Школа упущенных возможностей

    Я увидела их спины издалека. Они шли сонной походкой, держась за руки. По каким-то незримым, необъяснимым признакам было понятно, что они провели ночь вместе, вместе проснулись, вместе собирались, завтракали. Что-то соединяющее, окутывающее их общим флёром быта распространялось вокруг, делало их такими близкими друг с другом, находящимися под куполом, под который не пробраться сторонним людям. Она ночевала у него? Или он у неё? С их отношениями, стало быть, всё по-прежнему в порядке, я зря мечтала и надеялась, что лето разведёт их в стороны и они друг от друга устанут. Вот и начался второй круг ада. Слёзы сковали мне горло, и хотя у меня уже выработался кое-какой иммунитет, мешающий разрыдаться, я вся сдулась, опечалилась и растеряла накопленный за каникулы позитив. Хёнджин не постригся, не утоптался, не разъелся. Мой покой был обречён. После разлуки и перерыва, его высокий и вальяжный силуэт с шириной плеч, равной ширине моего кругозора последних полутора лет, и длиной ног, равной длине моей раскатанной губы, выглядел в сто раз краше прежнего. Стекло, боль. Как так всё время получалось? Когда-нибудь влюблённость начнёт идти по нисходящей, а не наоборот?
   Приотстав, чтобы не колола глаза их идиллия, я задержалась у зеркала на первом этаже, подтянула шнурки кедов, подождала Рюджин, и уже с ней вошла в класс, когда парочка сидела на своих местах последнего ряда, о чём-то перешёптываясь, как делали это все пары, у которых были какие-то свои общие дела, секреты, которые жили друг для друга, друг в друге, отгородившись от мира. Со зла захотелось согласиться встречаться с Ханом, чтобы тоже вот так себя вести – держаться за ручки, шептаться, бесить всех одиноких. Почему бы нет? Йеджи, подвинув свои учебник и тетрадку, освободила место сонному Хёнджину, который лёг на парту, дремая. Продолжая что-то говорить, она машинально заиграла пальцами с его волосами, стала разбирать их на прядки, заплетать косичку, расплетать, перебирать. У меня чуть дым из ушей не пошёл. Это моя сокровенная мечта! Это мой культ – моя эрогенная зона! Его волосы! Не трогай их при мне, при всех! Да что ж за жизнь такая!.. Шлёпнув рюкзак на парту, так что Феликс покосился на эту небывалую для меня прыть, я повернулась к ним спиной, вытаскивая карандаш, учебник, тетрадку. В дверях класса нарисовался Чанбин. Застыл в проходе, подождав, когда на него посмотрит максимальное количество человек. Медленно поднял руки над головой, как футбольный фанат – только плаката между сжатых кулаков не хватало – и крикнул:
- Привет, девственники! Галёрка – вас не касается!
- Началось, - пробормотала Рюджин.
     Чанбин прошёл дальше и выбражающей, пританцовывающей походкой дошёл до своего места, сияя и излучая эндорфиновую радиацию.
- Ну, что, девчонки, кто хочет испытать удовольствие теперь уже с опытным мужчиной?
     Дэхви обернулся к нему:
- Ты снял проститутку на каникулах?
- Иди в задницу! Всё было обоюдно. Я, конечно, угощал и не скупился, - он наклонился к Рюджин, сидевшей перед ним, - имей в виду, я красиво всё обставлю, если надумаешь там чего...
- Бин, сдрызни! – шикнула она через плечо.
- Шуга дэдди, - засмеялась на задней парте Йеджи, - мы в тебе и не сомневались!
- Если Хёнджин вдруг будет косячить и недорабатывать, обращайся, - щёлкнув пальцами, указал на себя горделиво Чанбин.
     Косячить! Недорабатывать! Господи, если бы я хотя бы просто полежала рядом с Хёнджином, я бы была самой счастливой и удовлетворённой на свете, неужели есть разница, что там и как, в постели этой вашей, когда ты с любимым человеком? Нет, парням реально этого не понять.
    Хёнджин лениво приподнял голову.
- Я к тебе сейчас обращусь, Свинокрол. Пососать не хочешь?
- Фу, блин! – поморщилась Лиа, бросив презрительный взгляд назад. – Хватит уже об этой вашей любимой теме!
- А что, девчонки разве эту тему не любят? – не сдался Чанбин. – Мы же о любви. Просто вы её не так понимаете.
- Это вы её не так понимаете. Любовь – это чувство.
- Правильно, чувство – это то, что чувствуют. Телом к телу чувствительность на порядок выше.
- И вообще, - зевнула Рюджин, - мы не слышали второй участвующей стороны. Может, только тебе понравилось, Бин? А девушке нет?
- Так, хватит ставить под сомнение мою мужественность! – защитился он. – Не веришь – проверь.
- Уволь. Истина в данном вопросе мне не столь важна.
    В дверях нарисовался Джисон и, увидев Чанбина, спросил:
- Надеюсь, я уже всё пропустил? – проходя мимо парт, он поздоровался кивком головы со всеми уже пришедшими. Чуть притормозил возле меня. – Привет, - сказал мне, и протянул перед моим носом руку Феликсу. Тот пожал протянутую ладонь. Хан двинулся на своё место и, пока доставал из рюкзака школьные принадлежности, бросил спящему на парте Хёнджину: - Не спи – замёрзнешь! По ночам спать надо.
- Иногда бессонница мучает, - улыбнулась ему Йеджи, - не всем по ночам легко спится.
- Да-а, ночи – они не для этого, Хан! – качаясь на стуле, с блаженной, довольной улыбочкой прикрыл глаза Чанбин, - господи, я готов часа по три спать! Оно того стоит!
- А чем ты будешь занят всё остальное время после сексуальной пятиминутки? – хмыкнул Хёнджин. – Чтением стихов?
- Хёнджин, блять! – обернулся он. – Не корчь из себя гиганта! Сам чего? В три минуты укладываешься?
- В одну, - равнодушно, без тени обиды или уязвлённости сказал тот.
- Сначала марафон, кто быстрее дорвётся до секса, - покачала головой Рюджин, - теперь кто дольше им прозанимается! Дальше что начнётся? Что-нибудь не про секс будет?
- Дальше по законам жанра они начнут хвастать, у кого было больше девушек, - ехидно заметил Сынмин.
- Ты хоть и вредная, - коснулся плеча Рюджин Чанбин, и та сразу же ударила его по руке, так что пришлось её убрать, - но я бы тебя всё равно отчпокал.
- Целлофан себе упаковочный купи и чпокай.
- Рю, ну ты что, кто ж через целлофан чпокает? Тут презерватив нужен.
- Да хватит уже! – не выдержал даже Феликс, проверявший свою домашку. Его приглушённый бас заставил замолчать парней как раз за несколько секунд до того, как вошёл учитель и прозвенел звонок.

    Мы сидели в столовой теперь точно так же, как и дружили – вчетвером. Только Хан подрезал Рюджин и уселся возле меня, а не напротив.
- Что с днюхами делать будем? – спросил он у Феликса.
- А что ты хочешь с ними сделать? Родиться обратно? – посмеялся друг.
- Дурень, отмечать как будем?
- А у тебя тоже скоро день рождения? – заинтересовалась я, знавшая, что у Феликса он пятнадцатого числа, в следующие выходные.
- Да, я старше его на день, - гордо хлопнул себя в грудь Джисон, - у меня в пятницу, а у него в субботу! Судьба велит отметить вместе!
     Неугомонный тип. Но, с другой стороны, я рада, что он в моём окружении образовался, это действительно не давало грузиться и западать в свои мечты, любуясь на Хёнджина. Непрекращающаяся болтовня и суета Хана начиняла собой каждую свободную школьную минуту.
- Я обычно с семьёй отмечаю, - пожал плечами Феликс.
- Это ты и днём можешь, а вечером надо собраться. Давайте, а? – оглядел он всех нас. Рюджин оторвалась от котлетки, которую вминала в рис, перемешивая с соусом.
- Я не против. Давайте. Но я представления не имею, что дарить парням.
- Ну, мы, к счастью, не Чанбин, - улыбнулся Хан, - к нам можно и не через постель приходить. Да ничего не надо, - после паузы, добавил он, - хорошая компания, вечеринка. Только без алкоголя.
- Мне уже нравится, - призналась я и, не решаясь и посомневавшись, негромко спросила у Феликса: - А ты... с братом общаешься?
- С Ли Ноу? – посмотрел он на меня и, вздохнув, опять опустил глаза к тарелке. – Да, всё нормально. После приезда из Австралии мы виделись.
- А он всё ещё встречается с Ли-сонсэнним? – шёпотом полюбопытствовал Джисон. Я пихнула его легонько в бок, гримасничая, что это некрасиво. Он тоже мимикой и беззвучной артикуляцией дал мне понять, что я зря парюсь и всё в порядке. Феликс на нас не смотрел, пока мы обменивались взаимными негодованиями.
- Да, встречается.
- Вернёмся к днюхам, - отмотал Джисон, - может, хату снять для отмечания? Или домик на какой-нибудь турбазе! Было бы здорово! Палатки в кемпинге! Природа, барбекю!
- У тебя ж дом здоровенный, зачем снимать? – удивился Феликс. И я удивилась. У семьи Хана здоровенный дом? Ничего себе.
- Да ну я же не попрошу всех уйти! А родители тогда постоянно будут приходить и тусить с нами. И бабушка. Ты представляешь себе день рождения с моей бабушкой? Она расскажет нам всю свою молодость, притащит старый фотоальбом, начнёт показывать меня на горшке.
- Да ну и ладно, - безразлично согласился с таким вариантом Феликс, - мы же не собираемся напиваться или безобразия устраивать.
- Если бы Юджин со мной встречалась, тогда бы ещё куда ни шло.
- Эй, как ты меня сюда приплёл? – воззрилась на Хана я. – Как это сейчас было связано?
- Ну, родители тебя увидят, скажут, какая хорошая и красивая девочка, и спросят меня: а почему ты с ней не встречаешься, сынок? А я скажу: потому что я ей не нравлюсь. А они скажут: ну ты и лошара.
    Это всё было представлено так мило и забавно, что я засмеялась, невольно погладив по плечу Джисона, поскольку закончил он сценку с невинно-огорчённым лицом, подчёркивающим, как досадно ему будет терпеть насмешки семьи.
- Ты не лошара, это я лошара, потому что мне нравится тот ещё поганец.
- О, кстати о нём! Есть один вариант, - приметив, что Хёнджин с Йеджи идут мимо к раздаточной, Хан поймал его за руку. Хёнджин остановился:
- Чего ты, Квокка?
- У тебя дядя на следующие выходные дома или уезжает?
- Да его вообще весь этот месяц почти не будет, а что?
- Идеально! Как насчёт затусить у тебя на хате? – Пока Хёнджин задумывался, Хан поспешил уточнить: - У нас с Феликсом днюхи, я хочу вместе отметить. С субботы на воскресенье, а?
- Я не против, в принципе, - заправив волосы за ухо, кивнул тот. – Много народа собрать хотите?
- Да нет, так, классом в основном, - указал он на нас, присутствующих.
- Без проблем тогда.
- Отлично! Ближе к делу обговорим нюансы.
- Хорошо.
    Хёнджин прошёл дальше. Я с круглыми глазами посмотрела на Джисона:
- Зачем ты?!..
- Тебе же приятно будет, если он поприсутствует.
- Да, но... Ты что, с ночевкой собрался отмечать? – Я напряглась. – Меня не отпустят, скорее всего.
- А если мы отпросим? – поинтересовался Феликс. Хан тотчас поддержал его, подхватив:
- Да! Мы придём к твоим родителям, представимся, расписку напишем, что берём под свою ответственность.
- Даже не знаю... может и прокатит, - хотя я была почти уверена, что мама при пароле «Феликс» разулыбается и скажет «ну, разумеется, я в нём уверена, он хороший мальчик, с ним можешь идти».
     Чанбин, шедший с подносом, наполненным обедом, притормозил возле нашего столика и, вдруг окинув меня и Джисона взглядом, хитренько прищурился:
- Погодите... вы что, встречаетесь, что ли?
- Нет! – хором вытянулись мы, чуть отодвигая стулья друг от друга. Я слегка пристыжено, Хан с явным признанием фиаско.
- Просто трахаетесь?
- Иди в жопу, - осадил его Хан. Чанбин, вспомнив что-то, перехватил поднос в одну руку, другой взял за спинку свободный стул у соседнего столика и, пристраиваясь рядом с Феликсом, начал:
- Кстати, давай-ка сюда подробности.
- Какие ещё подробности?
- Насчёт этой твоей австралийки. Чего там у тебя на каникулах было? По фотке тёлочка была улёт...
    Феликс, почти как в мультиках, плотно снизу вверх стал краснеть, как будто изнутри в него наливали алую краску. Даже до ушей дошло. Рюджин перестала жевать, осознавая сказанное Чанбином. Среди нас четверых, знавших друг про друга всё, возникла молчаливая пауза, и только неосведомлённый, пришлый в нашей общине Чанбин настойчиво уточнил:
- Вы просто пошпилились? Это курортный роман был или как? У тебя типа отношения на расстоянии теперь?
     Рюджин поднялась и, не доев, пулей понеслась из столовой. Феликс, окаменевший, продолжал сидеть, не зная, что сказать. Чанбин, пронаблюдав реакцию моей подруги, констатировал:
- Вот это я её достал! О сексе уже и слышать не может.
- Ну ты дебил, - сказал ему Хан.
- Не груби старшему!
- А ты прекращай уже всё к одному сводить.
- Извините, - поднялась я и поспешила на поиски Рюджин.
    Представляю, как ей должно быть неприятно! Я как-то разом пережила то, что с Хёнджином мне не быть: узнала о его отношениях с Йеджи. А Рю пришлось сначала услышать «нет», потом узнать, что Феликс любит другую, а теперь ещё и услышать, как он с кем-то встречался на каникулах, чему совсем не помешала его любовь к госпоже Ли! Должно быть, это очень больно и неприятно.
    Я нашла подругу в женском туалете. Закрывшись в кабинке, она там хныкала.
- Ну, как ты? – присела я напротив, под раковиной.
- А ты как думаешь? – высморкавшись в салфетку, она там шмыгнула носом. – Что со мной не так?! Я думала, что он просто влюблён, а ему... ему в принципе всё равно с кем, только я не подхожу!
- Не придумывай, это не так...
- А как?! Да ладно, не успокаивай меня, Ю! Скажи честно, я стрёмная?
- Где ж ты стрёмная? Чанбин до тебя второй год доматывается...
- Человек, который обещал даже овце присунуть, если достаточно выпьет?
- Но к тебе-то он трезвый лезет, - хихикнула я, но быстро поняла неуместность юмора. – Ну, а я чем лучше тогда? На меня Хёнджин тоже плевать хотел.
- Ты Хану нравишься!
- И что? А он мне – нет, что вовсе не значит, что он стрёмный какой-то.
    Она замолчала с той стороны. Я знала, что не смогу грамотно её утешить, потому что вполне разделяла её чувства и мысли, что мы – стрёмные, иначе как объяснить, что парни встречаются с другими девчонками, а с нами – нет? Неужели им кроме секса ничего больше не нужно, и если мы не даём, то всё, с нами и делать нечего? Это как-то обидно и досадно было, ведь в глубине души ни я, ни Рюджин радикальными противницами секса не были, просто хотелось убедиться в твёрдости намерений, в любви, найти общие интересы и удостовериться, что нравишься не только снаружи, но и внутри. Однако молодые люди, видимо, родство душ половыми органами искали.
- Тебе полегчало? – тихо спросила я.
- Нет, но я почти успокоилась, - Рюджин открыла кабинку и вышла, с красными глазами и щеками. Я посторонилась, пуская её к раковине. Она умылась. – Ю, ну почему всё так?
- Ну... почему-то. Почему-то вот так.
- И что с этим делать?
- Боюсь, что мы ничего с этим не сделаем. Встречаются с теми, кто себе под юбку пускает. Может, это от возраста зависит? Может, становясь старше, мы своё найдём...
- Ага, конечно! У меня брату уже двадцать, и точно такой же, как все эти... И кузен холостой есть, ему под тридцать, и всё одно! – вытерев лицо сгибом руки, она стиснула зубы с гневом, посмотрела в зеркало и, бунтующая, повернулась ко мне: - Может, мне согласиться на предложение Чанбина?
- Да ты что, прикалываешься?!
- Нет, я серьёзно! Если парням плевать, прилично девушка себя ведёт или нет, если им только и надо, чтоб ноги раздвигала, то повстречаюсь с Чанбином. Тогда, может, Феликса заинтересую?
- Ты же понимаешь, что дело не в этом?
- Нет, не понимаю! Всё, что я вижу – это их любовь к доступным девчонкам, и больше ничего!
- Нет же! Феликс был влюблён... или всё ещё влюблён в Ли-сонсэнним именно потому, что она недостижима!
- Но она спит с его братом, и что-то он не разочаровался! Брось, Ю, им плевать, какое прошлое и поведение у девушки, им только интереснее в очередь встать, как стадо баранов! Думаешь, у Йеджи до Хёнджина никого не было?
- Не знаю.
- Мне кажется, он у неё не первый.
- Не хочу в это вникать...
- В конце концов, тебя же тоже не разочаровало, что Хёнджин с кем-то спит? Если он бросит Йеджи и предложит тебе встречаться, ты откажешься? Побрезгуешь?
    Со стыдом и отчаянием, я признала:
- Нет.
- Видишь? Всем плевать, всем!
- Пошли на урок, он скоро начнётся.
- Иди, я догоню сейчас, - полезла Рюджин за расчёской в рюкзак.
    Я вышла и побрела в сторону класса. Два наших товарища стояли в коридоре, не заходя. Феликс взволновано оттолкнулся от стены и сделал шаг мне навстречу:
- Всё в порядке?
- Ты мог бы и сказать, что у тебя девушка появилась, - обижено выговорила ему я.
- Да нет у меня никакой девушки! – Феликс, помявшись и потеребив лямку ранца, поглядел в потолок, потом на стену, потом уже на меня: - Я просто потусил с одной на каникулах, что теперь? Я с ней перестал общаться ещё в Австралии.
- Но успел похвалиться Чанбину?
- Я не хвалился! Мы с ней сидели...
- Лежали, - поправил Хан, видимо, участник какого-то чата, где разошлась эта информация. Феликс, не принимая во внимание его поправку, продолжал:
-... я взял телефон, стал отвечать на пришедшие сообщения. Она спросила, с кем я там общаюсь? Я сказал, что с друзьями. Она взяла у меня телефон, написала, что я занят, потому что с девушкой. Чанбин тут же заорал в сообщениях «покажи», «пришли фото». Она сама сделала сэлфи и отправила. Я тут причём?!
- Девчонки в наше время такие, - неодобрительно и подтверждающе закивал Джисон, - моргнёшь – уже попользовала. Не все, конечно, ты не такая.
- Тебя тоже попользовали? – прищурилась я.
- Меня? Нет! Ты что, я ни-ни, я берегу себя до свадьбы, - заверил он. Я несильно шлёпнула его по плечу:
- Брехло.
- Я самый честный на свете! Зря ты так.
- Может, попытаешься как-то поговорить с Рю? – предложила я Феликсу.
- А что я ей скажу? Если я начну за это оправдываться, то она надумает себе... Да поймите же меня правильно! Я уважаю Рюджин, она хороший человек, и я не считаю её хуже прочих. Наоборот. Переспать с ней совсем не проблема, я разве против бы был? Но ей же не это нужно! Я не хочу её обидеть. Зачем лезть к ней, когда есть девушки, которым самим кроме секса ничего и не нужно!
- И тебе кроме секса ничего не нужно? – нахмурилась я. – А как же Ли-сонсэнним? Я думала, это любовь...
    Феликс уныло опустил лицо. Шаркнул ногой, поддёрнул плечом:
- Я... всё ещё люблю её, наверное. Я не встречал женщин лучше. Но что я теперь могу сделать? Мне было очень обидно, и летом хотелось отвлечься и забыться... Я не ввязывался ни во что серьёзное, но, в конце концов, мне вот-вот восемнадцать лет, почему бы и нет?
    Девственность вокруг меня сыпалась, как карточный домик. Если это перекинется дальше, то Рю и впрямь отдастся Чанбину. Надеюсь, у неё хватит здравомыслия опомниться и не делать этого. Я увидела, что она идёт из туалета. Не глядя ни на кого из нас, игнорируя ребят, Рюджин прошла в класс. Большая перемена заканчивалась, так что мы тоже прекратили болтовню и вошли следом.

     Подруга и после уроков не стала общаться с ребятами и ждать нас. Быстро собралась и унеслась на свои спортивные занятия. Джисон и Феликс, не откладывая в долгий ящик, напросились сегодня же прийти к моим родителям и договориться с тем, чтобы меня отпустили на вечеринку с ночёвкой. Мне и самой очень хотелось отпроситься, ведь алкоголя и посторонних не будет, только друзья. И Хёнджин. Всё равно на Йеджи, главное, что я смогу побыть рядом с ним, может, если повезёт, опять на какое-то мгновение останемся наедине, поговорим. Я была счастлива даже в тот момент, когда он говорил, что я скучная. Это говорил он. Говорил мне. По сравнению с тем, что раньше вообще меня не замечал – разве не прогресс? Да и после, в школе, когда он поделился со мной своими планами и тем, что господин Чжан подарил ему собаку – разве не выглядело это попыткой загладить вину из-за резкости? Когда у человека нет родителей, вполне возможно, он не умеет правильно излагать свои мысли, находить общий язык, проявлять дружелюбие. Когда девочка влюблена в мерзавца, вполне возможно, она найдёт ему любые оправдания, чтобы он продолжал быть лучшим на свете. Правда, Юджин?
    Родители приехали с работы, и вскоре заявились друзья. Озвучив намерения своего прихода, они тотчас получили приглашение на ужин и, как ни сопротивлялись, были усажены мамой за стол с нами. Джисон, в коем-то веке умолкнув от смущения, зажался в углу. Феликс, знакомый с моими родителями ещё с прошлого года, вёл себя пораскованней, с трудом отговариваясь от добавки, которую норовила ему подложить мама.
- Значит, в ночь решили праздновать? Взрослыми себя почувствовали? – допытывался папа, подозрительно переводя взгляд с одного парня на другого.
- Никак нет, господин Ан! – отчитался Феликс. – Ничего взрослого, просто хотим пообщаться подольше.
- И никаких взрослых с вами не будет?
- Нет.
- Если моя дочь напьётся, забеременеет или подцепит что-нибудь – я с вас шкуру сдеру!
- Папа! – зарделась я, приложив ладонь к щеке. Ну что у него за язык без костей вечно! Шуточки эти...
- Алкоголя вообще не будет, - пролепетал чуть живой Хан, не научившийся ещё понимать чувство юмора моего отца.
- А, то есть, насчёт других последствий ты мне не гарантируешь?
- Милый, ну что ты накинулся на мальчишек, - покачала головой мама, - Феликс, кушай, кушай, слышала от твоих, что ты в академию военную поступаешь? Для этого нужны силы и здоровье, так что давай, не скромничай.
- Спасибо, госпожа Ан.
- А ты куда поступаешь? – пристал тотчас папа к Джисону.
- Всльский...циональный...ситет, - невнятно пробубнил он над тарелкой, боясь отсвечивать.
- Куда? Не понял. Кем быть-то собираешься?
    Проглотив, Хан выпрямился немного, и внятнее произнёс:
- Факультет бизнеса и управления. Я собираюсь продолжать дело отца...
- Похвально! Следовать примеру родителей – это замечательно!
    Друзья, несмотря на все попытки папы придираться и проверять их, явно моим приглянулись, так что разрешение было получено, и я выдохнула спокойно. Закрыв за ними дверь, отец обернулся.
- А что, ребята отличные, по-моему!
- Да, хорошие, - улыбнулась я.
- Ты с этим Джисоном не мутишь, случайно, Юджин?
- Что?! Нет, пап, мы просто дружим!
- А что так?
- Да не нравится он мне, - пожала я плечами. Папа смерил меня взглядом, махнул рукой и, уходя мимо меня в спальню, сказал:
- Лошара ты, дочка, наверняка ведь влюблена в какого-нибудь самоуверенного мудозвона!
- Милый! – принялась ругать его мама, чтоб не выражался, а я поняла, почему собирать друзей дома – плохая идея.