Глава 48. Нанкин.
Чжан Хайци знала, что вывод Чжан Цишаня был правильным, и он не основывался только на его собственных мыслях. У него, должно быть, были и другие доказательства, но он не хотел говорить больше, поэтому лишь раскрыл им некоторые детали.
Если так, то этот Мо Юньгао был действительно грозным человеком.
Чжан Хайянь лежал на кровати и смотрел в потолок, не в силах уснуть из-за влажности в Чанше.
Весь день он чувствовал себя странно после того, как Чжан Хайци произнесла слово «патриарх».
С самого детства чувство мира Чжан Хайяня было притуплено, и он никогда не чувствовал себя посредственным человеком в толпе. Но слово «патриарх» внезапно заставило его осознать, что это большая и сложная семья, и множество семейных дел неожиданно устремились к нему.
"У меня есть патриарх, а это значит, что у меня большая семья."
В этом устоявшемся человеческом мире это чувство заставляло людей чувствовать себя необъяснимо в безопасности.
Хотя богатые родственники плохо ко мне относятся, когда я приезжаю к ним в гости, они все равно мои родственники.
Патриарх... Интересно, какой он? Он явно из тех людей, которые могут вдохновить кого-то на распространение огромной чумы и рисковать сотнями тысяч жизней, чтобы только увидеть его снова.
Чжан Хайянь сел в постели. Он не мог спать, поэтому вышел на балкон. Он увидел, что Чжан Хайци стоит на балконе соседней комнаты в пижаме и курит сигарету.
Луна была очень большой, и река Сян была видна невооруженным глазом, по ней были разбросаны маленькие точки света.
«Итак, Чжан Цишань помогает нам или нет?» - спросил Чжан Хайянь.
Найти доказательства, конечно, было проще, чем убить Мо Юньгао, особенно учитывая, что они изначально были шпионами, но когда он хорошенько об этом подумал, то понял, что доказательства для такого тщательного плана должны быть в особняке Мо Юньгао. Это означало, что им все равно придется отправиться в Бэйхай и пробраться в его штаб-квартиру незамеченными.
Это ничем не отличалось от непосредственного убийства Мо Юньгао.
«Чжан Цишань имел в виду, что Мо Юньгао направляется в Нанкин, поэтому мы должны схватить его прямо там. Мы должны допросить его о том, где находятся доказательства чумы, а затем отправить телеграмму людям Чжан Цишаня в Бэйхае, чтобы они могли арестовать его людей и закрыть его штаб-квартиру».
«Мы собираемся поймать его в Нанкине?»
«Он поможет нам приблизиться к Мо Юньгао», - сказала Чжан Хайци.
Чжан Хайянь молчал. Он должен был признать, что это был гениальный план, который мог придумать только солдат.
Можно предположить, что Чжан Цишань хотел полностью скомпрометировать оборонительные зоны Мо Юньгао и позволить коалиционным силам войти в Бэйхай. Сделав это, он мог бы спровоцировать захват Мо Юньгао и создать вакуум власти, который разделил бы страну.
Но если они попытаются захватить Мо Юньгао, когда он будет в Бэйхае, то те, кто в системе, которой он управлял столько лет, могут не сразу сдаться. Возможно, они и Мо Юньгао окажутся в ловушке в Бэйхае вместе, без возможности выбраться.
С древних времен существовала необходимость захватывать вассалов в столице.
«Можем ли мы ему доверять?»
«Если нам удастся схватить Мо Юньгао, мы сможем обращаться с ним, как захотим, пока не закончим его допрос. Чжан Цишань тоже нам не доверяет. С его планом он может захватить Бэйхай, и жизнь командующего Мо будет в наших руках», - Чжан Хайци затянулась сигаретой.
«Если это такой идеальный план, то почему ты не можешь спать?» - спросил Чжан Хайянь.
«Я тебя проверяю. Что ты думаешь?»
«Я думаю о том, почему Мо Юньгао едет в Нанкин», - сказал Чжан Хайянь.
Этот человек затаился среди юго-западных военачальников, полностью уничтожив Архивы Южного моря. Не только его план должен быть в самом разгаре, но у него были такие тонкие отношения с коалиционной армией. Зачем ему идти в Нанкин? Если бы это был Чжан Хайянь, он бы зашел так далеко, что сломал себе ноги, лишь бы не идти куда-либо.
Зачем ему ехать в Нанкин?
«Бэйхай и Нанкин находятся довольно далеко друг от друга. Может быть, он целится не в Нанкин, а в определенное место по дороге?» - предположила Чжан Хайци.
Чжан Хайянь перепрыгнул со своего балкона на балкон Чжан Хайци. Она посмотрела на него и продолжила: «Если он отправится из Бэйхая, то сначала ему придется доплыть до Гуанчжоу на лодке, а затем сесть на поезд через Чанша, Ухань и, наконец, Нанкин».
Мысли Чжан Хайяня метались, и его вдруг осенило. Он вошел в комнату Чжан Хайци, чтобы взять ручку и лист бумаги, и начал рисовать.
«Это расположение деревень, где в Малакке вспыхнула чума, и вот как выглядит форма, когда я провожу линии между ними. Это расположение Гуанчжоу, Чанша, Уханя и Нанкина».
После того как линии были проведены, форма, созданная деревнями Малакки, была точно такой же, как форма, созданная четырьмя городами: Гуанчжоу, Чанша, Ухань и Нанкин.
Чжан Хайянь замолчал. Мо Юньгао действительно проводил эксперименты в тех малаккских деревнях.
Мо Юньгао специально нашел деревни, которые находились на одинаковом расстоянии друг от друга, чтобы выпустить чуму, чтобы он мог изучить эффективность передачи. И теперь он собирался сыграть в настоящую игру в Китае.
«Чума в этих малаккских деревнях вспыхнула в одно и то же время. Другими словами, эпидемии в этих четырех городах также вспыхнут в одно и то же время», - сказал Чжан Хайянь. «Важно знать, когда Мо Юньгао прибудет в Нанкин, поскольку именно оттуда он пошлет сигнал. Как только сигнал будет отправлен, чума вспыхнет в этих городах одновременно».
Чжан Хайци кивнула в знак согласия. В этот момент они увидели, как внизу подъехала машина.
«Кто это?» - спросил Чжан Хайянь.
«За нами. У меня была та же идея, что и у тебя, поэтому я уже попросила охранников передать ее Чжан Цишаню». Когда Чжан Хайци потушила сигарету, Чжан Хайянь заметил, что ее багаж вообще не распакован. «Давайте отправимся в Нанкин».
***
Мо Юньгао сидел в вагоне-ресторане поезда, глядя на маленькую бутылочку перед собой.
В маленькой бутылочке находился жук, похожий на семиточечную божью коровку с юго-запада.
Рядом с ним стоял молодой человек, выглядевший растерянным.
Мо Юньгао держал в руке иглу и очень осторожно проколол указательный палец молодого человека. Он ввёл иглу так медленно и глубоко, что молодому человеку показалось, будто она выходит с другой стороны. Молодой человек испытывал боль, но позади него стояли солдаты, поэтому он не мог пошевелиться.
Затем Мо Юньгао вытащил иглу. Когда кровь закапала из раны, Мо Юньгао очень серьёзно выдавил её, а затем накапал в маленькую бутылочку.
Жук внутри вообще не пострадал.
Мо Юньгао положил иглу и посмотрел на молодую девушку, сидящую перед ним. «Это не работает».
Горная местность мелькала снаружи, когда они проезжали через холмистые районы между Чанша и Уханем. Вдалеке заходящее солнце было окутано туманом.
«Вам нужно набраться терпения».
«Я терпелив, - сказал ей Мо Юньгао. - Разве я выгляжу нетерпеливым?» Он вытащил жука из бутылки и посадил его на палец, наблюдая, как тот, казалось, барахтается.
Затем он раздавил его.
«Мне не нравится, когда другие определяют меня небрежно». Мо Юньгао снова посмотрел на молодую девушку. «Ты нашла свою сестру?»
Девушка покачала головой.
«Я послал несколько человек поспрашивать на главных пирсах, что меня очень смущает. Взамен я надеюсь, что вы сможете найти то, что я ищу, как можно скорее».
Мо Юньгао встал и жестом сказал солдату, чтобы тот позаботился о вещах. Солдат подошёл сзади к молодому человеку и сломал ему шею, уронив его на землю.
Когда Мо Юньгао вернулся в свою комнату, он осторожно снял с себя военную форму, брюки и фуражку. Аккуратно разложив их, он лёг на кровать, как труп.
Когда он закрыл глаза, он увидел того молодого человека. Был ли это молодой мальчик или юноша? Мо Юньгао не мог сказать.
Это было так давно, но каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел, как молодой человек смотрит на него глазами, глубокими, как озеро.
«Я умру», - слабо сказал молодому человеку Мо Юньгао, который в то время был ещё молодым человеком. «Тебе лучше не оставаться в этом месте надолго, а то ты тоже умрёшь».
«Я не умру, - сказал ему юноша. - Мне нужно быстро идти в гору. Ты знаешь, как туда добраться?»
«Я тоже раньше думал, что не умру». Мо Юньгао улыбнулся. «Что ты собираешься делать на этой горе?» Он огляделся. Он лежал на грязевом склоне, где только что закончился бой. Все его солдаты были мертвы.
«Что-то выходит из горы», - сказал ему молодой человек.