Я помогаю ему снять джинсы и, дождавшись, пока он упакует себя в презерватив, обхватываю ногами бёдра. Айзек стал моим первым мужчиной спустя три месяца после того, как мы начали встречаться, и я не представляю никого другого на его месте. Мне нравится ощущать на себе его тренированные мышцы, нравится его запах и распаляющие поцелуи. Наши отцы в мечтах давно нас поженили, а после того как мы объявили о своих отношениях, их фирмы неожиданно подписали договор о сотрудничестве. Мысль о том, что после окончания университета я выйду замуж за Айзека, надёжно осела в мозгу, и меня это устраивает.
Руби как-то спросила, не стану ли я жалеть о том, что в моей жизни будет всего один сексуальный партнёр и мне не с кем его сравнить. Я бы покривила душой, если бы сказала, что об этом совсем не думала, однако кидаться во все тяжкие ради сомнительного эксперимента не испытываю ни малейшего желания. Мама поведала мне, что папа — её первый и единственный мужчина, и, как итог, у них за плечами двадцать два года счастливого брака, не омрачённого хождениями налево и скандалами. Это даёт мне основания быть уверенной, что и у нас с Айзеком так получится.
— Я уже скоро, малыш, — прерывисто дыша, Айзек заглядывает мне в глаза, не прекращая движения бёдрами. — Ты кончила?
Я отрицательно мотаю головой и смахиваю каплю пота, катящуюся по его виску, до того, как она упадёт мне на лицо. Я достигаю оргазма в сексе, но далеко не всегда, и не вижу смысла скрывать это от него или фальшиво имитировать. Ведь у нас близкие отношения, я собираюсь связать с ним свою жизнь, а ложь рано или поздно заведёт нас в тупик. Так, по крайней мере, ему придёт в голову сменить позу.
Закрыв глаза, Айзек с протяжным стоном кончает в презерватив, после чего выходит из меня и перекатывается на спину. Несколько секунд мы лежим молча, а затем он приподнимается на локте и внимательно смотрит мне в глаза.
— В пятницу на крыльце... когда ты стояла с Джейденом. Мне показалось, что вы повздорили. Ничего не хочешь об этом рассказать?
От неожиданного упоминания о бывшем друге я вздрагиваю и к горлу опять подкатывает удушающий ком. Кажется, мне нужно возобновить визиты к своему психотерапевту.
— Нечего рассказывать, — я сажусь на кровати и оглядываюсь в поисках снятой майки. — Это было лишь недоразумение, связанное с другом, которого он привёл.
— Он не нравится мне, Таша. И не нравится, как глазеет на тебя. Такие, как он, могут держать обиду в себе годами...
Не успев продеть руки в рукава, я с подозрением смотрю на Айзека, который, в свою очередь, смотрит на меня с выражением неподдельной тревоги на лице.
— Что ты подразумеваешь под словами «такие, как он»?
— Ты поняла меня, Таша. Парень из малообеспеченной семьи, который вынужден работать официантом или автомойщиком и который всю жизнь завидует чужим деньгам. Кстати, ты не думала, откуда у него нашлись семьдесят тысяч, чтобы оплатить год учёбы здесь?
Кровь приливает к моему лицу, оттого что он с такой лёгкостью обвиняет Джейдена в том, чего, как я знаю, он никогда не испытывал. В детстве, когда я хотела подарить ему золотую цепочку, которую купила мне мама, Джейден отказался, сославшись на то, что обязательно её порвёт или утопит в озере. Так было всегда, когда я хотела поделиться с ним частью своих детских сокровищ, будь то плейер или старый мобильный телефон. Зато он взял мазню, которую я нарисовала ему ко дню рождения, и сказал, что этот подарок очень хороший и он обязательно будет его хранить. Именно тогда я поверила, что людям могут нравиться вещи, сделанные с душой. Год спустя Ванда Эббот и моя самодельная открытка убедили меня в том, что это не так.
— Нет, Айзек, — мой голос холоден, на губах играет издевательская улыбка — маска на случай гнева, — я об этом не думала. И если уж мы заговорили о прошлом, то напомню, что у тебя куда больше причин затаить на него обиду. Ведь это Джейден сломал тебе нос, а не наоборот.
Голубые глаза Айзека вспыхивают обидой и изумлением, но сейчас мне на это наплевать. Если я сама вправе злиться на Джейдена, то терпеть нападки в его сторону от человека, частично повинного в том, что много лет назад он уехал, не могу позволить. У меня свои счёты с бывшим другом.
Я поднимаюсь и, собрав с кровати нижнее бельё, направляюсь в душ. От кампуса до университетского зала, где проходит йога, двадцать минут ходьбы пешком, а опаздывать я не люблю.
— Почему ты защищаешь его, Таша? — вонзается мне в спину, едва я берусь за ручку.
На этот вопрос у меня нет точного ответа, поэтому я молча переступаю порог душевой и закрываю за собой дверь.
*********
Переодевшись в леггинсы и спортивный топ, я запихиваю подмышку коврик и иду в зал, где собралось человек десять, включая Руби и Дженну.
— А я уже думала, что ты погрязла в развратном сексе со своим парнем и опоздаешь, — шутливо усмехается подруга, обнимая меня за шею.
— Просто я умею распределять своё время, в отличие от тебя.
Подошедшая Дженна имитирует звук поцелуя рядом с моей щекой и, отстранившись, жадно изучает глазами спортивный костюм, из чего я делаю вывод, что на следующее занятие она придёт в таком же.
— Что по поводу формы для волейбольных соревнований? — вопросительно смотрю на неё. — Ты говорила, сегодня Алиша передаст тебе образцы.
Дженна несколько раз растерянно хлопает глазами, переминаясь с ноги на ногу, и тихо лепечет:
— Она не выходит сегодня на связь весь день.
Откашлявшись, Руби щурит глаза и многозначительно выпячивает нижнюю губу, выдавая намерение пролить свет на это недоразумение.
— По слухам, вчера она уехала домой с Джейденом, с тем новеньким. Возможно, он вытрахал часть её мозгов, и сейчас ей не до соревнований.
Моё лицо вспыхивает до корней волос, и на секунду я даже про чёртовы бикини забываю. Я допускаю мысль, что Джейден занимается сексом, — ему же, в конце концов, двадцать четыре,— но пусть, чёрт подери, он это делает подальше от университета, и о его похождениях мне не обязательно слышать на занятии йогой. Сколько времени он учится здесь? Четыре дня?
— Сделай так, чтобы завтра утром форма была у меня, — стараясь не выдать вспышки внезапного раздражения, строго смотрю на Дженну. — Соревнования назначены на субботу, и нужно успеть решить с размерами.
— Но если она не появится...
— Ты сама вызвалась помочь в организации мероприятия. Так что, если понадобится, съезди к Алише домой, вытащи член из её вагины и забери форму.
Дженна опускает глаза и, закусив губу, несколько раз кивает. Мне её не жаль. В следующий раз будет тщательнее выбирать исполнителей.
— Намасте, девушки, — раздаётся грудной голос мисс Тэлбот, нашего тренера по йоге. — Готовы приступить к занятию?
За те сорок минут, в течение которых мы выполняем асаны, меня вновь наполняет умиротворение. Раньше я увлекалась танцами и непродолжительное время даже была чирлидером, пока не повредила колено. Про выступления пришлось забыть, а так как я не мыслю себя без занятий спортом, то перешла на безопасную йогу. Сейчас я посещаю курс для продвинутых, и моя нынешняя растяжка позволяет выполнять самые сложные позы, а больное колено почти не даёт о себе знать.
Я упираюсь ладонями в пол и поднимаю бёдра вверх, демонстрируя идеальный прямой угол. Справа измученно кряхтит Дженна. Её «собака мордой вниз» выглядит так, словно она собирается начать отжиматься. Сколько раз я ей говорила пройти повторный курс для начинающих.
Я разглядываю ромбовидный узор на коврике и стараюсь дышать ровно, наполняя тело спокойствием и выдыхая через лёгкие негатив. Оттого, что предплечья и заднюю поверхность бедра тянет, я получаю особое физическое удовольствие. Мне приятно чувствовать своё тело. По крайней мере, так происходит до тех пор, пока к этому ощущению не примешивается дискомфорт, что на меня кто-то смотрит. Ягодицы, задранные вверх, нестерпимо жжёт, так же как и полоску кожи между топом и резинкой леггинсов. Кому, чёрт возьми, в этом зале заняться нечем?
Оторвав взгляд от пола, я поворачиваю голову в сторону дверного проёма и чувствую, как лицо заливается краской. Джейден стоит, опершись рукой о косяк, и бесстыдно ощупывает меня глазами. Что он здесь забыл? Парни в этом крыле вообще не ходят. Наши взгляды пересекаются, но он совсем не кажется смущённым: склоняет голову набок и продолжает своё занимательное наблюдение. Мимолетное желание — подняться и захлопнуть перед его носом дверь— гаснет, и я, отвернувшись, опускаю глаза в пол. Пусть не думает, что способен вывести меня из себя.
Присутствие взгляда ощущается на теле ещё несколько секунд и исчезает.
— Садимся в позулотоса, девочки, — доносится из центра зала, и, когда я,выпрямившись, украдкой смотрю на дверь, Джейдена там уже нет.