Школа упущенных возможностей

В понедельник на пути в школу я встретилась с Феликсом, и мы разговорились о грядущей вечеринке в честь их с Джисоном дней рождений. Парни решили закупить еду в магазине и готовить самим у Хёнджина дома. Я готовила так себе, о чём предупредила, но Феликс сказал, что это не важно, никаких изысков и не надо, лишь бы было, что на зуб кидать. На следующем перекрёстке нас догнала Рюджин, и мы продолжили строить планы уже втроём. Однако перед самой школой нас прервал Чанбин, выбравшийся из машины, стоявшей на парковке сбоку от ворот.
- Доброе утро! – радостно махнул он нам и, стремительно приблизившись, стал наклоняться к Рюджин с совершенно очевидным жестом, предвещающим поцелуй: - Привет, динамщица!
   Подруга стала отклоняться, но уперлась в меня, так что едва успела отвернуть лицо, и Чанбин поцеловал её в щёку. У неё сделалось такое выражение, будто она пальцы в розетку сунула. Остолбенев и покраснев, Рю уставилась прямо перед собой, судя по всему, мечтая провалиться сквозь землю. Феликс поглядел на это всё уже не очень удивлённо, но со зримой неловкостью.
   Чанбин заметил, естественно, что Рюджин от него отшатнулась, но приписал это её скромности, поэтому улыбнулся и приобнял за плечо:
- Я сегодня на тачке, после школы куда-нибудь скатаемся?
- У меня тхэквондо после школы, - сняла с себя его руку Рю и ускорилась в шаге, выбившись вперёд и всё набирая темп. Бин крикнул ей вслед:
- Эй! Ну чего ты?! – Подруга унеслась, не отвечая, и он расстроено цыкнул, уперев руки в бока: - Вот строптивая!
- Девушки не любят, когда на людях их зажимают, - сказала я и, вспомнив о Йеджи, добавила: - Приличные девушки.
- Да? – прислушался ко мне Чанбин. – Да я ж вроде ничего такого, не за задницу ухватил...
- Ты придёшь в субботу на тусовку? – пользуясь случаем, спросил его Феликс.
- К Хёнджину? Да, он говорил, что сбор у него. Конечно! Как я могу не прийти, если там будет моя богиня.
    Я чуть не поперхнулась. Рю, ты должна была это слышать! Он назвал тебя своей! Притом «богиней». Это же о тебе? Уставшая от недомолвок, я всё же уточнила:
- Ты о ком?
- Ты чего, Мёнчжи-Пёчжи*? Колёсики в голове юзом пошли? Перегрелась? Ты ничего не замечаешь вокруг? – он пощёлкал перед моими глазами пальцами. – Никого возле меня не видела минуту назад, нет?
- Да всё я видела! Уж и спросить нельзя...
    Чанбин махнул на меня, как на потерянный случай, мол, живи там в своих художественных романах, и погнал в школу. Я расстроенно посмотрела на Феликса:
- Мёнчжи-Пёчжи? Серьёзно? У меня тоже есть прозвище? Я думала только на «Новенькую» нарвалась.
- Тебя так почти не называют, - попытался утешить меня друг.
- И кто придумал это дурацкое Мёнчжи-Пёчжи? Боже, звучит просто отвратительно! – смотря в глаза Феликсу, я видела, как они перекочевали в сторону, и брови приподнялись, и губы втянулись, не желая отвечать. До меня дошло, и я ахнула: - Господи, нет! Что, правда? Он так меня назвал?
- Да это ещё в прошлом году было...
- В прошлом году! Какая разница? Вот он!.. – я зло сжала кулаки. – А у него самого кличка есть? Или он их только раздаёт всем?
- Ну... последний, кто в прошлом году его назвал не по имени, получил по морде, поэтому нет, у Хёнджина кликухи нет. Его боятся, - мы медленно шли дальше, и Феликс, конфузясь от того, что говорит мне это, потому что не знал, может ли друг рассказывать о друге что-то другому своему другу, всё-таки поведал: - Мы в выходные гуляли с ним и Йеджи... она пожаловалась, что на неё теперь парни не смотрят, потому что нашего заводилу опасаются.
- Она нашла, конечно, на что жаловаться! А своего парня ей недостаточно?
- Ты же видишь, что она такая... любит быть в центре внимания. Мне кажется, девчонки все такие, они любят заставлять парней ревновать.
- Ничего подобного! Ну, за всех не скажу, а я – не такая.
- Я знаю, - улыбнулся Феликс, и потрепал меня по голове, как сестрёнку, - ты хорошая.
- Спасибо, - пасмурно пробубнила я.
- Не унывай ты из-за Хёнджина! Ну... не подходит он тебе, ты бы с ним замучилась, правда. Он тот ещё засранец.
- Ты говорил, что он на самом деле хороший! И я знаю, что он – хороший!
- Да я не говорю, что он плохой. Но характер у него тяжёлый, гордый, вредный. Не будет он ни под кого подстраиваться. Тебе нервов бы не хватило с ним и на неделю. Ты вечно беспокоишься, переживаешь, а ему это по приколу будет, драконить тебя и прикалываться. Этого хочешь? Нет, Ю, ему подходит Йеджи, уж ты не обижайся. Она-то та ещё, её не согнёшь, не поломаешь. Задеть её нелегко, обидеть – тем более, себе дороже.
- Думаешь, я не говорила себе этого сто раз? Я всё это понимаю, с одной стороны, а с другой... ничего не могу с собой поделать. И ненавижу его временами из-за этого. И... люблю, - тихо промолвила я себе под нос. Опять расстроилась. Чтобы отвлечься, перевела стрелки на Феликса: - Вот ты госпожу Ли разлюбил?
- Мне кажется, я примирился с мыслью, что всё безнадёжно. Она с Ли Ноу до сих пор, я для неё – ученик. Чего толку мучиться и мечтать? Я стараюсь жить дальше, переключаться. Главное теперь – сдать экзамены и поступить в академию. Со сменой обстановки всё само пройдёт. И у тебя в университете наверняка появится парень, как только Хёнджин пропадёт из поля зрения.
- Было бы замечательно...
   Всё ещё гневаясь на него, я планировала ворваться в класс и высказать в лицо всё, что думаю. Как он смел заклеймить меня Обложкой-Разворотом?! Совсем обнаглел? Так я тоже ему что-нибудь придумаю! Что заденет его побольнее? Сиротой обозвать? Ну нет, что я, нелюдь, что ли, так нельзя, не по-человечески. Рисовакой, худописцем, малеватором? Да нет, никогда я так не сделаю, не упрекну его любимым занятием, не высмею его увлечение, тем более искренне считаю, что он в этом преуспевает и весьма талантлив. Мразь - да! Вот как я его назову! Так и назову! Но это же не кличка, а прямое оскорбление, за которое и получить можно... Поэтому, дойдя до класса и увидев в нём Хёнджина, я тихо со всеми поздоровалась и села за свою парту, туша злость и привычно оставляя представленные сцены не осуществлёнными на практике.
    Джисон положил передо мной книжку.
- Спасибо. Я прочёл.
- Уже?! – выпучила я глаза. Не думала, что парни умеют так быстро читать, особенно не самую динамичную и увлекательную литературу.
- Да я все выходные читал, даже до глубокой ночи.
- Так понравилось?
- Ну... - почувствовалось, что Хан не хочет говорить честно, поэтому юлит: - Я не согласен с автором. Хотел узнать твою точку зрения. Ты разделяешь его мысли?
- Что в городах люди теряют душу как будто бы? То есть, дух падает, и наступает некое одиночество... Да, пожалуй. В этом что-то есть.
- А мне кажется, что одиночество зависит от настроя. Если замыкаться в себе, то ты везде будешь одиноким, даже в деревне среди родных. Жизнь города, конечно, настраивает на конкурирование и отторжение, но в ней при этом и куча возможностей! Каждый может взять от неё то, что хочет.
    Я с некоторым изумлением посмотрела на Джисона. Я впервые видела его рассуждающим, задумавшимся и философствующим, а не шутящим без перерыва.
- Ты прав, пожалуй.
- Посоветуешь ещё что-нибудь почитать?
- Мне надо подумать... а поэзию ты любишь?
- Не очень. Хотя сам я пытаюсь иногда писать стихи...
- О! Дашь почитать?
- Ни в коем случае! – замахал он руками, отходя от меня и смеясь: - Чушь всякая, правда, такое лучше рвать и сжигать сразу.
- Но я бы почитала! – Однако он уже подвинул Чонина и пролез на своё место у окна перед Хёнджином. Тот отсутствующе смотрел в стол, скрестив руки на груди, ему над ухом жужжала о чём-то Йеджи. Я только сейчас поняла, чего давно не видела: он не рисовал беспрестанно на переменах, как раньше. С тех пор, как он сидел с Йеджи и встречался с ней, он почти перестал делать свои наброски.
    Чанбин через проход от меня скоблил карандашом спину впереди сидящей Рюджин:
- Рю, так поедем куда-нибудь после школы?
- Отстань.
- Ну чего ты? Не с той ноги встала? Хочешь шоколадку куплю?
- Отвали, Бин!
- Вредная девчонка!
- Шуга дэдди, ты скоро откроешь шоколадную фабрику! – засмеялась Йеджи.
- И выложит конфетами дорогу к своей кровати, - хмыкнул Хёнджин. Поглядите на них, сидят там, Бони и Клайд, подзуживают и расстреливают всех цинизмом! Она на него однозначно дурно влияла; скрывая свои чувства к ней и не желая разочаровывать её, клюнувшую на него вот такого, холодного и гордого, Хёнджин культивировал в себе всё гадкое, что мог – чёрный юмор, сарказм, язвительность, жёсткость и бездушие. И в то же время с самой Йеджи он таким не всегда мог быть и, возможно, видя эту его слабость перед собой, она всё-таки чувствовала возможность доминировать и главенствовать в их отношениях. Ух ты, да я просто доморощенный психолог! Как хорошо всё со стороны разложила. Жаль, что когда дело касается меня, то я не способна и на сотую часть такого анализа, в упор не видя очевидного и не замечая самые жирные намёки. Относительно себя я могу только додумывать и представлять. Например, Йеджи в виде демоницы, держащей Хёнджина прикованным в подвале, откуда я должна спасти его, избавив поцелуем от злых чар. И заживём мы долго и счастливо... Звонок на урок прекратил мои мечтания.
    Мы едва расселись в столовке привычным образом: я и Рю по одну сторону стола, Феликс с Джисоном по другую – как к столику подплыл Чанбин, пристроил свой поднос рядом с нашими и поглядел на меня:
- Подвинься-ка, я тебе другой стул подставлю.
- Чего? – взбунтовалась я, не собираясь уступать. Хотя сразу же сообразила, в связи с чем возникли его претензии. Рюджин схватила меня за руку:
- Она тут сидит и никуда не пойдёт.
- Ладно, я с другой стороны себе стул подставлю, - пошёл в обход Чанбин.
- Вообще, - сказал Хан, - это Рю моё место занимает, так что согласен с ней поменяться.
- Ты-то не начинай! – шикнула я на него.
- Я понял, - встал Феликс со своим подносом, - я тут пятый лишний. Устраивайтесь.
- Феликс! – попыталась его остановить я, но он ушёл за столик к Хёнджину и Йеджи, с которыми третьим обедал Эрик.
- Бин, кто тебя звал?! – агрессивно накинулась на него Рюджин.
- Я по зову сердца, - постучал он по груди и, взяв освободившийся стул, подставил его поближе к подруге. Джисон указал на пустое место возле себя:
- Юджин, не хочешь сюда сесть?
- Нет.
- Жаль.
    Продолжая смотреть вслед ушедшему Феликсу, Рюджин прошипела:
- Какой же ты навязчивый, Со Чанбин!
- Что значит «навязчивый»? Раз уж мы встречаемся, моё место здесь... - Он увидел обалдевшие глаза девушки и замолчал, не понимая, что сказал не так. Она, очнувшись от неожиданной информации, заявила:
- Мы не встречаемся!
- Как это – нет?
- Ты мне этого не предлагал, и я не соглашалась!
- То есть? А что, обязательно надо предложить? По сути не понятно? – растерялся, собирая логически элементы задачи, Чанбин. – Если мы друг другу нравимся...
- Ты и об этом у меня не спрашивал, откуда такие выводы? Я не говорила, что ты мне нравишься!
- А зачем же ты со мной встречаешься, если я тебе не нравлюсь?
- Да я с тобой и не встречаюсь! – опять напомнила Рюджин.
- Вон оно как, всегда всё надо проговаривать, да? – вклинился Хан и посмотрел на меня. – Юджин, а ты...
- Джисон, не начинай, мы с тобой всё проговаривали, - остановила его я.
- Точно? Ну, я подумал, вдруг что-то не так понял...
- Нет, мы с тобой друг друга поняли правильно.
- Так я тебе не нравлюсь? – начиная досадовать и замечая, наконец, что ему не отвечают взаимностью с пылом и искренностью, загрузился Чанбин. Рюджин спасовала, не желая обидеть одноклассника и выставить себя в дурном свете, всё-таки, она придерживалась со мной общих взглядов, что встречаться ради выгоды и без симпатии – это дно днищенское.
- Этого я тоже не говорила.
- Так нравлюсь или не нравлюсь? – потерялся окончательно Бин.
- Нельзя у девушек так прямо спрашивать! – заступился Джисон. – Они всегда «нет» отвечают на любые вопросы, это у них в природе.
- Выискался знаток женской природы! – хлопнул по столу Чанбин. – Не встревай, мы отношения выясняем.
- У нас нет отношений, - уставая, повторила Рюджин.
- Давай построим, и будут, - упрямо предложил парень.
- Я... не готова ещё к отношениям, - заковырялась она в тарелке. – Мы учимся в школе, скоро экзамены. Не об этом думать надо.
- Но ты же согласилась...
- Сходить на свидание, да. И что? Меня это к чему-то обязывает? – она посмотрела ему в лицо. Теперь перед ней спасовал Чанбин, признав:
- Нет... - но угомонить его и заставить отказаться от цели было не так-то просто: - Но мы же можем продолжать ходить на свидания?
- Если ты хочешь... - замялась Рюджин.
- Я-то понятно! А ты? Я надеялся, что мы на вечеринку в выходные как пара пойдём.
- Я подумаю.
- Подумаю, подумаю! Почему девчонки такие тугодумки? – посетовал он.
- Это лучше, чем если сразу «нет» скажет, - заметил Хан.
- Ты на меня тут свой опыт неудачника не набрасывай!
- Эй, в первой половине года мы оба были в этой команде, когда ты соскочил с нашего поезда?
- Летом, а ты, если нравится – мчись дальше, - просиял Чанбин. Джисон покачал головой, возвращаясь к обеду. Мне даже его немного жалко стало. Хёнджин, Чанбин, Феликс – все вошли во взрослый, мужской мир, хвалились своими достижениями или просто признавали факт того, что у них было «то самое», о чём мечтают в переходный период. И только Хан, застряв на мне своей любовью, не заимел никаких трофеев. Не хотелось бы, чтоб из-за меня он оказался в группе лузеров, состоящей из Щелкунчика Сынмина и Плеслого Хви. Но чем я могла помочь? Я была точно такой же неудачницей и ехали мы с Ханом в одном вагоне, Квокка и Мёнчжи-Пёчжи.

    За те месяцы, что Йеджи успела с нами отучиться, я заметила то, что озвучил Феликс: она любит мужское внимание. И общаться предпочитала в основном с ребятами, и подруг среди одноклассниц не завела, и не стремилась завести. Иногда она могла перекинуться с кем-то из нас фразами, но чтобы сблизиться и посекретничать? Нет. Поэтому я удивилась, когда в раздевалке перед физрой она обратилась к Рюджин:
- Так что там у вас с Чанбином? Смотрю, вы вместе?
    Рю, похоже, удивилась не меньше моего, но честно ответила:
- Да мы просто провели пару раз вдвоём вечер...
- Богатенькие мальчики на дороге не валяются, почему бы тебе не взять быка за рога?
- А сама его чего не взяла? – засмеялась Карина. – Он же к тебе подкатывал! Бедненький Хёнджин, стало быть, лучше?
    До того, как побывала у него дома и узнала, чей он племянник, я тоже почему-то думала, что он наполовину оборванец – такой он эффект производил своей расхлябанностью. Ну и статус сироты давал о себе знать. Стало быть, он всё-таки достаточно скрытный и держащий дистанцию, раз даже те, что учатся с ним дольше моего, ничего о нём не знают. Интересно, Йеджи похвастается, что не такой уж он и бедный?
- Может, у него член большой? – повела она бровью, сделав всё для меня гораздо хуже. Я покраснела, пусть на меня никто и не смотрел, и действительно задумалась о её словах. Какой Хёнджин там? Там, где мне никогда не светит узнать и увидеть. Этих фантазий мне ещё не хватало! Теперь они не ограничатся белым платьем и свадьбой, теперь я ещё и брачную ночь буду детализировать. И почему она сказала именно это? Почему не сослалась на любовь, что чувства важнее? Хотя бы без его присутствия она могла сказать о том, что дорожит им! Или ей настолько дорога своя репутация стервы, вертящей парнями, как хочет, что подобное от неё никто и никогда не услышит?
- О-о! – захлопала в ладоши Карина. – Неужели? Насколько?
- Поговорить вам больше не о чем! – рявкнула на них как-то зло Лиа.
- Да перестань, - возразила ей Эри, - сама на него слюни пускала раньше, а теперь неинтересно стало? Или это потому, что не ты нам об этом расскажешь?
- Сдался он мне! – вспыхнула Лиа, и я припомнила, что в прошлом году замечала что-то такое: что она пыталась садиться за один столик с Хёнджином в столовой, делилась с ним сладостями, предлагала списывать у неё домашку. Так я не первая и не последняя жертва его неиссякаемой харизмы?
- Что, он правда тебе нравился? – не поверила ей Йеджи. Видя, что мы смотрим на неё, и кто-то из нас, видимо, знает достоверно её прошлые слабости, Лиа не стала отпираться:
- Было недолго в прошлом году. Но я разочаровалась. Он тупой и грубый, как ты его терпишь?
- Она же сказала – из-за большого члена, - захохотала Карина. Йеджи повела плечом:
- Нам вместе здорово.
- Расскажи лучше, как ты танцевала с Чон Дэхёном? – подошла к ней Ирон. – Я видела летом это выступление, боже! Ты была такая классная! Как ты получила место соло-партии? Он тебя держал за талию! – одноклассница затопала от восторга ногами и запищала. – Расскажи-расскажи!
- Да чего там рассказывать, - Йеджи пыталась показать, что это ерунда, но я чувствовала, как её распирает от этого достижения, как она наслаждается им, - просто когда подбирали девчонку для исполнения танца в паре с ним, посмотрели всех, и решили, что я справилась лучше. Не знаю, может сам Дэхён так решил, я не спрашивала.
- Ты с ним общалась хоть немного?!
- А как ты представляешь себе несколько часов репетиций без разговоров? Конечно, о чём-то говорили.
- Говорят, у него до сих пор никогда не было отношений! – Ирон, будучи одной из его поклонниц, сладко вздохнула: - Надеюсь, он сберёг для меня свою девственность.
- Какие глупости! – хмыкнула Йеджи. – Он жуткий бабник, между прочим.
- Да? – погрустнела одноклассница. – А к тебе, в таком случае, он тоже приставал?
- Ну, не будем об этом, - отмахнулась она, - я уже совершила глупость и сказала Хёнджину, что Дэхён любит приударить за девчонками, так он меня уже извёл своей ревностью!
    Ага, как же, пусть ещё басни нам впаривает, что случайно это сказала. Ей нравится его злить и показывать, что её у него всегда могут увести. Ей не нравится, когда он слишком спокоен и уверен в себе. Когда он уверен в себе – нервничать начинает она. Выходит, их отношения только и держатся на том, чтобы заводить и изводить друг друга? Может, Феликс и очень прав, и я бы так не выдержала. Я бы хотела доверия, спокойствия, взаимных уступок, компромиссов и отсутствия подозрений. Неужели без сомнений и подвохов не бывает страсти? Впрочем, как я сама представляю одновременно страсть и спокойствие? Никак. Ничего я не понимаю в отношениях, потому что у меня их никогда не было.
     Девчонки повалили на выход из раздевалки, а мы с Рюджин задержались, оставшись последними. Подруга скорчила рожицу, передразнивая Йеджи:
- Бери быка за рога! На дороге не валяются!
- Ты тоже её ненавидишь? – с солидарностью покривилась я.
- Да просто выбесила! Она его отшила, почему-то, а я подбирать должна то, что ей не понравилось?
- Ты сама слышала её аргумент.
- А откуда она знает, какой член у Чанбина? – резонно задалась вопросом Рюджин. – Она же с ним не спала? Может, у него очень даже большой член, побольше, чем у Хёнджина!
- Эй, ну ладно уж, - заступилась я, - смотри, какой он доминант – у него в классе явно самый большой.
- Но в Бине уверенности – хоть отбавляй, там тоже не может быть маленький.
- Мы что, меряемся писюнами? – задумалась я, прищурившись.
- Причём не своими, - согласилась Рю.
- Причём теми, которых даже не видели.
- Супер, докатились. Может, стоит уже посмотреть хоть на один?
- Предлагаешь пойти подглядывать к мальчишкам в раздевалку?
- Да ну тебя! – засмеявшись, стукнула меня по плечу Рюджин. – Я о другом! Пошли на физру, моя девственная подруга.
- И тем горжусь!
- Гордиться надо достижениями, а не тем, что от природы дано.
- Не просрать то, что дано от природы – это тоже достижение, - заверила я.
- Аргумент, - признала Рю. – Но что-то как-то удовлетворением от этого не попахивает, чувствуешь? Парни, которые нам нравятся, всё равно не с нами.
- Но тебе же начинал нравиться Чанбин, - я показала пальцами примерно сантиметр, - вот на столечко хотя бы?
- Как и тебе Джисон. Он же тебе приятен? Вы с ним каждую перемену болтаете.
- Как и с тобой, и с Феликсом! Это дружба, ничего больше.
- Я бы с Бином тоже дружила и всё, но он же этим не довольствуется!
     Мы замолчали, потому что дошли до спортивного зала. Не знаю, верила ли Рю сама себе, но мне казалось, что она кривит душой, и Чанбин вполне себе ей симпатичен не только как друг.

Примечания:

*По-корейски «форзац-обложка», намёк на то, что Юджин всегда с новой книжкой, известна любовью к чтению и только и успевает, что появляться с очередным томиком