На живописных холмах Фриоли.

   Грейс очнулась в своей комнате. Солнечные блики вырисовывались на белых стенах. Щебетание птиц за окном внесло небольшое успокоение в ее истерзанную душу .

«Приснится же такое. Горы трупов. Кровь . До сих пор мурашки по коже. Сегодня запланировано обучение трех юнцов. Рудольф, наверное, уже заждался в библиотеке».

- Ну и наделала ты вчера шороху, - с этими словами встретил ее новоиспеченный ученик.

- Не понимаю о чем ты, - с недоумением отреагировала на его слова Грейс.

- Ты что, ничего не помнишь? У тебя нервный приступ случился вчера, и ты такую ахинею несла. Жуть! Я тебя не понял, вообще. Ты зачем пошла к Рашеру и вцепилась в него, как разъяренная кошка. Хотя, неправда, я все понимаю: нам, мужчинам, тяжело бывает, а вам, девочкам, и подавно.

Грейс облокотилась о стойку с книгами и задумалась.

«Значит. Это был не сон. А что тогда. Это место, этот замок, эти люди. Это все сводит меня с ума. Мне уже сложно отделить реальность от вымысла. Может быть, стон, который я слышала в первый день моего приезда, тоже вымысел, плод моего воображения. Почему я постоянно о нем думаю. Этот звук стонущего человека терзает мое сердце. Скорее всего, именно там находятся люди, как они их называют, «экземпляры» для своих страшных экспериментов. Но даже если я смогу открыть эти клетки, что дальше. Как я спасу их. Возможно, я обреку их еще на более страшные муки. Хотя куда уж хуже. Мне надо найти доступ и проверить, что там".

- Ну так что, обратилась она к Рудодьфу, ты изучил строение человека.

Рудольф склонился над учебником анатомии и пытался вникнуть в прочитанное.

- Пытаюсь понять. Ты думаешь это поможет?

-Я же не просто так просила тебя ассистировать мне, что-то же ты должен был запомнить.

- Я кроме ее окровавленных глаз, ничего не помню больше. Слушай я хотел с тобой тему одну обсудить, Грейс. Тебя же здесь так нарекли , я все хотел спросить, как твое настоящее имя ?

- Позвольте представиться Матильда Энгель Карловна! - сделав небольшой реверанс, ответила ему Грейс.

- Странное имя для немки. Но очень тебе подходит. Такое же красивое, как ты сама. Ты, наверное, слышала о том, что Германия к войне готовится. Меня на фронт отправят одним из первых. Мать меня все женить успеть хочет. О внуках мечтает. Уже и кандидатуру подходящую подобрала. Ее проверили на чистоту крови. Идеально подходит. Она, вроде, как согласна.

Справка:  «Приказ о помолвке и бракосочетании».С 1 января 1932 года все еще не состоящие в браке эсэсовцы получали от Гиммлера особое разрешение на женитьбу. Будущие супруги должны были доказать свою расово-биологическую значимость, для чего проводились специальные исследования, а также составлялась родословная жениха и невесты. Если же было установлено, что невеста не имела «достаточной расовой пригодности», а эсэсовец, несмотря на отсутствие разрешения рейхсфюрера СС, все-таки сочетался с ней браком, тот он автоматически исключался из «охранных отрядов».

- Ты зачем мне все это рассказываешь? Ты что, меня на свадьбу пригласить хочешь в качестве подружки жениха,- она звонко рассмеялась.

- Да нет, пожалуй, - он опустился на одно колено и вытащил красную коробочку из кармана брюк.

- Стой! Ты что делаешь!- опешив от его выходки, отреагировала Грейс.

- Матильда, возможно, мой шаг кажется вам скорополительным, но поверьте мне , я не спал ночами и долго думал о нас с вами. Как мне кажется, сама судьба нас свела в этом замке. И как бы пафосно не звучали мои слова: но я твердо уверен, что Вы любовь- всей моей жизни. Вы - счастье мое. Вы - жизнь моя. Я никогда не встречал в своей жизни девушки, подобной вам. Решительная, добрая, ослепительно красивая, умная, талантливая и самое главное: с большим, чутким сердцем. Я знаю, что со всеми вашими талантами вы без проблем найдете любую подходящую вам кандидатуру. Я же, со своей стороны, могу предложить вам хороший дом, который остался мне в наследство от Großmütter, приличное жалованье около 2 тысяч рейхсмарок ежемесячно. И вы знаете, что дядя сделает все возможное, чтобы я получил звание майора.

- Почему же вы не попросите своего родственника уберечь вас от фронта?

- Я трусом никогда не был и не стану. И прятаться за чужие спины не буду. Почему Вальтер или Вульф должны рисковать своими жизнями, а я протирать штаны в штабе. Почему их жизни стоят дороже моей.

В голове у Грейс пролетела мысль : «А почему жизнь человека еврейской национальности ничего не стоит. Почему такие, как вы, и иже с вами , возомнили себя божками и решаете, кому жить, а кому умирать».

-Не согласитесь ли вы стать моей женой, - сказал он явно смущаясь.

Это предложение руки и сердца от молодого юноши перенесло ее в Испанию, в солнечный городок Casa Ibanez. В дом, где она была так счастлива. В ее комнату, залитую светом. В объятья самого родного человека на свете.

«— Девка ты видная, я давно за тобой приглядываю. Пойдешь за меня? — голосом полным иронии спросил он ее.

— А как же любовь?

— Так я тебя разве без любви бы замуж звал? Я как тебя увидел, так ни спать, ни есть не могу.

— Шутить изволите, господин офицер?

— Да нет, пожалуй, какие уж тут шутки. Я и правда влюбился. Мне давно общежитие выделили рядом с аэродромом, только не могу я съехать, как представлю, что тебя больше не увижу, так плохо становится. Я домой хотел, тосковал сильно на чужбине, а сейчас мой дом здесь. Вот где ты, там мой дом. Мне бы кто раньше сказал, что так бывает, не поверил бы».

Она в очередной раз почувствовала странный холодок внизу живота. Тоска начала заползать внутрь, сжимать в тиски, свербить в голове и разъедать душу. Как она же она по нему скучала, ни проходила ни дня, чтобы она не думала о нем. Её первая любовь такая сильная, безумно желанная, самая яркая, но и такая болезненная, безумно ранимая, самая странная. И словно, как наяву, она услышала фразу, сказанную Алексеем:

« У тебя осталось три дня. Поторопись».

Она смотрела на юношу, осознавая, что поступает неправильно. Но мысль, что он может сорваться с крючка и переиграть их план, не оставляло ей шанса. Ей нужно выбраться из этого чистилища и, чем скорее, тем лучше.

- Я согласна, Рудольф! Я стану твоей женой.

- Правда, ты согласна. Ооо, Иисусе, я так боялся! ты даже не представляешь, как я боялся сказать тебе все это.

Он заключил ее в свои объятья и жарко поцеловал.

Та страсть, что испытывал он передалась и ей. Волна желания прокатилась по её телу.

-Ты сделала меня самым счастливым человеком на свете. Я хочу рассказать о нас всему миру. Я хочу кричать от переполняемых мной эмоций. Как же я тебя сильно люблю.

Он начал голосить во весь голос , из-за высоких потолков в библиотеке, эхо откликнулось: « люблю, люблю».

- Стой. Стой. Я думаю не стоит торопиться. Будет здорово, если мы устроим сюрприз. Что скажешь?

- Ну ребятам -то сказать можно? - разочарованно попросил он её.

- Глупец, - она по-матерински погладила его по щеке,- они же первые все разболтают. Узнают преподаватели, дойдет до Гиммлера, ну и так далее.

- Давай мы доберемся до Берлина. Поговорим с твоими родителями. Я думаю, что семья, должна быть в приоритете, а потом уже все остальные.

- А что по поводу твоей семьи. Нам необходимо будет написать рапорт на имя рейхсфюрера , чтобы иметь возможность съездить в Австрию и попросить твоей руки у твоего отца. Все, как полагается.

- Рудольф, куда нам спешить. Мы молоды. У нас вся жизнь впереди.

И снова промелькнула мысль:  " Три дня. Поторопись!"

- Хотя знаешь, ты прав. Чего тянуть-то ? Тогда завтра и поедем в Берлин.

- И мне не прядется тебя прятать в багажнике, - облегченно ответил он ей.

Грейс попыталась возразить, но он оборвал её на полуслове:

- Даже не пытайся. Ничего не говори. Ты моя невеста. Я согласен с тобой, что афишировать нашу помолвку пока не стоит. Но и прятать и скрывать тебя я не собираюсь.  Я мужчина, и я так решил. Значит, решено. Завтра и поедем. Думаю рейхсфюрер поймет, что у тебя была довольно уважительная причина покинуть замок.

- Иди уже! Мне еще твоих дружков уму разуму учить.

Грейс  попыталась побыстрее выпроводить юношу из библиотеки.