Chapter 16. Как закончится история?
— Держись, Катя, держись, пожалуйста! — Соня упала рядом на колени, бережно трогая ее лицо.
Вдали уже раздавались звуки сирены, и эти звуки несли надежду. Неожиданно за дверью послышались послышались шаги, и в поле зрения появились медики, когда Аня открыла дверь. Соня почувствовала, как груз с ее плеч немного ослабел. Спасение было близко.
— Мы здесь! — закричала Кульгавая, в то время, как Кира, буквально, сбивая медицинских работников с ног, покинула квартиру.
Аня, с ужасом наблюдая за бледной, безжизненной Катей, пыталась одновременно успокоить Соню и контролировать ситуацию.
Соня, продолжая держать Катю за руку, шептала ей что-то ободряющее, её голос дрожал. Она чувствовала, как из Кати уходит жизнь, и это ощущение пронзило её до глубины души. Страх и отчаяние смешались в одном огромном клубе чувств, заставляя её сжать кулаки до беления костяшек.
Медики, опытные и хладнокровные, быстро оценили ситуацию. Один из них, высокий мужчина с седыми висками, сразу же взял на себя руководство. Он профессионально проверил пульс Кати, его лицо оставалось непроницаемым, но Соня уловила приглушенный вздох облегчения.
— У нас есть пульс! — тихо произнес седовласый врач, и это сообщение ненадолго принесло облегчение. Соня почувствовала, как надежда вновь заползает в ее грудь, хотя страх все еще сжимал сердце. — Носилки!
Медики быстро приступили к действиям, расчистив пространство вокруг Марченко. Соня, не в силах оторваться от её руки, шептала, надежда на чудо медленно возвращалась.
Каждая искорка света в глазах Кати или малейшее движение тела казались ей бесконечно важными.
— Держись, Катя, — продолжала повторять Соня, её голос стал чуть более уверенным. В этот момент ей казалось, что каждая её фраза может спасти.
— Мы сделаем всё возможное, — произнес врач, и вот уже носилки были готовы.
Наконец, Катю подняли и срочно вынесли на улицу. Прохладный воздух обнял их, но Соня чувствовала, что внутри неё всё ещё горит неугасимый огонь волнения и тревоги.
Соня не могла думать ни о чем другом, кроме как о Кире, которую она видела в тот злополучный момент. Мозг отказывался воспринимать реальность, погружая её в волны гнева и отчаяния. Каждый шаг медиков на выходе из здания казался ей мучительно долгим, хотя на улице уже ждали скорая и несколько зевак, искренне интересующихся тем, что произошло.
Когда Катю поместили в скорую, врач повернулся к ней и произнес: — Нам нужно отвезти её в больницу. Всё будет хорошо, обещаю. Но эти слова сильно потеряли смысл для Сони; внутри неё бушевал ураган, и единственной целью оставалось добиться справедливости.
Кульгавая отправилась в родительский дом, вместо привычного общежития. Соня форсировала шаги, её мысли были запутаны в клубке ярости. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот вырвется из груди. Она знала, что это безумие, но в ней росло ощущение, что только так она сможет почувствовать облегчение.
Когда она подошла к родительскому дому, то швырнула дверь, не дождавшись, пока отчим обратит на неё внимание. В комнате был полумрак, и пистолет, спрятанный под старым одеялом, показался ей магнитом, притягивающим. Время текло медленно, и каждая секунда напоминала о Кате, её бледном лице. Соня не могла стряхнуть мысли о том, что Кира, возможно, ещё наслаждается жизнью, несмотря на ту боль, которую она причинила.
Наконец, завладев пистолетом, она почувствовала, как внутри неё зажглась искра решимости. «Теперь всё зависит только от меня», — подумала она, направляясь обратно к выходу. Ветер пронзал её душу, но внутри росла надежда: справедливость должна восторжествовать.
Она вышла на улицу, замерзшая от страха и решимости. Каждый шаг к машине казался ей вечностью, но в голове звучал единственный мотив — вернуть, отомстить. Соня почему-то была уверена, что Медведева уже вернулась домой, чтобы замести следы преступления.
Кульгавая села в машину, чувствуя, как холодное сиденье пронзает её нервы. Пистолет был прижат к бедру, она включила движение — прямо к дому Киры.
Ветер продолжал свистеть за окнами, как будто провожая её в этот мрачный путь. «Она должна заплатить», — твердила Соня про себя, глядя на мрачные улицы, искажённые тенями. С каждой минутой гнев лишь разгорался, заполняя её внутренний мир.
Зрение затуманилось от ярости, но одна мысль сверкала сильнее всего: «Я сама решу, как закончится эта история».