Глава 39
Юля
Из свадебного салона я уходила растерянной и вымотанной, как после долгого рабочего дня.
К счастью, владельцы и журналистка ни о чем не спрашивали и не упрекали. Первые, встретив на улице, скомканно попрощались и тут же поспешили в здание. Вторая - протянула мне маленький черный прямоугольник и, окинув задумчивым взглядом с ног до головы, произнесла:
- Это карта памяти от фотоаппарата. Передайте, пожалуйста, Данилу Вячеславовичу Копий нет. А господину Фурнье мы сообщим, что не смогли приехать.
От такого поворота у меня пропал дар речи. Я понимала, почему при появлении бывшего мужа из салона исчезли все свидетели. Даня всегда умел управлять другими. Но то, что его присутствие заставит пойти на попятную бойкую журналистку... это и радовало, и пугало одновременно.
Можно было сколько угодно прятать голову в песок и не замечать очевидного, но... Даня сильно изменился.
Теперь это стало заметнее, чем в нашу первую встречу в ресторане и во вторую, после презентации.
«Он стал опаснее!» - так и кричал взгляд журналистки, брошенный в сторону отъезжающей машины.
О причинах и думать было страшно. Я все еще не могла представить его за решеткой, среди воров, убийц и насильников. А еще не могла представить Филиппа, который обманывает докторов, больных детишек и меня.
Не мог он так поступать!
Кто угодно, только не он!
«Не верю! Ни за что не поверю!» - мысленно говорила я себе много раз. А потом вспоминала злой взгляд Дани, его плотно сжатые губы и терялась.
Мозг штормило точно так же, как и тело. Нервы шалили, как в далекие времена моей короткой беременности.
Все планы, которые составила себе на день, сыпались будто карточный домик.
Будь я в Гамбурге, успокоиться получилось бы просто. Несколько смен с короткими перерывами на отдых поставили бы голову на место.
Но ни в Москве, ни в Питере такой работы не было. Здесь занять мое время могли лишь фонд и свадьба.
В первом моя роль была слишком маленькой. Второе временно встало на паузу.
С Филиппом я даже встречаться боялась. Несмотря на обвинения Дани, стыд за свою слабость никуда не делся. Казалось, Филипп по глазам прочтет, что я целовалась с другим и разрешала себя трогать.
После года ухаживаний, красивых свиданий и героического терпения такое поведение было настоящим предательством.
Не уверена, что на месте Филиппа сама смогла бы простить подобное. Даня все же ни к чему меня не принуждал. Мы хотели друг друга одинаково. И сходили с ума на равных.
Ни одного смягчающего обстоятельства.
Но смелости вернуться в отель и сознаться тоже не было.
«Неделя! Нужно продержаться неделю!» - успокаивала я себя в такси.
«Это очень короткий срок!» - как мантру повторяла, когда прямо в машине заказывала билеты в Питер.
Ума не приложу, как Филипп поверил моей лжи про срочные дела и просьбу Наташи помочь с детьми.
Я врала не задумываясь. Несла полную чушь про то, что очень спешу и даже не успеваю собрать в отеле свои вещи.
Наверное, если бы Филипп задал хоть один уточняющий вопрос, я сдала бы себя с потрохами.
Но удача оказалась на моей стороне.
Жених смолчал. В бизнес-классе нашлось свободное место на ближайший рейс, и я улетела.
* * *
Дома началась старая, забытая игра в ожидание. В тех же стенах. Того же мужчину. Снова без гарантий на его приезд. И без прав о чем-либо просить.
Словно привычка ждать, которая не лечилась ни годами, ни разводом.
Представить было сложно, как я выдерживала это раньше. Целых семь дней убийственной паузы. В учебе, в делах. Без взглядов. Без поцелуев. Без ласки.
Вроде бы жена. А вроде...
В двадцать семь лет многое виделось совсем не так, как в двадцать два. Я помнила, что была тогда счастлива. Что умирать при каждом расставании и воскресать при каждой встрече, было как дышать воздухом - легко и неизбежно.
Но, несмотря на это, хотелось пожалеть себя прежнюю. Усадить на колени, погладить по спине и убедить, что так нельзя.
Для женщины, которая за пять лет так и не построила отношения с другим мужчиной, наверное, это выглядело смешно. Как один слепец, жалеющий другого.
Но именно сейчас впервые мне стало горько за саму себя. До слез. До четкого понимания, что эта неделя последняя и никаких повторений больше не будет, как бы Даня ни просил.
Именно в этой горечи прошли первые два дня. За них я перепроверила все заявки от больниц и снова лично переговорила с заведующими.
В спокойном ожидании незаметно закончился третий и четвертый день. За них я успела съездить на кладбище к приемным родителям и отвезти целую машину игрушек в свой детский дом.
А на пятый - в мою жизнь ворвались Наташа, двое ее детей и изменившийся до неузнаваемости Лёшка.
Они веселыми криками и смешными шутками заполнили дом. Забрали себе все время. И еще на день ожидание превратилось в обычный фон без особых надежд. Чуть горький, но вполне терпимый.
* * *
- Что-то ты, подруга, совсем не похожа на счастливую невесту, - когда шум и гам немного поутих, заметила Наташа.
- Да! Выглядишь точь-в-точь как эта звезда, когда дала мне от ворот поворот. - Лёшка кивком указал на жену.
- Нет, всё в порядке.
Врать этим двоим было плохой идеей. За годы учебы в институте мы здорово изучили друг друга. Но окончательного решения по свадьбе у меня пока не было. Я не думала об этом. Боялась заглядывать в будущее.
- Вот Наташа тогда тоже говорила, что всё в порядке. Мол, я ей и даром не нужен. А потом через три месяца на север ко мне прискакала.
Он по-хозяйски притянул жену к себе и поцеловал в щеку.
- Ну... я точно не беременна. - Я откашлялась.
- Так я тоже не из-за пуза к нему поперлась, - рассмеялась подруга. - За три месяца так соскучилась, что думала, на луну выть начну.
- Она и подвывала, - тут же, смеясь, подтвердил Лёша. - Приехала ко мне такая королевна, мало того, что живот уже был виден, так еще выла от всего на свете. Квартиру мою увидела - заревела. Номер в отеле для этой принцессы снял - снова взвыла. На день одну оставил, чтобы кольца приличные в областном центре купить, - так в квартиру вернулась, все там слезами залила и до родов, как партизан, окопалась.
- Эй, ну не перевирай! - вспыхнула подруга.
- А кто переезжать отказывался? Я трешку в центре снял. Все деньги на залог и мебель угрохал, - расхохотался Лёша. - А отца своего вспомни, когда он к нам в однушку приехал! Я думал, что реанимировать его на месте придется. А ты все равно в позу встала, якобы никуда без меня не поедешь и вообще до старости в этой дыре жить будешь.
- Любовь! - Сощурившись как кошка, Наташа потерлась носом о щеку мужа.
- Ага. А вначале такая: «Я за тебя не пойду», «Всё в прошлом», «Мне нужна свобода».
- Ну, у Юльки этой свободы было много. Ей нечего от свадьбы отказываться. К тому же этот ее Фурнье... он как принц из сказки. А принцам не отказывают!
Наташа показала мужу кончик языка и ожидающим взглядом уставилась на меня.
В ответ я, наверное, должна была сказать что-то вроде: «Конечно, не откажу» или «Минуты считаю до свадьбы». Подобный ответ так и напрашивался. Но речевой аппарат отказался произносить такие слова.
Вместо ответа я смогла выдавить из себя кривую улыбку. А глаза снова скользнули на экран мобильного телефона, где на черном фоне тускло горели время и дата.
* * *
Шестой день ожидания стал самым легким.
Какие-то неотложные дела все еще держали Филиппа в столице, а на меня навалились последние организационные вопросы по фонду.
С раннего утра до обеда я уточняла технические характеристики аппаратов МРТ и КТ, которые нужно было купить в первую очередь. Консультировалась со знакомыми врачами из своей клиники в Гамбурге. А после обеда по просьбе юридического бюро заехала во временный офис фонда, чтобы отдать подписанные списки оборудования.
На удивление Павел Бояринов, партнер Дани, встретил меня лично. Он даже сам открыл дверь и предложил кофе.
После того как в нашу давнюю встречу я заставила его мокнуть под дождем, такая внимательность тянула на нимб и крылья.
Но вскоре по напряженному взгляду в сторону монитора, по желвакам на скулах, по закатанным рукавам рубашки, из-под которых виднелись сложные узоры татуировок, стало понятно: происходит что-то необычное.
- Он специально прислал тебя в Питер? - Я не стала уточнять, что за «он», и играть в словесную прелюдию.
- Нет. Охраны у тебя хватает и без меня, - Павел ответил такой же откровенностью.
- Даже так? - Я поежилась, словно прямо сейчас за моей спиной стояли незнакомцы.
- А ты как думала!
- Это все из-за его параноидальной теории, что Филипп не тот, кем кажется? - Даже озвучивать это было неприятно.
- Не такая уж она и параноидальная.
- Еще один!
Приемная мать много лет вбивала мне в голову, что закатывать глаза неприлично, но сейчас удержаться было сложно.
- Прости, что не записался в секту его поклонников, - равнодушно пожал широкими плечами Павел.
- Мне уже плохо от этих ваших загадок. В отличие от тебя и Дани я знаю Филиппа давно. Он именно тот, кто он есть.
- Некоторые люди умеют скрывать свои мотивы и цели от других годами. Особенно если они профессионалы.
- Знаю... Один загадочный профессионал в моей жизни уже был.
- Даже не сравнивай!
- Так, может, ты приведешь хоть один довод? Хоть что-то, чтобы я могла вам обоим поверить!
- Я... - Бояринов снова уставился в монитор. Потом проверил телефон. И лишь убедившись, что звонков нет, снова перевел взгляд на меня. - Пока опасно. Любая информация - это все равно что мишень, нарисованная на лбу.
- Так Филипп не просто мошенник, он еще и убийца?
Это уже переходило все границы. Стиснув зубы, чтобы не сказать еще чего-нибудь, я вынула из портфеля документы. Ровной стопкой положила на стол перед Павлом. И поднялась.
Никто не заставлял меня задерживаться в бюро. От кофе я отказалась. Так что можно было убираться.
- Весь список преступлений Фурнье будет устанавливать Интерпол. Полагаю, на это уйдет не один год.
- Преступлений, которых нет? - Уже у двери я оглянулась. - Да, такие можно расследовать годами и веками.
- Даня говорил тебе, что ты стала язвой?
Павел наклонил голову и посмотрел на меня сквозь свои неприлично длинные ресницы.
- Он столько всего говорил... А потом опять исчез без вести.
- У него...
Паша открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но собственный монитор снова его отвлек.
С пару секунд на лице Бояринова не двигалась ни одна мышца. А потом он вдруг резко облегченно выдохнул и развернул ко мне экран.
- Это машина Дани, - объяснил Павел фото с искореженным автомобилем на обочине дороги. - За него не волнуйся. Его в ней не было. Этот умник таки додумался взять себе водителя. Тот вроде бы тоже не пострадал. Подушки сработали хорошо.
- Боже... - Слова застряли у меня в горле.
Чтобы не рухнуть на пол, пришлось доковылять до ближайшего кресла. На него и упала.
- Это случайно или?.. - прохрипела, не отрывая взгляда от экрана.
- Он считает, что неслучайно. - Паша постучал указательным пальцем по телефону. - Но ничего больше я сказать пока не могу. И так выдал лишнее.
- Он подозревает Филиппа? - Мои губы еле двигались.
- Юля, прости. - Павел тяжело вздохнул. - Тебе правда пока опасно что-то знать. Можешь подставиться сама и подставить других. Лучшая защита - неведение.
- А за что он сел пять лет назад?
Наверное, сейчас это был не самый правильный вопрос. Где-то в другой стране, возможно, велась настоящая охота на моего бывшего мужа, а я интересовалась прошлым. Глупо и безрассудно. Но почему-то казалось, что именно теперь самое время и самое место.
Будто я не вопрос задала, а ударила лопатой по голове, Паша удивленно заморгал. Откинулся на спинку кресла. И лишь после долгой паузы произнес:
- Еще ты поумнела. - Он невесело хмыкнул.
- Так хотя бы эту тайну ты можешь мне открыть? - Я наклонилась к нему, словно боялась пропустить хоть слово.
- Сказать по правде, я бы с радостью. Вы оба у меня уже вот здесь. - Павел двумя пальцами указал на свое горло. - Лебеди, блин. Но за ответ на этот вопрос Милохин меня точно убьет.
- Значит, это все же было связано со мной... - Я уже не спрашивала. Теперь это стало ясно и так.
- Я не отвечу тебе на этот вопрос. Хочу, но собственная жизнь и место в бюро мне дороже. Однако ты можешь найти того, кто тоже в курсе.
- Ты намекаешь на кого-то конкретного?
От напряжения я даже дышать перестала.
- Дело касалось банка. - Павел улыбнулся одним уголком губ. - Считай, что это подсказка. Но дальше копай лучше сама. И будь готова к самым неприятным открытиям.