Закон во плати

Подъезд встретил тусклым светом и запахом старой штукатурки.
Лана поднялась по ступеням, не торопясь, ключи звякнули в руке.
Не оборачиваясь, она всё же уловила, что мотор за её спиной продолжает тихо работать.
Только когда дверь подъезда щёлкнула за ней, снаружи, наконец, послышался звук отъезжающей машины.

Когда Лана поднялась на свой четвёртый этаж, первым делом она заметила их спины.
Они стояли у узкого оконца в общем коридоре, выходящего прямо на улицу — как будто наблюдали что-то важное.

Лиам, не доставая до подоконника, стоял на перевёрнутой коробке из-под обуви. Кайли — чуть в стороне, с расчёской в руках, словно прервала причёсывание на полуслове. Оба — в тапках, босоногие, с тем самым выражением лиц, которое бывает только у тех, кто не ожидал увидеть ничего... и вдруг увидел.

Лана тихо остановилась. Не потому, что хотела подслушать — просто не ожидала застать их вот так.
Они не обернулись. Смотрели вниз, сквозь стекло — туда, где только что медленно отъехала тёмная ламборджини
— Нам стоит вернуться, она вот-вот поднимется, — шёпотом проговорил Лиам, не сводя взгляда с окна.
— Ага... поторопитесь, — раздался раздражённый голос у них за спиной.

Они оцепенели. Почти одновременно.
Словно дети, которых застали на месте преступления — только преступление заключалось в том, что слишком уж явно пялились в окно.
И всё равно — оба начали поворачиваться медленно, будто надеялись оттянуть неизбежное.

Кайли первой подняла взгляд.
Лиам чуть виновато сжал плечи.
Лана стояла у лестничной клетки, держа в руке ключи и глядя на них с выражением, в котором читалось нечто среднее между усталостью, удивлением и вопросом:
"Вы серьёзно?"

Зайдя домой, Лана не произнесла ни слова.
Сбросила ключи в миску у входа, стянула волосы в небрежный пучок и, не переодеваясь, плюхнулась в кресло в гостиной.

Кайли и Лиам всё ещё стояли в прихожей, будто кто-то нажал паузу.
В тапочках, с одинаково напряжёнными лицами, они то переглядывались, то снова переводили взгляд на неё — словно хотели что-то спросить, но не решались.

Лана, казалось, этого не замечала.
Или делала вид.
На лице — обычное выражение полной самодостаточности. Такой вид, будто она знает, что делает. Всегда. Даже когда не знает.

— Что?.. — наконец подала голос, не открывая глаз. — Вы так дышите, будто собираетесь на допрос.

Лиам тихо хмыкнул.
Кайли задвинула за собой дверь.
Ничего... просто ты говорила, что приедешь на такси, — сказала Кайли, словно осторожно подкладывая камень в их разговор. Намёк на то, что что-то в этом не так.

Лана не ответила, будто специально играла с их нервами, наблюдая за реакцией.

— Это не такси, — почти шёпотом, с ноткой раздражения и нервозности, сказал Лиам.

— Так вы за мной следили?! — спросила Лана, прекрасно зная ответ, но всё равно наигрывая удивление.

— Это сейчас не важно. Кто это был? Я чего-то не знаю? — отбросив все формальности, бросила Кайли.

— Новый напарник, — не спеша взяла одну из леденцов, открывая её, и спокойно ответила Лана.

— Он из полиции? — сомнительно спросила Кайли, присаживаясь на диван перед ней.

— Нет, — коротко ответила Лана. — Не совсем.
— У тебя есть парень?! — слишком резко выпалил Лиам, встав рядом, будто объявляя о третьей мировой.
— С ума сошёл?! Нет, конечно! — Лана вспыхнула, как от пощёчины, почти крикнула, будто его слова были не вопросом, а оскорблением. — Ты в своём уме вообще?!
Кайли, сидевшая напротив, едва сдержала смешок, спрятав улыбку за рукой. Лиам отшатнулся, как будто на него кинули подушку с гвоздями.
— Я просто спросил... — пробурчал он, глядя в пол.
— Успокойся, — со смешком сказала Кайли, схватив Лиама за плечо и притянув к себе на диван. — Просто... ты никогда не садилась в чужие машины. Это слегка... настораживает.
— Мне нужно было успеть к очередной проверке, — отозвалась Лана спустя пару секунд, словно только что вспомнила об этом. Голос всё ещё был сухим, но куда менее напряжённым. — Надеюсь, я никого не...
Она осеклась. Почти сказала «не убью», но вовремя изменила формулировку:
— ...не обижу.
Оба молча кивнули. Весёлый настрой испарился с одним этим словом — проверка. Тихое напоминание о том, ради чего всё это.
Лана медленно повернула голову, взгляд скользнул по гостиной — будто сканируя каждый угол, каждый предмет, каждую мелочь.
— Всё готово? — спросила она, не глядя ни на кого в частности. Просто оценивая обстановку, словно искала что-то... не на своём месте.
— Всё готово? — повторила Лана чуть тише, взгляд всё ещё скользил по комнате.
Ответа не последовало. Лишь тихий скрип дивана, когда Кайли поёрзала неловко.
Прошло пару секунд.
Потом Лана всё же встала.
Медленно, не спеша — как будто в этом не было никакой срочности, и всё же... её шаги были слишком целенаправленными.
— Я просто... проверю, — бросила мимоходом.
Кайли шумно втянула воздух, будто что-то вспомнила.
Вот чёрт.
Лана прошла мимо шкафа. Потом заглянула за штору.
Кайли крепче прижала к себе Лиама и зашептала:
— Если она найдёт мои сигареты, я всё свалю на тебя.
— Я ребёнок! — возмутился он, шепча в ответ.
— Зато убедительно, — буркнула Кайли.
Из спальни донёсся лёгкий стук — Лана подняла что-то с пола.
В руке — обёртка от шоколадки. Она скептически приподняла бровь и направилась дальше.
Кайли напряглась.
В прошлый раз она оставила не только сигареты... но и вино под раковиной.
Лана тогда с лицом, достойным «Оскара», уверяла соцработницу, что это «забыл несчастный сантехник».
Но второй раз на ту же уловку вряд ли сработает.
Послышались её шаги — обратно в гостиную.
На лице — всё тот же вид спокойной подозрительности.
— Мм, всё вроде бы на месте, — наконец сказала она.
Но прежде чем сесть обратно, на мгновение остановилась...
Будто что-то всё-таки почувствовала.
— ...почти всё, — тихо добавила, и никто так и не понял — пошутила она... или нет.
Она не стала развивать тему.
Просто прошла мимо, по пути поправив подушку на диване и выключив лампу в углу.
Как будто всё под контролем. Как будто всё — как надо.
Но Кайли знала Лану слишком давно, чтобы поверить в это.

Лана плюхнулась обратно в кресло, закинула ногу на ногу, и, не глядя на них, проговорила:
— У нас ещё неделя до финального этапа.
Меньше — если повезёт.
Так что... лучше выспитесь. Потом не будет когда.
Голос — безэмоциональный, ровный.
Но Кайли уловила в нём ту самую ноту, с которой всё всегда начиналось — включился режим "никто не лезет".
А значит — разговор окончен.

И пока Лиам потянулся выключить свет,
а Кайли на цыпочках пошла ставить чайник,
где-то совсем в другой части города
Нейт сидел один.

И не выглядел так, будто вечер для него закончился.
Он жил в самом центре города — в стеклянной высотке, которая казалась выставочным образцом городской жизни.
Снаружи он легко сходил за одного из тех богатеньких экстравертов.
Обаяние — было.
Улыбка — тоже.
Манера держаться — уверенная, будто он родился в эпицентре тусовки и чувствует себя там как рыба в воде.
Но правда была проще: он не любил людей. Без причины.
Они просто ему не нравились.
Не одногруппники, что вились вокруг, надеясь зацепить «золотого мальчика».
Не девушки, что липли к нему — от универа до клубных VIP-зон.
Но он этого и добивался.
Обманчивый фасад был ему на руку. Чем проще думали о нём — тем легче было не подпускать ближе.
Никто из прохожих не догадывался, что за зеркальными окнами на 14-м этаже живёт тот самый Нейт Ройс.
И это его устраивало.
Анонимность в гуще событий — вот чего он хотел.
Потому что одиночество на глазах у всех — переносится легче, чем одиночество в семейном особняке, где даже тишина звучала как упрёк.
Здесь его не знали. Не боялись.
И ему было плевать, что не уважают.
Зато не дышали в затылок.

Нейт скинул с себя худи, бросил на спинку кресла.
Вибрация. Пропущенные. Три.
Мать.
Он нажал "перезвонить".
Без видео. Без пауз.
— Уверен, ты звонила не узнать, как мои дела.
— Ты доволен?
— Более чем.
— Я выполнила свою часть.
— Нет.
— Что?
— Твоя часть сделки закончится, когда я дойду до цели.
— Это не то, что мы оговаривали.
— Ты сама учила — договор лишь формальность.
— И всё же... — сдержанно, но с нарастающим раздражением.
— Я не отказываюсь. Если я сказал — значит, сделаю. Но только после того, как закончу своё дело.
— Натаниель!
— Мне пора. — коротко.
Гудок.
Разговор окончен.

А где-то далеко — в особняке, от которого он давно отрёкся, на белом экране телефона всё ещё горело имя «Натаниель».
Она смотрела в него долго. И на лице — ни обиды, ни гордости. Только усталость.