19 глава
Айша сложила салфетки на столе, а Джун уже ставил последнюю чашку в раковину.
— Ты всегда такой аккуратный? — спросила она, прислонившись к дверному косяку, наблюдая за ним.
— Только когда рядом ты, — ответил он, вытирая руки о полотенце. — Иначе бы чашки до сих пор стояли в раковине, ведя философский диалог о смысле жизни.
Айша рассмеялась, поправляя край хиджаба.
— А чем мы займёмся сегодня?
Он подошёл ближе, положив ладонь на её плечо, будто не хотел отдаляться ни на шаг.
— Поехали за город. Там, где мало людей. Только мы, деревья и воздух. Хочешь?
Она задумалась на миг, потом кивнула:
— Если пообещаешь, что мы заедем за клубникой по дороге.
— Клянусь клубничной присягой, Сабя, — он приложил руку к сердцу, — клубника и ты — мой святой союз.
---
🚗 По дороге
Машина двигалась по шоссе. За окном мелькали поля, перелески, холмы, словно расстилая перед ними живую акварель. Окно со стороны Айши было приоткрыто, и ветер мягко трепал её платок. На заднем сиденье лежала корзинка с клубникой, ещё тёплой от солнца.
Они не разговаривали много — это было то редкое молчание, что не тяготит, а наполняет. Иногда она ловила его взгляд, и он просто улыбался ей в ответ, будто слова были лишними.
— А знаешь, о чём я мечтала в детстве? — вдруг сказала Айша.
— О принце?
— Нет. О доме с садом. Где утро начинается с адана, потом с горячего чая… и кого-то, кто умеет молчать со мной. — Она бросила на него короткий взгляд. — Кажется, ты бы подошёл.
Он медленно кивнул, не убирая руки с руля.
— Я тоже мечтал. О ком-то, рядом с кем всё… не нужно скрывать. Даже страхи.
— И ты их не скрываешь?
— Только от себя. Не от тебя.
---
🌳 На природе
Они остановились на маленькой полянке у озера. Джун расстелил плед, на который тут же опустилась Айша, поджав ноги. Он сел рядом, поставив термос с чаем, достал два стакана, клубнику и ещё тёплые булочки из деревенской пекарни, что они прихватили по дороге.
— Здесь… слишком хорошо, — сказала она, смотря на отражение неба в воде. — Такое чувство, будто этот день не из реальности.
— Тогда пусть будет сном, из которого мы не просыпаемся, — тихо ответил он.
Она посмотрела на него, и в этот раз в её взгляде не было ни страха, ни сомнений. Только принятие. Нежность. Привязанность.
Он протянул ей клубнику.
— У тебя… есть одна особенность, Айша. Ты умеешь делать простое — священным.
— А ты умеешь делать священное — простым, — ответила она, беря ягоду из его рук.
---
☀️ Позже
Они лежали рядом на пледе. Солнце ласкало кожу, лёгкий ветер шептал в кронах деревьев. Джун лежал, закинув руку за голову, глядя в небо. Айша устроилась у него на груди, слушая, как ровно бьётся его сердце.
— Если бы это зависело от меня… — прошептала она, — я бы остановила время.
— А я бы просто провёл его с тобой. Всё. До последней секунды.
Он погладил её по плечу.
— И однажды... я построю тебе тот дом с садом.
— А я... сварю тебе самый вкусный чай на свете.
— Только пообещай, что в саду будут гранаты.
— И жасмин. Как тот, что был сегодня утром.
Они замолчали. И это молчание стало их обещанием.
Первой была тишина.
Потом — едва слышный шелест среди листвы. Как лёгкий вздох природы.
Айша приподнялась, взглянув в небо. Солнечные лучи тускнели — между кронами деревьев уже пробегали первые капли.
— Дождь?.. — она протянула ладонь, на которую тут же упала капля — прохладная, живая.
— Бывает, что и небо не выдерживает счастья, — тихо сказал Джун, поднимаясь.
Капли становились гуще, крупнее, но не грубыми — они, словно кто-то невидимый, осторожно умывали землю. Воздух наполнился запахом мокрых трав, коры, полевых цветов. Волшебство в чистом виде.
Айша уже собиралась поднять плед, когда Джун мягко коснулся её плеча:
— Подожди.
Он достал небольшую колонку, что лежала в сумке, включил Bluetooth. Через несколько секунд раздались первые аккорды старой инструментальной мелодии — что-то лёгкое, будто ветер, и глубокое, как вечерняя молитва.
Айша обернулась на звук и увидела, как он протягивает ей руку, его волосы чуть растрепались от дождя, рубашка стала темнее на плечах.
— Потанцуешь со мной? — спросил он, глядя прямо в её глаза.
— Под дождём?.. — голос её дрогнул, но улыбка уже играла в уголках губ.
— Именно под дождём. Пока не остыл наш день.
Она вложила ладонь в его руку. Он аккуратно притянул её к себе.
Они закружились медленно. Небо было над ними, как шатёр. Лес шептал одобрительно. Музыка мягко лилась из колонки, а дождь падал крупными каплями на их плечи, волосы, ресницы. Айша смеялась — тихо, искренне, беззвучно от счастья, и кружилась в его объятиях, будто забыв обо всём.
— Ты же промокнешь, — сказала она, глядя на него снизу вверх.
— Если я и должен когда-либо промокнуть до костей, то только с тобой, Сабя.
Он сделал лёгкий поворот, и она, доверившись его рукам, шагнула на влажную траву, не замечая, как мокрый подол её платья залипает к ногам. Они не были идеальными танцорами, но каждый их шаг был на грани поэзии.
— Мы совсем одни, — прошептала она.
— А мне не нужен другой мир, если в нём нет тебя.
Они остановились под деревом, когда песня стихла. Дождь чуть поутих. Тишина снова вернулась.
Он коснулся её лица — его пальцы были холодными от дождя, но прикосновение — обжигающе тёплым.
— Запомни этот день, Айша. Даже если потом всё забудется. Даже если мир… исчезнет.
— Я не забуду, — ответила она. — Потому что этот день — не день. Это мы. Такие, какими были сейчас.
Дом встретил их влажным, прохладным воздухом. Дождь за окном всё ещё моросил, но внутри было по-другому — тише, теплее. Джун первым разулся у входа, повесил куртку на старый крючок. Айша стояла рядом, аккуратно снимая сандалии и расправляя край подола платья, промокшего снизу.
Хиджаб прилип к её вискам. Она осторожно сняла его, сложила и, будто не желая никому показывать волосы, сразу направилась в спальню — переодеться.
Он слышал, как за дверью щёлкнул замок, и в шкафу что-то мягко зашуршало — она предусмотрительно взяла с собой смену хиджаба. Она всегда думала наперёд. Всегда.
На кухне он заполнил чайник, поставил на плиту. Разложил тёплое одеяло на старом диване. Проверил, работает ли обогреватель в углу. Всё вроде бы работало. Всё было на месте.
Айша вышла, уже в сухом хиджабе — мягкий, молочно-бежевый, без украшений. Её лицо выглядело по-домашнему спокойно. В руках она держала сложенную одежду.
— Ты промок, — сказала просто, без укоров. — Я взяла тебе тоже. Хлопковая рубашка, спортивные штаны. Возьми. Там в комнате тепло.
Он не стал спорить. Просто принял и пошёл переодеваться. Когда вышел — уже в её выбранной одежде — она сидела на ковре возле дивана, расправляя кружку чая перед собой.
Музыка играла фоном — тихая, едва слышная. Старый плейлист, загруженный ещё в городе. Там были и джазовые инструменталы, и что-то корейское, и даже французская баллада, которую он слушал на повторе, сам не зная почему.
На улице усилился дождь.
Он подошёл ближе, увидел, что её волосы ещё чуть влажные под тканью. Она опустила взгляд, спрятав смущение за чашкой чая.
— Платье было совсем мокрое, — пробормотала она. — Пришлось сменить всё.
Он кивнул, ничего не отвечая, сел рядом. Между ними была короткая пауза — не тишина, просто пространство, которое не требовало слов.
Он откинулся назад, вытянул ноги вперёд. Она снова взглянула на него — будто проверяя, не простыл ли. Но глаза задержались дольше. Он заметил. И тихо усмехнулся, не глядя на неё.
— Ты всегда так смотришь? — спросил он, не поднимая головы.
— Только когда кто-то надевает одежду, которую я ему выбрала, — быстро ответила она.
На этом разговор оборвался. Им было хорошо. Не нужно было больше.
Он повернул голову к окну — и внезапно сказал:
— А давай… потанцуем?
— Серьёзно?
Он уже вставал. Колонка заиграла. Та же французская баллада. Он протянул ей руку. Она закатила глаза, но подалась вперёд, встала. Платье чуть прилипало к ногам, и она сдвинула подол. Он обнял её за талию, как будто они танцуют так каждую неделю.
Дождь за окном усилился.
Они двигались медленно, неслаженно, с неловкими поворотами и слишком тихим смехом, который они оба старались не выпускать вслух.
Он был босиком, она — в носках.
И это был самый нормальный, обычный, тёплый момент между двумя людьми, которые ещё не привыкли быть "мы", но уже давно не были "я".