21. Разрушенные мечты
Дитя побережья, я знала достаточно о рипах – отбойных течениях. Они возникают у берега и направлены в открытое море. За считанные минуты тебя может унести далеко-далеко, и ты, поддавшись панике, утонешь. А ведь выбраться из рипа довольно легко: не нужно пытаться грести к берегу, достаточно просто плыть вдоль него. Совсем скоро поток ослабеет, и море само поможет вернуться. Я поплыла параллельно суше, отказываясь поддаваться панике. Отбойные течения не затягивают тебя на дно, это не водоворот и не воронка – оно просто играет с тобой, унося в море.
Через сто метров рип ослаб, и я направилась к берегу. Доплыла, выползла на песок и упала лицом в подушку из сухих водорослей. В полукилометре от меня виднелись полицейские машины и еще одна, ярко-красная, издалека похожая на игрушечную машину скорой помощи. И тут я сообразила. Они ищут меня!
Задыхаясь и вздрагивая от холода, я побежала к машинам, и чем ближе подбегала, тем отчетливее осознавала масштаб тревоги, особенно когда заметила два скоростных катера в море. Здесь же, на берегу, были не только полицейские, но и спасатели в жилетах, и врачи «скорой», и… черный кроссовер «Ауди», припаркованный неподалеку. Глазам не верю. Он здесь? Том меня искал?
Я подбежала к ближайшему полицейскому со словами:
— Где Каулитц?
— Кого вы имеете в виду, мэм?
— Владельца черной машины!
— Мы сами его ищем, мэм.
— Разве он не здесь?
Полицейский подозрительно посмотрел на меня, оценил синеву моей кожи и, указав на «мерседес», спросил:
— Это ваш кабриолет?
— Да, мой!
— Она здесь, — проговорил он в рацию. — Девушка нашлась. Она вернулась к машине. Остался мужчина.
— В смысле остался? — хрипло проговорила я.
— Тот, кто вызвал нас, мэм, не дождался береговой службы спасения и поплыл вас искать. Катера ищут его тоже.
Я опустилась на песок, зажав руками рот. «Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься!» Кто-то из врачей набросил на меня плед. Мне начали задавать какие-то вопросы, но я ничего не слышала. Мне сунули в руки чашку с чем-то горячим, но я не смогла удержать ее в руках. Я тупо переводила взгляд с океана на внедорожник Тома и обратно.
***
С трудом помню себя после того, как осознала, что он где-то там – в море. Посреди отбойного течения. С температурой под сорок. Ищет меня.
Я пыталась броситься в воду и поплыть на поиски, но мне не позволили. Меня держали за руки, как буйного пациента психиатрической клиники. Потом я случайно заехала в глаз кому-то из врачей, после чего терпение у них закончилось. Мне вкололи успокоительное, и какой-то бородатый мужик в жилете в надписью «Служба спасения» силой усадил меня на песок и набросил мне на плечи красный, пропахший лекарствами плед.
— Меня зовут доктор Крюгер, дорогуша, — сказал он, поправляя на носу круглые очки в золотой оправе, какие обычно носит Сайта-Клаус в кино, и приглаживая седые бакенбарды. — И я тут главный.
— Мистер Крюгер! Разрешите мне поплыть!
— Деточка, если вы хоть на шаг приблизитесь к воде, я привяжу вас к носилкам.
Меня не нужно было привязывать: я больше не могла ни ходить, ни даже стоять. Укол уже подействовал. Голова разом отяжелела, руки и ноги стали неподъемными, перед глазами все поплыло.
— Прошу, я должна найти его... Мне нужно поговорить с ним... — последнее, что сказала я. Мои ноги подкосились и я упала в обморок. Успокоительное было слишком мощным.
***
Я не знаю, сколько прошло времени, и где я вообще находилась. А находилась я в машине, на заднем сидении, чувствуя как жутко болит голова, тело укрыто пледом, а волосы не мокрые, словно я не купалась в ледяном океане.
— Проснулась наконец. — сказал низкий голос. Незнакомый. Я раньше не слышала его. — Ты что устроила вообще? Жизнь не дорога?
В полумраке я все таки смогла рассмотреть человека, сидящего за рулём. Это был Билл Каулитц. Самый серьезный и холоднокровный человек, которого я видела.
— Билл? — потрясённо сказала я.
— Не холодно тебе там? Может ещё плед из багажника дать?
— Да нет... нормально. — прошептала я. — Где я? Куда мы едем? Что с этим?..
Слезы до сих пор не высохли. Либо я плакала во сне, либо прошло немного времени, как я узнала, что моего отца нет и это сон.
— Мы едем обратно в Лос-Анжелес. «Этот», как ты говоришь, получил обморожение тела из за тебя, дурочка. Он увидел, как ты уезжала, пытался спасти тебя, в итоге сам чуть не утонул.
— Вы – безчувственные твари. — только и сказала я.
— Может мы и твари, но ты оказывается, мазохистка. Том себе чуть яйца не отморозил. А ты здесь жалуешься.
— Вы убили моего отца! — разъяренно крикнула я, толкая ногой сиденье Билла.
— Это был приказ. И мы безоговорочно выполнили его.
— Вокруг столько людей, чтобы убить их... Но вы решили действовать по своему... Вам это с рук не сойдёт, идиоты!
Я совсем ничего не понимала из за того, что во мне было много успокоительного. В глазах двоилось, а душа болела. Хотелось разрыдаться прямо здесь, но я не могла показать свою слабость Каулитцу.
— Хватит здесь показывать свои психи! — не выдержал он. — Нам осталось ехать несколько часов. Ты уедешь домой, будешь обеспечена, накормлена и жить своей жизнью. Больше в ней не будет место мафии.
— Ч-что случиться с ней?
— Вашей мафии больше нет. Скоро все ваши сотрудники будут отпущены, а если ты будешь пытаться возродить ее, то тебя убьют. Если не мы, так Ахмад. На тебя больше охота не ведётся.
— Скажи честно... Кто убил его? Кто убил моего отца?
— Гриффины, мы и Аяд объединились. Считай, что их убили все мы. — как-то откровенно высказался Билл. Скорее, он считал, что я не буду ничего помнить, но он ошибался.
Ответить я не смогла. Снова погрузилась в сон, и даже этого не заметила.
***
На удивление я проснулась в своей постели. Чемоданы стояли в углу комнаты, свет горел, но в доме кроме меня никого не было. Я удивилась, когда поняла, что проспала три дня. Значит Билл вкалывал мне дополнительную дозу успокоительного, иначе сказать, что я проспала столько, может быть только из за стресса...
Я пыталась набрать номер Сэма, Дженнифер, Рейчел, да кому угодно! Но никто из них мне не отвечал, потому что связь не ловила. От слова совсем.
Я еле как встала с постели, переоделась и взглянула в зеркало. Растрёпанные волосы, синяки под глазами и множество синяков от уколов и грубых касаний.
И наверно, я только сейчас поняла, что осталась одна. Моя сестра, мачеха могут просто отвернуться от меня, но я делала, что Агнес так поступить со мной не может.
Мафии и отца больше нет... Мое состояние позволяет только лежать в постели и всех самых родных я потеряла.
В это ситуации я вижу только один выход.
Месть.