Его личный способ
Майки неловко переминался на пороге, ожидая, когда мы впустим его внутрь. Я распахнул дверь, и младший едва удержался на ногах от крепких братских объятий. Он крепко сжал мои плечи, целуя в висок. Я почувствовал, что его руки отпускают меня, отстраняя.
- Это что-о-о-о? - он с ужасом и восторгом смотрел на мои волосы.
- Это красные волосы. Я всегда мечтал, ты же знаешь, - я улыбался реакции младшего, вспоминая, как мы пытались красить наши волосы гуашью, и как нам доставалось после этого от родителей.
- Это здорово, Джи. Нет, это правда здорово! Тебе идет. Только ты бледный... Не вылезаешь с работы?
- Не говори ничего... Рутина достала, сил нет. Только и вижу лица на работе и стены дома, и все. Ни личной жизни, ни свободного времени. Но как-то привыкаешь, смиряешься, что ли... - я завел его в дом, указывая, куда можно повесить ветровку.
- Ну здесь-то ты как оказался? И где твой друг? - он начал оглядываться по сторонам в поисках еще одного живого существа.
- Наверху, сейчас спустится. Гитару зачехляет, наверное. А ты пока садись, сейчас чай поставлю.
Я ушел на кухню, краем глаза подглядывая, как братик ходит по гостиной, разглядывая полки с книгами и моих журавликов. Я каждый день делал несколько новых штук, пряча их по всему дому, и знаете, Фрэнки всегда их находил, и каждый раз на его лице была детская, наивная радость, какую можно наблюдать при получении подарка. Он подходил ко мне и говорил «спасибо», вкладывая в это слово всю благодарность, которую действительно ощущал. Это была особенная благодарность, его личный способ.
Я вернулся к Майку, снова загребая его в объятия.
- Черт, я так скучал, Майкс...
- Так пойдем домой, твоя комната свободна! - в голосе было искреннее недоумение. - Ты бы еще в мотеле остановился. И что это за друг? Ты мне так много должен рассказать!
- Это двоюродный брат моего коллеги, и у него сейчас проблемы со здоровьем, - Я не знал, как объяснить свое поведение брату, но знал, что он поймет, даже если я буду выдавать просто отдельные бессвязные слова. По крайней мере, так было раньше. - И, раз уж этот парень мой очень близкий друг, я приехал в отпуск его навестить. Он понравится тебе, вот увид-...
Я не закончил фразу, потому что на втором этаже хлопнула дверь. Фрэнки всегда очень тихо передвигается по дому, и сейчас он дал нам время перемолвиться парой слов, и намекнул, что уже идет. Я молил все высшие силы, чтобы эти двое понравились друг другу, и достаточно брезгливый и педантичный Майк не испугался внешнего вида Айеро.
- Привет, - Фрэнки остановился около Майка, протягивая ему руку, неуверенно, но открыто улыбаясь, - я Фрэнк Айеро.
- Привет, Фрэнк, - Майк пожал протянутую ему руку, сдержанно улыбаясь.
На лице моего друга мелькнуло беспокойство и мимолетное разочарование. Он решил, что Майк встретил его «по одежке».
- Я не могу найти, куда ты заныкал корицу, - я решил спасти неловкую ситуацию, - не покажешь?
- Так она ж...
- Просто покажи, - перебил я на полуслове, надеясь, что до него дойдет.
Фрэнки извинился перед Майксом, и последовал за мной на кухню.
- Ну чего ты? - начал я, смотря, как он роется в шкафу. - Майк стесняется улыбаться, потому что у него неровные зубы. Он всегда так с новыми людьми, не переживай. Нормально же все.
- Я в порядке, Джи, - он осторожно взял мои пальцы своими и на секунду сжал, тут же отпуская.
Фрэнк отправил меня к брату, оставшись готовить вечерний чай самостоятельно.
- Он странный какой-то, тихий слишком. Чем он болен? - Майк подался вперед, понизив голос, когда я опустился на диван напротив его кресла.
- Неважно, Майк. Для меня это безопасно, так что не волнуйся. Лучше расскажи, чем ты занимаешься сейчас, как родители.
- Да так же все, ничего не изменилось за две недели, - его губы растянулись в улыбке, - разве что я все больше хочу сменить работу.
- Так смени, - я пожал плечами, хотя понимал, в чем проблема.
- Угу, - саркастически хмыкнув, повел плечами, - и как я скажу родителям? Мне надоело сидеть в офисе, я хочу быть плотником, и к концу жизни лишиться половины пальцев? Я не такой смелый, как ты, я не смогу так.
- Будь честным с собой, младший. Ты бы видел себя, когда ты делаешь что-то руками. В эти моменты ты просто самый счастливый и увлеченный человек во вселенной, и ничто - ни мнение других, ни страх, ни миграция сурикатов - ничто, слышишь, не должно тебя останавливать. Меня же не остановило, верно? Вспомни того замкнутого и напуганного подростка, переезжавшего в Нью-Йорк, и посмотри на меня сейчас. Ты меня понимаешь?
- А ты меня? - Он выпрямился, как он всегда делал, готовясь к спору. - Ты - достигший всего старший брат, вырвавшийся в большой город и добившийся высокого положения, гордость родителей. И я, младший, сидящий в мастерской и стругающий столешницы и рамки для картин. Они будут тыкать носом в тебя, говоря, какое я ничтожество, как оно и было с тех пор, как ты уехал.
- Майки, наплюй на них. Наплюй на всех, кто плюет тебе в спину. Ничто не важно, если ты там, где ты хочешь быть, занимаясь тем, чем ты хочешь заниматься. Это твоя жизнь, и пока ты не нарушаешь закон или не прибегаешь к насилию, ты можешь делать то, что говорит тебе сердце.
- Ты не поймешь, - он сокрушенно покачал головой. - Тебе не бывать в моей шкуре и не бояться окончательно стать разочарованием для родителей. Для меня это важно, понимаешь?
- Успокойся, Майк, я что-нибудь придумаю. Нет, серьезно.
Майк кивнул, переводя взгляд на идущего с подносом Фрэнка. Тот расставил чашки на стол и присел со мной на диван, переводя взгляд с меня на младшего. Было неловко сидеть рядом с двумя дорогими мне людьми, которые не знают друг друга. Майк первый нашел, что сказать, сделав комплимент библиотеке Айеро. Я подхватил, рассказав о всех видео и литературных прелестях этого дома, замечая, что парни начинают переговариваться между собой, как старые знакомые. Время летело незаметно, и за окном почти стемнело, когда все очевидные темы были исчерпаны, и снова повисла неловкая пауза.
- Вы так похожи, - сделал Фрэнк вывод, видимо, чтобы как-то сгладить молчание.
- Майка всегда считали более красивым, - я пожал плечами, смотря на Уэя, - а меня более талантливым. Он всегда был маминым принцем, а я тихоней с блокнотом. Собственно, сейчас мало что изменилось. Он по-прежнему красивей меня.
- Зато ты больше не забиваешься в угол при одном только упоминании о необходимости появления в людном месте, - Майк усмехнулся, наконец, показав зубы в присутствии Фрэнка.
- Да уж, - я тоже засмеялся, - и не пытаюсь отворачиваться от зеркал, когда прохожу мимо.
- А помнишь, я за тобой бегал с осколком зеркала, когда папа разбил его?
- Это было так по-братски, Майк, - мне было немного неудобно за такие воспоминания.
- Но ты же... красивый? - подал голос Фрэнки.
- Ооо, ты его тогда не видел! Это был такой шарик с вечно сморщенным лбом и жалобными глазами, - Майк разошелся не на шутку, - и это выражение лица менялось, только когда он рисовал. Вот тогда до него было просто невозможно дозваться! А я... Фрэнк... - он понизил голос, удивленно и напуганно глядя на моего друга и показывая на нос, - у тебя тут кровь...
Я испуганно перевел взгляд на Фрэнки, с ужасом наблюдая, как он торопливо стирает тонкую красную дорожку. Через секунду кровь хлынула так, будто нос был разбит сильным ударом.
- Боже... - Майк вскочил с кресла, не зная, что делать.
- Тряпку, любую, - прогнусавил Фрэнки, закидывая голову назад, зажимая нос.
Тряпки не было, поэтому я, ни секунды не думая, стащил с себя бежевую футболку, подставляя ее под нос друга.
- Наклонись, - я аккуратно положил руку на его затылок, чуть надавив.
Фрэнк послушно наклонился, позволяя крови пропитывать футболку.
- Тебе лучше идти, Майк, извини нас, - я понимал, что после этого Фрэнку точно будет не до кого.
- Да, я пойду, - он был бледней меня самого сейчас, - до скорого, звони...
Я не стал провожать его даже взглядом, целиком отдавая внимание истекающему кровью Айеро. По правде, это был первый раз, когда он кровоточил при мне. Иногда я находил пятна крови на его одежде, но каждый раз это случалось без меня. Он каким-то образом каждый раз умудрялся скрывать от меня подобные вещи, возможно, поэтому я не так часто видел его вечерами. Ругая себя за невнимательность к этому человеку, задыхающемуся из-за обильного кровотечения, я чувствовал свою вину. Да, я не мог ничем помочь, безусловно. Но я мог просто быть рядом, чтобы ему не было так... Плохо, одиноко, страшно? Чтобы он знал, что он не сражается один. Он все еще прижимал футболку к носу, а я обнял его, и, уткнувшись подбородком в его плечо, гладя по голове, шептал, что я с ним, и все будет хорошо. Он дрожал всем телом, заходясь в кашле и задыхаясь. Мне было страшно, я просто не знал, что делать, как остановить это. Наверное, никак. В доме не было даже льда. Я чувствовал, как унималась дрожь, как восстанавливалось дыхание. Он приходил в себя, значит, кровотечение останавливалось. Фрэнк с опаской убрал пропитанную футболку от лица, прижимая пальцы к носу, проверяя, не рано ли. Крови больше не было.
- Прости меня, - произнес он, не поднимая глаз.
- Что? - я был готов услышать что угодно, но не это.
- Я перенервничал из-за встречи, и нос дал слабину... Такое бывает, когда я устаю или перенапрягаюсь... это часть моего состояния...
- Фрэнки, - я просто не знал, что сказать. Я обнял его снова, прижимая к себе, - это ты прости. Я должен был его позвать в любое другое место, прости, что так напряг тебя, и даже не спросил разрешения... Ты должен был сказать.
- Джи, Джи, - он обнял меня в ответ, - это и твой дом. Ты можешь делать то же, что и у себя. Просто прости мне такие вещи.
- Тебе что-нибудь нужно сейчас?
- Отдых. Мне нужна кровать и ты, читающий книгу, пока я не усну, - я почувствовал, что он улыбается.
- Конечно, - я отстранился, и, встав первым, помог ему подняться.