18. Что за человек...
С чего началось следующее утро Шастуна? Ответ прост: с очередной чашки очень сладкого кофе (если это и можно было назвать так, а не молоком и шоколадом с капелькой кофе), залитой банкой Burn-а.
Внешний вид Шастуна только и оставлял желать лучшего. Он был знатно потрёпан: светлые волосы, вечно лезущие на лоб и в глаза, еле собрались в кучу; взгляд был откровенно пуст и чёрн; а впалые щёки, как и глаза, обволакивала непонятная чёрная тень, контрастируя с бледным, скорее даже белым цветом худого лица.
Пока Антон шёл по узкой улице среди людей, торопящихся на работу, он курил и заплетался в собственных ногах. Казалось, с каждым более сильным дуновением осеннего ветра парня уносило в сторону этого порыва. Прохожие в куртках и пальто настороженно озирались, пытаясь разглядеть шатающегося и курящего подростка, который был всего лишь в какой-то толстовке и с рюкзаком на спине. Шастун же максимально старался закрыть свой обзор капюшоном, чтобы видеть только сигарету и ближний путь. Ничего больше не нужно было. И чуть ли не с каждой новой затяжкой он глухо откашливался. Вероятно, это даже и не из-за сигарет...
В этот раз он решил добраться пешком, а не автобусом. Почему-то ему показалось, что свежий, даже скорее холодный воздух его ободрит, а в поездке он благополучно уснёт. Ну, так-то оно так, но переться навстречу ледяному, как в тот момент ощущалось, ветру в одной лишь кофтёнке - настоящее самоубийство. Лишь чередующиеся друг с другом «Порнофильмы» и «Нервы» в наушниках заставляли мальчишку шагать быстрее и в такт музыке. Так он дошёл скорее. И на том, как говорится, спасибо.
***Весь учебный день Антон только и получал в свою сторону недоверчивые и укоризненные взгляды от Попова и Воли. Остальным было плевать. Очевидно, Арсений всё же поделился проблемой с другом, и как раз сегодня был урок и у того, и у другого. Катя с Димой тоже были недовольны состоянием друга, но особо не высказывались, видя, что парню и правда лишняя минута покоя дороже жизни была.
Когда все семь уроков закончились, весь 11-Б собрался в своём классе на самоподготовку, но их ждало нечто другое.
- Так, ребят... - начал Арсений, встав в центре у доски. - До конца первого триместра буквально три дня. Учителя будут выставлять предварительные отметки за этот период, несмотря на то, что в аттестат отметка идёт за полугодия. Мы проходили это в 10 классе. Вы всё прекрасно знаете... Просто постарайтесь сейчас наработать на лучший результат. У кого есть незачёты, завалы, это нужно обязательно закрыть.
- До конца недели? - спросил кто-то из девочек.
- Да. Зайдите в электронный дневник, посмотрите свои промахи. Если что, я могу зайти от себя.
- Это пиздец... - шёпотом выдохнул Антон, потерев глаза.
- Чего? - обеспокоенно заглянул в лицо другу Позов.
- Да меня математичка так захуесосила! Она в жизни ничё не исправит, а у меня там... да и по физике вместе с химией тоже жопа редкостная... - пояснил подросток. Дима сочувственно прикусил губу, стараясь что-то придумать, пока Попов ещё что-то рассказывал классу и изредка поглядывал на двух друзей.
- Давайте мы сделаем так: сейчас уже домашнее почти не задают, поэтому те, у кого с отметками всё в порядке, могут быть свободны, а остальные остаются дорабатывать, ладно? - предложил литератор.
- Да-а-а, - согласились одиннадцатиклассники.
- Отлично, - кивнул Арсений и сел за своё место.
***Уже спустя минут пять в классе осталось чуть больше десяти человек, а в их числе был и Шастун. Он всё же уговорил уйти так желавших остаться и помочь ему Диму и Катю. Тем более, он их прогнал ради благого дела: Димка наконец решился сегодня первым признаться Добрачёвой в своих чувствах и всё такое, потому Шастун только пожелал удачи и крепко пожал другу руку, хитро подмигнув при этом.
Сам же парень тяжко вздохнул и открыл на телефоне этот грёбаный электронный дневник.
- Еба-а-а! - непроизвольно и достаточно громко вырвалось у него, как только взгляд его упал на средний балл всех предметов.
- Шастун! - возмущённо нахмурился Арсений, выглядывая ученика в конце ряда.
- Что? - так театрально изящно удивился мальчишка, округлив глаза.
- Ничего! Ты сидишь здесь не один, так ещё и в компании учителя. Будь добр, держи язык за зубами, - сурово пронизал он младшего своим лисьим прищуром. Ребята вокруг вели себя по-разному: кто-то посмеялся, кто-то укоризненно фыркнул, а кто-то и внимания не обратил.
- Так а я что? - включил дурака Антон. - Я даже не ругался...
- Да что ты? А что тогда ты только что сказал? Повторишь... для меня? - с полной уверенностью в том, что сумеет подловить ученика на такой глупости, спросил мужчина. Антон, казалось, и не думал даже, а в ту же секунду расслабленно поднял глаза и светлые брови к потолку, выпятил нижнюю губу немного и пожал плечами.
- Еба. Так я и сказал, - бесстрашно повторил подросток. Арсений же слишком естественно и не задумываясь склонил голову чуть вбок и сузил глаза, пытаясь предугадать дальнейшие действия Шастуна.
- Вот как? И что же это значит? - хмыкнул учитель, а вместе с ним ответа ждали и большинство сидящих в кабинете одиннадцатиклассников.
- А Вы не знаете, что ли? - наигранно удивился мальчишка.
- Ну давай я скажу, что нет, - ухмыльнулся мужчина.
- О-о-о, стыдно! Стыдно, Арсений Сергеевич! - усмехнулся парень, почесав заросший затылок. Попов в этот момент и вправду удивился, но продолжал тактично ждать ответа.
- Ну так? - повёл он бровью.
- ЕБА - это Европейская Бизнес Ассоциация. Ну как это Вы так?.. Взрослый человек всё-таки... Эх, ладно... - говорил Антон, стараясь не разрушить свой максимально серьёзный вид. А многие ребята, кстати, оценили. Посмеялись и зачли то, как одноклассник ловко выкрутился, но некоторые презрительно фыркнули, так и списывая его в клоуны. Ну это были как раз его названные враги...
- Да, Шастун... - улыбчиво вздохнул Арсений. - Согласен. В этом я промах конечно.
- Да ладно Вам! Бывает. У всех ведь свои недостатки, - иронично усмехнулся парень, а вместе с ним и ребята, следящие за разворотом необычной беседы.
- Ага, - всё так же с улыбкой кивнул Попов. - А твой недостаток, я так полагаю, в несомненно очень интересном итоговом табеле, да? Ну, с которым ты поделился такой ёмкой и впечатляющей аббревиатурой... Прав я? - уже с откровенной насмешкой поинтересовался учитель, не сводя глаз с такого разговорчивого на данный момент ученика. Шастун же в эту же секунду потерял с лица ту хитрую ухмылку, а на замену пришло явное недовольство и даже обида, но шуточная. Это была яркая смена эмоций. Поблагодарим за это зрелище Попова. Одиннадцатиклассники, желавшие всё же отвлечься от своих дел, поддержали эту «перестрелку» сдержанными смешками.
- Мда, Арсений Сергеич... - Антон задумчиво подпёр голову. И вот так, опираясь виском на костлявую ладонь, он тяжко вздохнул. - Умеете же Вы настроение испортить!
- Ну извини! - опять ярко улыбнулся литератор, понимая, что парень действительно шутит. Он был уверен, что Антон не позволил бы себе сказать правду о какой-то своей слабости. Но вот как только Арсений об этом подумал, красивая улыбка с его губ улетучилась мгновенно, он опустил глаза и пару раз кашлянул в кулак, возвращаясь в исходную позу, в которой работал над какими-то тетрадками.
- Ну всё, возвращаемся к работе. Время, не мне вам говорить, не резиновое, - постарался как можно более мягче перевести тему Попов.
Шастун тоже как-то грустно вытянул кверху уголки губ, потом опустил, как и взгляд, что упал на ещё светившийся экран с табелем отметок. «И всё-таки-то он прав...» - в мыслях вздохнул Антон.
***Время тянулось ужасно долго, но одновременно с этим и неимоверно быстро летело. Странное это ощущение...
Ближе к четырём часам все привычно стали собираться домой, хотя Арсений предупредил, что в школе будет ровно до шести, и если кому нужно - можно остаться. Ну а Антону некуда было торопиться, а завалы по учёбе были велики. Он обложился всевозможными листочками и тетрадками, что у него были; даже какие-то учебники лежали на парте, но толку от этого...
Парень выглядел слишком озадаченным и замученным. Он старался сфокусироваться на чтении параграфа с нужной темой по алгебре, но мозг просто категорически отказывался воспринимать слова, написанные там, не то что их смысл. Глаз подросток вообще не сводил с этих многочисленных листочков с записями перед собой. Да, веки невыносимо тяжелели и смыкались, но каждый раз Антон незаметно щипал себя за запястье, одёргивая тем самым в желании спать. Вскоре и это перестало помогать. Он чувствовал, что уже готов был разнести всё вокруг, потому что совершенно ничего не понимает и даже не воспринимает, несмотря на то, что под рукой был телефон, некоторые учебники, так ещё и тетради друзей. Это страшно бесило его изнутри. Зубы сжимались и разжимались, уголки губ изредка вздрагивали, нога, что лежала поверх другой, тоже неумолимо билась в своём ритме, а руки, которые были спрятаны под партой, не останавливались в перекручивании колец на длинных обледеневших пальцах. Шастун вёл себя очень беспокойно, хотя в полной мере этого не было видно никому. Уж сколько матов в его голове прозвучало - представить даже страшно. Попов иногда только бросал беглый взгляд на ученика, задерживаясь на пару секунд, но он не очень понимал, что происходит с Шастуном, он почти не видел, как тот пытается скрыть свою агрессию, - лишь догадывался.
И только парень шумно выдохнул, стараясь в очередной раз вчитаться в строчку правила пользования явно идиотской формулы, потому что «ДА НЕУЖЕЛИ, БЛЯТЬ, НЕЛЬЗЯ ВСЁ СДЕЛАТЬ ПРОЩЕ И ПОНЯТНЕЕ?!», как в этот самый момент стал довольно-таки не тихо собираться домой Морозов, что был последним в классе, не считая Антона. Парень громко возился с какими-то молниями на рюкзаке, шуршал, казалось, бесконечными учебниками и тетрадями, хотя предметов на его столе было максимум два-три. Шастун закрыл глаза, шумно выдохнул через ноздри и, стиснув зубы, при этом не размыкая губ, сказал: «СУКА-А-А!». Подросток уже не старался вести себя тихо, а все последующие движения его были очень резкими и грубыми. Он в пару рывков расстегнул молнию на рюкзаке, висящем под партой, на ощупь вынул со дна пачку сигарет и зажигалку, незаметно спрятал в сквозном кармане толстовки, встал, громко выдвинув стул, тем самым обратив на себя внимание обоих в кабинете, и за пару шагов, не глядя ни на кого, преодолел расстояние до выхода. Вишенкой на торте этого стремительного вылета в коридор стал чёткий, но не такой уж и громкий хлопок (да нет, скорее щелчок) двери. Арсений с Даней не особо поняли этого, но парень продолжил спокойно собираться, а Попов хмуро пялился в закрытую дверь.
Шастун очень не хотел привлекать к себе внимание, но он не мог не выйти сейчас. Бесило абсолютно всё вокруг со страшной силой. Ненависть била из груди его ко всему. Коридоры были пусты, а так хотелось приложить оставшиеся силы и пнуть что-то очень тяжёлое, чтобы потом отдалось нытьём в ноге. Увы... Под подошвой совсем ничего не оказалось.
Антон подумывал сбегать на крышу, но один и в такой гробовой тишине не решился, поэтому дошёл до туалета, который был в конце этажа. Он беззвучно прикрыл главную дверь и, пройдя мимо всех кабинок, остановился у окна, что как раз было напротив двери. И кто в школьном туалете вставляет пластиковые окна, оставляя ручки? Опрометчиво, но благородно.
Шастун смело распахнул окно на полную, запрыгнул на непривычно высокий подоконник, свесив длинные худые ноги, потом трясущимися руками чиркнул зажигалкой и, еле касаясь рыжим пламенем конца сигареты, поджёг её, прикрывая ладонью от дующего в сторону ветра. В эту же секунду он желанно затянулся, отправляя дым через горло в лёгкие, где тот успокаивающе заполнил собою почти всё. И потом только подросток выдохнул, чувствуя себя гораздо расслабленнее и спокойнее. Ещё пара таких затяжек, и половины сигареты нет.
Шастун по-настоящему наслаждался этим моментом: он вдыхал дым, вдыхал холодный осенний воздух, а все его мысли просто исчезли. Их в один миг просто-напросто не стало. Он и сам себя забыл, будто оказался в вакууме. Исчез он, исчезло всё, что его волновало буквально минуту назад, исчезли даже обычные звуки. И даже перед закрытыми глазами не появилось никакой картинки и мысли. Просто темнота. Антон получил наконец то, что хотел, когда запрокинул голову назад, касаясь затылком чуть прохладного стекла второго окна, которое было закрыто, раз за разом делая сладкие затяжки и распыляя дым в лёгких.
- Шастун! - грозно разнеслось по всему туалету вместе со звуком хлопнувшей двери. Это был Арсений. Он вот так неожиданно появился в проёме и тут же подлетел к ничего пока не понимавшему подростку.
Антон испуганно распахнул глаза уже тогда, когда учитель надвигался на него, гневно сверкая потемневшим взглядом. Парень и сообразить не успел, как литератор, злобно пыхтя, стащил его с окна за плечо, вырвал из пальцев почти до фильтра докуренную Philip Morris, вышвырнул её на улицу, а потом громко закрыл окно, с хрустом провернув на нём белую ручку.
- Это что такое, а?! - зарычал Попов, резко хватая мальчишку за шиворот, где был капюшон.
- Отпустите! - злобно рыкнул тот в ответ, вырываясь из-под цепкой руки. И Арсений покорно отпустил. Он именно в этот момент, когда увидел в этом парне злость и даже какое-то секундное отвращение к нему, понял, что сильно погорячился и позволил себе непозволительное. Он же знал, как парень реагирует на чужие касания...
- Прости, - Попов виновато убрал обе руки подальше от парня. Вот сейчас он испугался, что может потерять хоть какое-то его доверие, не понимая при этом, почему именно оно ему так нужно. - Прости, я правда не хотел сделать тебе больно, - нервно сглотнув, тихо добавил старший, очевидно теряясь.
Он не прикасался больше к Шастуну и руки даже держал по сторонам далеко от него, но всё же очень осторожно и неосознанно создавал в воздухе невидимый обруч, чтобы в случае чего не дать убежать младшему. Антон же из-под ресниц выглянул на учителя и шумно задышал, беспокойно выпуская воздух через нос. А Арсений вновь увидел забитого и зашуганного котёнка, который прилагал все усилия, чтобы только казаться более крепким и стойким.
- Зачем Вы пришли сюда? - Антон с вызовом задал этот вопрос.
- Ты очень... взвинченным ушёл из класса. Откуда мне знать, что ты и куда... - задумчиво отвечал мужчина, не находя нужных слов.
- Да ничего со мной не будет. Я прос...
- Что тебя так разозлило? - перебил Арсений.
- Что?.. Нет. Я в порядке, - нервно кусая краешек нижней губы, ответил подросток и уже почувствовал, как медленно подступает кровь к недавно зажившим трещинкам на коже бледных губ. Но Попов не сводил с него глаз, заставляя этим упором ответить правдиво. Шастуну это очень не нравилось. Ему не нравилось, что этот учитель каким-то образом побуждает его выполнять всё то, что он не делает в компании других людей или вообще без людей. - Можете уйти отсюда? Это туалет для учеников. Вам... - снова оголил свои колючки парень, подрагивая мышцами между верхней губой и носом и стараясь при этом не сорваться на грубость или крик.
- А правильнее будет посещение туалета для учеников учеником в целях курения или просто появление в нём школьного учителя? - холодно спросил литератор, протянув пустую ладонь вперёд. Антон молча вытащил из кармана свой «спасительный набор» в виде сигарет и вложил в руку Арсения.
- Если хотите собрать коллекцию из всех видов, Вам не ко мне. Я только Gold курю, - безэмоционально напоследок сказал мальчишка и буквально в два шага прошёл к выходу.
- Что за человек... - вздохнул и покачал головой Попов, пряча полупустую пачку в карман пиджака. И только спустя эту четверть минуты, он понял, что протупил. - Шастун! - Арсений успел лишь громко окликнуть ученика, но тот уже давно ушёл. Учитель явно стормозил, но сейчас уже боялся упустить мальчишку, поэтому моментально чуть ли не полетел в кабинет по тёмным и молчаливым коридорам.
***Мужчина рывком открыл дверь и тут же выдохнул, когда увидел Антона за партой. Шастун же и головы не поднял. И вот теперь в классе не было никого, кроме них.
- Антон, что случилось? - снова попытался Арсений, приближаясь к ученику медленным шагом.
- Да ничего у меня не случилось! Почему что-то обязательно должно случиться?! - вспылил вдруг Шастун, бросив прямо в стол ручку, которая тут же отскочила и несколько раз звонко ударилась о деревянную поверхность, под конец падая куда-то на пол.
Вот сейчас. Сейчас Арсений убедился в своих догадках. Он молча сел на стул за партой, что была перед Антоном. Мальчишка обессиленно выдохнул и спрятал лицо в ладонях, на которые опустились непослушные светлые пружинки-волосы. Арсений молча обвёл взглядом лежавшие на столе учебники и тетрадки. Всё стало ясно. На парте было только что-то, связанное с математикой или физикой. Он и сам не понимал, что это.
- Всё, извините. Всё правда хорошо. Я продолжу заниматься. Можно? Вы же до шести вроде, да? - затараторил парень, убрав руки от лица, но не поднимая глаз. Попов лишь кивнул, поджав губы, и ушёл в лаборантскую, не закрывая дверь до конца. Антон проводил его робким взглядом, а потом тяжело выдохнул, зажмурился и смачно влепил себе запястьем в лоб. Раздался глухой стук, слышный лишь ему, а в верхней части головы разлилась тупая секундная боль, как и в запястье. Он просто хотел уничтожить себя за свою тупость и импульсивность, но по итогу хотя бы одёрнул. Антон снова шумно выдохнул и наклонился к полу, чтобы поднять ручку, но для начала её нужно было найти.
- Да бля-я-ять! - шипел он, выворачивая шею и руки, чтобы ухватиться за нужный предмет, что постоянно выскальзывал из потных ладоней. И только Шастун крепко зажал в руке ручку и разогнулся, как прямо перед ним уже стоял Попов, скрестив руки на груди. Антон испуганно дёрнулся от такого появления, а потом стыдливо покраснел.
- Держи, - мелко, но по-доброму усмехнулся учитель, положив поверх всяких тетрадок длинную упаковку конфет - фрутеллу.
Шастун в момент оживился, и в глазах его, кажется, секундно блеснул маленький огонёк, но потом он тут же весь угас. Попов было обрадовался первой искренней реакции, а потом и сам непонимающе свёл брови вместе.
- За что? - почти шёпотом спросил парень. Мужчина готов был застрелиться в этот момент. «Да ну почему он сразу ищет подвох? Почему он примеряет злой умысел какому-то делу в его сторону?» - пронеслось в его голове.
- Просто. Для настроения, - выдержанно улыбнулся Арсений, стараясь не донимать младшего своими вопросами, ответы на которые, как он считал, были очевидны.
- Спасибо, - смущённо приподнял уголки губ Антон и осторожно взял в руки конфеты. Попов снова молча и поджимая губы улыбнулся, и собрался было уже уходить, но остановился на развороте:
- А вот если услышу, что материшься и увижу, что куришь, никаких конфет больше не увидишь, понял меня? - чуть строже спросил учитель, но с той же доброй искринкой в глазах. Антон удивлённо вскинул брови, но потом хитро ухмыльнулся и завёл руки за спину.
- Обещаю, - словно невинное дитя похлопал глазками парень, скрестив в это время окольцованные пальцы за спиной. Арсений с подозрением сощурился, но улыбчиво кивнул, хотя знал, что в любом случае подросток так легко не согласится с этим условием. Он был уверен, что мальчишка что-то своё задумал.
- Я видел, у тебя там достаточно большие проблемы с отметками... - серьёзно начал Попов, уже сидя на своём месте.
- Да не, - опять закусил губу парень, опуская голову. - Всё нормально будет.
- Шастун, я же сам видел, - мягко сказал старший. - Ты только сильно не загоняйся и не нервничай так. Я помогу.
- Да как Вы поможете? - с интонацией конкретной безнадёги в голосе спросил подросток, крутя в пальцах упаковку фрутеллы и в то же время не понимая, как он так быстро согласился с ним, если только что говорил, что всё нормально. - Я ни-че-го не понимаю в этой грёбаной математике... и физике... да во всём, блин! Я просто тупоголовый кретин в этом всём! - слегка психанул он.
- Эй-эй-эй! Притормози. Я говорю не загоняться, а ты... - нахмурился учитель, стараясь вселить какую-то минимальную уверенность в парня. - Антон, это же лицей. Тут уклон на этот профиль, - говорил ну абсолютно очевиднейшие всем вещи Попов, не стирая с лица своей не то чтобы весёлости, но доброжелательности точно. - Как тебя вообще сюда занесло-то, если ты не разбираешься в таких науках?
- Сюда зачислили Полину, а я чисто акцидентально{?}[Случайно] залетел, - поистине грустно улыбнувшись, ответил мальчишка, не поднимая глаз на собеседника. - И не спрашивайте, откуда я знаю это слово. Буквально час назад вычитал. И это всё, что я усвоил из информатики, и то через пять минут всё забуду... - усмехнулся он, отступая от основной темы.
И Арсений в этот момент проклинал свой мозг, потому что не понимал, как нужно затупить, чтобы спросить это у Антона. Кажется, за последние пару минут его слишком много раз кидало в неправильное направление думать, и думать ли вообще.
- Это... они просто бабок спокойно отвалили, чтобы меня не устраивать никуда больше, потому что конкурс я бы никакой не прошёл... - продолжил Шастун, задумчиво поцокивая. И когда он сказал «они», это прозвучало как-то бездушно, безразлично, будто это слово не имело никакого смысла и эмоции, как остальные, будто оно и не значит ничего.
Однако именно словом «они» Антон заменил «родители» или «мама и папа». Это было привычно для него, но не для других, потому и выговорил он это «они» с недолгой, но значимой паузой.
- А ведь я занял место какого-то действительно талантливого ребёнка, который честно проходил конкурс в этот лицей... - с сожалением ухмыльнулся парень, посмотрев в глаза учителю, который тоже не сводил с него своего взгляда.
- А зачем нам нужны все такие одинаковые математики? Нам, может, как раз такого Шастуна и не хватало. Много-то ты знаешь... - искренне и негромко сказал мужчина, оголив вытянутые рубцы-ямочки на исхудалых щеках. Антона этот ответ улыбнул, но его улыбка снова и снова была грустной. Да, настоящей, но очень страдальческой. И она была весьма естественна на его губах. А Шастун и не замечал и не представлял даже, что он улыбается так, а не как все. Это замечал Арсений.
- Мда... - хмыкнул подросток. - Вы прекрасно понимаете, о чём я. Да и таким Шастунам место в обычных школах, ну или гимназиях. Только точно не здесь.
- Ну не знаю, - улыбчиво пожал плечами литератор. - Меня лично всё устраивает, - Антон смешливо фыркнул и покачал головой.
- О-о-о! Вы даже не представляете в каком восторге Тамара Георгиевна! А Лидия Николаевна! И Валентина Сергеевна, с этим... - задумался парень, стараясь вспомнить имя информатика, неосознанно пощёлкивая пальцами. - Ну короче, все они очень рады, что я есть в этом классе, в этой школе, - иронично гордо поднял он нос.
- Неужели прям вот так рады? - насторожился Попов, подумывая уже о травле со стороны учителей.
- Обожают! - во все тридцать два наигранно улыбнулся Антон.
- Зато ты вытягиваешь класс по литературе и русскому, - попытался найти плюсы мужчина.
- Арсений Сергеич, на чистоту: в нашем классе у всех достаточный уровень по этим предметам, - подросток склонил голову вбок, всем видом так и говоря: «Ну кому Вы заливаете!».
- Ну у тебя же один из высших, - не сдавался учитель.
- Может, и один из. Только это случайно выходит. Я просто в своё время много читал, но я никогда ничего не учил, - неожиданно для самого себя признался младший.
- Вот как! - хитро ухмыльнулся Арсений, вскинув брови. - Плохо, Шастун, что не учил...
- Ну а какая разница? Я же знаю, как будет правильно, я просто не знаю, как объяснить. Пишу-то и говорю я правильно, - попытался мальчишка парировать этой «недоброй» ухмылке.
- Ну, это мы с тобой потом ещё обсудим, - нет, ну как-то прям подленько ухмыльнулся Попов, и Антону это не очень понравилось. Ему не нужны были новые проблемы, вообще-то. - И по английскому ты, по-моему, весь лицей тащишь. Только и успевают тебя нахваливать, - мужчина зашёлся в гордой улыбке.
- А это другое. Тут тоже толь...
- Шастун, прекрати обесценивать свои заслуги, - строго и холодно отрезал Арсений. Он был вынужден сказать это именно так. Ему казалось, что Антон не воспринимает мягко и дружелюбно сказанную информацию, а понимает только острую и холодную речь. Может, так оно и есть на самом деле...
Шастун тут же потерял свою «инвалидную» усмешку, бывшую на губах, нервно сглотнул и растерянно посмотрел на учителя.
- Любой труд нужно ценить. Даже самый малый. Любой навык и способность человека, - продолжил будто отчитывать его Попов, отчеканивания каждое слово. - И ты тоже что-то знаешь и умеешь. И делаешь это лучше других. Перестань принижать себя.
- Да я...
- Антон, я всё сказал, - серьёзным тоном перебил его учитель. - Ты понял меня?
- Понял, - вздохнул подросток и взялся за ручку. Шастун вернулся к ненавистной алгебре, а Арсений, как он считал, ещё не договорил.
- И... - неловко продолжил он, следя глазами за своим мизинцем, бесшумно двигавшим небольшую настольную подставку с канцелярией на считанные миллиметры, - прости ты меня за тот глупый вопрос про...
- Я понял, - смело подняв голову, улыбчиво кивнул мальчишка. - Ничего. Всё хорошо, - мягче добавил он, стараясь всем видом показать, что всё и правда в порядке. Попов снова лишь выдержанно кивнул и вернулся к тетрадкам учеников.
***За окнами уже темнело. Высокие деревья роняли свои листья на ветру и слабо покачивались, а небо так вообще стало будто тёмным свинцовым покрывалом для улицы и всего города.
Антону так хотелось выйти туда и упасть всем телом на чёрный сырой асфальт, обратиться лицом к тёмным тучам и ловить все их холодные капли на себе, вдыхая запахи самого асфальта, теперь мокрой, а когда-то засохшей летним днём травы, и этот странный аромат каменного здания во время дождя. Страшно хотелось, и этот манящий пасмурный пейзаж за высокими окнами каждый раз отвлекал парня от учёбы.
И всё бы ничего, но Шастун в который раз за этот день начал тихо кашлять, не выпуская эти порывы наружу, а оставляя всё так же в организме.
- Слушай, ты до сих пор болеешь, - резко и уверенно заявил учитель, устремив взгляд на бухикающего парня.
- Кх... Чего? - нахмурился тот.
- Того. Я сначала думал, что остаточный кашель, а ты почти постоянно... А лекарства ты пить продолжаешь или нет? - чуть обеспокоенно заговорил мужчина, отрываясь от работы.
- Да у меня нормально всё, и лекарства не нужны никакие, - привычно отмахнулся младший.
- Ясно, - хрипло выдал Арсений и, встав с места, направился в свою лаборантскую.
- А Вы куда?
- А тебе всё расскажи, - с задиристой интонацией послышалось уже из маленькой комнатки. Антон осуждающе цокнул и закатил глаза.
Из лаборантской донёсся характерный щелчок и какое-то шипение, а после так вообще тихие стуки и шуршание. Попов включил электронный чайник и стал лазить по своим шкафчикам в поисках нужного.
- Арсений Сергеич... - настороженно позвал его мальчишка, прислушиваясь к этим звукам.
- Да подожди ты со своим «Арсений Сергеич»! - сказал мужчина, приближаясь к своему столу. - Ты мне лучше вот что скажи: ты сегодня не ел, да? Как обычно? - как-то подозрительно легко спросил он, роясь в ящичках и одновременно не сводя глаз со своего ученика.
Антон же попался на этот вопрошающий взгляд и уже по каким-то своим правилам не мог оторвать своего. Он считал, что нельзя в эту секунду уходить от этих глаз, - так он покажет свою слабость. Опять про слабость... И вот он тупо смотрел в течение пары секунд, не моргая даже.
- Ясно, - в который раз сердито выдохнул Арсений и достаточно громко задвинул ящик обратно в стол. Парень даже вздрогнул немного.
- Да ел я! - с опозданием заявил Антон. Литератор только с пониманием ситуации ухмыльнулся.
- Шастун, я вот не посмотрю даже, что прав я там никаких не имею, что я никто тебе и всё такое, если не перестанешь так халатно относиться к обыкновенному приёму пищи, лично возьму за руку и потащу в столовую. Будешь есть при мне, и пока пол всей столовой не опустошишь, не выйдешь оттуда. Я ясно выражаюсь? - грозно сверкнул он ясно-голубыми глазами.
- Да я правда ел... - уже робко и более неуверенно сказал Антон, смотря на учителя как бы снизу вверх.
- Я ясно выражаюсь? - ещё суровее повторил Попов.
- Ясно, - тихо ответил подросток, закусив губу и опустив глаза. Арсений лишь неодобрительно покачал головой и тут же исчез из класса, выйдя куда-то в коридор.
- Баля-я-ять... - со злобой сквозь зубы прошипел парень, накрыв лицо и голову руками. - Как же Вы, Арсений Сергеич, заебали меня так заставать врасплох. Зачем? А главное - нахуя? Чё я сдался-то Вам... - прорычав последние слова, он упал в тетради.
Спустя всего лишь какую-то минуту, он почувствовал в себе необъяснимую силу и даже желание, взялся за карандаш, учебник алгебры и встал впритык к окну, в котором отражались яркие пятна света ламп. Антон шумно и растянуто выдохнул, опустил глаза в учебник, медленно перечитал строчки нужной теоремы, посмотрел на пример применения, а потом на задачу, которую нужно решить. И три... два... один...
- Да нихуя не понимаю я эти ваши интегралы! - вдруг громко заорал подросток, бросив книгу и карандаш прямо на подоконник. - Нихуя у меня, блять, не получается! В рот я ебал этого Лейбница и дифференцирование этих ссаных интегралов! Кому я какое зло, нахуй, сделал, что мне вот этим жизнь мою охуенную раскрашивают?! Да я это выговорить, блять, не могу даже! - исходился он в импульсивном оре и хрипе, раз за разом сгибаясь пополам, сжимая при этом кулаки, и будто крича всё это учебнику, что очень неудачно приземлился в раскрытом виде, замяв пару листов. - Ненавижу! - уже совсем захрипел подросток, стискивая в лёгких и горле порывы кашля, хватая книжку и оборачиваясь, чтобы ещё разок смачно шлёпнуть ею, но уже об парту.
И только парень занёс её над головой, как тут же замер. В проходе за уже закрытой дверью тихо стоял Арсений с небольшой коробочкой в руке. Он смотрел как-то очень странно, как тогда показалось Шастуну. Не читалось на его лице никакой прежней саркастичности, сердитости или даже злости. В глазах было откровенное, но всё же умеренное и безмолвное сочувствие. Не понятно было тогда парню, всё ли от начала и до конца видел его учитель, но что-то видел по-любому. А на самом деле видел он достаточно.
Шастун моментально залился краской, частое дыхание его в тишине стало слишком громким, а книгу он так и продолжал держать над головой, не сводя глаз с литератора.
- Учебник пощади, положи в рюкзак вместе с остальными вещами и идём со мной, - по классу разнёсся спокойный бархатистый голос, прерывая звонкую тишину, нарушаемую лишь учащённым дыханием подростка. Антон нервно сглотнул, но продолжил стоять в том же положении.
Попов в этот момент посчитал нужным уйти, скрывшись в маленькой комнате. Мысли и чувства, вызванные увиденным, просто разрывали его, но он старался всё внутри себя угомонить и просто продолжить нормальное общение с учеником, не обращая никакого внимания на этот, так называемый, срыв. Учитель понимал ведь, что это вызвано колоссальным стрессом, усталостью, бесконечным напряжением да и в принципе он не знал, обычны ли для Антона такие ситуации в его жизни или случаи вообще единичны, поэтому и не хотелось акцентировать на этом внимание.
И пока Попов со своими размышлениями готовил чай, Шастун пытался просто уничтожить самого себя. Он со всей силы стукнул себя крепким кулаком в район солнечного сплетения, зажмурился и изнутри закусил щёку. И закусил так, что после недавнего такого происшествия появившаяся новая белёсо-розоватая кожица тут же распоролась, и на языке почувствовался такой неоднозначный вкус железа. Парень сразу же пожалел о содеянном, активно зализывая кровь со стенки щеки и одновременно собирая свой рюкзак. В этот раз крови было меньше. Это радовало...
Антон вроде собрал вещи и перестал обращать внимание на пощипывающую теперь щёку, но мысли о том, что он «дебил и придурок, потому что устроил такой концерт и не только», не оставляли его.
- Шастун, ты там жив вообще? - громко окликнул его Арсений, расставляя на столе кружки.
- Да лучше бы не был... - себе под нос буркнул парень, а после появился в проходе, не решаясь заходить дальше.
- Садись давай! - учитель улыбчиво кивнул в сторону стола, наливая кипяток в оба стакана, а затем помешивая там маленькой ложкой.
- А что Вы... - неуверенно замялся подросток, стаскивая с плеча портфель и усаживаясь на один из стульев.
- Так. А вот сейчас безоговорочно пьёшь чай с конфетами. И желательно с теми, что посытнее. Вперёд! - дал указание Арсений, убирая чайник обратно на подставку. Антон следил за всеми движениями старшего и пытался понять что к чему.
- А если...
- Без всяких «если», Шастун! - возмущённо вскинул брови литератор, садясь на второй стул. - Я что, зря к Павлу Алексеевичу за сахаром ходил, а? - явно предъявлял ему Арсений, но всё же в очень доброй манере.
- Серьёзно? - слегка ухмыльнулся Антон.
- Конечно! Это он у нас повелитель рафинада и сладостей. Я по сравнению с вами двумя просто пуговичка от кальсон! - с самыми серьёзными интонациями говорил мужчина. Мальчишка искренне приподнял краешки губ, оценив такую яркую параллель, а потом взялся за ручку выделенной ему кружки.
- Спасибо тогда, - очень тихо произнёс парень, опустив глаза в насыщенный жёлтый цвет чая.
Попов на секунду потерялся. Почему-то любая благодарность этого мальчишки заставляла его замереть и забыть всё, что было даже секунду назад. Так и сейчас. Ему казалось, что это что-то слишком неоценимое, что он может получить от этого парня. И это была не жалость ко всему положению жизни своего ученика. Это было что-то другое...
А Шастун думал, что бесценным являются поступки Арсения в его отношении. Он просто не находил себе места, совершенно не зная, чем можно отплатить. А помимо этого загадкой была именно причина всех действий литератора. Антон не понимал, зачем и для чего всё это делает его обыкновенный учитель, который ничем ему не обязан.
Вот так и жили: гадали, что друг в друге не так и почему...
- Ты не сиди, а ешь хотя бы конфеты уже... - спустя минуту в этих мыслях заговорил Попов. Антон коротко хмыкнул, но всё же взял из вазочки первую попавшуюся конфету.
- Откуда у Вас тогда каждый раз столько сладостей, если Вы на сахар не падки? - задумчиво разворачивая шуршащий фантик и не отводя глаз от красивого ароматного чая, спросил парень.
- Нет, ну я же могу съесть пару штук с кофе...
- Так пару же! - ухмыльнулся подросток, хитро сузив глаза и забросив в рот маленький шоколадный батончик.
- Ну, остальное просто прячу здесь от вашего биолога, - шутливо заговорщически шепнул литератор, заставив мальчишку улыбнуться.
- Правда? - Шастун искренне улыбчиво и любопытно захлопал глазами.
- Ну вот ты сам у него как-нибудь и спроси. Его с конфетами наедине оставлять нельзя, - по-доброму посмеялся мужчина, вспомнив несколько историй о друге.
- Значит, все сладости Вы отдаёте Павлу Алексеичу? - подозрительно сощурились хитрые глазки.
- Ну я же говорю, что в моей жизни две сладкоежки - он... и вот ты, - с паузой и очень мягкой улыбкой на губах сказал Арсений, тут же глотнув из крупной кружки свой кофе.
У Антона возникло много разных чувств одновременно: он удивился, что человек в принципе запомнил его вкусы, удивился, что человек говорит с ним о своей жизни, удивился, что человек причастил его к своей жизни, удивился, что этот человек - это его учитель. И в завершении испугался всего этого вместе взятого, а не обрадовался или наоборот огорчился. Шастун не понимал, почему так вышло, почему он вошёл в чью-то жизнь, почему о нём помнят, спрашивают, заботятся. Это было чрезвычайно странно и страшно. Он не привык к таким действиям в свою сторону, а если кто-то когда-то и пытался проявить подобное, парень сам пресекал такое на корню, но почему-то не в этот раз...
Поэтому в первые секунды после осмысления сказанных Арсением слов Антон слегка свёл брови вместе, суетливо пробежал глазами пару кругов, а потом всё же решил показать себя недотрогой и не задавать интересующих его вопросов.
- Я вот, кстати, в кафе всегда ем один десерт... Он чуть ли не полностью из шоколада... - улыбчиво начал подросток, смотря на фантик в своей руке. И как только Арсений понял, что парень хочет что-то рассказать сам, пусть и, возможно, что-то не такое значительное и важное, он прямо-таки расцвёл и встрепенулся, стараясь показать максимально заинтересованный вид, хотя мужчина и так по-детски внимательно расширил свои ясные голубые глаза и буквально всем телом подался вперёд, чтобы только послушать мальчишку. - Макс, наш кондитер, называет его как-то... чё-то на «ф»... «фантам» или «фонтан»... или фондю... Нет! Фондю - это другое... - мило хмуря светлые брови, подросток старался вспомнить нужное, а Арсений в это время улыбался, как Чеширский Кот.
- «Фондан»... - улыбчиво вбросил нужное слово учитель.
- О! Точно! - активно закивал парень, встретившись взглядами с литератором. - А Вы откуда..?
- Неважно. Продолжай! - Арсений отмахнулся с той же улыбкой на губах. Антон хитро сощурил глаза, но продолжил:
- Ну, короче, я его называю просто кексом с лужей шоколада внутри. Так проще и по факту, - очень серьёзно говорил он, сопровождая всё это забавной мимикой.
- Да-а-а! - сдержанно засмеялся учитель, не отрывая глаз от разговорившегося парня.
И сложно в это поверить, но они проболтали вот так ещё около получаса. Кажется, нового друг о друге узнали очень мало, особенно Антон об Арсении, но зато где-то посмеялись, а где-то невзначай литературу обсудили и тренировки по волейболу. Попов ещё предлагал помощь с закрытием плохих отметок по предметам, но Шастун в ту же секунду отказался, не желая никого напрягать и в принципе давать возможность знать о нём. Это Арсений не одобрил, но принуждать не мог себе позволить. Он смог лишь заставить парня съесть ещё несколько конфет и выпить ещё кружку горячего чая, чтобы «горло твоё прогреть, а то сидит он, кашляет...» И Антон всё выпил безотказно, хотя после каждого прилива кипятка в полость рта раненая щека щипала и ныла.
- И ты сейчас на работу? - спросил мужчина, неторопливо убирая со стола всё лишнее.
- Нет, - пожал плечами подросток и тут же получил в свой адрес хмурый взгляд. - Да честно! - добавил он, вскинув брови.
- Куда тогда? - последовал очевидный вопрос.
- Ну... Домой надо заскочить...
- Так давай я тогда довезу? - предложил Арсений убирая заварку в шкафчик.
- Нет, не надо! Вы чего!
- Да чё ты кричишь-то? - пожмурился старший. - Я ж не на даче картошку тебе копать предлагаю, а до дома довезти.
- Да ну, не надо, я сам... Правда... - стеснительно зажался тот, покусывая губу и опуская взгляд в пол.
- Кривда, - усмехнулся учитель. - Уже за шесть перевалило, так что мне тоже пора. Труда не составит, - улыбнулся он, аккуратно опустив ладонь на плечо Антону в дружеском жесте.
- А я... - подросток косо отвёл взгляд, но в этот раз вовсе не дрогнул.
- А ты не против. Давай вперёд! Уже охранник ушёл, наверное, а мы всё тут... - улыбнулся литератор, доставая из шкафа пальто и кивая на дверь к выходу. Шастун и сказать ничего не успел, как оказался у дверей из класса. Попов же в два счёта накинул пальто, взял портфель с ноутбуком, выключил везде свет и вышел из кабинета вместе с молчаливым Антоном, который без всяких мыслей смотрел на тёмный дождливый двор за широкими окнами в коридоре.
- Всё, пойдём, - негромкий голос учителя раздался эхом сквозь тишину пустых коридоров. Он закрыл класс и забросил ключ в карман пальто, которое на нём так эффектно смотрелось.
- Ага, - суетливо согласился мальчишка и сравнял шаг с Поповым.
Оба молча дошли до первого этажа, но когда начали приближаться к школьной раздевалке, Арсений опять заговорил:
- Я пойду пока на парковку. Ты одевайся, переобувайся тогда и догоняй. - сказал он, отдаляясь от парня и на ходу вытаскивая ключи от машины из широкого кармана.
- Угу, - растерянно кивнул мальчишка, и Попов уже дошёл до тумбы у выхода.
А что говорить-то? Ну... Шастун так и ходил в одной лишь толстовке, а об обуви и говорить нечего, как и думать. Он в этот момент действительно растерялся и не понимал, как выкрутиться из ситуации. В раздевалке не было ни одной куртки или кофты. Нет, ну, висела чья-то мастерка размера так пятиклашки, и всё. В общем, окинув взглядом пустую раздевалку раз в десятый, Антон направился к выходу с одним лишь рюкзаком на спине. Попрощавшись с охранником, он разом выдохнул, накинул на голову капюшон, широко распахнул дверь и пошёл на парковку.
Нужный автомобиль он увидел сразу и проследовал к нему, пытаясь спрятаться от явно шокированного и возмущённого взгляда учителя за лобовым стеклом.
- Чёрт тебя побери, Шастун! - почти во всё горло закричал Арсений, как только парень открыл дверь и сел на пассажирское сидение рядом с водительским.
- А чёрт-то Вам что сделал? - в свою очередь, невозмутимо заговорил парень, стараясь делать вид, что всё нормально.
- Поговори мне ещё! - грозно рыкнул литератор. - Это что такое вообще?!
- Где?
- Куртка твоя где? Вот, что «где»! Ты совсем, что ли, из ума выжил? Конечно, чего теперь не кашлять-то нам! - безостановочно ругался учитель.
- Да мне и так нормально...
- Только не говори, что ты ходишь так до сих пор и постоянно... - настороженно качал головой Арсений.
- Ну...
- Антон!
- Ну что «Антон»? - устало проскулил подросток, откидываясь головой назад.
- Ты мне сейчас просто скажи: у тебя куртка есть? - очень аккуратно задал вопрос Арсений, придумывая на ходу массу версий причин такому виду парня.
- Ну, есть, - пожал тот плечами, разглядывая верхнюю обшивку машины.
- И что? Почему ты её не носишь? Где она? - посыпались логичные вопросы.
- В том-то и дело, что она где-то, и её надо искать в моих баулах с вещами... - размеренно и неторопливо отвечал младший. И тут образовалась пятисекундная пауза.
- Шастун, ты вообще, что ли? - вдруг вырвалось у Арсения, услышав такой неожиданный ответ. - Тебе просто лень искать и откуда-то доставать свою куртку? Поэтому ты ходишь в кофте по такому холоду?
- Ну... получается, что так, - задумчиво ответил мальчишка, выпятив нижнюю губу. Попов шумно вдохнул, приложил два пальца одной руки к уголкам обоих глаз, зажмурился и так же громко выдохнул.
- Это финиш, - произнёс он, положив на руль обе руки, а затем и лоб.
- Почему? - парень вздёрнул одну бровь, но так и не повернул голову в сторону учителя, будучи заинтересованным прыгающим по асфальту голубем. Действительно, попробуйте сейчас найти что-то интереснее и важнее.
- Шасту-у-ун... - чуть ли не провыл на выдохе литератор, но всё же оторвался от руля. - Посмотри на меня, пожалуйста, - уже более мягким и сдержанным тоном попросил он, и Антон с первого раза добровольно повернул к нему голову и наивно уставился в голубые глаза. - Сейчас я тебя подвожу до дома, ты заходишь в квартиру, тут же ищешь свою куртку и без неё на улицу выходить не смеешь даже. Понял меня? - сверхтерпеливо говорил мужчина, неосознанно двигая указательным пальцем в воздухе сверху вниз, будто ставя знаки препинания, а на деле просто отделяя логичные отрезки речи. Шастун же устало закатил глаза, не отвечая ему. - Антон!
- Да понял я, понял! - тут же как бы попятился он назад только корпусом.
- Желательно и зимнюю где-то там найди, чтобы потом не повторилось всего этого через месяц... - всё ещё серьёзным или даже грозным тоном добавил Попов и снял автомобиль с ручника.
- Ц! - Антон снова недовольно закатил глаза, откидываясь на спинку сидения.
- И не цокай, я не шучу, - строго пресёк это пренебрежение Арсений, выворачивая с парковки в сторону выезда с территории, а потом и проезжей части.
- Ну и ладно... - наигранно обиженно буркнул подросток, очень стараясь перевести всё в максимально безобидное и несерьёзное состояние.
- Нет, что значит «ладно»? - опять завёлся литератор, не отрывая глаз от дороги. - Это вообще что за лень такая, которая вот настолько вредит твоему здоровью!
- Да ничё мне не вредит... - нахмурился парень.
- Шастун, даже не спорь, - громко набрав воздуха в лёгкие и плотно сомкнув губы, сказал мужчина, находясь будто на грани своего терпения. Антон не ответил, а лишь демонстративно вздохнул.
До дома парня доехали молча, но с музыкой, под которую оба время от времени постукивали пальцами или даже ногами.
- Спасибо! До свидания! - со скоростью света, наверное, бросил парень и с той же скоростью подбежал к подъезду, как только Арсений остановил машину. Не понятно, как долго он готовился к таким побегам, ведь слишком скоро и бесшумно он отстегнул ремень, открыл дверь, выскочил, но не суть.
- Ша... - не успел ничего сказать учитель, и дверь захлопнулась, а осталось только смотреть вслед. - Вот паразит, а, - усмехнулся мужчина, легонько качнув головой. Дверь подъезда тяжело закрылась за парнишкой, и только тогда Попов всё ещё с лёгкой улыбкой на лице тронулся вперёд.
***Шастун очень тихо забрался в квартиру, в которой ему было на руку шумно, благодаря сестре и родителям, что были в зале. Парень устало заполз в комнату, а потом и на свою кровать. Он не переодевался, не раздевался, а просто уснул. Естественно будильник на телефоне у него был заряжен, но разбудил его так же телефон, но только звуком громкого уведомления под самым ухом. Нифига, чувствительность к внешним звукам возросла...
- Баля-я-я... - сипло протянул подросток, нащупывая смартфон вслепую. Он так и продолжал лежать на боку, приплюснув худую щёку к простыне, а свободной рукой открыл панель уведомлений. Это было СМС от Попова. Ну да, а на что ещё может распространяться звук у Антона? Везде стоит максимум виброрежим, а вот на звонки и СМС - звук. Это он из-за Полины... Но в этот раз его побеспокоил Попов.
Арсений Сергеевич
Антон, здравствуй ещё раз.
Что по куртке? Отыскал родимую?
19:13
Шастун прочитал это, сонно щурясь, замученно вздохнул, хитро хмыкнул и напечатал ответ одной подвижной рукой.
ШастунЗдравствуйте. Конечно, уже нашёл.19:14Арсений Сергеевич
Молодец
19:14
А теперь будь добр, фото сбрось)
19:15
А вот тут Антон присел и даже слегка занервничал, но беседу продолжил.
ШастунЧто, на мне прям?19:15Арсений Сергеевич
Ты очень догадливый. Именно)
19:15
- Да бля-я-я! - страдальчески прохныкал мальчишка, перекатываясь на спину.
ШастунЛадно. Подождёте минут 10, а лучше так 15-20?19:16Арсений Сергеевич
А что так? Телефон же рядом с тобой, да и ты рядом с собой. Мне, в принципе, профессиональную фотосессию устраивать необязательно. Я и снимки, сделанные обычным смертным, достаточно хорошо воспринимаю)
19:17
- И это я ещё язва? - сам себе тихо задал вопрос парень, возмущённо вздёрнув брови. Он чувствовал и понимал, что Арсений знает нынешнюю его ситуацию, поэтому решил откупиться лёгким и правдивым ответом.
ШастунСо мной и я, и телефон, но куртка пока не в нашей тусовке. Вы там пока сильно не ругайтесь, а я всё найду🙂19:17
Настрочил это подросток, не забыв эмоджи в конце. Этот смайлик определённо улыбается не очень естественно, а улыбается как будто в панике, поэтому сюда он подходил как не что иное. Да и Антон сам почти так же нервно подтянул уголки своих губ.
Арсений Сергеевич
Ты даже не представляешь, Шастун, как отхватишь у меня, если через 20 минут здесь не будет фото, на котором ты будешь в куртке.
19:18
- О-о-ох, твою-то... - шёпотом выдохнул парень, отбросив смартфон и положив обе ладони на заспанное лицо, хотя спал он очень мало, но достаточно крепко.
Время, как говорится, шло на минуты или даже на секунды, поэтому очень красноречиво и тихо Антон рылся в своём шкафу и многочисленных сумках с коробками, которые так и не разобрал с переезда. Сколько было мата, когда он встречал в своих вещах всё, кроме нужной сейчас куртки. И, наконец, обматерив самого себя за такое нелогичное складывание одежды, на самом дне очередной сумки Антон нашёл-таки свою тёмно-зелёную зимнюю куртку спортивного вида. Пофиг уже было, что она слишком тёплая для этого времени.
- Да ладно, ёпта! Я думал, уже новую проще купить! - агрессивно, но максимально тихо воскликнул подросток, потащив вещь за рукав из-под груды других. - Арсений Сергеич, не бейте... Уже высылаю, - торопливо и с кряхтением он натягивал её на себя и включал камеру на телефоне. - Бля, а фоткаться-то где... - озадаченно нахмурился парень, но как только увидел зеркало в дверце шкафа, все вопросы отпали мгновенно. Шастун сунул одну руку в карман джинсов, второй взялся за телефон, ноги расставил на ширине плеч и грозно посмотрел в камеру, но выглядело всё это ужасно смешно: взъерошенный и помятый, но такой серьёзный, с надутыми губами и стреляющими глазами. Пара снимков на всякий случай, и Антон прямо так плюхнулся спиной на кровать, где тоже ещё местами лежали вещи. И вот почему он не мог сделать этого раньше? Ведь одежды у парня не так уж и много. В основном толстовки, штаны, футболки, белья немного, ну и верхней одежды по чуть-чуть на сезон. Ну теперь зато будет использовать весь гардероб, а не три кофты и двое джинсов...
Шастун*изображение*Скажите, мощный я, да? 😎19:36И надеюсь, казнь отменяется? 🙂19:36Арсений Сергеевич
Да вообще. Красавец)
19:38
На этот раз пощажу, так уж и быть.
19:38
ШастунО, спасибо, Ваше величество, что удостоили такой чести. Премного благодарен.Только мне из-за Вас теперь ещё и обратно все вещи складывать...19:39
Улыбчиво печатал парень. Он и не заметил, как перешёл на такое лёгкое и пронизанное иронией общение, и с нетерпением ждал ответа от своего собеседника.
Арсений Сергеевич
Ну извини, сам виноват.
Надо было раньше думать. Этак месяц назад)
19:40
Прочитав это, мальчишка осуждающе вздохнул и закатил глаза, но всё с той же мелкой улыбкой ответил.
ШастунНу короче, я пошёл разбираться тогда. До свидания, Арсений Сергеевич)19:41Арсений Сергеевич
До свидания, Антош)
19:41
После этого ответа парень как-то грустно поджал губы, одновременно улыбаясь. Он не понял, что сейчас произошло, что это была за переписка и зачем она была, но от неё стало так тепло и комфортно, что он забыл на мгновение обо всём. Абсолютно обо всём.
И вот сейчас, когда он уже снял куртку, убрал все вещи на место, быстро искупался в душе, снова собрался на работу, надевая ту самую куртку, Антон вновь поймал себя на мысли: «Почему я слушаю его? Зачем он пытается что-то сделать для меня?» Это были те основные вопросы, которыми он задавался, но ответа как такового найти не мог.
***Дальше всё было как по расписанию: пара минут общения с сестрой (благо не под надзором родителей), и на работу мимо углового ларька с сигаретами и энергетиками.
В куртке и с любимой сигаретой в зубах Шастун слушал любимый плейлист, дышал влажным воздухом и ловил редкие капли с неба, не обращая никакого внимания на людей вокруг. Он весь погрузился в картинку тёмной улицы, сопровождая всё ветром и изморосью.
И с огромным количеством мыслей и загонов не только по учёбе мальчишка приступил к работе. Смена выдалась не из лёгких, а разбавить её удалось только Диме, который радостно сообщал другу по телефону все подробности их встречи с Катей. Антон искренне поздравил его с действительным началом отношений, не забыв одновременно посмеяться и упрекнуть одной фразой «А вот если бы я пендаля не дал...» Ну, а после недолгой болтовни последовала долгая многочасовая работа.