16 глава
Ангелина
Мы с Чейзом всё ещё много общались.
Он писал каждый день, звал гулять, и я чувствовала, как между нами медленно, но уверенно зарождается что-то настоящее.
Тёплое. Спокойное. Без давления, без фальши.
Мне даже казалось, что всё идёт к отношениям, и впервые за долгое время это не пугало меня.
Мама так и не вернулась.
Я наконец-то встретила её после всех этих лет... и снова потеряла.
Это ощущалось ужасно. Будто бы мне снова напомнили, как легко меня можно оставить.
Я не смогла ни с кем об этом говорить, даже Элли ничего не сказала.
— Так что? — голос Чейза в телефоне вывел меня из мыслей.
Господи, я так задумалась, что совсем забыла, что мы вообще разговаривали.
— Что? — я облокотилась щекой на ладонь, чувствуя лёгкую неловкость.
— Погуляем сегодня? — спросил он, и я невольно улыбнулась. — Я заеду за тобой в семь.
— Я ещё даже не согласилась! — рассмеялась я.
— Но собиралась, — ответил он с такой же лёгкой усмешкой.
Из папиной комнаты доносился его голос, он о чём-то оживлённо говорил с Егором. Брат смеялся так громко и искренне, что этот звук на миг выдернул меня из моих тревожных мыслей. Всё вокруг казалось странно далеким, будто я смотрела на происходящее через стекло.
— Тогда до встречи? — раздался его голос.
Я замялась.
— Чейз?..
— М? — он звучал так, будто уже собирался что-то добавить, но я перебила.
— Я... кажется, люблю тебя, — выпалила я на одном дыхании и тут же сбросила звонок.
Сердце колотилось так, будто хотело вырваться наружу. Страшно было не сказать, страшно было услышать, что он ответит.
***
Я глубоко выдохнула, пытаясь успокоить бешеный стук сердца, и встала с кровати. На мне были светлые джинсы, розовая мягкая толстовка, сверху белая укороченная куртка. На ноги я натянула белые меховые кроссовки.
Перекинув сумку через плечо, я вышла в прихожую. В комнате папы уже было тихо, и лишь звук телевизора нарушал тишину. Я тихо, почти неслышно, закрыла за собой дверь квартиры.
Щёлкнув замком, я спустилась по ступенькам и толкнула тяжёлую дверь подъезда.
На улице было прохладно, но не морозно. Серое небо и редкий ветер, от которого я сильнее запахнула куртку. Я окинула взглядом двор.
Чейза не было.
Это странно. Он всегда встречал меня, стоял, облокотившись на перила или сидел на лавочке, но всегда был здесь.
Я достала телефон, набрала его номер. Гудки тянулись медленно, тягуче. Никто не ответил. Я попробовала снова. И снова. Но тишина на другом конце только усиливала тревогу.
«Наверное, он уже на месте», — попыталась успокоить себя я и направилась в ту сторону, уверенная, что найду его там.
Дорога до парка заняла всего несколько минут, но они показались мне длиннее обычного. Листва на деревьях тихо шуршала от ветра, редкие прохожие спешили мимо, почти не поднимая глаз. Я шла быстрым шагом, вслушиваясь в стук своих кроссовок по тротуару.
Когда впереди показалась арка входа в парк, сердце стукнуло сильнее. Я сразу заметила его. Чейз сидел на лавочке возле аллеи, чуть в стороне от центральной дорожки. Его локти лежали на коленях, а руки он сцепил замком. Голова была чуть опущена, взгляд мрачный, словно он о чём-то тяжёлом думал.
Я замедлила шаг. Он был... другим. Не тем Чейзом, который всегда улыбался мне при встрече, обнимал, шутил с первой же секунды. Сейчас его лицо было хмурым, почти каменным.
Он не заметил меня сразу, и я почему-то не спешила подходить, наблюдая за ним издалека, будто пытаясь понять, что у него в голове.
Глубоко вдохнув, я направилась к нему. Чейз наконец заметил меня, но, подняв взгляд, даже не попытался улыбнуться.
— Привет, — неуверенно сказала я, чувствуя, как внутри нарастает тревога.
Он лишь кивнул и откинулся на спинку лавочки, будто мы встретились случайно и он не знал, зачем я пришла. Я осторожно села рядом, изредка бросая на него взгляды, но он упрямо смотрел куда-то в сторону.
— Принцесс, — начал он, но тут же кашлянул и поправился: — Ангелин.
Я нахмурилась, пристально вглядываясь в его лицо, пытаясь понять, что происходит. Но чем дольше длилась пауза, тем сильнее холодело внутри.
— Я ошибся, — наконец произнёс он, нахмурившись ещё больше. — Думал, ты мне нравишься. Но на самом деле я просто хотел быть ближе к Сэдди.
У меня задрожала нижняя губа. Слова застряли в горле, будто каждая попытка их выдавить была бесполезной.
— Я люблю её уже давно, — продолжил Чейз, бросив на меня короткий, виноватый взгляд и тут же отведя глаза. — И просто не знал, как подойти к ней. Пойми... я просто хочу быть счастливым.
Я с трудом сглотнула.
— Зачем ты меня обманывал? — мой голос был тихим, но в нём дрожала боль, которая, казалось, разрезала воздух между нами.
— Я не хотел, — он тяжело выдохнул и провёл рукой по лицу, словно стирая собственные слова. — Просто... ты всегда была рядом с ней. Я думал, если мы начнём общаться, она тоже станет ближе.
Внутри что-то оборвалось. Словно мир под ногами треснул, и я медленно начинала падать.
— Значит, всё это... прогулки, разговоры, твои слова, всё было ради неё? — я пыталась говорить чётко, но голос предательски дрожал.
— Да, — он даже не пытался смягчить удар. — Прости, если задел, но лучше сказать прямо, чем тянуть.
Я опустила взгляд на свои руки, потом на кроссовки. Они казались чужими, как и я сама в этот момент. В груди поднималась тяжёлая волна, и я знала: если задержусь здесь ещё хоть на секунду, она меня захлестнёт.
— Понятно, — почти шёпотом произнесла я, вставая. — Надеюсь, оно того стоит.
Он что-то начал говорить, но слова утонули в шуме парка. Я уже уходила, чувствуя, как с каждым шагом сердце становится всё тяжелее. И всё же я не позволила себе обернуться.
Не успела я и отойти от лавочки, как он резко схватил меня за руку и рывком развернул к себе. Его пальцы вцепились в моё запястье так крепко, что стало больно.
— Можешь обижаться, — сказал он, глядя прямо в глаза, — я это заслужил.
— Я не понимаю... зачем ты меня обманывал?! — мой голос срывался, в груди всё кипело. — Зачем врал? Я ведь верила тебе!
— Прости, — он говорил тихо, но в его голосе слышалась какая-то безысходность. — Я ненавижу себя за то, что сделал, не меньше, чем меня ненавидишь ты. Но... я эгоист, Ангелина. Я хочу быть счастливым.
Он чуть сильнее сжал моё запястье, будто боялся, что я снова уйду.
— Я не могу без неё. Это как ломка, понимаешь? — он стиснул зубы, глаза блеснули болью. — Я не могу отказаться от человека, которого люблю.
Я смотрела на него, и всё, что он говорил, звучало как приговор. Не только для нас двоих, но и для той части меня, которая верила ему без остатка.
Я резко вырвала руку из его крепкого захвата, как будто обожжённая. Сердце сжалось до невыносимой боли, словно внутри разорвали что-то живое и тёплое. Каждый вдох давался с трудом, и воздух будто превратился в холодный лёд, сковывающий горло.
Шаги стали быстрыми, неуклюжими, словно тело хотело убежать не только от него, но и от самой себя. В глазах стоял бесконечный шторм, разочарование, обида, горечь и безысходность, сплетённые в единую сеть боли, из которой не было спасения.
Мысли метались: «Как мог он так со мной? Как я могла так ошибиться? Почему всё было ложью?». Внутри всё кричало и плакало, но снаружи осталась лишь тишина и одинокий шум моих шагов, разрывающих вечернюю пустоту.
Слёзы, горячие и бесконтрольные, обжигали щеки, но я не могла их остановить. Это была не просто потеря любви, это был предательский удар в самое сердце, где ещё недавно жила надежда. Теперь же там лишь пустота, холод и горькое осознание того, что некоторые вещи нельзя вернуть, каким бы ни был страх одиночества.
Я бежала, оставляя за спиной его тень и разбитую веру, чувствуя, как с каждым шагом уходит всё больше меня. И в этом беге не спасение, а мучительная попытка не утонуть в собственных чувствах.
Вся заплаканная я наконец дошла до моего подъезда. На лавочке сидел Дилан, рядом с каким-то мальчишкой лет на пять младше нас, а рядом маленькая девочка лет шести играла двумя куклами Барби.
Дилан увидел меня и нахмурился, переведя взгляд на меня. Впервые я увидела его без той наигранной улыбки, которая обычно вызывала у меня лишь желание скривиться.
— Привет, Ангелок, — тихо произнёс он. — Может, поможешь проследить за твоими братиком и сестрой?