Коты-воители: Гордость Млечнонрава. Том 1

Млечнонрав поёжился от ветра, проникшего ледяными когтями под его кости. Сжимая в зубах тушу перепела, он меланхолично оглянулся на территорию Грозового и Сумрачного племён. Деревья там походили на замершие во времени столбы пламени, однако жара они совсем не приносили. Листва всех оттенков оранжевого срывалась с оголевших ветвей и тучами разносилась по пустошам. Голодный ветер выл в предвкушении конца Сезона Падающих Листьев.

Даже сейчас остро чувствовался холод. Млечнонрав хмурился, с трудом представляя охоту на заснеженных пустошах. Раньше, когда он ещё не был членом племени, он никогда не выбирал их в качестве места для ловли дичи. Это будут его первые Голые Деревья, которые кот проведёт в племени Ветра. Он прекрасно понимал, насколько сложно ему будет адаптироваться: на белоснежном ровном покрове чёрная шкура выдаст кота с головой. А слепых кроликов сейчас не так-то и много.

«Значит, это будет всего лишь очередными тернистым зарослями, которые мне нужно преодолеть, — хмыкнул Млечнонрав и засеменил к лагерю. — Воин Ветра я или кто? Мне не привыкать к трудностям. А голодные рты не станут обращать на это внимание».

На полпути его застал Цаплеспин. Кот бодро вышел из-за холма, в его пасти болтался щуплый чибис. Серый кот заметил соплеменника, махнул ему хвостом и быстро догнал. Млечнонрав не повернул головы, но краем глаза заметил, что следом за воином последовали и Иглобрюх с Солнцешкуром, каждый нёс по мыши. Даже с такого расстояния были видны их мрачные морды.

«Точно ласки, приносящие курам зерно», — мысленно усмехнулся Млечнонрав.

— Вот это удача тебе улыбнулась, — присвистнул Цаплеспин сквозь чёрно-белые перья чибиса. — Целый перепел!

— Если бы ты только знал, как я его поймал, — угрюмо пробурчал Млечнонрав, у которого сразу заболели все царапины, оставленные недавно этой проклятой птицей. — Никакая удача тут ни при чём.

Он не удержался, чтобы бросить беглый взгляд через плечо на плетущихся позади двух Речных. Весь их вид выражал полнейшее нежелание быть подчинёнными котам племени Ветра, однако иного выбора у них не было.

— И как они? — тихо спросил Млечнонрав Цаплеспина.

Серый кот качнул головой, показывая непринуждённость.

— Я специально не повёл их к границе с Речным племенем. Свернули к Грозовым, но это был не лучший выбор... Добыча сбежалась в лес, в нём им сейчас легче найти пропитание, чем у нас на пустошах. Как видишь, перепелов там не водится, но хоть что-то удалось поймать.

— Я о другом, — сказал Млечнонрав и добавил ещё тише: — Ничего странного за ними не замечал?

— Было бы странно заметить за ними что-то нестранное, — раздражённо фыркнул Цаплеспин, с осторожностью прислушиваясь к звукам позади. — Какого поведения ты от них ждёшь? Естественно, они бы предпочли умереть, чем сейчас охотиться и работать на нас. Но я слежу за ними, так что по крайней мере они не отчаялись настолько, чтобы напасть на меня и сбежать обратно к себе в камыши. Вечерняя Звезда тоже не будет рад их видеть.

Чёрный воитель довольно кивнул. Внутри него играло злорадное чувство. Да, он и его соплеменники при желании сразу же избавились бы от Речных, только решение предводителей сдерживало их. Единственным удовольствием от этого было каждый день наблюдать кислые словно щавель мины четверых Речных, а их труды от охоты добавляли ещё и сытость котам Ветра. Пока они строят из себя великих страдальцев, но выполняют свои обязанности, можно и потерпеть их присутствие на территории племени Ветра.

— Млечнонрав, вот ещё что... — снова заговорил Цаплеспин.

— То есть теперь я не бродяга? — с саркастичной усмешкой перебил его чёрный кот.

— Я не знаю бродяг, которые стали бы воинами, — отмахнулся Цаплеспин и недовольно зыркнул на кота. — Только если тебя устраивает, чтобы я обращался к тебе лишь так...

— Так чего тебе?

— ... сегодня котята Кудряшки станут учениками, — продолжил незаконченную фразу воин. — Я слышал, как Овсянник со Стремительной Звездой, а потом уже и всё племя обсуждали это утром.

— Ну и что.

— В смысле что? Нет, кажется, я ошибся. Только бродягам нужно объяснять, что значит посвящение в оруженосцы!

— Не знал, что ты стал королевой, — огрызнулся Млечнонрав. — С каких пор ты так носишься с котятами?

— Если я королева, то ты ведёшь себя как старик, который готовится уходить к предкам и потому портит всем настроение, — не остался Цаплеспин в долгу.

На этот раз Млечнонрав лишь закатил глаза и ничего не ответил. Он был рад, конечно, что те трое наконец станут оруженосцами, потому что теперь будет кому таскать подстилки. Сквор был их единственным старейшиной, но это не убавляло обязанности постоянно следить за вредителями в его шкуре и чистотой подстилок. А за неимением новых учеников этим занимались молодые воители.

Вскоре они добрались до лога. Спускаясь вниз по песчаной тропе, Млечнонрав сразу отметил собравшееся в центре лагеря племя. Оживлённое и приподнятое настроение котов дало понять воину, что все они ожидали церемонию посвящения Росинки, Волчонка и Пёрышко. Самих котят пока нигде не было видно: скорее всего Кудряшка тщательно готовила их к церемонии.

Охотники сложили свою добычу в общую кучу, и Млечнонрав уловил резко похолодевшее настроение соплеменников, когда Речные вернулись. Иглобрюх с Солнцешкуром же невозмутимо направились помогать Щуке и Приливу, которые латали дыры в воинских палатках. В такое время, когда холода сидели на хвосте, уже не поспишь под открытым небом, нужно было как можно скорее приводить в порядок палатки и утеплять их на период Голых Деревьев.

На самом деле, здесь был и другой умысел. Даже сейчас племя Ветра не спешило менять свободу на стены палаток, но Овсянник всё равно не давал Речным спуску. Словно сокол, следящий за мышью, глашатай наблюдал за каждым действием иноплеменников и при любом их неверном шаге не сдерживал себя в ругательствах. Щука и Прилив с видом, полным убийственного намерения, покорно выполняли требования. В Речном племени они использовали для палаток рогоз, плети ивы и сухие листья камыша. На пустошах же было совсем по-другому: им не без труда приходилось справляться с колючим дроком, переплетая их с вереском. Пыльца заставляла их беспрестанно чихать, а лапы все искололись о шипы, но удовлетворённый этим Овсянник и не думал останавливать работу.

Поняв, что с минуты на минуту начнётся посвящение, Млечнонрав оторвался от созерцания Речных и решил занять себе место под песчаной скалой. Коты теснились и бросали на него возмущённые взгляды, когда Млечнонрав пытался протолкнуться сквозь плотную стену соплеменников. Наконец ему удалось найти свободный участок рядом с Зайцехвостом, Водомеркой, Шалфеем, Тюльпанницей и Гадючкой. Цаплеспин тоже был с ними и уже что-то обсуждал.

Млечнонрав тут же грузно осел на землю возле Тюльпанницы  и почувствовал усталость в полной мере. Пока он ходил по пустошам в поисках дичи, на лапах не осталось и живого места.

— Посмотрите на него, — фыркнула Водомерка, придирчиво оглядывая кота, — между вами двумя Тюльпанница носит котят, вот только в отличие от неё ты выглядишь и ведёшь себя подобающе будущей королеве.

— На что ты намекаешь? — прищурился Млечнонрав.

— На то, что, кажется, понятно, где ты пропадаешь всё время — по тебе видно, что наверняка приносишь не всю добычу в лагерь.

Воин тут же оскорблённо ощетинился.

— Это моё обычное строение тела! Я не обязан быть таким долголапым скелетом, как ты. Да и ты тоже... — вдруг понял Млечнонрав, — не лучше... Когда вы успели?

Зайцехвост намеренно отвернулся, а Водомерка обернула своим голубовато-серым хвостом чуть округлившийся живот и снисходительно улыбнулась. Но в этой улыбке Млечнонраву была отвешена мысленная оплеуха.

— Тогда же, когда и ты успел искать неприятности. Не твоё дело, бродячий.

— Ты бы так не говорила, — фыркнула Гадючка. Несмотря на то, что они никогда не были закадычными друзьями с чёрным котом, она всё равно не могла упустить шанс задеть Водомерку. — Как бы то ни было, но тогда он был прав. Вы все стали воинами раньше времени. А всё благодаря этому бродяге.

— Бывшему бродяге, — настойчиво поправил сестру Шалфей, а та сделала вид, что не услышала.

Млечнонрав уже было пожалел, что решил сесть рядом с этими кроликоголовыми. Но едва мысль о смене места пришла ему в голову, как на скале показался Стремительная Звезда, а из норы детской шеренгой вышли котята в сопровождении Кудряшки. Разговоры затихли, и внимание переключилось уже на непосредственных виновников торжества.

Внимательно всмотревшись в троицу, Млечнонрав почувствовал что-то странное в них. Росинка с Волчонком и Пёрышко не были такими радостными, как Млечнонрав ожидал, на их мордочках было сосредоточенное выражение. Никакой безудержной радости, как при его собственном посвящении. Но это было неудивительно: котята ещё не отошли от смерти отца. Кудряшка что-то напутственно шептала им на уши, а те понятливо кивали.

Вот все трое выстроились перед Стремительной Звездой.

— Эти луны богаты на новые события, — с улыбкой сказал рыже-белый предводитель. — Настала пора и вашей церемонии. Но перед этим я хочу спросить: Обещаете ли вы все не щадя жизни защищать племя и быть готовыми к трудностям ученической жизни?

— Готовы! Обещаем! — единогласно ответили котята.

Каждый из них видел в «трудностях» своё. Но уверенные взгляды говорили, что никто из них не отступит и будет отдавать все силы ради племени Ветра.

— В таком случае, выйдите вперёд, — троица сделала шаг навстречу Стремительной Звезде. — Росинка, Волчонок и Пёрышко, с позволения наблюдающих за вами звёздных предков я даю вам новые имена. Теперь вы станете Мокролапкой, Волколапом и Перьелапом. Отнеситесь ответственно к своей новой жизни.

Стремительная Звезда взмахнул хвостом и объявил:

— Водомерка будет обучать Волколапа. Ты умная и отважная воительница, так передай это и своему оруженосцу.

Предводитель перевёл взгляд на толпу.

— Обучением Перьелапа займётся Млечнонрав. Твоя преданность и сила духа превосходно скажутся на молодом ученике.

Кот вновь сделал паузу, задумавшись.

— И, наконец, Мокролапка. Цаплеспин станет твоим наставником. Он, словно ветер, может направить твой вольный характер в нужную сторону и передать все умения.

Стоило Стремительной Звезде закончить, как Млечнонрав почувствовал, словно его по голове ударили камнем. Он уставился на новоиспечённых учеников, до сих пор не успев переварить услышанное.

Он теперь — наставник? Не может быть! Только несколько лун назад проводилось их посвящение в воины, а теперь они сами должны были обучать. Он точно не ослышался?

Однако, обдумывая всё это, Млечнонрав понемногу стал понимать, почему Стремительная Звезда сделал такой выбор. Быть наставником — это большая ответственность, требующая выкладываться на полную. Раннее посвящение в воины должно было подразумевать в них все эти черты. А значит, Стремительная Звезда хотел так отмести сомнения в некоторых котах племени. Если у Млечнонрава, Цаплеспина и Водомерки получится стать для своих оруженосцев хорошими наставниками, то они смогут доказать всем, что они действительно полноправные воины племени Ветра.

Первым к своей ученице приблизился Цаплеспин. Мокролапка с уверенностью смотрела коту в глаза, и они по традиции потёрлись носами. Жёлтые глаза Цаплеспина лучились скрытой радостью.

Водомерка удивилась. Она встала, будто не до конца понимая слова предводителя, но подошла к нетерпеливому Волколапу и также потёрлась с ним носами, после чего вернулась на место.

— А как же я? — полуобиженно протянул Зайцехвост.

— А ты уже всех достал своим нытьём! — огрызнулась Гадючка, и бело-серый кот ещё больше насупился.

Водомерка же наоборот поддержала друга:

— Ничего, как только я уйду в детскую, эта обязанность перейдёт к тебе.

— Откуда тебе знать? — снова встряла Гадючка.

Зайцехвоста тоже не сильно утешили её слова. Он в очередной раз утонул в паранойе:

— Неужели я настолько бесполезный, что Стремительная Звезда не дал мне на попечительство ученика?... Я такой слабый и никчёмный в глазах остальных? Но как же...

Млечнонрав не слушал непрекращающийся поток бормотаний воителя. Вместо этого он вышел к скале, коснулся носом носа Перьелапа и воззрился на своего первого в жизни оруженосца, который также смотрел на него во все глаза. Перьелап выглядел удивлённым, но сияющие в глубине его синих глаз счастливые искры не укрылись от Млечнонрава. Тот и подумать не мог, что эта ответственность ляжет на него именно так. Но они оба понимали, что выбор Стремительной Звезды был самым правильным для них обоих.

Как только церемония завершилась, племя заголосило, и ветер подхватил искрящиеся радостью слова:

— Мокролапка! Перьелап! Волколап!

***

Осмотр территории вызвал в молодых учениках бурю эмоций. Несмотря на то, что они уже однажды покидали лагерь, этот раз был особенным — им не нужно было опасаться хищных птиц, готовых напасть в любой момент. Волколап бежал впереди всей процессии, оглядывая каждый камешек на пути; Мокролапка проявляла бо́льшую осторожность, серьёзно принюхиваясь на незнакомых путях. Перьелап шагал рядом со своим наставником, не решаясь уходить далеко, но его сознание усердно запоминало новую информацию.

— Вот здесь наше место для тренировок, а недалеко спрятаны кроличьи тропы. Волколап, осторожно, впереди канава!..

— Видите те остроконечные холмы? Это территория Двуногих. Там водится много собак, так что мы не пойдём туда, если вы не хотите повторить судьбу Зайцехвоста.

— Грозовой патруль? Нет, они не будут пересекать этот ручей и нападать на нас, Мокролапка. Стой, не подходи к ручью слишком близко!

Уследить за оруженосцами было не из лёгих задач. Однако Млечнонрав был рад, что они обошли основную часть их земель и никто даже не успел утонуть, сломать себе что-нибудь от падения в овраг или напороться на жилище лисы. Определённо, звёзды сегодня были на их стороне.

Воин надеялся, что такое событие сможет поднять дух учеников, которые уже четверть луны напоминали теней, и отчасти это получилось. Мокролапка, Перьелап и Волколап забыли на какое-то время о своём горе в потоке изучения просторов племени, однако по возвращению в лагерь всё это сошло на нет. Цаплеспин и Водомерка тоже видели это, но разве кто-то из них мог бы повлиять? Это была личная трагедия братьев и сестры, вмешательство со стороны вызвало бы только ненужную агрессию.

Поэтому Млечнонрав поручил оруженосцам их первое задание — убрать ветки из лагеря, которые принесла с вершины оврага недавняя гроза. Возле песчаной скалы Иглобрюх, Солнцешкур, Щука и Прилив тоже занимались уборкой. Видимо, Овсянник опередил Млечнонрава в этой идее. Но другой работы для оруженосцев пока не было, а их мысли нужно было занять работой прямо сейчас.

Перьелап с Волколапом и Мокролапкой послушно скрылись за скалой, растаскивая ветки к краю лагеря в кучу. Довольный этим, Млечнонрав вдруг почувствовал, как сильно всё это время невидимая лапа сжимала его желудок. С самого утра в его рту не было и макового зёрнышка. К счастью, куча с дичью не была пустой, поэтому он направился туда, чтобы немного перекусить.

Но не успел он толком насладиться вкусом и ароматом убитого накануне чибиса, как резкий вскрик вспорол воздух в лагере. Кот чуть не подавился куском птицы от неожиданности, ошарашенно обернувшись на звук.

Увиденная картина вогнала Млечнонрава в ступор. Иглобрюх, шипя от боли, тёр ушибленную голову лапой, возле него валялся небольшой, но с виду достаточно увесистый камень. Тут же послышались на этот раз яростные крики, и Млечнонрав увидел, кому они принадлежали: Мокролапка и Волколап с пылающими ненавистью глазами, словно коршуны, обрушились на бурого кота с вершины песчаной скалы. Сидящий под ней Иглобрюх не успел прийти в себя после удара камнем, как почти сразу же оруженосцы принялись молотить его лапами, не жалея сил. Мокролапка безжалостно впилась клыками Речному в ухо, и тот зарычал, пытаясь вырваться сразу от двух противников.

Лагерь был полупустым, многие разошлись в патруль или на охоту, но те, кто остался, сейчас с любопытством наблюдали за происходящим. Никто не хотел вмешаться и оторвать от кота нападающих. Даже Овсянник делал вид, будто не замечал, старательно выискивая что-то взглядом среди облаков.

Но Млечнонрав не хотел, чтобы на помощь соплеменнику пришли трое других Речных. Он рывком бросился к извивающимся в пыли котам, схватил за загривок рычащую Мокролапку и лапой отпихнул Волколапа в сторону. Белая кошечка яростно вырывалась, но Млечнонрав отбросил её прочь от Иглобрюха и преградил дорогу.

Мокролапка мгновенно вскочила снова, широко расставив лапы и пригнувшись.

— Убирайся! — отчаянно рявкнула она в морду воину. — Это не твоё дело! Ты защищаешь убийцу! Если бы не он, папа был бы жив!.. Он не может делать вид, словно ничего не делал, я не позволю!

Млечнонрав попытался успокоить ученицу, но самого его тоже потряхивало от злости. Он не мог понять, на кого конкретно она направлена.

— А я не могу позволить тебе продолжать это, — сурово отчеканил кот. — Возвращатесь к работе, а не устраивайте здесь неразбериху.

Рядом с сестрой встал Волколап, его серо-белая полосатая шерсть растрепалась, но глаза горели непотухающим огнём презрения.

— Пока они живут у нас в лагере, даже не надейтесь, что Камнекол найдёт покой в Звёздном племени, — выплюнул он. — И мы тоже.

А затем брат с сестрой развернулись и выбежали из лагеря вверх по тропе, ни разу не обернувшись.

Млечнонрав зарычал от досады, слыша позади себя тяжёлое дыхание Иглобрюха. Не зная, на ком сорвать накопленное напряжение, воин развернулся к нему и совершенно не сдерживаясь рявкнул:

— Зачем вы вообще появились в нашей жизни!? Если бы я знал, чем обернётся встреча на вашей проклятой реке, я бы скорее сам в неё бросился и больше никогда не видел ваших морд. Можете быть довольны, теперь Речное племя обзавелось реальным врагом!

За спиной Иглобрюха встали Щука, Солнцешкур и Прилив, недобро вперив в Млечнонрава взгляды, но он их не замечал от застилающего глаза гнева. Ему было плевать на то, что станет с ними дальше. Кот ещё раз рыкнул и бросился догонять сбежавших учеников. А ведь этот день начинался так безобидно!

На его счастье, запахи сохранились отлично. Волколап и Мокролапка не убежали слишком далеко, потому нашёл кот их быстро. Он вышел к почти ровному округлому оврагу к северу от лагеря. Везде по его периметру возвышались небольшие земляные холмики, похожие на муравейники. Перед одним из них в самом конце сидели Мокролапка и Волколап, склонив головы.

Млечнонрав не решился подойти к ним сразу, выждав пару ударов сердца. Ему было неуютно ступать по земле, в которой покоились останки множества котов, живших до него. Но хотя бы одного Млечнонрав успел застать, и сейчас возле могилы тосковали его дети.

«И что мне прикажете делать? — мученически вздохнул про себя Млечнонрав. Он старался быть ответственным как мог, но обстоятельства добавляли ему проблем. — Если я опять прикажу им вернуться, они закопают меня в этой же земле. Ну и дерьмо, лучше бы я держал их дальше от этих рыбомордых...»

Пока кот безуспешно ломал голову над тем, как лучше будет объяснить ученикам перестать видеть во всех врагов, неожиданно за его спиной послышался тихий шелест шагов. Млечнонраву не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это был.

— Вы не достойны находиться здесь, — бросил он сквозь зубы. — Одно ваше присутствие уже оскорбительно для тех, кто умер благодаря вашим стараниям. Проваливайте!

Короткая заминка казалась невероятно долгой. Млечнонрав собирался развернуться и лично пинками вытолкать рыбомордых со священной земли, но Иглобрюх, что встал возле него, внезапно сказал:

— Как будто ты сам не сделал бы то же для своего племени.

— Что? — возмущённо фыркнул воин, уставившись на него. — Пользовался бы помощью соседей, а после напал на их лагерь? Нет уж, у меня не лисье сердце, как у всех вас.

— ... когда каждый день ты наблюдаешь гибель котят и остальных членов племени от истощения, когда территория превращается в мёртвую пустыню, добычи нет вовсе, а запахи уверяют, что это соседи виноваты в твоих страданиях — как бы ты поступил на нашем месте?

Млечнонрав не хотел слышать слова этого подлого лицемера. Совсем недавно он водил их за нос, пользовался добротой и в итоге подставил, как у него вообще хватает совести оправдываться перед ним сейчас?!

— Я положился на помощь Грозового племени, чтобы вместе мы могли отомстить своим врагам... Но в последний момент они обернулись против нас.

Млечнонраву хотелось взреветь от бури возмущения. А разве не Речное племя поступило с племенем Ветра точно так же?!

— Однако тогда на границе между нашими племенами... Мне казалось, что вы врёте и вместо помощи на самом деле пришли ради того, чтобы вновь красть нашу и без того редкую дичь. Я почти убедился в своих подозрениях. Но потом, когда вы привели своих соплеменников и даже не отказались идти на нашу территорию... — Иглобрюх выдохнул тяжёлый клубок чувств. — На меня снова накатили сомнения. А затем эта ваша ученица сдуру бросилась на падающий дуб... Разве стал бы кто-то отдавать свою жизнь ради спасения врагов? Мне хотелось понять, что на самом деле происходит, но потом я вспоминал о хрипящих от голода котятах, у которых уже не было сил даже на писк, — голос бурого кота стал ещё тише. — Я... я ведь нёс ответственность и за своих котят. Они могли умереть в любой момент. Я вновь и вновь вспоминал о запахах племени Ветра на наших землях, следах убитой дичи, которые вели к пустошам. Когда план уже был готов, отступать было нельзя. Это бы значило, что следующий день никогда не настанет для всех наших соплеменников.

— Не распинайся перед ним, — внезапно встрял Прилив, его глаза возмущённо сверкали. — Их племя приложило к этому лапу, что ты теперь хочешь? Сказать, что они белые овцы?

Голова Иглобрюха резко развернулась в сторону серого кота, и тот увидел лихорадочно блестящие расширенные глаза Речного воина.

— Я... я... не знаю! Всё время я думал, что они хотят нас уничтожить ради территории и добычи, но... Все эти коты не голодают, как мы. Они едины, никто не вёл себя так, как я представлял раньше... — кот затряс головой, словно вокруг кружили мухи. — Всё время я убеждал себя в обратном. Не только себя, всё наше племя... Проклятье, я лишь хотел лучшей жизни для нас, а не того, чтобы понять... Мы ошибались. Мы так ошибались.

После этого никто из них не нашёл, что добавить или возразить. В этот момент Иглобрюх напоминал ту реку, которую долгое время удерживал завал, и лишь сейчас ей удалось выплеснуть весь поток наружу. Эту же плотину, впрочем, он старательно выстраивал сам. Видя прямые опровержения его мыслей, он упрямо настаивал на своём, не желая что-либо менять или меняться самому. В итоге всё это привело к катастрофическим последствиям.

Теперь эти котята будут расти без отца, и вина лежала на Иглобрюхе.

Теперь между Речным племенем и племенем Ветра образовался глубокий раскол, а остальные кланы будут распускать о Речных самые безумные слухи.

Однако, с другой стороны, ценой всех этих жертв пелена спала с разума. Даже если Прилив, Щука и Солнцешкур отпирались, для них самих, как и для Иглобрюха, было уже понятно, кем они были. Освободителями? Героями? Настоящими воинами?

Смешно.

В конце концов, они были не нужны даже собственному племени.

Внезапно для себя Млечнонрав провёл неприятную параллель: как Речные действовали тайно от своего племени, желая для него лучшей доли, так и он сам. Речная четвёрка хотела отомстить и отнять земли соседей, пуская пыль в глаза своему предводителю. Млечнонрав же из честолюбия и желания показать свои силы соплеменникам пытался привлечь на свою сторону союзника, не смотря на опасность для жизни. В итоге оба желания обернулись жертвами, а должного результата так и не получили.

В этой мутной ситуации две противоборствующие стороны сидели у единой могилы своих надежд, пока невинные свидетели в стороне переживали их последствия.

На этот раз никому не удалось выйти сухими из воды. Мало того, на дно за собой они потянули остальных.

Вот же дерьмо! Млечнонрав не мог подумать, что снова окажется связанным общей нитью со своими врагами. Похоже, выход всем им снова придётся искать сообща.