the Untouchable

— Ты пой­ма­ешь ме­ня, а? Ты ус­пе­ешь? — кри­чу я не сво­им го­лосом, ша­гая по уз­ко­му па­рапе­ту на вер­ши­не три­бун школь­но­го ста­ди­она. Я гля­жу на Мэт­та свер­ху и сме­юсь, но, не­ожи­дан­но ик­нув, я по­качи­ва­юсь, но удер­жи­ва­юсь на но­гах, пу­гая и се­бя, и Мэт­та.

— Ког­да я до­берусь до те­бя, те­бе ма­ло не по­кажет­ся, — кри­чит он. Мэтт пь­ян не мень­ше ме­ня, но я все рав­но 
слы­шу тре­вогу в его го­лосе, как бы он не ста­рал­ся храб­рить­ся. 

— Ты ме­ня пой­ма­ешь? Ес­ли ты ме­ня лю­бишь, то пой­май! — сме­юсь я и при­под­ни­маю не­высо­ко но­гу, зас­тавляя Мэт­та нап­рячь­ся еще силь­нее.

— Те­бе нуж­ны до­каза­тель­ства, что я те­бя люб­лю? Тог­да мне то­же.

Я нак­ло­няю го­лову на бок. Мой одур­ма­нен­ный мозг мед­ленно со­об­ра­жа­ет.

— Ес­ли ты ме­ня лю­бишь, то сей­час ты поз­во­лишь мне снять те­бя от­ту­да.

— Так не чес­тно! Я не бу­ду те­бе что-ли­бо до­казы­вать! 

— Зна­чит, ты ме­ня не лю­бишь? — ис­пы­тыва­юще Мэт­ти смот­рит на ме­ня, и я за­каты­ваю гла­за, от­пи­вая нем­но­го ви­на из бу­тыл­ки.

— Ты вы­иг­рал, — сда­юсь я, мед­ленно са­дясь на па­рапет и све­шивая од­ну но­гу с не­го.

Мэтт поль­зу­ет­ся мо­мен­том и быс­тро взби­ра­ет­ся ко мне.

— Ты вы­иг­рал. Ты всег­да по­беж­да­ешь ме­ня. Я сла­бая… А ты силь­ный, — ти­хо го­ворю я, по­ка Мэтт под­ни­ма­ет ме­ня на ру­ки.

— Но сла­бые всег­да тя­нут­ся к силь­ным. В этом я и вы­иг­ры­ваю, — улы­ба­ет­ся он, и я це­лую его в гу­бы, ощу­щая прив­кус ни­коти­на те­перь на сво­их гу­бах. 

Я пы­та­юсь встать, но пе­ред гла­зами все плы­вет, мель­те­шат раз­ноцвет­ные кру­ги. Пы­та­ясь по­нять, спа­ла ли я или прос­то бы­ла в бес­созна­тель­ном сос­то­янии, я за­хожу в ту­пик, по­тому что я точ­но пом­ню, как упа­ла в об­мо­рок. Но по­чему же тог­да я ви­дела сон?

— Я спа­ла? — за­думав­шись, про­из­но­шу я вслух и не сра­зу по­нимаю это. Я ви­жу Мэт­та, си­дяще­го у пос­те­ли, на ко­торой ле­жу я. Его ло­коть сто­ит на кро­вати, а ла­донью он под­пи­ра­ет нак­ло­нен­ную го­лову.

— Я не знаю, ми­лая.

— Что про­изош­ло? — спра­шиваю я, силь­но заж­му­рив­шись и рез­ко рас­пахнув гла­за. В ком­на­те неп­ри­выч­но свет­ло; хо­чет­ся пить. Мэтт са­дит­ся пря­мо, кла­дя ру­ки на ко­лени.

— Чар­ли и "ко­леса", — он бе­рет мою ла­донь и тро­га­ет каж­дый па­лец, пог­ла­живая или прос­то слег­ка сжи­мая. — Ты на­дела­ла мно­го шу­ма. Я хо­тел те­бя от­везти в боль­ни­цу, но Гар­ри ска­зал, что это прос­то об­мо­рок из-за сме­си ал­ко­голя и нар­ко­тика.

Вся аго­ния по­кину­ла ме­ня, и те­перь я прос­то не знаю, что ска­зать и что де­лать. Оче­вид­но, мне все так же сле­ду­ет по­ехать до­мой.

— Где Гар­ри? Я… Мне на­до… — бор­мо­чу я, сев на кро­вати. Мое так­си оп­ре­делен­но уже не ждет ме­ня.

— Я от­ве­зу те­бя, — го­ворит Мэтт, хму­ря бро­ви. 

— Я при­еха­ла сю­да с Гар­ри и у­еду с ним, — стою я на сво­ем.

— Прос­ти ме­ня, я прос­то хо­тел уви­деть те­бя, прос­то хо­тел по­гово­рить с то­бой, по­нять…

— Мы не мо­жем быть друзь­ями пос­ле то­го, как ты чуть не зас­тре­лил ме­ня и мо­его бра­та. А те­перь, ког­да ты вер­бу­ешь че­лове­ка, с ко­торым я пы­талась стать друзь­ями, с ко­торым мне дей­стви­тель­но нра­вит­ся об­щать­ся, мы тем бо­лее не мо­жем дру­жить. Я да­же не мо­гу смот­реть на те­бя, не вспо­миная ту ночь, - го­ворю я и не мо­гу ос­та­новит­ся, це­лая ти­рада под­ка­тыва­ет к гор­лу. — Я лю­била те­бя, черт возь­ми! А ты взял и все от­ре­зал в од­ну ночь, в один час! 

— Я люб­лю те­бя, — шеп­чет он. — Мне так жаль.

— Нет, не лю­бишь.

Я под­ни­ма­юсь на но­ги, вы­хожу из ком­на­ты и чуть ли не лбом не вре­за­юсь в Гар­ри, сто­яще­го со сло­жен­ны­ми на гру­ди ру­ками, прис­ло­нив­шись к сте­не. Он все слы­шал.

— По­еха­ли, — го­ворю я. 

Мэтт пы­та­ет­ся дог­нать ме­ня, но я ос­та­нав­ли­ваю его сво­ими сло­вами.

— По­жалуй­ста, дай мне вре­мя. Мне бы­ло чер­тов­ски тя­жело. И сей­час мне тя­желее в сто раз. Дай мне вре­мя, прос­то ос­тавь ме­ня, - мой го­лос ути­ха­ет с каж­дым сло­вом, буд­то бы у ме­ня нет сил го­ворить гром­ко. Мэтт и Гар­ри об­ме­нива­ют­ся взгля­дами.

***

— И дав­но ты ма­ри­онет­ка Мэт­та? — спра­шиваю я, ког­да Гар­ри за­водит ма­шину. Он ди­ко смот­рит на ме­ня, и мне ужас­но хо­чет­ся за­лепить ему по­щечи­ну за это, по­тому что это я дол­жна так смот­реть на не­го.

— Мы — друзья.

Сле­ду­ющие де­сять ми­нут мы едем в мол­ча­нии. 

— Я не знал, что у вас та­кие от­но­шения. Я не знал, — го­ворит он. — Он ска­зал, что вы ста­рые друзья, что он хо­чет сде­лать те­бе сюр­приз. Я бы не по­вез те­бя, ес­ли бы знал.

— Не на­до, Гар­ри. Ты все знал, — го­ворю я. — Но вот я не зна­ла, что ты встре­чал­ся с Чар­ли, — ме­няю я те­му раз­го­вора, по­тому что те­перь сле­зы как ни­ког­да на­вора­чива­лись на гла­за. Гар­ри кри­вит рот.

— Поч­ти каж­дую ночь она на­пива­ет­ся и зво­нит мне, пых­тя, как она лю­бит ме­ня и как хо­чет ме­ня, — он на­чина­ет сме­ять­ся, и я по­нимаю, что он силь­но пь­ян, хо­тя я не за­мети­ла это­го ра­нее. По­чему я бы­ла так уве­рена, что — пай-маль­чик, ко­торый во­об­ще ни ра­зу не прит­ра­гивал­ся к ал­ко­голю? По­чему я все вре­мя оши­ба­юсь на его счет?

— По­чему вы рас­ста­лись? — спра­шиваю я. Его смех тут же прек­ра­ща­ет­ся, и он смот­рит на ме­ня. Он не хо­чет рас­ска­зывать.

— Прос­то.

— Прос­то?

Гар­ри ки­ва­ет.

— Но ты был тог­да с ней у кос­тра, — го­ворю я.

— Она бы­ла с Мэт­том. Я не знал, что она при­дет. 

— По­хоже, Алекс и Мэтт сно­ва об­ща­ют­ся, — го­ворит он пос­ле не­боль­шой па­узы. Не­ожи­дан­но аго­ния сно­ва нас­ти­га­ет ме­ня.

— Ка­кого чер­та ты го­воришь? Алекс не об­щался с Мэт­том с той но­чи… Он не­нави­дит его и ни­ког­да да­же не пос­мотрит в его сто­рону, пос­ле то­го, как Мэтт… как… — я не мо­гу ска­зать «чуть не убил его», хо­тя это так. Я не мо­гу прос­то вспо­минать и го­ворить об этом. Го­ворить об этом Гар­ри. Пря­мо сей­час.

— Я знаю, что Алекс и Мэтт сно­ва об­ща­ют­ся, — пов­то­ря­ет Гар­ри.

— Ты ни­чего не зна­ешь.

Ког­да Гар­ри толь­ко по­вора­чива­ет на ули­цу, где я жи­ву, я уже го­тов­люсь вы­ходить. Я не мо­гу боль­ше на­ходит­ся так близ­ко к Гар­ри. Мне нуж­но по­быть од­ной. Прий­ти в се­бя. Ма­шина ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, и я не те­ряю ни ми­нуты.

— Знай, что мы боль­ше не друзья. Счас­тли­вого Хэл­ло­уина! — го­ворю я, спе­ци­аль­но со все­го ма­ху зах­ло­пывая дверь ма­шины.

Зак­рыв вход­ную дверь за со­бой как мож­но ти­ше, по­тому что я не хо­чу раз­бу­дить Алек­са или Джен, хо­тя я и не знаю: до­ма они уже или нет, до ме­ня до­ходит, что мне не­чего ве­шать в шкаф – я за­была кур­тку на ве­черин­ке, то есть в до­ме Мэт­та. Но от­кла­дываю эту проб­ле­му, так­же, как и мыс­ли о Мэт­те и Гар­ри, в даль­ний ящик. Но как толь­ко моя го­лова ка­са­ет­ся по­душ­ки, а гла­за зак­ры­ва­ют­ся, лен­та кар­ти­нок с учас­ти­ем этих дво­их и ме­ня про­носят­ся у ме­ня в ра­зуме и не да­ют мне ус­нуть нес­коль­ко ча­сов к ря­ду, по­казы­вая раз­ные си­ту­ации, ко­торые бы­ли и ко­торых не бы­ло. От­клю­ча­юсь я уже бли­же к ут­ру, ког­да за ок­ном свет­ле­ет. 

***

Плот­но по­зав­тра­кав, я вдо­воль на­сыти­лась еще и уго­вора­ми Джен Алек­са рас­ска­зать, как прош­ло его вче­раш­нее сви­дание. Алекс прин­ци­пи­аль­но от­ка­зывал­ся, ар­гу­мен­ти­руя, что это его лич­ная жизнь. 

— По­чему ты не по­ин­те­ресу­ешь­ся луч­ше, где она бы­ла, — Алекс ука­зыва­ет на ме­ня, - И чем за­нима­лась.
Джен нем­но­го хму­рит­ся, ви­димо по­нимая, что от Алек­са она так ни­чего и не добь­ет­ся, и из-за это­го пе­рек­лю­ча­ет все свое вни­мание те­перь на ме­ня, как и хо­тел Алекс.

— Я бы­ла с дру­гом на ве­черин­ке в честь Хэл­ло­уина. Ни­чего ин­те­рес­но­го, — быс­тро го­ворю я. Алекс не­воль­но щу­рит­ся. Я го­ворю: с дру­гом, хо­тя и не счи­таю Гар­ри дру­гом, толь­ко по­тому, что не знаю, как наз­вать его ина­че. Хо­роший зна­комый? Нет, я сов­сем его не знаю.

— С Най­лом? — спра­шива­ет он. Я удив­ля­юсь, что она по­думал про не­го. Но я уве­рена: он ска­зал Найл, но в го­лове его кру­тит­ся дру­гое имя, и он прос­то не хо­чет убеж­дать­ся, что прав.

— С Гар­ри, — от­ве­чаю я, и на ли­це бра­та прос­каль­зы­ва­ет тень ра­зоча­рова­ния, хо­тя он прек­расно по­нимал, с кем я бы­ла.

— Но, по­дож­ди. Этот тот Гар­ри, из-за ко­торо­го у Алек­са и у те­бя бы­ли проб­ле­мы? — спра­шива­ет Джен. 

— У нас не бы­ло ни­каких проб­лем, - мо­таю я го­ловой. Алекс про­из­но­сит что-то нев­нятное, боль­ше по­хоже на фыр­канье.

— О бо­же, я же — кри­чит Джен, быс­тро сни­мая фар­тук, на­детый по­верх де­лово­го кос­тю­ма, и бро­сая его на стол, при этом го­воря: «Алекс, убе­решь тут все», она вы­бега­ет с кух­ни. Обу­ва­ясь и зас­те­гивая плащ, Джен па­рал­лель­но со­об­ща­ет нам, ког­да она вер­нется, а вер­нется она уже бли­же ужи­ну, так что она на­де­ет­ся, мы смо­жем при­гото­вить что-то са­ми, не поль­зу­ясь дос­тавкой мек­си­кан­ской еды или пиц­цы.

— Алекс, убе­ри тут все, — строю я гри­масу, пе­ред­разни­вая Джен, ког­да она уже ухо­дит. Алекс ки­да­ет в ме­ня ском­канную сал­фетку и про­махи­ва­ет­ся. Я под­ни­маю ее и бро­саю пря­мо ему в лоб, на­чиная ху­лиган­ски сме­ять­ся. Но мы слы­шим, что дверь сно­ва от­кры­ва­ет­ся.

— Клэр, ты что, ждешь, ког­да ящик трес­нет от поч­ты и сче­тов?! Не­мед­ленно ос­во­боди его! — кри­чит она, нер­вни­чая. 

— Хо­рошо, — кри­чу я в от­вет, но дверь в этот мо­мент зах­ло­пыва­ет­ся. Джен не пред­ла­гала, она при­казы­вала мне ос­во­бодить поч­то­вый ящик.

Алекс опять ки­да­ет в ме­ня ском­канную сал­фетку, но я по­казы­ваю ему ку­лак и иду вы­тас­ки­вать поч­ту.

Я не знаю, о ка­ких сче­тах го­вори­ла Джен, по­тому что толь­ко пос­ле­зав­тра на­чина­ет­ся но­вый ме­сяц, а сче­та к оп­ла­те при­ходят на пер­вой не­деле ме­сяца. Но вот сре­ди бес­плат­ных рек­ламных жур­на­лов и фла­еров, я об­на­ружи­ваю два кон­верта: один до­воль­но тол­стый, бла­город­но­го бе­жево­го цве­та, а вто­рой поч­ти проз­рачный, бе­лый. На бе­жевом сто­ит штамп, пос­тавлен­ный оп­ре­делен­но не в ан­глий­ском поч­то­вом от­де­лении. Пе­ревер­нув и про­читав ад­ре­сата, я лишь за­кати­ла гла­за и ста­ла сра­зу рас­смат­ри­вать вто­рой бе­лый кон­верт, по­тому что пер­вый был из Ис­па­нии, от от­ца. Я да­же не жаж­ду уз­нать, что пи­шет отец и по­чему так мно­го, су­дя по тол­щи­не кон­верта.

— Алекс, — зо­ву я его и ки­даю ему че­рез всю кух­ню бе­жевый кон­верт. Он па­да­ет на стол, и Алекс тя­нет­ся за ним и, чи­тая ад­рес и имя от­пра­вите­ля, так же, как и я, за­каты­ва­ет гла­за. Пи­шет нам па­па раз в пол­го­да, пол­ностью рас­ска­зывая нам о сво­ей жиз­ни, по­тому что рас­ска­зывать это все по те­лефо­ну бу­дет для не­го не­пос­ти­жимо до­рого, а он и так в этом го­ду не мо­жет най­ти се­бе но­вую пос­то­ян­ную ра­боту, пос­ле то­го, как его уво­лили с преж­ней. Но он все же зво­нит нам на на­ши дни рож­де­ния, на Рож­дес­тво, да и все.

Мы ему не на­писа­ли в от­вет ни од­но­го пись­ма. Но нам с Алек­сом все же ка­жет­ся, что Джен в тай­не от нас свя­зыва­ет­ся с ним или по поч­те или же по ин­терне­ту.

Он пы­та­ет­ся под­держи­вать с на­ми связь, вы­сыла­ет нам иног­да дос­та­точ­но при­лич­ную сум­му де­нег, что­бы мы не за­быва­ли о нем, хо­тя и он, и мы по­нима­ем: мы уже дав­но не семья, он уже дав­но нам не отец, мы уже дав­но не его де­ти. 

Я нес­коль­ко раз пы­та­юсь про­честь, ко­му ад­ре­сова­но вто­рое пись­мо. Здесь дол­жна быть ошиб­ка. Пись­мо от­прав­ле­но семье Стай­лс. 

— До­рогие Клэр и Алекс, вы мо­жете по­радо­вать­ся за ме­ня, — Алекс под­ни­ма­ет на ме­ня гла­за, ког­да я са­жусь за стол, про­дол­жая рас­смат­ри­вать бе­лый кон­верт. — Я смог вы­купить дом, ко­торый сни­мал до это­го поч­ти три го­да. Я жил в нем дос­та­точ­но дол­го, и по­это­му мне ус­ту­пили его прак­ти­чес­ки вдвое де­шев­ле. Те­перь я ис­крен­не на­де­юсь, что вы при­еде­те на лет­ние ка­нику­лы в Ис­па­нию, — брат гром­ко и гру­бо ру­га­ет­ся, про­читав сле­ду­ющие стро­ки про се­бя. — Он приг­ла­ша­ет нас по­гос­тить, а так­же поз­на­комить­ся с его не­вес­той. О бо­же, да у нас те­перь са­мая нас­то­ящая семья, Клэ­ри! Па­па, ма­ма, ты и я да еще бе­лый пу­дель! Гос­по­ди, он пи­шет, что пу­деля зо­вут Клекс, то есть это на­ши с то­бой сов­ме­щен­ные име­на. Я да­же не бу­ду чи­тать даль­ше.

Он за­пихи­ва­ет са­мо пись­мо об­ратно в кон­верт и от­кла­дыва­ет его, сцеп­ляя ру­ки в креп­кий за­мок и под­пи­рая им под­бо­родок. Он за­мет­но нер­вни­ча­ет и злит­ся од­новре­мен­но. От­цу не сто­ило пи­сать во­об­ще, чем пи­сать о сво­ей но­вой пас­сии и ми­лом пе­сике, наз­ванном в на­шу честь. Мы оце­нили это, па­па.

— Луч­ше бы он во­об­ще ни­ког­да не пи­сал и не зво­нил нам, — ти­хо го­ворит Алекс. Я ви­жу, как те­перь он боль­ше расс­тро­ен, чем зол. Он ку­са­ет ниж­нюю гу­бу, и мое сер­дце на­пол­ня­ет­ся всей той болью, что от­ра­жа­ет­ся на ли­це бра­та в дан­ный мо­мент. Я кла­ду кон­верт, что я все это вре­мя дер­жу в ру­ках, на стол. Алекс сры­ва­ет­ся с мес­та и быс­трым ша­гом дви­га­ет­ся в сто­рону лес­тни­цы.

— Алекс! — я до­гоняю его.

— Мне нуж­но по­быть од­но­му, Клэр, — гла­за его пок­ры­ты пе­леной слез, и ка­жет­ся, что ес­ли он сей­час мор­гнет, то они хлы­нут ручь­ем, — За­чем он пи­шет нам? Прош­ло де­сять лет! А он ду­ма­ет, что раз он пи­шет нам, два ра­за в год при­чем, то это зна­чит, что он не бро­сил нас, а прос­то у­ехал и ста­ра­ет­ся под­держи­вать с на­ми связь? Ему не сто­ило пи­сать о сво­ей не­вес­те. Ему не сто­ило во­об­ще пи­сать.

Я креп­ко об­ни­маю Алек­са, слы­ша, как он тя­жело втя­гива­ет воз­дух но­сом, ста­ра­ясь все же не зап­ла­кать. Я гла­жу его по спи­не и по шее, ста­ра­ясь ус­по­ко­ить его.

— Он не сто­ит это­го.

Нес­коль­ко ми­нут мы сто­им у лес­тни­цы об­ни­мая друг дру­га, по­ка Алекс не отс­тра­ня­ет­ся, под­жав гу­бы. Он не так час­то да­ет сла­бину и ве­дет се­бя так. Алекс из то­го ти­па лю­дей, ко­торые дол­го ко­пят в се­бе все эмо­ции, всю оби­ду, не по­казы­вая ни­кому ее, а по­том из-за ма­лей­ше­го про­ис­шес­твия вып­лески­ва­ют это, от­кры­ва­ют­ся. 

— Мо­жет, ты все же ска­жешь хо­тя бы, бы­ло ли твое сви­дание с Мик­ки удач­ным или не очень? — роб­ко спра­шиваю я. Алекс тут же сто­нет, и я не ви­жу боль­ше той пе­чаль­ной ми­ны. Он чуть ли не сме­ет­ся.

— Нас­толь­ко удач­ным, что мы уже до­гово­рились о еще од­ном, вто­ром.

Я ши­роко улы­ба­юсь и хо­чу еще раз об­нять его, но он уви­лива­ет быс­тро под­ни­ма­ясь на нес­коль­ко сту­пенек по лес­тни­це.

— Я боль­ше те­бе ни­чего не ска­жу, и… спа­сибо, — го­ворит он и под­ни­ма­ет­ся на­верх.

***

Бли­же к шес­ти Алекс и я вы­пол­за­ем из сво­их ком­нат. Я чувс­твую ус­та­лость от це­лого дня ни­чего­неде­ланья, как бы стран­но это не зву­чало. Су­дя по пос­то­ян­ным кри­кам и ру­гатель­ствам, Алекс хо­тя бы иг­рал в компь­ютер­ные иг­ры. Я же не де­лала аб­со­лют­но ни­чего.

У нас обо­их при­чина вы­хода из сво­их убе­жищ - го­лод. Да и Джен дол­жна ско­ро прий­ти.

— Спа­гет­ти быс­трее.

— Мы уже ели это на этой не­деле, — кри­вит рот Алекс.

Но в ито­ге де­сяти­минут­но­го спо­ра я все же став­лю кас­трю­лю с во­дой на пли­ту и за­пол­няю ее ма­каро­нами. По­ка Алекс на­реза­ет ово­щи для са­лата, я си­жу за сто­лом и наб­лю­даю за его дей­стви­ями, не зная, как на­чать раз­го­вор, ко­торый зрел у ме­ня в го­лове с ут­ра, хо­тя я и знаю, что он бес­смыс­ленный.

— Алекс?

Он мы­чит в от­вет, не гля­дя на ме­ня.

— Вклю­чи те­леви­зор; мне не нра­вит­ся, ког­да на фо­не ни­чего не иг­ра­ет, — ус­ме­ха­ет­ся он. Из-за то­го, что кух­ня в на­шем до­ме прак­ти­чес­ки сов­ме­щена с гос­ти­ной, я в пять ша­гов пре­одо­леваю рас­сто­яние до ди­вана, в уг­лу ко­торо­го ле­жит пульт.

Вер­нувшись на свое преж­нее мес­то, я кла­ду обе ру­ки на стол, а на них свер­ху го­лову.

— Алекс, — вто­рая по­пыт­ка. — Алекс, ты ви­дишь­ся с Мэт­том? — спра­шиваю я, про­из­но­ся его имя как мож­но рав­но­душ­нее.

Он прек­ра­ща­ет на­резать по­мидор, его нож зас­ты­ва­ет в воз­ду­хе.

— Нет, — он про­чища­ет гор­ло. — Пос­ле все­го, че­рез что этот псих зас­та­вил те­бя прой­ти, да и ме­ня…

Я ста­ра­юсь не по­казы­вать, что я бо­лее чем удов­летво­рена его от­ве­том, хо­тя это так. Гар­ри или ошиб­ся, или хо­тел за­деть ме­ня, но я все же на­де­юсь, что он прос­то ошиб­ся. Я и так слиш­ком ра­зоча­рова­на в нем уже.