Евангелие от Иуды

Самые опасные демоны живут в человеческих сердцах. Их нельзя сразить острым клинком или же молитвой. Борьба с ними изматывающая и зачастую практически нескончаемая. Победив одного демона, человек, сам того не ведая, тут же впускает в себя другого. Это непрерывный процесс бытия. Чимин никогда не воевал со своими бесами, они были ему милы. Зачем пытаться искоренить то, что способно закалить душу и тело? Омеге было неважно, что люди ненавидят его и всячески стараются обходить стороной, ибо пока он может играть роль дьявола, ему под силу одержать вверх над законами этого мира. Истина рождается из глубоко посаженных корней, а сверху она всегда покрыта толстым слоем грязи. Грязь не скверна, она лишь обязательный атрибут.

У каждого человека есть свои цели, мысли, амбиции. Можно попробовать изменить чужие приоритеты ради собственной выгоды, но когда это не представляется возможным, единственный выход — сражаться. И Чимин сражался. Остервенело и озлобленно. Омеге не было дела до жертв его крестового похода. Среди них не было невинных, он губил лишь тех, кто сломал его собственную жизнь. Глава посёлка, кузнец, фельдшер — все эти люди приложили руку к его несчастью. Стоит ли их жалеть? Неважно, как ты себя называешь. С людьми у тебя нет ничего общего, раз благодарность тебе неизвестна. А эти отбросы о таком чувстве явно никогда не слыхали. Наказать их дело почти что благое.

Наедине с самим собой Чимин никогда не кривил душой. Он был рад тому факту, что совсем скоро деревню ждёт упадок. Тэхён под чётким руководством Чонгука изничтожит все ресурсы почвы и доведёт местных жителей до отчаяния. И когда точка невозврата будет, наконец, достигнута, появится губернатор и за бесценок скупит все земли. В результате все враги омеги останутся ни с чем, а на месте ненавистной деревни построят роскошный курорт. И тогда белоснежные перья новой надежды осыпятся на дно озера, а из ран на его спине еще раз вырастут крылья. Марк Аврелий говорил: «Настоящий способ мстить врагу — это походить на него». Чимин в совершенстве овладел этой тактикой. Местные непременно должны оценить то, как прилежно он учился ради идеального подражания им.

Конечно, Чимин хотел бы с уверенностью заявить о том, что ни о чём не жалеет. Но это было не так. Юнги волновал его и терзал душу, словно голодный волк крошечного кролика. Омеге было стыдно за своё поведение. Альфа раскрыл перед ним душу, а он этим бессовестно воспользовался. Он понимал, что ничего не должен Мину, тот сам пришёл к нему и отравил своей заботой. Но что сделано, то сделано. Поздно отрицать очевидное. Юнги помог ему, и омега об этом помнил. Чимин умел быть благодарным. Именно это и отличало его от Чонгука. Чон — военный в пятом поколении, все его чувства атрофированы, восприятие же омеги порой на время приходило в норму.

Подходя к саду и всматриваясь в расплывчатый силуэт альфы, Чимин невольно вспомнил момент, когда подверг Юнги гипнозу. Эта была вторая их встреча. Омега был крайне удивлён, увидев перед собой наглого зелёного дятла. И вот этот стрёмный тип должен был стать их козырем? На мгновение он усомнился в адекватности брата. Но делать было нечего: раз выбор пал на Мина, значит так тому и быть. Кто такой Чимин, чтобы перечить губернатору? Закончив с гипнозом, омега пообещал себе больше никогда не пересекаться с Юнги. Но одного его желания для этого оказалось мало. Уже на следующий день улыбающийся альфа стоял перед ним и развлекал фокусом с цветами.

С тех самых пор Юнги стал чем-то привычным для Чимина. Всё же омеге пришлось признаться самому себе, что альфа ему симпатичен. Быть может в другой ситуации он даже решился бы сблизиться с ним, но в их случае это было невозможно. Жаль, что сейчас не зима и нет сильного снегопада. Ведь если бы снег падал и падал, застилая все вокруг белым покрывалом, можно было бы представить себе, будто жизнь началась с чистого листа, и в ней всё непременно хорошо. Такая маленькая иллюзия, а сколько покоя может принести... Тряхнув тяжёлой головой, Чимин, отогнав от себя раздражающую сентиментальность, подошёл к альфе и негромко проговорил:

— Давно ждёшь?

— Минут десять, — закутываясь в куртку, сонно ответил Юнги.

— Мы быстро справимся, — доставая из кармана кофты фонарик, заверил альфу Чимин. — Главное смотри под ноги.

— Постараюсь.

Улыбнувшись Юнги, Чимин включил фонарик и, чуть пригнувшись, прошмыгнул в ворота сада, а затем быстро скрылся в тени деревьев. Следуя по пятам за ловким омегой, Юнги, сконцентрировавшись, старался запоминать дорогу и больше ни о чём не думать. Анализировать ситуацию нужно спокойно, даже если это причиняет боль, только хладнокровие может помочь с этой непростой задачей. Заметив, что омега незаметно свернул с тропинки и перебрался через кованый забор, альфа, чертыхнувшись, перепрыгнул невысокий пенёк и также принялся преодолевать железное препятствие.

Оказавшись по ту сторону забора, Юнги подошел впритык к омеге и, переведя дыхание, проследил взглядом за светом фонарика. Прямо перед ними стояли несколько колючих кустов средней высоты. Надев на руки плотные перчатки, Чимин осторожно сдвинул несколько веток в сторону и бочком пролез между ними.

— Тут лестница, будь осторожен, — придерживая ветки, прошептал Чимин.

— Понял, — кивнул альфа, мужественно протискиваясь между колючками.

Медленно спускаясь по разбитой каменной лестнице, Юнги, словно маленький ребёнок, активно вертел головой по сторонам, старался рассмотреть каждый рисунок, покрывающий полуразвалившиеся стены подземелья. С потолка свисали толстые корни деревьев, что так и норовили забраться альфе за шиворот и оцарапать нежную кожу. Заметив, наконец, несколько больших тазиков и внушительный ряд из банок, он, в очередной раз поражаясь воображению омеги, наклонился вперёд и принялся собирать всё в кучу. Закинув банки в самый большой из тазиков, альфа вынес его наружу, а затем вернулся и за остальными. Когда весь «боевой арсенал» оказался наверху, омега аккуратно расправил ветки кустарника и, взяв часть тазиков, пыхтя и кряхтя направился к речке.

Спрятавшись под ветками старой ивы, Чимин, по колено войдя в воду, начал тщательно полоскать тазики. Застав омегу за столь занимательным занятием, Юнги, отчётливо слыша запах мяты, потрогал воду рукой и обеспокоено поинтересовался:

— Ты не заболеешь? Вода холодная.

— Зараза к заразе не липнет, — отмахнулся Чимин.

— Обязательно всё мыть прямо сейчас?

— Естественно, — активно закивал Чимин. — Если кто-то заметит у меня окровавленную тару, сразу кипишь поднимет.

— Выходи из воды, я сам помою, — сняв обувь и закатав штанины, скомандовал Юнги. Вот что за наказание этот омега?

— Сам справлюсь.

— Чимин, иди на берег, — забравшись в воду, выдохнул Юнги. — Застудишь себе стратегически важное место, а тебе ещё детей рожать.

— А тебе их ещё делать, — фыркнул омега, не отвлекаясь от своего занятия.

— Вижу, общение с Хосоком повлияло не только на меня.

— Да уж, — поняв, что ляпнул, смутился Чимин.

— В этой реке ещё утром труп плавал, — внимательно глядя на омегу, проговорил Юнги. — Не страшно?

— Глава кормил рыб с другой стороны реки. Тут всё чисто.

— А ты много знаешь.

— Как и ты, — выразительно посмотрев на альфу, оскалился Чимин.

— Мне по долгу службы положено, — нахмурился Юнги, вдруг резко осознав, что Чимин прекрасно знает о том, что его раскрыли. Знает и все равно пришёл...

— Ты вроде бы в отставке, — прошептал Чимин, стараясь выглядеть как можно более равнодушным. — К чему вникать в криминал? Привычка?

— Скорее интерес, — пошел в ва-банк Юнги. — Не каждый день твоё преступление на себя берёт другой человек.

— Считай, что тебе повезло.

— Чимин, ответь мне честно, что ты делал тогда в лесу?

— Ты знаешь.

— Не знаю.

— Знаешь.

— Не спорь со мной и не ври, — разозлился Юнги.

— Не отвечать на вопросы не значит врать.

— Абсурдная ситуация, — раздражённо выдохнул Юнги. — Мы оба знаем, о чём речь, и при этом оба ломаем комедию.

— Порой незнание — благо, — почесал лоб Чимин, закончив с тазиками.

— Не в моем случае.

— И в твоём тоже, — твёрдо произнёс омега. — Всё закончилось. Не усложняй себе жизнь.

— Я напал на четверых человек, как я могу об этом забыть?

— На войне ты убивал и калечил в разы больше людей. К чему сейчас сантименты?

— Спасибо, что напомнил, — прорычал Юнги. — Только на поле боя были враги!

— Враг — очень поверхностное понятие. Собственно, как и идеалы. То, что для одного — мусор, для другого — сокровище.

— Наш разговор ни о чём.

— Разве? — приподнял бровь омега. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Просто сделай вид, что ты ничего не знаешь.

— Я не успокоюсь, пока не получу ответы на все свои вопросы.

— Я ведь могу заставить тебя забыть.

— Тогда почему не делаешь этого?

— Не хочу больше управлять тобой.

— Решил поиграть в благородство? — усмехнулся Юнги.

— Ты же всё равно не успокоишься? — устало выдохнул омега. — Дам тебе всего один совет: не суйся к Чонгуку. Иначе пожалеешь.

— Я не боюсь губернаторского сыночка, — уверенно проговорил Юнги.

— А зря. Чонгук — военный генерал. Он знает о тебе все.

— Ты так шутишь? — напрягся Юнги. Чонгук — генерал? Если это действительно так, то положение у него крайне незавидное. Тягаться с тем, у кого вся власть в руках, дело гиблое...

— Нет, сейчас я говорю правду, — выходя из воды, прошептал Чимин.

— Зачем тебе об этом мне рассказывать?

— Ты помог мне, я хочу помочь тебе, — не стал юлить Чимин. — Хочешь искать правду — ищи. Но тихо.

— Я ничего не понимаю...

— Пошли по домам, уже поздно, — поднимая с земли тазики, выдохнул омега.

— Я помогу тебе донести тару, — понимая, что в данный момент продолжать разговор бессмысленно, проговорил Юнги.

— Спасибо, — мило улыбнулся омега.

Выйдя на берег и быстро обувшись, Юнги, взяв у Чимина часть груза, молча двинулся в сторону дома омеги. В голове альфы, словно эхо от взрыва мин, звучало множество вопросов. Сомнения, подобно бравым пиратам, брали на абордаж уверенность Юнги, заставляя альфу признать свою ничтожность. Он вроде бы и получил несколько ответов, но при этом чёткость у происходящего так и не появилась. У альфы складывалось впечатление, будто он смотрит насыщенный событиями фильм в ужасном качестве. Вроде бы и интриги постепенно раскрываются, а разглядеть что к чему из-за некачественной картинки так и не получается.

В полной тишине добравшись до «Дома увядающих цветов», Юнги, все отчётливее чувствуя, как запах омеги обволакивает его, и слыша, как у Чимина начинает сбиваться дыхание, титаническим усилием воли взял себя в руки и, сложив все тазики в сарай и посмотрев на омегу, дыша через раз, проговорил:

— Иди в дом.

— Спасибо, что помог, — негромко произнёс Чимин. — Я правда благодарен.

— Наш разговор ещё не окончен, — упрямо напомнил омеге Юнги. — Как только разберусь в своих мыслях, опять начну задавать тебе вопросы.

— Вы военные все такие нудные? — усмехнулся Чимин, внимательно глядя в глаза альфы.

— Практически, — кивнул Юнги.

— Буду знать, — прыснул омега перед тем, как подойти к альфе и осторожно, немного неловко поцеловать того в губы. — Спокойной ночи.

Всего одно осторожное касание губ, и Юнги, словно школьник, не знает куда себя деть. Сердце, отплясывая лишь ему одному понятный танец, бешено мечется в груди, вмиг заставляя альфу забыть обо всех пакостях Чимина. Да, он по-прежнему хочет этого омегу, но пока он не разберётся во всем, ни под каким предлогом не разрешит себе прикоснуться к нему.