Коты-воители: Гордость Млечнонрава. Том 1

— Так, неплохо, но теперь сгруппируйся! Ты хочешь, чтобы кто-то исподтишка пробрался тебе под брюхо и распорол его?

Резкий выпад лапы пронёсся у Млечнонрава перед глазами, и он едва успел увернуться от удара Перьелапа. Его оруженосец тяжело дышал, направляя силы в нужные атаки.

— Твоё счастье, что моё преимущество в силе, а не скорости. Иной кот на моём месте уже бы схватил тебя и хорошенько встряхнул, словно подстилку. Вот так!

Кот уже пригнулся и собирался применить «встряску», когда вдруг чёрный пятнистый комок исчез за долю секунды, зато на спине Млечнонрава появилась тяжесть, а шкуру зацарапали некрупные коготки.

«А это уже интересно!»

Млечнонрав завертелся на месте, словно барсук, стараясь сбросить Перьелапа с себя, однако тот на удивление крепко ухватился за его спину и впился клыками в загривок мёртвой хваткой. Тогда Млечнонрав встал на дыбы, опрокидываясь на спину. Но и здесь Перьелап не растерялся — снова ловко, будто белка, отскочил в сторону, пока его наставник барахтался в пыли. Млечнонрав попытался быстро принять былое положение, только лапа Перьелапа уже стояла на его горле, и кот обмяк.

— Это ведь был прыжок с зацепом, — сказал кот, задумчиво разглядывая бледное полотно неба. — Причём довольно неплохой. Но я ещё не показывал его. Кто тебя научил?

Перьелап наконец отступил, смущённо глядя в землю. Только сейчас Млечнонрав встал и внимательно осмотрел оруженосца перед собой. На этой тренировке он точно не ожидал такой сноровки от Перьелапа.

— Это Мокролапка и Волколап, — ответил тот, как показалось Млечнонраву, равнодушно. — Водомерка взяла нас всех на совместную тренировку, но её позвал Зайцехвост, и она сказала нам заниматься самостоятельно. Когда она ушла, Волколап и Мокролапка научили меня этому приёму, — пятнистый котик безучастно обвёл пожухлую пустошь взглядом. — И у меня получилось победить так Водомерку, когда она вернулась.

Мысли смешались в одну кучу, и Млечнонрав не знал, что следует сказать в первую очередь. В конечном счёте он решил припасти гневную тираду для возвращения в лагерь, когда он отыщет эту парочку легкомысленных голубков, по ошибке названных наставниками. Сейчас же он натянуто улыбнулся Перьелапу.

— Брат с сестрой ведут себя с тобой куда лучше, — заметил он. — Это хорошо. Соплеменники должны научиться ладить друг с другом.

Перьелап кивнул, смутившись. Его уши прижались к затылку.

— Просто они помнят, как я... что я сделал с тем Речным в битве...

Млечнонрав заметил изменившееся настроение своего ученика. В самом деле, после того, как он спас Мокролапку от вражеского кота, ослепив его, настроения в рядах Волколапа и Мокролапки сильно поменялись. Неудивительно, ведь до этого их брат едва мог поднять глаза на их насмешки. И когда Перьелап показал, что представляет из себя, его авторитет вырос до небывалых размеров.

Только почему-то сам Перьелап не был особенно рад этому.

Чёрный кот пристально вгляделся в оруженосца. Сегодня он показывал значительные успехи, но его вид всё ещё был отстранённым, будто он не замечал достижений и ему было всё равно. Млечнонрав просто не мог оставить это без внимания. Какой нормальный ученик станет пропускать похвалы наставника и собственные успехи мимо ушей?

— Что с тобой происходит? — напрямую спросил Млечнонрав, решив не ходить вокруг да около.

Перьелап покачал головой, пытаясь натянуть более-менее подходящее для ситуации выражение морды, только его кривая улыбка походила на трещину в камне.

— Ничего. Просто... я до сих пор не могу выкинуть из головы Камнекола, — последние слова он проронил тихо, словно шелест ветра. Ветра холодного, выбравшегося из глубин пещер и несущего в себе тёмные секреты.

Ответ Перьелапа удивил Млечнонрава. Ведь если он горюет так же, как его сестра и брат, то почему не отомстил вместе с ними Иглобрюху? Странно, но Перьелапа действительно не было в тот день. Мокролапка и Волколап набросились на Речного воина одни, а тогда Млечнонрав не придал значения этому. Видимо, очень зря.

«С другой стороны, все переживают скорбь по-разному», — задумался Млечнонрав. Характеры Перьелапа и его брата с сестрой были очень разными, и если Волколап и Мокролапка решили выместить свою обиду сразу, не скрывая её гнойником в глубине души, то Перьелапу было лучше хранить переживания в себе. Его скорбь охранялась им словно яйцо птицей, не желая, чтобы кто-то повредил его нежную скорлупку неосторожным словом. И сегодня Млечнонрав невольно задел её.

Кот тоже был не из словоохотливых, редко делясь с кем-то наболевшим, потому решил оставить Перьелапа в покое. Он знал, что в любом случае его подавленное состояние долго не продлится. Всё же путь воина кишит телами убитых друзей, родственников и врагов на пути, и Перьелап должен привыкнуть к этому, если желал быть племенным котом.

За этот день наставник и ученик достаточно потренировались, и когда солнце достигло пика, они повернули к лагерю. Уже недалеко от оврага коты застали возвращавшихся Цаплеспина вместе с Мокролапкой, и Млечнонрав заметил, что походка серого воина изменилась. Он явно прихрамывал на переднюю лапу. Да ещё и шерсть была растрёпанной, а это с учётом на редкость спокойного ветра на пустошах.

— Куда это вас занесло? Ты, конечно, великий, но настолько ли, чтобы прыгать вниз с облаков? — усмехнулся Млечнонрав, когда соплеменник в компании его ученицы подошли к ним достаточно близко и можно было разглядеть хмурый взгляд Цаплеспина.

— Если бы псы были облаками, я бы с радостью спрыгнул с них, — съязвил кот, и теперь Млечнонрав разглядел кровавые царапины на его теле. Сам он тяжело дышал. — Но к счастью или нет, Мокролапка так делать не умеет. А кто защитит её, ты или я?

— Псы?.. — выдохнул Перьелап, округлив синие глаза.

Белая кошечка возле Цаплеспина распушилась, обиженно глядя на наставника.

— Не надо меня защищать! Ты же видел, как я его побила, эта псина наверное целую луну будет чувствовать запах собственной крови в носу!

Цаплеспин страдальчески закатил глаза.

— Верно, но в следующий раз тебе лучше подумать дважды, прежде чем бросаться прямо в пасть, которая вдвое больше тебя. Меня может просто не быть рядом, чтобы отвлечь её на себя.

Из всего этого Млечнонрав, кажется, понял, что же с ними произошло. Ещё утром Цаплеспин с Мокролапкой уходили в пограничный патруль с Грозовым племенем, а по пути назад им повстречалась собака, невесть как забравшаяся на их территорию. Судя по тому, что Млечнонрав, похоже, видел не звёздных предков, коты вышли из схватки победителями. Только Цаплеспину теперь предстояло долго нюхать гадость, которую ему подсунет Багульник, чтобы восстановиться.

— Ты должен радоваться: твоя ученица увидела твои способности во всей красе, — снова хмыкнул Млечнонрав. — Когда ещё такое увидишь, кроме пустого бахвальства?

Цаплеспин злобно рыкнул, сделав шаг вперёд, но повреждённая укусом лапа предательски прогнулась, словно сгнивший корень, и кот почти полетел вперёд. Только вовремя подставивший плечо Млечнонрав уберёг его нос от столкновения с промёрзлой землёй.

— Теперь уже не такой быстрый, как раньше, а значит включи голову хотя бы сейчас и смотри под лапы, — ворчливо бросил Млечнонрав. — Давай быстрее, я хотел отдохнуть после тренировки, а не тащить чью-то тушу до самого лагеря!

Цаплеспин хотел бы остраниться от этого пыхтящего как барсук кота, но тогда пришлось бы рисковать и без того раненной лапой. Он и так с трудом добрался до сюда, пытаясь не выдавать тяжести полученных ран. Мокролапка позади обеспокоенно сверкала голубыми глазами, и кот решил стерпеть это неприятное положение. Все они хотели добраться до лагеря живыми и здоровыми, а главное — быстро.

Таким образом они и оказались у заветного лога. Оруженосцы поддерживали Цаплеспина по бокам, помогая ему спускаться по песчаной дорожке и удерживать равновесие на трёх лапах. Млечнонрав же с деланным недовольством ждал внизу, готовый в любой момент ловить, если что-то пойдёт не так. Но, на их счастье, и путь до целительской прошёл спокойно. Млечнонрав отправил учеников отдыхать, а сам повёл Цаплеспина к Багульнику.

Серый пёстрый целитель как раз перебирал травы на солнце. Его рассеянный взгляд метнулся от Цаплеспина к помогающему ему идти Млечнонраву, словно не мог сфокусироваться.

— Собака, — коротко ответил серый воин на немой вопрос Багульника. — Всего пару ран...

Длинная тень тут же легла на морду целителя.

— Тёмные, тёмные времена... Коты расходуются быстрее трав...

С этим бормотанием Багульник нырнул в глубину норы, а через какое-то время вернулся с лекарствами. Ему хватило одного взгляда, чтобы определить характер ран, а вот с лапой Цаплеспина пришлось повозиться. В конце концов, лекарь пришёл к облегчающему для всех выводу — раздробление кости укусом Цаплеспину не грозило, но лечить рану придётся как минимум половину луны.

Тут тишину прорезал болезненный стон из темноты целительской, и Багульник встрепенулся. Без лишних слов кот бросил к лапам Млечнонрава охапку каких-то трав и паутины, а сам скрылся в пещере. Молчаливый приказ делать всё самому Млечнонраву был ясен, и это очень его раздражало. После битвы с Речными котами некоторые из Ветряных воинов до сих пор не восстановились и вынуждены были томиться в тесной норе, пока Багульник тщательно следил за их состоянием.

«Не помню, чтобы я заделывался в его помощники! У этого Цаплеспина только одна лапа повреждена, мог бы и сам позаботиться о себе».

Однако, подумав, Млечнонрав решил не высказывать ничего вслух. В противном случае Цаплеспин бы проел ему весь мозг рассказами о своей самостоятельности. Пусть уж хотя бы почувствует себя неуютно от такого одолжения Млечнонрава!

Серый воитель взял в пасть палку с намотанной паутиной и ждал, пока Млечнонрав, кривясь и сдерживая рвотные позывы, пережёвывал травы для получения целебной мази.

«Неудивительно, что Багульник странный! — подумал чёрный кот. — Проведи я всю жизнь за подобным занятием, я бы уже давно сошёл с ума».

Когда кашица была готова, Млечнонрав с отвращением выплюнул её на широкий лист и одной лапой раздвинул мех в местах ран на боку Цаплеспина, другой взял немного мази. Но вглядевшись в кровавые разводы лучше, он заметил среди них старые, давно зажившие шрамы. Не до конца осознавая, что делает, он начал делать то же в других местах на боку кота. Казалось, кожа Цаплеспина, надёжно скрытая шерстью, была сплошь покрыта давними рубцами.

«Не мог же он это получить в битве с Речным племенем? Раны выглядят слишком старыми... Откуда все они?»

— Что ты там копаешься? — вдруг раздражённо буркнул Цаплеспин сквозь палку.

Млечнонрав словно очнулся ото сна. Он помотал головой.

— Э... Просто нашёл кое-что.

— Что?

— Шрамы, — наконец выдал кот. — Их так много. Где ты успел получить столько? Неужели настолько часто ввязывался в ненужные драки?

Цаплеспин молчал, и Млечнонрав понял, что ему было неохотно отвечать. Но спустя долгие мгновения колебаний воин отложил палку и, не глядя на Млечнонрава, бросил:

— Всего лишь последствия тренировок, ничего особенного.

— Где можно так тренироваться? — упорно не понимал Млечнонрав. — Если только тебя обучала стая кровожадных убийц.

— Почему сразу стая. Я делал это один.

Ответы Цаплеспина только добавляли больше вопросов. Млечнонрав молча уставился на кота, ожидая дальнейших объяснений. Под его безмолвным напором Цаплеспин сдался.

— Я сам так упорно тренировался днями напролёт, ничего не замечая, — сказал он негромко, закатив глаза. — Ты знаешь, что мой отец предал своё племя, полюбив Ветряную кошку, мою мать. Я — полукровка, — эти слова дались коту особенно тяжело. Они были для него как кость в горле. — Для соплеменников тогда я значил не больше, чем залётный одиночка. Они были уверены, что я стану как мои родители, понимаешь? Преданность нужно заслуживать кровью, которую ты проливаешь во благо своего дома. И я делал это. До тех пор, пока клеймо наполовину Грозового котёнка не стёрлось с меня. На его место пришли эти шрамы — напоминание, чего мне стоило заслужить уважение племени.

Поражённый откровением Цаплеспина, Млечнонрав молчал, вперив взгляд в отпечатки сурового и несправедливого прошлого на теле серого кота. Целебная кашица уже давно соскользнула с его лапы и теперь валялась зелёной кучкой на земле.

Раньше кот действительно думал, что нежелание Цаплеспина принимать в племя какого-то бродягу обусловлено лишь его заносчивостью. Сколько таких же котов во всех племенах, гордящихся лишь своим исключительным происхождением? Их не счесть.

Однако не всё так просто. Могло ли быть так, что эта позиция Цаплеспина была только прикрытием его старых обид и убеждений? Ведь самому Цаплеспину пришлось долго и упорно стирать лапы и тело в кровь лишь для того, чтобы ему дали шанс на обычную жизнь в племени. Когда как для Млечнонрава этот путь был слишком лёгким — за него заручился сам предводитель. Любого бы оскорбило такое распоряжение судьбы.

Но было ещё кое-что... Видел ли Цаплеспин себя в Млечнонраве? Не такого, как его соплеменники. В бывшем бродяге был кровный изъян, совсем как в нём самом. Хотел ли он таким образом отдалиться от напоминания о своём жёстком прошлом?

«Я совсем не такой. Он — ни на что не годный бродяга. Я же племенной. И могу доказать это».

Один лишь взгляд на неумелого оруженосца возвращал его в тягучий омут воспоминаний, наполненный ядовитыми упрёками за то, в чём не было его ответственности и вины.

«Нет. Мы ни капли не похожи. Он же бесполезный, глупый бродяга... Он ни за что не сможет стать племенным. Я смог, потому что действительно заслуживаю этого, между нами огромная разница».

Но когда Млечнонрав раз за разом совершал поступки «обычного племенного кота», уверенность Цаплеспина пошатнулась, словно дерево, чьи корни начали гнить. Если даже такой бродяга может рисковать собой ради окружающих и чтить кодекс, значит, они могли быть похожими?.. Значит, они не отличаются? Бродяга такой же, как и он — Цаплеспин, множество раз падающий без сил, едва вернувшись с очередной изматывающей тренировки?

Теперь эти двое сидели в одном лагере, на одной территории. И помогали друг другу с одной проблемой. «Бродяга» и «настоящий воитель». В какой-то момент черта между этими понятиями просто стёрлась.

Это определённо какая-то нелепая шутка жизни.

Только смеяться над ней совсем не хотелось.

Млечнонрав с трудом отогнал нахлынувшую чёрную тучу мыслей. В последние дни всё так быстро менялось. И события, и отношения. Было так непривычно узнавать что-то новое, совершенно не свойственное для кого-то. Но жизнь, какой бы ужасный юмор у неё ни был, была такой, а значит приходилось свыкаться с этим безумным круговоротом.

Цаплеспин призывно кашлянул.

— Так ты предлагаешь мне залечивать раны без лекарств? — нарочито громко сказал он, словно заглушая так собственные мысли. — Такими темпами они быстрее сами затянутся.

Млечнонрав чуть не подпрыгнул на месте от звука его голоса. Натянув привычное недовольное выражение на морду, он вновь зачерпнул горстку кашицы и размазал её по кровоточащим царапинам на его боку. Не ожидавший резкого жжения, Цаплеспин едва заметно нахмурил брови от боли, но ничего не сказал. Вместо этого он снял с ветки у своих лап немного паутины и сосредоточенно закрепил ей припарку.

«Вот так. Отличный способ заткнуть ему пасть, когда надо! — довольно подумал чёрный кот. — Правда, немного травмоопасный...»

Кажется, этот день принёс с собой не только исцеление физических ран. На подкорке сознания ощущался невесомый сдвиг. Нечто хрупкое, готовое с минуты на минуту разбиться, наконец начало склеиваться, обрастая кровью и плотью; образ недалёкого высокомерного кота рассеялся, словно туман на солнце. В конце концов, у всего есть своя причина. Нужно лишь до неё докопаться.

«Не настолько этот Цаплеспин и плох, наверное. А может и кролики тогда летают?»

Во всяком случае, в следующий раз, когда Млечнонрав будет возмущаться его правильностью и превосходством во многих делах, он подумает, прежде чем снова бросить какую-то колкость. Но только в этом случае!

***

Стремительная Звезда созывал собрание. Спокойный и холодный лагерь потревожил его громкий призывной клич. Воители с неохотой начали стекаться к песчаной скале, отложив свои дела. Кто-то выбрался из нор и сонно щурился на солнце. Снег уже выпал, чистым белым полотном спрятав землю и заставив воителей отойти от привычки спать под открытым небом. А гуляющий по пустошам колкий ветер пробирался через подшёрсток и словно голодный зверь впивался в шкуру.

Предводитель стоял на своём месте на вершине скалы, под ним выжидающе столпились Речные. Так как по договорённости виновники должны были пробыть в племени Ветра три луны в качестве наказания, а этот срок уже истёк, коты желали вернуться обратно в родное племя. Вот только решение Стремительной Звезды повергло в шок не только Речных воинов, но и его собственное племя.

— Ты в самом деле хочешь этого? — непонимающе моргнул Овсянник. Взгляд глашатая словно выдавал опасения: не сошёл ли его вожак с ума?..

Но рыже-белый кот решительно разрезал воздух длинным хвостом.

— Если бы не хотел, не объявлял бы это племени. Я думаю, так будет лучше для обоих наших племён.

— Но ведь это кроликоголо..! — крикнул было Зайцехвост, но Водомерка резко пихнула его в бок, — ...безумно, — тут же исправился кот.

Многие воители мягко говоря сомневались в решении Стремительной Звезды. А оно и понятно: после всех происшествий между Речными и Ветряными этот поступок выглядел бы не лучшим образом.

— Чтобы мы — и помогать этим отбросам после всего, что они натворили?! — вспылил Дранолист. — Стремительная Звезда, ты точно понимаешь, что хочешь сделать? Да, возможно, сейчас пустоши ещё кормят нас. Но это лишь начало Голых Деревьев. Что будет дальше, известно одному Звёздному племени. Мы не можем разбрасываться своей добычей только для того, чтобы их рыбные душонки вдруг снова чего-то себе не удумали.

Стремительная Звезда спокойно выслушал старшего воителя, его голубые глаза понятливо сверкнули.

— Ты прав, многое может измениться в один день. Но холод и голод мутит разум на пустом месте. Ты сам это знаешь. В такую пору именно нам будет сложно справиться с возможными последствиями Голых Деревьев для Речного племени. Вечерняя Звезда не хочет выставлять своё племя слабым, но всем известно, что у них на самом деле. Он может вновь сделать поспешные выводы, — высокий длиннолапый кот тяжело вздохнул. — Мир слишком хрупок. И нам нужно стараться поддерживать его любыми способами.

Не всех убедили слова предводителя. Гадючка, Дранолист, Овсянник да и почти всё племя не хотело иметь с Речными никаких дел. А тут Стремительная Звезда решает задобрить их дичью в голодный сезон! Это так глупо. С каких пор их племя ходит на попятные?

«Я знаю, чего пытается добиться Стремительная Звезда, — подумал Млечнонрав с усталостью. Он смотрел на предводителя из толпы, и ему казалось это всё бессмыслицей. — Но он не понимает, что остальная часть племени не такая сочувственная. Да, не наша вина, что у Вечерней Звезды помёт вместо мозгов, и даже без тайных дел Иглобрюха и остальных за спиной он может выдумать что угодно и вновь натравить на нас своё племя. Но почему именно мы должны быть королевой для этого котёнка? В конце концов, он предводитель и должен быть дальновидным. Если всё Речное племя вымрет из-за его глупости, то какое нашему племени дело?»

Видя негативный настрой племени, Стремительная Звезда прикрыл глаза, словно придумывая лучшее обоснование своего решения. Но всё было заведомо провальным: один раз ощутив на себе когти врага, воины Ветра не собирались больше иметь с ним ничего общего.

— Хорошо, — сказал наконец Стремительная Звезда. Его взгляд прояснился. А голос внезапно стал жёстче, словно поток его слов сковал лёд. — Вы переживаете за всех нас, и это похвально. Но слово предводителя — закон для всего племени. Без исключений. Я решил наладить отношения с Речным племенем, и я сделаю это. Любые возражения будут означать вызов моим словам.

Млечнонрав удивился резкой перемене в Стремительной Звезде. Обычно их неконфликтный предводитель был спокоен в любых ситуациях. Впервые Млечнонрав видел, как этот кот показал свой внутренний стержень. И никто из соплеменников не смог воспротивиться ему. Даже старшие коты, как Дранолист и Овсянник, досадно распушили хвосты, но не проронили больше ни слова.

«Он так хочет сохранить мир между нами, что готов идти на риски, договариваясь с этим Вечерней Звездой и всеми его котами, — с горечью вздохнул про себя Млечнонрав. — Но и я не могу никак помешать ему. Если только самому проконтролировать этот поход».

Иглобрюх, Прилив, Щука и Солнцешкур изначально хотели уйти в родное племя в одиночку, но позже Стремительная Звезда решил присоединиться к ним и как добрый жест передать соседям что-либо из дичи. Сейчас предводитель как раз выбирал добровольцев, которые согласились бы сопровождать его в чужое племя.

Млечнонрав решительно направился к Стремительной Звезде, и как только тот обратил на него внимание, выпалил:

— Я пойду с вами. Не нравится мне всё это.

Рыже-белый кот приподнял уголок рта.

— Мне тоже. Но нужно уметь контролировать ситуацию, чтобы лучше знать, чего опасаться. Ещё на Совете мы с Вечерней Звездой всё уладили, поэтому проблем в его племени возникнуть не должно.

«Ты так уверен в нём, как будто это не он, будто лист, ведомый ветром, понёсся в бой против нас», — хмуро подумал Млечнонрав, но ничего не ответил.

Кроме него сопровождать предводителя вызвался только Шалфей. Воодушевлённый золотистый кот выбирал из кучи кролика для Речных, а соплеменники вокруг него советовали взять как можно более тощего.

Млечнонрав был не удивлён, что так мало котов захотели отправиться в лагерь своих недругов вместе с добычей. Цаплеспин хотел было присоединиться, но Багульник запретил ему нагружать раненную лапу. Оруженосцы с любопытством следили за суматохой во время подготовки к походу, высунувшись из своей палатки.

Тут внезапная идея зародилась в голове Млечнонрава. Он сомневался, стоит ли следовать ей, но в конце концов кивнул и вновь подошёл к Стремительной Звезде.

— Нет ведь разницы, кто пойдёт с нами? — спросил чёрный кот.

— Мы не на битву идём, поэтому нет, — буркнул Стремительная Звезда сквозь перья некрупного перепела. — Но зачем спрашиваешь?

— Я бы хотел взять с собой Перьелапа, — Млечнонрав ещё раз обдумал своё решение, боясь, что в любой момент что-то может пойти не так, когда они доберутся до Речных. А он нёс ответственность за своего ученика.

Но потом кот снова вспоминал пугающее равнодушие и безучастность Перьелапа к своим обязанностям. В его воспоминаниях навсегда запечатлеется нападение Речного воина на его отца, закончившееся смертью последнего. Млечнонрав не хотел, чтобы эти образы мешали его оруженосцу жить. Ему нужно было расширить кладезь новых воспоминаний — а поход в чужое племя стал бы для него удивительным открытием.

К тому же, Млечнонрав боялся, что из-за Иглобрюха Перьелап мог сложить ошибочно однобокое впечатление. Не все коты были жестокими убийцами. Млечнонрав убедился в этом уже давно. Не важно, кем был кот — чистокровным племенным котом или бывшим бродягой, гнилые души найдутся и среди первых. А те, в чьих жилах не текла племенная кровь, могли утереть нос кому угодно.

— Хм, — задумался Стремительная Звезда. — Это будет довольно полезно для юного ученика — узнать жизнь соседей. В будущем это может ему пригодиться. Но тебе следует быть всегда начеку. В конце концов, Перьелап всего лишь оруженосец и может растеряться.

Это «может растеряться» напрягло Млечнонрава. Словно под этим выражением предводитель имел в виду нечто большее, чем простое удивление ученика от чужой территории. Стремительная Звезда и сам не выглядел полностью уверенным. Он прекрасно понимал, что невозможно предсказать события наперёд. Даже если на Совете Вечерняя Звезда признал ошибки, это не означает, что на их земле они будут полностью в безопасности. Каждый должен был быть готов постоять за себя в случае чего.

«Мне доверили Перьелапа, и пусть только кто-то попробует навредить ему или кому-то из моих соплеменников, — мысленно рыкнул Млечнонрав. — На этот раз я не позволю кому-либо из них даже когтем прикоснуться к котам племени Ветра. Потому что в следующую секунду они останутся уже без когтей».

Тусклое солнце Голых Деревьев пробивалось сквозь облака, и на сугробах засверкали искры отражающихся лучей. Отряд котов покинул лагерь, отпечатки их лап мелькали тут и там на заваленной снегом пустоши. Чувство неизвестности поглотило каждого, когда они отправились навстречу территории Речного племени.

Этот поход мог либо принести задуманные Стремительной Звездой плоды, либо обернуться чем-то похуже нападения на племя Ветра.