Глава 8
Гулкое эхо шагов сопровождало Драконье Крыло по винтовой лестнице вниз. За его спиной, в самом сердце башни, за каменной дверью, сдерживающей воздух, оставалась она — рыжая, бьющаяся в сонной слабости, тянущая лапы к прутьям. Но сейчас не до неё.
На первом этаже стояли двое новых — его новые. Молчеливый, тёмный, с застывшей мордой и пружинистыми лапами, и Лёд — светлый, почти бледный, с глазами, холодными, как лужи под инеем. Они не шевелились, только смотрели.
Из бокового прохода к ним вышли старые. Первый — кот с тусклым пятнистым мехом, тяжёлым взглядом и неровным шрамом на боку. Его крылья давно были срезаны, остались только рубцы. Он пах дичью и землёй.
Второй — сгорбленный, с резкими движениями и обрывком тряпки, торчащим из пасти. Он бросил короткий взгляд на новых и фыркнул.
Драконье Крыло встал между ними. С тихим стуком его крылья сложились за спиной.
— Знакомьтесь, — сказал он спокойно, но так, будто звук его голоса был ветром в камне. — Это Зола и Шорох.
Он указал на первого.
— Зола — охотник. Он знает, где бегают сердца.
Потом на второго.
— Шорох. Он отвечает за чистоту. Он и башню вылижет, и тебя, если прикажу.
Никто не засмеялся. Даже Шорох только мрачно прищурился.
— А это, — Драконье Крыло повернулся к новым, — Молчеливый и Лёд. Не спрашивайте, откуда имена. Теперь они живут здесь. Ваша кровь — моя. Ваша воля — в моих лапах.
Он посмотрел на всех четверых, будто расставляя фигуры на доске. Тени от факелов скользили по стенам, будто наблюдая за ними.
— Зола, Шорох. В подвал. Ждите сигнала.
Оба старых раба молча поклонились. Повернулись, не проронив ни слова, и исчезли в темноте, будто та впитала их.
На лестнице снова воцарилась тишина. Только дыхание новых да потрескивание углей в старом железном светильнике.
Драконье Крыло смотрел на Молчеливого и Льда с долей внимания, как плотник смотрит на новый инструмент — готовый испытать.
Он ничего не сказал больше.
Просто повернулся и ушёл, снова поднимаясь по лестнице — к рыжей, к клетке, к глазам, что, возможно, уже открыты.
Драконье Крыло задержался на мгновение, снова взглянув на молчаливых новоприбывших. Его крылья слегка пошевелились, как если бы сами чувствовали воздух, напряжённый от тишины.
Он вдохнул, взгляд устремился на Молчеливого и Льда, как бы проверяя их реакцию.
— Вы здесь не для того, чтобы просто сидеть и ждать. У меня есть дело для каждого, — голос его был равнодушным, но в нём чувствовалась какая-то скрытая сила, словно ветер перед бурей. — Мне всё равно, кто из вас будет охранять днём, а кто ночью. Разделитесь между собой, не надо мне лишних разговоров.
Он повернулся и направился к дальней стене, где скрывался вход в подвал. Внизу, за тяжелыми каменными дверями, скрывались комнаты, которые он держал для своих рабов. Кот пошёл вперёд, его шаги эхом раздавались в тёмных коридорах. Когда он достиг подвала, он обернулся и продолжил:
— А теперь покажу вам, где будете спать. Здесь не такие удобства, как у вас, возможно, были раньше. Ваши новые дома.
Они спустились в подвал, где тусклый свет едва касался древних камней стен. Драконье Крыло уверенно шагал вперёд, его шаги звучали как ритм жизни в этом месте. Он указал на несколько комнат, расположенных по бокам.
— Вот, — он показал на первую дверь. — Здесь комнаты без решёток, но не думайте, что это подарок. Мех зверя, чтобы вам было теплее. Каждому по своей миске, чтобы не чувствовали себя забытыми. Но… — его взгляд слегка сузился, и он кивнул в сторону других дверей. — Не во всех комнатах есть ни мех, ни миска.
Молчеливый и Лёд молча переглянулись, оба стояли, как статуи, не выражая никаких эмоций.
Драконье Крыло продолжил, подойдя к одной из дверей, где в углу лежал только твёрдый камень.
— Это вам урок. Никто не гарантирован от лишений. Кто будет охранять ночью, тот будет больше спать в таких комнатах, кто днём — получит немного больше комфорта. Решайте, как хотите.
Он подошёл к двери в конце коридора, где тихо шуршали сгустки темноты. Ближайшие знакомые Работорговца приближаются, и они должны были быть готовы.
— Завтра прилетят те, кого я знаю. Будьте внимательны. Работорговец не прощает ошибок.
Драконье Крыло обернулся и, будто свернувшись в самом себе, поднялся наверх, оставив новых рабов в подвале, где за каждым шагом следила глухая тишина.
Драконье Крыло остановился у края лестницы, его глаза, как всегда, безжизненно скользили по всем присутствующим. Он не любил многословных разговоров, предпочитая действия. Его взгляд остановился на Золе, охотнике, стоявшем рядом.
— Зола, — сказал он, словно этот односложный приказ уже был достаточен. — Ты пойдёшь на охоту.
Зола слегка кивнул, не выражая ни радости, ни сожаления, просто как хищник, готовый выполнить свой долг.
Драконье Крыло повернулся к Льду, его глаза остались холодными и непреклонными.
— Ты будешь с ним, — добавил он спокойно. — Не по охране. Это твой день. В этот раз не стоять у дверей, а идти с ним. Ты поймёшь, почему.
Лёд не ответил, только покачал головой, его глаза всё так же сверкали холодом. Он был готов выполнять приказ, как бы странно это ни было.
Драконье Крыло не отвёл взгляда и снова обратился к Золе, как будто проверяя, всё ли ясно.
— Убей больше зверей, чтобы сделать комнату для второго охранника. Мягче, чтобы спалось. — Его голос прозвучал почти как отголосок в пустом зале. — Хоть я и хотел, чтобы он спал на полу, но ты же понимаешь… Он может заболеть.
Зола не промолвил ни слова, только зашевелил лапами, подтверждая, что понял. Он не стал спорить о том, что мягкая постель — это роскошь, которую, казалось бы, не стоило бы предоставлять рабам.
Драконье Крыло в последний раз обернулся к Льду, его взгляд был полон скрытой угрозы и нетерпения.
— Ты поймёшь, что ты делаешь. Не заставляй меня напоминать, — сказал он, а затем развернулся и направился в сторону верхних этажей. Его крылья тихо шуршали в темноте, как ветер в пустых коридорах.
Зола и Лёд не произнесли ни слова, лишь посмотрели друг на друга, а затем, словно подчиняясь его воле, пошли в сторону входа, готовые выполнять свой приказ.