Глава 6. Словарь мертвых языков
Сон о змее не уходил из памяти.
Каждую ночь — золотые глаза, древний язык, шепот, разъедающий границы разума. И книга. Она снилась мне постоянно — тёмная, с символами, которых не было ни в одном учебнике.
Я начала искать её наяву. И нашла.
***
В один из вечеров, когда библиотека уже пустела, я снова вернулась в потайную секцию Слизерина. Между двумя полками, за книгой по древней арамейской магии, я обнаружила манускрипт — тяжёлый, запылённый, с обложкой из потемневшей кожи, которую тронуло время… и магия.
Он не имел названия. Только гравировку: "Sermo Mortuum" — речь мёртвых.
Открыв его, я сразу поняла: это не просто книга. Это код. И, возможно, проклятие.
Страницы были исписаны на языках, которых я почти не знала: древне-нуменорском, староэльфийском, шепчущем латинском, парселруне — и чём-то ещё. Словно сама тьма оставила письмена.
Я провела пальцами по тексту. Магия прошла сквозь кожу — жаркая, как огонь. И в этот миг я услышала фразу, будто шёпот внутри собственной головы:
“Голос крови пробуждает двери, запертые временем.”
***
Том нашёл меня за этим манускриптом два дня спустя. Он подошёл бесшумно, как всегда, но на этот раз — не играл. В его глазах было нечто почти… уважительное.
— Ты расшифровала? — спросил он, не тратя слов зря.
Я кивнула.
— Часть. Это фрагмент магического лексикона. Слова-ключи. Фразы, способные активировать древние заклинания — те, что канули в лету.
Он опустился на скамью рядом, слишком близко, чтобы это можно было назвать случайностью.
— Слова — это власть, — сказал он. — Настоящая. Не палочка. Не зелье. А голос. Команда. Намерение. Слизерин знал это.
— В этом тексте есть его личные фразы, — сказала я. — Шифры, которым нет аналога. Я думаю, он создавал язык… только для себя. Или для наследника.
Том замер. В его взгляде на миг проскользнуло напряжение.
— Ты считаешь, что можешь понять Салазара?
— Нет, — ответила я. — Я считаю, что могу понять его логику. А значит — и его намерения.
Он медленно выдохнул, откинувшись назад.
— Тогда будь осторожна, Амелия. Наследие Слизерина не только знание. Это тест. Он не оставил после себя подарков. Только двери — и монстров за ними.
Я смотрела на манускрипт. На страницу, где руны сплетались в спираль. Я уже начала понимать фрагмент одной фразы: "In nocte sanguinis aperitur veritas" — в ночи крови открывается истина.
— Эта книга живая, — прошептала я. — Она меняет текст. Отвечает. Иногда даже… разговаривает.
— У книг, как и у людей, есть душа, — отозвался Том. — Но не у всех она чистая.
***
На следующее утро я проснулась с кровью на пальцах.
Не порез. Не рана. Просто след — тонкая, ало-чёрная линия, словно сама книга взяла плату за знание. А в голове стучала строчка:
“Открой уста змеи, и путь будет показан.”
***
Позже, у окна слизеринской гостиной, Том подошёл ко мне молча. На его ладони лежала пергаментная полоска, свёрнутая и запечатанная.
— Это… словарь. Перевод некоторых фраз, которые были в манускрипте. Их нет в школьной библиотеке. Я собрал их сам.
— Почему ты мне его даёшь?
Он не ответил сразу.
Потом — тихо:
— Потому что ты единственная, кто не испугалась, когда услышала голос, которого не должно было быть.
А теперь… ты уже слышишь его каждый день. Так ведь?
Я кивнула.
Он протянул свиток.
— Тогда неси это до конца. Или отступай сейчас.
Я взяла его.
И знала: назад пути больше нет.